Владимир Трухановский - Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры

• Название: Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры
• Автор: Владимир Трухановский
• Издательство: Наука
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993
• ISBN: 5-02-009734-7

Каким образом в столь фанатично приверженной консервативным традициям стране, как Англия, смог достичь высшей власти безвестный выскочка, инородец, не имевший ни денег, ни связей, ни университетского образования, не окончивший даже средней школы? Он потерпел крушение как бизнесмен, у него была сложная личная жизнь и множество завистников и врагов, однако ему удалось, правда не всегда праведными путями, преодолеть все препятствия и стать самым выдающимся премьер-министром Великобритании XIX века.

Для широкого круга читателей.

---

Было бы несправедливо обвинять Дизраэли в том, что, делая такое предложение леди Честерфилд, он изменял памяти покойной жены. В этом отношении все нормы этики были соблюдены: еще задолго до своей кончины Мэри Энн написала мужу прощальное письмо, в котором говорилось: «Мой дорогой муж! На случай, если я уйду из этого мира раньше тебя, оставляю распоряжение, чтобы мы были похоронены в одной могиле… Наказываю тебе, не живи один, мой дорогой. Я твердо надеюсь, что ты сможешь кого-то найти, кто будет так же предан тебе, как твоя верная Мэри Энн».

Дизраэли и позже писал нежные письма леди Бредфорд, объяснялся ей в любви и в ответ получал энергичный призыв к сдержанности и благоразумию. Дизраэли пытался убедить предмет своей страсти: «Я никогда не просил Вас о чем-либо ином, кроме как о возможности бывать в Вашем обществе». И он не кривил душой — никакие отношения, кроме платонических, его не интересовали. «Мои чувства заставляют меня писать Вам, — читаем в письме от 17 марта 1874 г. — Ваш взгляд на нашу переписку, очевидно, сводится к тому, что она должна ограничиться исключительно изложением фактов и не допускать разговоров о чувствах. Мое мнение прямо противоположное…» Эта любовь заставила Дизраэли испытать горечь неразделенного чувства с грустью, знакомой, вероятно, многим. Ею проникнуты слова: «Я пришел к убеждению, что нет большего несчастья, чем иметь сердце, которое не стареет». Их Дизраэли написал леди Бредфорд 13 марта 1874 г.

«ПРОГРЕССИВНЫЙ КОНСЕРВАТИЗМ» В ДЕЙСТВИИ

Пребывание у власти правительства Дизраэли четко распадается на два периода: 1875–1876 гг. были посвящены в основном социальным реформам, остальное время в центре внимания премьер-министра находились проблемы внешней политики и колониальной империи.

В годы чартизма Дизраэли раз и навсегда усвоил, что такого взлета рабочего движения допускать ни в коем случае нельзя: дело может кончиться революцией, которая сметет существующий в Англии социальный строй. Если здесь требовались дополнительные аргументы, то их в избытке поставляла Европа, сотрясаемая революционными конвульсиями. Дизраэли считал, что консервативная партия имеет главную и единственную цель — «консервировать» существующую в стране социальную систему, в которой власть принадлежит землевладельцам и буржуазии, а рабочий класс является производительным и спокойным элементом в этой системе. Его покорность и согласие надлежит обеспечивать не подавлением силой его выступлений, а социальными и политическими уступками, вырабатываемыми в результате компромисса, который достигается путем переговоров.

Начиная с 1832 г. на протяжении нескольких десятилетий был принят ряд законодательных актов, предоставивших избирательные права буржуазии, а затем и рабочему классу. Это были принципиальные политические уступки состоятельных кругов трудящимся. Они в сочетании с социальными компромиссами и обеспечили многолетнюю устойчивость английского государственного корабля.

Многие в Англии опасались, что, получив избирательные права, рабочий класс, составляющий большинство избирателей в стране, использует их в революционных целях, для коренных изменений существующих порядков. