Александр Трапезников - Третьего не дано

• Название: Третьего не дано
• Автор: Александр Трапезников
• Жанр: Детектив

---

Демократы и либералы, наши и заграничные, всячески пытались опорочить его, замалчивают его творения и после смерти, даже из церковных приходов по чьему-то негласному указанию изымаются книги митрополита Иоанна. Почему же они так боятся его? Не потому ли, что видят себя, свою сущность, как в зеркале? Он писал, что безбожный коммунизм терзал Россию, паразитируя на многовековых устоях общинных традиций, а бессовестная демократия собирается терзать ее, паразитируя на древних вечевых и соборных традициях: "все идеи демократии замешаны на лжи". Человеческая история на всем своем протяжении не знала ни одного государства, где был бы на деле реализован принцип народовластия, всегда власть находится в руках узкой группы лиц, немногочисленной и замкнутой корпорации. По существу, это - рабовладельцы, элита, ничтожный процент от общего населения страны. Все остальные - гои, скоты, по их собственному признанию. Иными словами, воплощение демократических идей означает власть заговорщиков, искусно управляющей толпой из-за кулис.

Но путь возрождения Святой Руси есть путь Веры и здравого смысла. А монархия является оптимальной, исторически опробованной, естественной формой государственного бытия российской цивилизации. Об этом говорил и Лев Тихомиров, и Победоносцев, и Катков. Митрополит Иоанн предупреждает, что никакое монархическое возрождение не станет возможным до тех пор, пока в высоких сановных кабинетах и в СМИ господствует космополитизм и оголтелая русофобия, преклонение перед Западом, культ насилия, наживы и разврата. Из всех верховных правителей России в двадцатом столетии это наиболее отчетливо понял под конец жизни Иосиф Сталин. При нем были открыты тысячи храмов, возвращен институт патриаршества, прекратились гонения на верующих, дикие шабаши безбожников, а патриотизм официально признан государственной идеологией. Знаменитый сталинский тост на победном банкете "за великий русский народ" как бы подвел окончательную черту под изменившимся самосознанием власти. Но внутри Кремля борьба "космополитов" (Берия) и "националистов" (Жданов) продолжалась. Мало кто знает о пророчестве схимонаха Аристоклия, сказанном им еще в 1918 году: "По велению Божию, со временем немцы войдут в Россию и тем спасут ее. Но в России не останутся и уйдут в свою страну. Россия же затем достигнет могущества еще большего". Это исполнилось в 1941 году. В 1945 Сталин довел могущество СССР до невиданных размеров, создав геополитического преемника Российской Империи, начав возрождение в сердцах народа Православной Веры. Могли ли стерпеть подобное все внешние и внутренние враги? Конечно же, нет. И на политическую арену вытолкнули Хрущева.

Роль необычных пророчеств в истории вообще бывает порою просто ошеломляющей. Мы знаем практически одного Нострадамуса, но, работая в архивах, я натолкнулся на некоего Мотовилова, жившего в прошлом веке. И поразился его предвидениям...".

3

Мастерская художника, рисовавшего афишу для кинотеатра "Форум" находилась в подвале. Самого Рафаэля Днищев тут не застал, но, судя по всему, он должен был явиться с минуты на минуту. Можно сказать, что краски и кисти еще "дымились" перед чистым холстом, натянутым на рекламный щит. Лампочка под потолком освещала художественный беспорядок: разбросанные по столу тюбики, остатки пищи, пустые бутылки. В углу валялись использованные афиши. Покопавшись в них, Сергей нашел то, что искал. Морду Сталлоне с суперсовременным оружием - фильм "Беглец" - именно на него пялился в тот день Мокровец. Теперь эту броскую афишу стал изучать Днищев, стряхивая пепел на голливудского киноактера. Зрители приглашались на просмотр картины с 20 апреля. Указывалось время сеансов. Все циферки написаны разными красками - черной, красной, желтой, зеленой, синей. Красиво. И очень удобно: зная свой цвет, легко узнаешь и время - когда тебе назначено. Но только в какой день и где? Логично было бы предположить, что именно здесь, в "Форуме". Фильм шел с 20 по 27 апреля. Первое или последнее число? Теперь крутят другую американскую муру - с 28 апреля по 6 мая. Сегодня как раз шестое. Если Кротов со своим источником информации прав, то Мокровца следует ожидать именно сегодня. Днищев уселся на продавленный диван и посмотрел на часы: половина третьего. Впереди еще три сеанса - в 16, 19 и 22 часа. Интересно, что скажет Рафаэль, когда вернется со своим пивом?

Пузатый художник действительно принес целую сумку пива, но поджидавшему его гостю не удивился. Тяжело дыша от откупорил одну из бутылок и стал жадно пить из горлышка, скосив глаз на Днищева.

- Жажда мучает? - посочувствовал Сергей. - Видно неплохо погулял вчера?

- Тебе какое дело? - оторвался художник. - Ты кто?

- Гога с Магоги. В масть идет?

