К. Сэнсом - Камни вместо сердец

• Название: Камни вместо сердец
• Автор: К. Сэнсом
• Жанр: Триллер
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-82893-7

Мэтью Шардлейк не похож на героя: стареющий горбун-адвокат, повидавший в жизни слишком много зла, чтобы сохранить прежнюю любовь к истине и веру в справедливость. Но уходить на покой ему еще рано: как не взяться за дело, если расследовать его просит сама королева? Дождливым летом 1545 года служитель закона отправляется в родовое гнездо джентльмена, подозреваемого в злоупотреблении правами опекунства. Но, прибыв на место, он понимает, что присвоение имущества сирот – далеко не самая страшная из тайн этого семейства. С каждой новой находкой все больше жалея, что взялся за это дело, адвокат погружается в прошлое людей с камнями вместо сердец…

---

– Мне кажется, что в смерти Майкла Кафхилла кроется нечто странное, – негромко проговорил Джек. – Я поговорил с его соседями, повстречался с местным констеблем. Старикана временами даже понять трудно, посему пришлось ублажить его пивом. Он сказал, что у Майкла были раздоры с некоторыми из местных подмастерий. С уличными мальчишками, пыжащимися, чтобы изобразить из себя невесть что, и во всех видящими французских лазутчиков.

– Какого рода раздоры?

– Констебль слышал, как некоторые из них выкрикивали ругательства в спину Кафхилла. Очевидно, здешним парням не нравилось, как он смотрел на них.

– И как же?

– Так, как если бы хотел забраться к ним в гульфики.

Глаза мои округлились:

– На слушании об этом не должно прозвучать ни слова. А что сказали соседи?

– Под комнатой Майкла живет молодая пара. Они не часто встречались, разве что слышали, как он поднимается по лестнице или расхаживает у себя в комнате. В ночь его смерти их разбудил какой-то грохот. Муж поднялся наверх, но ему никто не ответил, поэтому он вызвал констебля. Тот взломал дверь и обнаружил, что Кафхилл повесился на потолочной балке. Вырезав полосу из простыни, он связал из нее удавку, а потом встал на стул и ногою отбросил его. Стул-то и произвел шум. – Оживившийся Барак подвинулся вперед. – Я спросил у тех молодых соседей, не слышали ли они на лестнице других шагов, направлявшихся вверх или вниз. Они не слышали, но над комнатой Майкла других этажей нет. И констебль сказал, что окно в комнату было открыто.

– Лето, чему ж тут удивляться!

– Я просто хочу сказать, что некто мог забраться в комнату через окно, удушить спящего Майкла, а затем повесить его. – Барак улыбнулся лукавой, как в прежние времена, улыбкой. – Если хочешь, можем завтра сходить туда, поглядишь сам. Комнату с тех пор не сдавали. Констебль оставил ключ у молодой пары снизу. Я предупредил их, что могу вернуться и притом не в одиночестве.

– Я подумаю об этом. А как насчет викария?

– Он по-прежнему служит в той же самой церкви, Святой Эвелины на Фолл-лейн. Зовут его мастер Бротон. Его не оказалось на месте, и служка велел зайти завтра к одиннадцати.

Я улыбнулся:

– Отлично. Возможно, у нас появится свидетель. И мы нуждаемся в нем.

Я рассказал Барку о своем визите в Суд по делам опеки:

– Ты легко отделался, если тебе просто пришлось заплатить за пиво. Мне вот пришлось расстаться с тремя шиллингами чистым серебром, чтобы заручиться помощью Миллинга. Завтра переговорим с викарием. Кроме того, мне придется посмотреть на жилище Майкла. Впрочем, мать говорила, что записка точно была зажата в его руке. – Я нахмурился. – Интересно, что такого он мог увидеть в Хэмпшире, чтобы лишиться рассудка?..

Голоса компании за перегородкой становились все громче, и я вновь услышал скрежещущий голос своего эконома:

– Мужчины теперь слишком обабились! Спят себе, как ни в чем не бывало! Иной подбросит веток в очаг, натянет одеяло на уши и дрыхнет, что та свинья!

– А я лучше повозился бы со своей милой киской! – отозвался кто-то из его собутыльников.

Колдайрон гаркнул, перекрывая хохот:

– Твоих кисок в армии навалом! Сами за лагерем ходят! Грязные девки, конечно, однако они знают, что делают! А ну, ребята, кто меня пивком еще раз угостит?

– Ты с ним ошибся, – проговорил Барак.

– Уже понял. И намерен отделаться от него сразу, как только найду замену.

Джек опустошил свою кружку:

– Не хочешь еще одну? Не беспокойся. Это будет последняя.

– Хорошо. Только не попадись Колдайрону на глаза.

Пока мой товарищ ходил за выпивкой, я погрузился в раздумья, и когда он вернулся, сказал:

– Мне удалось выяснить в Сиротском суде кое-что об Эллен. Сумасшествие ее не было официально установлено.

– Тогда каким образом она угодила в Бедлам?

– Именно это я и хочу выяснить. Кто-то за нее платит. Смотритель Метвис, конечно, знает, кто именно, иначе быть не может. Как и все смотрители Бедлама, управлявшие им последние девятнадцать лет. Должность смотрителя считается доходной, ее продают придворным.

