Иван Лазутин - Черные лебеди

• Название: Черные лебеди
• Автор: Иван Лазутин
• Издательство: АО «Полиграфист»
• Жанр: Проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-87912-020-1

Главный герой романа участник войны Дмитрий Шадрин, окончив юридический факультет Московского университета, начинает работать следователем в последние годы сталинского режима. Он выступает против нарушений законности в прокуратуре, из-за чего начинается сложная, драматическая полоса его жизни. В романе показана также судьба многих других современников Дмитрия Шадрина, в том числе незаконно репрессированного комбрига Веригина, бывшего замнаркома Родимова.

---

Она налила в бокалы вина, поднесла к глазам бутылку и посмотрела через нее на солнце:

— Два солнца! Одно на небе, другое — в этом бордо! Так любил говорить один мой французский друг.

Она чокнулась с Лилей. Пила медленно, смакуя:

— Великолепно!

Выпила и Лиля. Вино ей понравилось. Не заставила она себя уговаривать и после того, как Светлана провозгласила второй тост: «За дружбу».

Лиля почувствовала, что пьянеет. Попросила сигарету. Два месяца прошло с тех пор, как она выкурила последнюю. Голова кружилась. Лиля присела на тахту и поставила на журнальный столик пепельницу.

— Боже мой, я совсем пьяна! — сказала она, сжимая в ладонях пылающие щеки. — Меня, наверное, кто-то ругает.

Светлана подложила под спину подруги подушечку и, сбросив туфли, с ногами уселась на тахте рядом:

— Ну, теперь рассказывай. Рассказывай все, что было у тебя за эти три года. Ведь ни одного письма, ни одной весточки… С ума можно сойти!

Лиля смотрела на дымок, вьющийся от сигареты, и не знала, с чего начинать разговор. Как рассказать подруге о том, что в жизни ее произошло так много перемен? Казалось: все, чем ей хотелось поделиться со Светланой, все то, о чем она могла сказать только подруге, вдруг улетучилось из головы. Сизый дымок от сигареты струисто стелился над журнальным столиком.

Лиля устало посмотрела на Светлану:

— Что тебе рассказать? Даже не знаю…

— Замужем?

— Да.

— Молодец! — Светлана хлопнула Лилю по плечу. — Давно?

— Два месяца.

— Кто он?

— Хороший человек.

— Допустим. Меня интересует его положение.

— Он врач.

Светлана болезненно поморщилась и сделала глубокую затяжку:

— Однако ты не хватаешь звезд с неба. А впрочем… Ты не сердись, я пошутила. Сколько ему лет? Хорош он?

— Он старше меня на десять лет. Недавно у него умерла жена… Осталась четырехлетняя дочурка…

Светлана всплеснула руками:

— Кошмар!.. Какой кошмар!.. И это ты, Лилька!.. Ты, за которой бегали такие витязи и из таких семей! Ты только вспомни — не было отбоя! И вдруг!.. — Светлана брезгливо сняла с языка попавшие в рот табачинки, встала с тахты и принялась босиком расхаживать по комнате. — Прости меня, Лилька… Может быть, я резка и не права, но у меня не укладывается в, голове! Вдовец, дочка, на десять лет старше… Нич-чего не понимаю! Одно из двух: или это подвиг, или величайшая глупость!

Лиля жадно курила. Только теперь она вспомнила, что Струмилин просил грелку, а она забыла наполнить ее горячей водой и дать ему.

— Светлана, не нужно. Все это мне тяжело слышать. А потом уже поздно. Все решено, и решено на всю жизнь.

Светлана рассмеялась.

Губы Лили свело точно судорогой. Она с расстановкой, резко проговорила:

— Да, я люблю его! И никто другой мне не нужен. Тебе этого не понять. Ведь ты… Я знаю все, Светлана. Я знаю, как ты ушла от Олега, хоть и любила его. Знаю, почему ушла. А я… Я этого не сделала бы, потому что…

Снова нехороший нервный смех Светланы оборвал Лилю на полуслове:

— Ты это сделаешь! И сделаешь очень скоро. Я знаю и другое.

— Что ты знаешь?

— Я знаю, как ты воспитана, на каких дрожжах замешена. Сейчас ты этот крест несешь во имя любви, а потом поймешь, что никому это не нужно, никто этот подвиг не оценит. Просто запаршивеешь между корытом и кухней — и все! — Лицо Светланы вдруг стало злым, заострившимся. — Ты упрекнула меня за то, что я ушла от Олега, которого любила, ушла к человеку, которого не любила и не люблю. Да, я не скрываю, что большой любви к мужу у меня вначале не было. Было просто уважение. А этого для здоровой семьи достаточно. Зато я познала, что такое красота жизни, что такое свобода! А Олег?.. Что такое Олег? Бедный мальчик, первый ученик в классе. Писал трогательные стихи, а потом был способным студентом. Все это красиво в романах, а в жизни на эту романтику приличную шубу не купишь.

