Иван Тропов - Опаленная колыбель

• Название: Опаленная колыбель
• Автор: Иван Тропов
• Жанр: Юмористическая фантастика

Младший брат конечно же всегда является проблемой. Особенно когда у него в двенадцать лет коэффициент интеллекта «немного выше ста шестидесяти» (это он так сам любит говорить). Ну а это «немного» — около двадцати пунктов. Естественно, что с таким братцем угодить в приключения — плевое дело. Стоит лишь ему в голову придти какой-нибудь идее…

Вот захотел новый компьютер — получил. Правда, для этого пришлось ввязаться в президентские выборы. А теперь, после переворота, приходится уносить ноги из города. В компании вместе с новоизбранным президентом.

---

— А разве нет? — Дымок прищуривается с вызовом.

Но император свою вежливую улыбку крепко на лице держит.

— Ошейники превращают людей в рабов, — объясняет терпеливо. — Но став рабами, люди уже не нуждаются в ошейниках. Рабская сущность впитывается в их психологию, в их кровь… Она пропитывает их, как вода кусок хлеба. И вернуть все обратно невозможно. Даже если я сниму со всех имперцев ошейники, вы думаете, станет лучше? Нет. Превратить рабов обратно в нормальных людей невозможно.

Покраснел Дымок.

— И вы даже пытаться не будете? — шипит презрительно.

Почти с ненавистью на императора смотрит.

Чего это с братишкой?… Император, кончено, та еще сволочь — но у Дымка никогда ни на кого ненависти не было. Подбородок задирать спесиво умеет, фыркает лучше лошади, но чтобы шипеть с ненавистью… Презирать умеет — но ненавидеть… Глупо это, только на лишние проблемы нарываться, — он мне сам говорил. Вместо этого промолчать лучше и тихо все по своему сделать. А ненавидеть…

И по два раза переспрашивать — тоже не в его стиле. Даже я уже понял, что снимать ошейники император не будет. А уж Дымочек-то никогда тормозом не был. И если он с первого раза не понимает…

Прикидывается он, что ли? Специально перед императором представление устраивает? Но зачем?…

Дьявол! Ну конечно!

Если уж я понял, что симы императору отдавать нельзя — то и он это понял, и куда быстрее меня. А пока я до этого додумывался, Дымок уже дальше просчитывал.

И теперь пытается императору голову заморочить — чтобы он нас не спросил, зачем мы в Москву вернулись. Если разговор на это свернет, тут уж нам не отвертеться. Придется признаться, что симы привезли. В прямом разговоре императора не провести. Вот он и придуривается.

— Но почему? — Дымок из себя выходит.

Натурально так. Не знал бы его всю жизнь — обязательно бы купился.

— Все-таки из-за власти? — цедит презрительно. — Уже не можете без абсолютной власти, не можете не тешить свое самолюбие?…

Хорошо братишка давит. Да только и император ему не истеричная девчонка — только грустную улыбку старательно изображает.

— Возможно, — говорит спокойно. — Но это не главная причина. Снять ошейники — это все равно что плевать против ветра. Есть вещи, которые можно сделать, но нельзя вернуться обратно. И пытаться превратить рабов в нормальных людей я не буду. Ни к чему хорошему это не приведет. А если мне не верите, посмотрите сами в моем архиве. Он же у вас под рукой?

— Что посмотреть? — Дымок прищуривается.

— Дмитрий, неужели вы думаете, что в Империи не было восстаний? — император ухмыляется. — Были. Некоторые губернии бунтовали. Избавиться от ошейников не так уж трудно. И они снимали ошейники. Но толку-то? Выдавить из себя раба невозможно. Восставшие не смогли объединиться. Потеряв ошейники, они не перестали быть рабами. Они перегрызлись между собой и перебили друг дружку. А остатки бунтовщиков приползли ко мне на коленях с просьбой снова надеть на них ошейники. Потому что иначе они жить не умеют и, что хуже всего, не хотят… Это повторялось не раз и не два. Последний раз восстание было лет двадцать назад.

Вздыхает император, словно в самом деле ему грустно, что восставшие нормальными людьми стать не смогли.

— Раб не может стать свободным человеком, — говорит доверительно. — В лучшем случае, он может стать хозяином. Но хозяином не своей жизни, нет! Всего лишь хозяином таких же рабов, каким раньше был сам…

— Вы… вы… — у Дымка даже губы дрожат от гнева.

И глаза — как у волчонка… Хорошо играет.

— Димка… — Анна его тихонько одергивает.

Она-то думает, он по-настоящему… так переживает за него! Прелесть моя Анютка.

— Ну зачем же вы так, Дмитрий Олегович? — император говорит участливо. И совершенно не понять, искренне или наигранно. — Да, я создал эту систему с воротничками верности. Но я спас человечество. Нужна была жесткая вертикаль власти. Если бы все остатки человечества воевали с дикими роботами так, как воюет Конфедерация, дикие роботы перебили бы всех людей. Я спасал человечество… Лучше скажите, что с Хоккайдо? Есть там симы?