– Дело кончится тем, что ты еще теснее привяжешься к ней, – заметил Барак.

Я покачал головой:

– Этого не будет. Я не могу пойти на это.

– Смотри, в данный момент у Эллен есть крыша над головой, нечто вроде работы. Если ты закопаешься в ее фамильные секреты, тот, кто сейчас платит за ее пребывание в Бедламе, может прекратить это делать. И тогда смотритель может выставить ее на улицу. Куда ей идти тогда… в твой дом?

Я вздохнул, ибо Джек говорил правду:

– Я буду действовать тихо и осторожно. Но если я поеду в Портсмут, то никак не смогу удержаться от попытки выяснить, что именно случилось в Рольфсвуде.

– Ты действительно туда поедешь?

– Во всяком случае, если дело не закроют в понедельник. Слушай, завтра с утра я отправлюсь к олдермену Карверу, чтобы вызволить тебя из неприятностей, в которые ты залез. За ним числится должок. После мы можем сходить к этому викарию, разведать, что ему известно о семействе Кертисов. Кстати, в понедельник Бесс придется посетить слушание по делу Кертисов. Я встречусь с ней в субботу. Не хочу, чтобы она узнала о том, как Майкл смотрел на тех мальчишек. Если это вообще было на самом деле.

– Быть может, это они решили убить его?

– За сальные взгляды? Не говори глупостей?

– Но что, если викарий не сообщит нам ничего такого, что можно обратить против Хоббея?

– Тогда дело становится более сложным. Мне придется уповать на крайнюю жесткость обвинений Майкла и упомянуть, что право опеки было предоставлено слишком быстро. Если потребуется, я скажу, что семейство Хоббеев следует допросить. Если суд согласится, мне, возможно, придется самому съездить в Хэмпшир и снять показания. Кроме того, я повидаюсь с Дириком – после того, как мы установим наличие серьезных показаний.

– Если ты поедешь, тебе придется взять кого-то с собой. Дело может оказаться грязным. Как и дело Эллен.

– Ты никуда не поедешь, пока Тамасин не родит. Джентльмен может взять в такое путешествие слугу, но я, скорее, сам вступлю в армию, чем возьму с собой Колдайрона. Как-нибудь договорюсь с Уорнером. – Я покачал головой. – Опека… А знаешь девиз Сиротского суда? Он у них вырезан над дверью. «Pupillis Orphanis et Viduis Adiutor».

– Ты знаешь, что я не владею латынью.

– Это означает: «Помощник опекаемым, сиротам и вдовам». Косвенная цитата из книги Маккавейской о последствиях войны: «…когда они выделили часть трофеев искалеченным, вдовам и сиротам».

– Ну, ты просто рисуешься!

– Мне просто показалось, что человек, придумавший этот девиз, обладал извращенным чувством юмора.

Притихнув на мгновение, Барак проговорил:

– Могу назвать возможного кандидата.

– Кого же?

– Помню, лорд Кромвель как-то сказал мне, что ему предложили идею, способную принести огромный доход королю. Посредством раздачи монастырских земель при условии рыцарской службы, что поставит всех покупателей в подверженность опеке. – Он пристально посмотрел на меня. – Идею эту предложил глава Суда казначейства, ведавшего монастырской собственностью.

– Ричард Рич.

– Он ведал кормлениями и в старой Палате опеки. Просто совместил две идеи.

– Я и забыл, что Рич уже имел дело с опеками.

– О, эта крыса совала свое рыло во всякий грязный пирог! Он предал моего господина, давшего ему службу. Восстал на него и добился осуждения, когда тот потерял милость короля. – Джек стиснул кулак.

– Ты по-прежнему вспоминаешь Кромвеля с приязнью.

– Да. – В голосе моего помощника звучал вызов. – Он был мне как отец. Когда я был парнишкой, забрал меня с улицы. Как я могу плохо отзываться о нем?

– Он был человеком жестким, жесточайшим. И приставил к месту многих из тех жестоких людей, что правят нами сейчас. Таких, как сэр Вильям Паулит.

Барак изменил позу и негромко возразил:

– Мне не нравилось многое из того, что он заставлял меня делать. Организовывать ему шпионов и информаторов, время от времени запугивать тех, кто, по его мнению, нуждался в этом. Однако противники Кромвеля при дворе были ничуть не лучше, и они ненавидели его за низкое происхождение и религиозный радикализм. Эти дни прежняя работа иногда вспоминаются мне. Каким-то образом она позволяла мне чувствовать живую жизнь.

– А Тамасин не позволяет? И ожидание ребенка?

Джек посмотрел на меня с необычайной серьезностью:

– Позволяет. Больше, чем что-то другое. Но это другая разновидность жизни. И я знаю, что жить обеими разновидностями сразу попросту невозможно.

Недолго помолчав, он поднялся:

– Пойдем, мне пора домой, чтобы не нарваться на новые неприятности.

Веселье за перегородкой не прекращалось. Проходя мимо, я отвернулся, чтобы не встретиться взглядом со своим домоправителем. Один из студентов, уже мертвецки пьяный, повалился головой на стол. Вновь прозвучал голос Вильяма Колдайрона, уже несколько невнятный: