Александр Трапезников - Завещание красного монарха

• Название: Завещание красного монарха
• Автор: Александр Трапезников
• Жанр: Детектив

---

- Знакомьтесь! - представил их Тер-Маркарян. Он щелкнул пальцем и к столику поспешил официант с новыми бутылками.

- Вы нашего цеха брат? - витиевато спросил Шепотников.

- Лауреат всех мыслимых и немыслимых журналистских премий, - сознался Днищев. - А также магистр белой и черной магии. Предлагаю выпить по полной и перейти на "ты".

Дело закрутилось. Днищев наливал и хлобыстал бокалы с такой скоростью, что даже видавший виды Аршак возмутился:

- Э, дорогой, ты куда так коней гонишь?

- Времени мало. Надо много успеть. Вечером я еще дирижирую симфоническим оркестром в консерватории.

- П-поехали к д-девочкам? - предложил Шепотников. Он уже плохо укладывал лыко в строку. Но отказаться от халявной выпивки не мог.

- Ты же, вроде, по мальчикам спец?

- Я? Н-нет.

- А мне казалось, что у вас, в "МК", все - голубые.

- У нас р-разные.

- Ты чего заикаешься? - Днищев приблизил к нему свое лицо и взял за ворот рубашки. - Боишься, что ли?

- К-кого? Т-тебя? Н-нет.

- А зря ты меня не боишься.

- П-почему?

- Потом скажу. Давай сначала выпьем.

- Н-не могу б-больше.

- А это не трудно, - Днищев почти силой вылил в его горло полный бокал ликера пополам с джином. - Вот так, хорошо. Блевать не здесь, в туалете.

- Ну ладно, ребята, вы тут развлекайтесь, а я пошел, - сказал Аршак и поднялся. - Не могу глядеть на вторичную переработку продуктов. К вечеру, один из вас станет покойником. И я догадываюсь - кто.

Днищев кивнул ему на прощанье и поволок Шепотникова в туалет. Там он немного привел его в чувство, похлестав по щекам и плеснув в лицо холодной воды. Комсовский сексомолец промычал что-то нечленораздельное.

- Пошли еще выпьем? - предложил Днищев. - Теплой водки с портвейном и тухлым пивом, в равных долях. Коктейль - "МК", а сверху - кошачье дерьмо.

- Ч-чего тебе н-надо? - вяло спросил Шепотников, начиная трезветь.

- У нас есть один общий приятель - Киреевский. Знаешь такого?

- Н-ну?

- Хрен согну. А что ты с ним перестал встречаться?

- Т-тебе какое д-дело?

- Не хами, Юра. Кто тебе предложил выманить его воскресным утром с дачи? Два года назад.

- П-пошел в-вон?

- Сейчас будет больно, - предупредил Днищев. Обернувшись, он заорал в сторону открывшейся двери - Карманы есть? Вот и ссыте туда, а у нас санитарный час! Дезинфекция.

Дверь в туалет поспешно захлопнулась. Шепотников попытался рвануть в сторону, но он и так некрепко стоял на ногах, а от толчка в спину полетел под рукомойники.

- Учти, международной конвенцией и всемирной федерацией бокса мне запрещен удар справа, - произнес Днищев. - Но ради тебя я могу и нарушить подписку. Говори ясно и членораздельно: кто?

- Гершвин... - процедил снизу Шепотников, даже и не пытаясь подняться.

- Уже лучше. Слышал о таком воздухоплавателе, - кивнул головой Днищев. - А с какой целью - ты догадывался?

- Н-нет. ей Богу! Ч-честное слово... Когда я узнал - не п-поверил, испугался...

Днищев с отвращением посмотрел на дергающегося, бьющего себя в грудь журналиста с перекошенным от страха лицом. Похоже, он говорил правду.

- Ладно, живи пока, - произнес он. Затем повернулся и пошел прочь.

5

Аналитическая записка

(выдержки)

"...Политики, чья карьера непременно закончится в день смерти Эльцына, а вслед за этим, очевидно, последует и лишение их свободы, осознают нависшую над ними угрозу и предпринимают все попытки в поиске новых и надежных союзников. Борьба за опустевший трон, за гарантии личной безопасности, а по существу и за собственную жизнь ознаменует весь 1997 год. Кто же эти фигуранты, являющиеся первыми кандидатами на "отсидку в Лефортово"? Прежде всего, это естественно Хубайс со всей своей агентурной командой - Казачков, Мох, Мудрин и др. Помощники президента - Сататаров, Лифшиц, Рюликов и др. Рыбакин и его фактический начальник - Дересовский. Фумейко и Байдар, а также второстепенные лидеры их развалившихся политических структур (Юженков, Козыревец и т.д.), Филятов, Кросовченко, Илюшкин и прочие. Перемены в Кремле будут подталкивать их к объединению и согласованным действиям. Единого, харизматического, да и просто привлекательного для народа лидера у них нет, и вряд ли он появится в будущем даже гипотетически. Их политическая бесперспективность, а также общая сопричастность к "шоковой терапии" и "радикальным реформам", ввергнувшим Россию в нищету (сюда, конечно же, будут добавлены и те деятели, которые уже сошли с политической арены или находятся в стадии "выноса тела" - Барбулис, Поповцев, Собочачек, Увен, Шохнин, Крачев, Шапушников и т.д.) будет подталкивать их к поиску внеконстуционных решений (по образцу октября 1993 года). Уже сейчас ими рассматриваются варианты моделирования и разыгрывания кризисных ситуаций, создающих для них возможность "жизни после жизни"...