Светлана села в кресло и, положив руки на подлокотники, печально и соболезнующе смотрела на подругу:

— Ты знаешь, Лилька, иногда мне становится страшно. Я не узнаю себя. Я стала такой циничной! Но не думай, что это влияние Запада. Я убеждена в одном: если породистую избалованную собаку, которая жила вместе с хозяином в квартире и спала на мягкой подстилке в теплой гостиной… если эту собаку среди зимы выгнать во двор или привязать на цепь и по утрам бросать ей жалкие остатки со стола, она взбесится или сдохнет, — разминая сигарету в тонких выхоленных пальцах, Светлана задумчиво продолжала: — Ты думаешь, что сравнение родилось в одну секунду? Нет, милая, оно пришло не сразу, а после долгих бессонных ночей, когда я тоже хотела уйти от мужа к одному красавцу-сержанту. Видишь, я и разболталась.

Светлана наполнила бокалы, один поднесла Лиле:

— Все равно нехорошо. Выпьем.

Лиля смотрела на прозрачное вино в бокале, потом, словно боясь, что если громко говорить, оно может расплескаться, чуть слышно сказала:

— Избалованная собака!.. Прогнали из дома… Ты не права, Светлана, меня никто не прогонял! От деда я ушла сама. Я люблю мужа.

Светлана отпила вино и поставила бокал:

— Тем легче для собаки, если она добровольно решила испытать, что такое жизнь дворняжки. Но запомни, как только эта собака хватит горячего до слез, так сразу же прибежит к старому хозяину. Эх, Лиля, Лиля… Я все-таки чуть-чуть старше тебя. И это дает мне право кое-что тебе подсказать, — Светлана положила свою тонкую руку на плечо Лили: — Ну ладно, не вешай носа! До всего этого ты еще дойдешь сама. А сейчас пойдем, я покажу тебе кое-какие тряпицы, которые я привезла.

— Я не могу больше задерживаться, мне уже пора, — Лиля опять вспомнила, что не налила горячей воды в грелку. Она видела теперь лицо Струмилина, слышала его сдавленные стоны. — Николай Сергеевич болен, его нельзя оставлять одного.

Глаза Светланы удивленно округлились:

— Как?! Ты устояла перед соблазном посмотреть, что я привезла?..

— Как-нибудь потом, Света. Я приеду к тебе специально и посмотрю все твои наряды. Извини, пожалуйста…

— Тогда подожди минутку. В качестве презента я привезла тебе одну прелестную вещицу, — и вышла из гостиной.

«Она пьет… Как дрожат у нее пальцы. Скорей домой! Грелка… Что он теперь подумает!..» — сокрушалась Лиля.

Она прошла в коридор. Пожилой мужчина в спецовке, обливаясь потом, натирал паркет. Лиля надела шляпу и вернулась в гостиную, чтобы проститься со Светланой.

— Ну как, нравится? — спросила Светлана, в руках которой невесомо взвился ажурный длинный шарф. — Точно такой шарф носила Айседора Дункан, — Светлана накинула на плечи Лили шарф и вылила в свой бокал остатки вина. — Удивительное вино! Из глупца делает гения!.. — поднесла к губам бокал, но тут же резко отстранила его, словно вспомнив что-то очень важное: — Да, я совсем забыла. Завтра вечером у нас будет Растиславский. Очаровательный мужчина. Знойный, как Африка, и недоступный, как Антарктида. Уверяю тебя — ты влюбишься. И ко всему прочему — внешторговец. Богат, как Крез.

— Нет, нет, спасибо, мне сейчас не до Крезов.

Улыбка пробежала по лицу Светланы:

— У него головокружительная карьера! За какие-то пять лет после окончания Института внешней торговли он стал боссом в нашем торгпредстве. Изящен, как гранд. Хочешь, познакомлю? Сейчас он в отпуске. А то, смотри, пожалеешь. Через две недели он улетает в Сочи, а через два месяца — снова за границу.

— Спасибо, ничего не нужно. До свидания, Светочка, я позвоню…

С пятого этажа Лиля спускалась медленно. «И ведь нашла с кем сравнить!.. С дворняжкой… Зачем я поехала? Тысячу раз зарекалась встречаться с ней, и вот — на тебе… Бросила больного мужа, чтобы наслушаться всякой пошлости и цинизма. «Знойный, как Африка, и недоступный, как Антарктида…»

Кляня себя в душе, Лиля вышла на улицу. Был уже вечер. Рабочий день закончился, наступал час пик. Она остановила такси, но тут же вспомнила, что в кармане осталась только мелочь. Смущенная, извинилась перед шофером и направилась к троллейбусной остановке. Длинная очередь завивалась змейкой. Ждать пришлось долго. Пропустила три до отказа набитых троллейбуса и только в четвертый с трудом вошла. Сразу же очутилась стиснутой между чьими-то спинами. Кто-то больно упирался локтем в бок, от кого-то тошнотворно несло водочным перегаром и чесноком…

Домой Лиля добралась совсем обессиленная.

Первое, что бросилось в глаза, когда она вошла в комнату, была плоская холодная грелка, лежавшая на подоконнике. Таня сидела на кровати рядом с отцом и рассматривала картинки в детской книжке. Увидев Лилю, она спрыгнула на пол и кинулась ей навстречу.

Гостинцев Лиля не принесла. Забыла.

— Денег нет, Танечка, — Лиля с детской наивностью развела руками. — Пошла и забыла захватить деньги.