Александр Шепиловский - Феномен

• Название: Феномен
• Автор: Александр Шепиловский
• Издательство: Ермак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009

Простой слесарь-газовик из Читы переносится на четыреста лет вперед в будущее — в мир, где бегемоты, внезапно, материализуются на балконах; где люди решают сложнейшие проблемы перемещения во времени и пространстве, отдыхают, занимаются спортом. Где академики во главе с президентом Академии Наук не прочь порубить дрова и посидеть в дружеской компании. И делают они все это со вкусом и удовольствием, короче — это мир, похожий на тот, в котором "понедельник начинается в субботу".

Роман не был издан при жизни автора — Александра Ефимовича Шепиловского (1934–1999 г.), а издание 2009 года вышло столь малым тиражом, что, к сожалению, оказалось практически недоступно широкому кругу читателей.

---

— Он свое дело сделал, теперь расслабляется. Суток трое будет спать. Сказать он тоже, феномен.

Капсула найдена, показания приборов сняты, казалось бы, делать больше нечего, можно полоботрясничать. Но люди не умели жить без работы. Геолог из третьей группы организовал бурение и взрывы в заинтересовавшей его расселине. Космотопограф решил уточнить и без того точную карту астероида и возглавил отряд в пещеры и ущелья. А остальные, в том числе и наша группа, принялись за сооружение из камня оригинальной башни по скороспелому проекту студента-архитектора. Я встретился, наконец, с Толей Федосеевым. И вовсе нос у него был не таким уж крупным и орлиным, как показалось сначала. Это был застенчивый парень, даже робкий. На мою благодарность за спасение, он смутился:

— Да ну тебя. Чего уж там.

Это что у него за организм! Я бы на его месте был бы попросту раздавлен весом своего тела, ведь я бы весил две тонны при той же мускульной силе. Я спросил Толю, как он выдерживает такие перегрузки?

— Это от рождения, — скромно ответил он. — И немножечко тренировки.

— Тяжело было?

— Терпимо. Я не люблю черный космос, но иногда должен бывать там. Я люблю цветы и голубое небо.

Точно в назначенное время за нами прибыл корабль «Сергей Доценко». Станцию быстро демонтировали, и мы сразу же отправились в путь.

У нас с Юлией все шло прекрасно. Мы вели серьезные разговоры, смеялись, и как бывало прежде, дурачились. Я по-прежнему дрожал от прикосновения к девушке. Она не отстранялась. Все чаще приходила шальная мысль сказать ей полушутя, полусерьезно: «Будь моей женой». Все мои друзья и знакомые давно переженились, уже и дети их в школу пошли, вернее, когда-то ходили, потому что сейчас живут их пра-пра-правнуки. Но я знал, что у меня никогда не хватит смелости сказать Эле эти три заветных слова, я их только мысленно говорил, тем и удовлетворялся. Но когда-нибудь решусь на признание, будь что будет. Уж как мне не хотелось быть отвергнутым! А что, если играючи поцеловать ее? Нет, на такое я не способен.

Перед Луной к нашему кораблю пристыковался небольшой корабль, вроде маршрутного такси «Земля-Луна». Несколько человек перешло на него. Владимир нехотя разрешил мне денька три-четыре побыть на Луне, а ему было некогда. И просил Юлию следить за мной и следить.

Славно мы провели с Юлей время на Луне! В городке под гигантским защитным куполом били фонтаны и низвергались водопады, зеленели лужайки и дул искусственный, насыщенный запахами хвои и полыни ветерок. Небо было голубым, с легкими перистыми облачками. А ночью светилась настоящая, громадная серебристая Земля. Зрелище было незабываемое! Днем людей в городке было мало, все на работах в «морях» и подлунных шахтах. С двадцати часов по московскому времени народу становилось много. Музыка, песни, танцы и обязательно, куда не сунься, спортивные игры. При малой силе тяжести рекорды устанавливались высокие, при этом каждый воображал, будто он на земном стадионе.

Все было интересно на Луне. Мы гуляли в скафандрах, летали в прогулочных ракетках. В Море Дождей осмотрели наш восьмиколесный луноход на том месте, где он навечно остановился. Следы от колес были такими свежими, будто луноход только что катился. Побывали и на «Базе спокойствия» — месте посадки американского «Аполлона», видели следы первых на Луне людей — Армстронга и Коллинза, держали в руках оставленные ими медали с изображением пяти погибших к тому времени космонавтов. Были и в музее освоения Луны.

Перед отлетом на Землю нам подарили по кристаллу лунита, сверхтвердого минерала синего цвета. В знак нашей дружбы Юля предложила обменяться кристаллами. Я расчувствовался, меня охватил душевный порыв и я, не совсем складно, но зато решительно сказал:

— Как хочешь, Юля, а я люблю тебя!

И, странное дело, сразу успокоился.

— Вот как, — помедлив, ответила она. — Я вижу это, Саша.

— А жених твой, биолог из Могочи, не будет ревновать? — спросил я, подумав, что раз уж прорвало, так пусть прорывает до конца. Самое страшное уже позади.