— Есть! — Дымок говорит запальчиво. — Но…

И замолкает нехорошо. Словно так на императора обиделся, что доставать для него симы не собирается. А самому императору этого не сделать.

Как бы не переиграл братишка! Вдруг император к его роли всерьез отнесется? И прикажет своим исбистам нами заняться… Пора в разговор влезать!

— Симы, ваше величество, на Хоккайдо есть, — говорю. — Но получить их очень сложно. Мы для того и вернулись. У Дымка появились кое-какие идеи, но надо очень много расчетов сделать. Без хорошего компа не обойтись. А на базе торговцев нет ничего подходящего.

Анна на меня удивленно смотрит. Но плечами чуть пожимает — и только крепче ко мне прижимается. Верит, что я знаю, что делаю.

Линский тоже на меня косится подозрительно. Но быстро сообразил, чего мы с Дымком хотим. И лишь помалкивает.

Главное, что Дымок на меня даже не обернулся. Значит, не ошибся я. В самом деле Дымок играет. И я тоже пока все правильно делаю.

— Нужна машина не слабее шестидесятки, — Дымок заявляет нагло, словно император все его капризы выполнять должен.

— Шестидесятку? — император ухмыляясь. — Думаете, в Империи так много эксафлопсных машин, которые можно вот так вот забрать и отправить на Хоккайдо?

— Нет, кончено, — я ему в ответ скалюсь. — Но ведь вы же, ваше величество, не хотите, чтоб через месяц миллионы рабов потеряли хозяина, скоропостижно скончавшегося от тау-вирусов, и перегрызлись между собой? Вы же беспокоитесь о судьбе человечества вообще и Империи в частности, верно?

Нахмурился император.

— Ага, — наконец говорит мрачно. — Это была шутка. Я понял, Серж.

— Как умею, так и шучу, — огрызаюсь. — Если хотите получить симы, Дымку нужен эксафлопсный комп.

— Дмитрий? — император снова на Дымка смотрит. — Это действительно необходимо?

А Дымок все обиженного идеалиста из себя строит. Смотрит на императора — как волчонок на вожака после показательной трепки. Словно и обижен смертельно — но готов смириться.

— Да… — глухо бормочет. — Так и быть, ваше величество. Я попробую достать для вас симы. Может быть, вы и правы, действительно нельзя снимать ошейники сразу у всех имперцев… Но нам нужен хороший комп. И лучше побыстрее! Я боюсь, дальнейшее общение с вами может заставить меня передумать!

Тут уже я не выдержил.

— Дымочек… — шиплю ему в спину. Так ведь в самом деле можно нарваться!

Хорошо, стерпел император.

— Ладно, высоколобый грубиян, — улыбается едва заметно. — Через полчаса вам доставят шестидесятку. Что-нибудь еще?

— Об этом мы поговорим позже, ваше величество, — Дымок нагло заявляет. — Вы же не думаете, что мы просто так добудем для вас симы?

Прищурился император. Ногтями по подлокотникам барабанит — но опять только усмехается чуть заметно.

— Не думаю, Дмитрий, не думаю. Конечно, вы чего-то потребуете взамен… Но, если я могу советовать вам, я бы на вашем месте был осторожнее с императорами… — говорит мрачно.

Во внутригородском флаере Линский еще молчал. А как до нашего флаера добрались, тут уж его прорвало — и давай он Дымком восхищаться…

Сначала эта шутка с Дядюшкой Сэмом, а потом и обман императора… Как умело Дымок оскорбленную доверчивость сыграл! И как грамотно императора втянул в легкую пикировку по высосанному из пальца поводу! Если бы Дымок его не отвлек, он бы обязательно сообразил, зачем мы к нему на самом деле летели. И симы бы уже у него были…

Тут и мне малость перепало.

— Вы тоже молодец, Серж, — Линский говорит. — Замечательно вы выдумали эту шестидесятку. Прекрасный предлог! Даже я бы так быстро не сообразил…

Чувствую, как спелый помидор краснею — но не от похвалы, конечно. А оттого, что я бы тоже просто так не сообразил. Но не рассказывать же им, что не молодец я — а натуральный лох, и шестидесятку эту не выдумал, а братишке проспорил? Вот и всплыла она у меня в голове…

— А я знаю, почему Серж сказал про шестидесятку, — Дымок улыбается. — Все очень просто, Олег Львович.

У меня даже пальцы в ботинках поджались. Неужели он за наш спор решил на мне отыграться и сейчас меня заложит?… Поросенок неблагодарный…

— Когда я был совсем маленьким, у меня была такая мечта, — Дымок говорит Линскому

С честными глазами. Убедительно так… И я даже знаю, на ком он натренировался! Но сейчас-то я ему все равно благодарен.

А Дымок уже ко мне оборачивается.

— Спасибо, Серж, — бормочет будто бы смущенно. — Я думал, ты забыл.

И лыбится. И что-то мне в его улыбочке… Не то с двойным дном эта улыбочка, не то с тройным!

— Не за что, Дымочек, — говорю многозначительно.

Анна, конечно, заметила.

— Правда? — шепчет мне игриво.

— Анна… — я совсем смутился. — Ну…