- Спрашиваешь! - усмехнулся тот, вскрывая другую бутылку. - Мне пиво доктора прописали. Как особо ослабленному водкой. Так чего тебе, Гога, надобно?

- Пустячок. В новой афише время всех сеансов написать одним цветом. Например, голубым.

Художник поскучнел, стал разглядывать пиво на просвет.

- Совсем рехнулись, - произнес он. - Вы хоть объясните, зачем это нужно?

- Нет, пузан, это ты мне объясни, - Днищев поднялся и отобрал у него сумку с ценным продуктом. - Что, как и почему. Давай-давай, не задерживай поезд. Мне еще на Северный Полюс, к раздаче белых медведей надо успеть.

Художник тяжело опустился на диван, пожал плечами.

- Так и знал, что чем-нибудь этаким и кончится, - сказал он. - Не стоило и связываться.

- Без предисловий к "Анне Карениной", пожалуйста.

- Ладно. Я понимаю, что вас интересует. Три месяца назад ко мне пришел человек. Я его знать не знаю и больше не видел. Так, мол, и так, можно подзаработать на ерунде. Просто, время одного из сеансов написать черной краской. Все остальные - любым цветом, каким захочу. Ну, я и делал это... а чего?

- Нет, ничего. Как узнавал, какой из сеансов надо выделить?

- Он звонил мне по телефону. Перед тем, как я вешал афишу нового фильма на щит.

- Это ведь не все. Дальше?

- Слушайте, а мне ничего не будет?

- Бесплатное пиво. В больнице. В какой конкретно день ты должен был освободить мастерскую на время этого "черного" сеанса.

- В последний. В заключительный день просмотра. Я думал, что здесь встречается какой-нибудь шиш со своей шлюхой. Деньги они оставляли под ковриком. Кстати, мелочь, всего десять долларов. А мне-то что? И то - хлеб.

- Скорее, пиво.

- Сегодня, между прочим, шестое. В четыре часа мастерская должна быть пустой, - подсказал художник, заискивающе глядя в глаза Днищева.

- Это я уже и без тебя догадался.

Сергей быстро прикинул: осталось тридцать минут, предупредить никого из "близких" он уже не успеет. Да не особенно и хотелось звать кого-либо на подмогу. Если кто-то назначил тут встречу Мокровцу, то он сумеет справиться сам. Но Рафаэля из мастерской лучше не выпускать: так спокойнее. Вырвав из розетки телефонный провод, Днищев прошелся по длинному помещению, оглядывая каждый закуток.

- Сядь в уголке, пей пиво и не дергайся, чтобы тут не произошло, произнес он, останавливаясь перед художником. Тот уже давно понял, что разговаривает с профессионалом. Устроившись за рекламным щитом, художник затих. А Днищев, сняв "ТТ" с предохранителя, занял позицию перед дверью, чуть передвинув шкаф, за которым оказался надежно укрыт. Интересно, что за гости пожалуют сюда через десять минут? Если их будет не двое, а трое или четверо - что тогда? Но менять решения было уже поздно?

- А не пойти ли мне пока погулять, пока вы станете разбираться? подал голос художник: он был уверен, что влип в какую-то мафиозную "стрелку".

- Дыши через раз, - посоветовал ему Днищев. - А в случае чего падай на пол.

Из подвала был только один выход. Клетка захлопнется, как только они придут. Но и он сам окажется в западне. Впрочем, это заботило Днищева меньше всего. Ему нужен был Мокровец. Шимпанзе сможет пролить свет на многие "тайны". Надо лишь обездвижить его и вывезти в надежное место. Но Днищев и на сей раз не учел изобретательности противника...

В три минуты пятого в мастерской неожиданно погас свет.

- Ч-черт? - тихо выругался Сергей. - Где у тебя выключатель?

- В коридоре, на лестнице, - шепотом отозвался художник.

Они оказались в кромешной темноте. Днищев почувствовал неприятную дрожь в пальцах. Все ясно: Мокровец подстраховывается. У него прибор для ночного видения. Сейчас он войдет в мастерскую, осмотрит помещение, а когда обнаружит Днищева - подстрелит его, как утку. Теперь держись... Дверь слабо скрипнула, послышались легкие шаги, осторожные и медленные. "Он один", определил Сергей, вжавшись в стенку за шкафом. "А может быть, пошуметь вызвать его ответную реакцию? Терять-то все равно нечего..." Самое противное было в том, что Днищев чувствовал себя играющим в жмурки. Но глаза были завязаны лишь у одного. Шагах в трех от него в стене находился выступ, за которым можно было укрыться. Тихо присвистнув, Сергей толкнул шкаф, опрокидывая его на пол, и метнулся влево. Раздавшийся грохот был ничто по сравнению с тем, что произошло потом. Секунду спустя начался буквально ураганный огонь. Мокровец стоял посреди мастерской и поливал из "Кедра" свинцом все вокруг. Днищев даже не пытался стрелять в ответ, вжавшись за выступ в стене. Он ощущал себя, как мишень в тире, причем мишень побывавшая в употреблении как минимум два раза. Разрядив обойму, Мокровец выскочил из мастерской. Наступила тишина.