— Все-то ты знаешь, сладкий ты мой человек, — засмеялась Юлия. — Не волнуйся, не будет. У него семья, мы учились вместе.

Владимир ждал нашего возвращения с беспокойством. Оторвавшись от массы встречающих, он побежал навстречу.

Глава 11

Над нашим институтом возвышалось замысловатое ажурное сооружение. Это благодаря стараниям Тараса шло строительство энергоблока для расширения диапазона действий Поты-Попы. Юлию сразу завалили вычислительной работой, а я был направлен в помощь к строителям, и поскольку не имел специальности, то использовался, как мы шутили с Володей, в качестве тягловой рабочей силы. Конечно, силы я не применял, но побегать вверх-вниз пришлось.

Я почти ничего не говорю о сотрудниках лаборатории Захаре и Архипе, супругах Марковых и других. Но как-то получалось, что вся моя жизнь и главные события были тесно связаны с Владимиром, Добрыней и Юлией. А относились ко мне все без исключения хорошо, старались предугадать каждое мое желание, помочь советом, ободрить словом и улыбкой. Лохматый до невозможности Захар, похоже, считал меня еще ребенком, ежедневно справлялся о моем самочувствии и настроении, хорошо ли я сплю и ем. Когда-то Захар был штурманом космического корабля, в передряги попадал, рекорды ставил. Потом всерьез увлекся пространством, переучился, интересные мысли подавал, усовершенствовал математический аппарат в расчетах. Еще будучи штурманом в одном из дальних полетов влюбился в девушку, туриста из Испании. В том же полете сыграли и свадьбу на планете Уран. У Захара большая семья, он любящий муж и заботливый отец. Друг его, сорокапятилетний Архип — один из авторов гипотезы о ка-спирали — холост. Ждет свою невесту — строителя нейтринных обсерваторий на Новой Земле. Невесту называет только Катенькой и считает ее самой интеллектуальной женщиной на свете. Но Катенька не может и не хочет бросать свою любимую работу, так же как и Архип не хочет уходить из института. Он обожает Владимира, верит ему и убежден, что именно они вернут на землю Потапова и Попова. Так и не могут соединиться Архип и Катенька, только влюблено воркуют по видофону и зовут друг друга к себе. Больше я Захара и Архипа не путал.

С окончанием строительства энергоблока все было подготовлено к проведению эксперимента, и с подключением питания сразу приступили к нему. Нужно было переместить доставленного с астероида орангутана обратно в Америку. Орангутана посадили в расширенный блок-отсек «Аленушки». Гек Финн и Люси со своими сотрудниками сидели наготове на другой половине земного шара на пляже и ждали появления у себя обезьяны, которая должна была переместиться в расчетную точку сферы, в которой НЕ БУДЕТ меня. Специальные видофоны обеспечивали широкообъемную непрерывную связь и отличную видимость. Мы видели небо, море, пляж, пальмы, будто сами находились в Западном полушарии.

Владимир встал за пульт управления.

— Внимание! Один, два, три — старт! Порядок. Что? Где он?

Приборы показали, что орангутана в блок-отсеке нет, но и на пляже в Майами он не объявился.

— Ошибка исключается, — сказал Добрыня и воскликнул. — О, смотрите!

Высоко в небе показался падающий орангутан и через несколько секунд с большой скоростью он врезался в песок. Гек бросился к обезьяне.

— Разбилась насмерть!

— Этого я и боялся, — мрачно сказал Владимир и с неприязнью посмотрел на Добрыню. — Я ведь говорил, что рекинг тяготения афликсирует …

— Да, говорил, и теперь я убедился. Прости меня, Володя. Но почему же бегемот всегда оказывался в одной плоскости с Александром? И на Бакане орангутан появился в одной плоскости, а тут вдруг в небе.

Они стали что-то доказывать друг другу, к ним подключились Гек Финн и Люси, начали употреблять незнакомые мне термины … Я лишь понял, что с определением третьей координаты у них неполадки, «по широте и долготе» орангутан появился точно, но оказался на высоте трехсот метров, ну, естественно, упал и разбился. Тяготение погубило его. Добрыня был уверен, что любое тело в момент перемещения «выныривает», стремясь к центру какой-то массы, чему препятствует вещество той массы, поэтому тело должно «вынырнуть» на ее поверхности, будь то земной шар, астероид или мой, как Владимир говорит, смешной диван. Но тогда было загадкой, почему в первый раз бегемот появился не на земле, а на моем балконе.

Через несколько дней провели повторный эксперимент. На этот раз рисковать животными не стали. Владимир для оригинальности где-то раздобыл помятый, старинный самовар. Гек Финн сказал, что в случае ошибки, самовар может упасть кому-нибудь на голову. Тогда решили отправить в Майами — по-моему, еще оригинальнее, чем самовар — мешок с сеном. Подготовили, отправили. И что же? Мешок и вовсе пропал. Долго ждали, не свалится ли он с неба. Не свалился.