С угасанием политической звезды Эльцына стремительно возрастет роль изощренного политика Чарамырдина (при всей его кажущейся простоте и косноязычии), который сумел дольше всех других удержаться в Кремле, играя роль "преданного соратника" Президента и "престолонаследника - против воли". Периодически возникаемые слухи об его отставке и закате, инспирированы им самим, так как еще сильнее утверждают его позиции (нет Чарамырдина - будет вам Хубайс, а этого не хочет никто), в результате чего напуганная оппозиция тянется к премьер-министру.

К лету 1997 года определится основная группа претендентов на кремлевский трон. Это - Чарамырдин, генерал Моголь, Луньков и представитель Думской оппозиции, скорее всего - Селезьнев (а не Зюганов). Кандидаты от второго эшелона (дублеры-космонавты) - Немчуров, Евлянский, Жиронивский, другие персонажи "Кукол", могут рассчитывать на победу только в этой телепередаче. В 1997 году вообще произойдет распад антикоммунистических организаций, которые были созданы на митинговой волне в 1989-91 гг., поскольку сами лидеры этих движений дискредитировали все демократическое движение (на каждого из них можно уверенно заводить уголовное дело). Являясь по существу людьми с нарушенной психикой, больными, они могли лишь шизофренически возбуждать толпу, но куда выше всяческих идеалов ставили собственное преуспевание, не брезгуя никакими средствами. "Межрегиональная группа", "ДемРоссия" и прочие образования аккумулировало энергию разрушения и агрессивного идиотизма (Якушкин, Шабада, Филиппок, Станюкевич и т.д.). То же самое относится и к актерско-писательскому слою (вряд ли, потерявшие совесть, честь и разум люди, подобные М. Ульюнову, Федосеевой, Охуджуве, Амхеджаковой и прочим, когда-либо смогут "прозреть" или хотя бы покаяться перед русским народом, которому они принесли неисчислимые беды)...

...Разрешит ли скорейший уход Эльцына проблему безвластия в России? Нет. Очевидно, страна будет ввергнута в еще большую смуту и хаос, которая станет пострашнее "семибоярщины". В этой связи особое место будет определено силовым структурам, борьбе за влияние на них. Деморализованная армия к "латиноамериканскому варианту" не подготовлена, зреющее в ней раздражение способно вылиться в лишь локальные, индивидуальные вспышки, она лишена управляющего центра. "Человек с ружьем" готов от отчаяния выстрелить в себя, но не в того, кто смешал его с пылью, отобрал семью и кров (создатели финансовых пирамид могут пока спать спокойно - час Х для них еще не пришел). Остается одна реальная сила, способная действенно повлиять на политическую ситуацию в стране к лету-осени 1997 года. Это МВД. Человек, вставший во главе Министерства внутренних дел и примкнувший (временно) к одному из лидеров - определит дальнейших ход российской истории..."

Ярослав

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

1

Ну, ладно, шахтеры, стучат своими дурацкими касками, словно думают напугать этим Эльцына и правительство, которых и подсадили на своих плечах в Кремль, требуют зарплату за полгода - год; бюджетники ноют, униженно просят выдать им деньги, студенты бузят - как комарики в медвежьей берлоге, вместо того, чтобы переворачивать и жечь машины; а что же "Человек с ружьем", он то чего на коленях ползает? Чем больше Анатолий думал об этом, тем сильнее поражался загадочности русской души. В армии офицеры среднего и младшего звена стали стреляться пачками, совершая чуть ли не коллективные самоубийства. В оставленных на прощанье записках красной нитью проходит одно: "Жить больше невозможно. В моей смерти прошу никого не винить". Как же "никого"? - думал Анатолий. Неужели, так уж никто и не виноват? Что ж вы за слепые котята такие? Неужто не видно и не ясно, кто довел вас, вашу семью, детей и всю Россию до такого скотского состояния? Зачем же направлять дуло пистолета себе в лоб, если можно найти другую цель? Один выстрел - и ты станешь национальным героем, народ тебе памятник поставит. Если они поступают с тобой так, поставив тебя вне закона, то и с ними надо обращаться, как с озверевшими волками. Отстреливать. Нет, в 17-м году, "человек с ружьем" вел себя иначе...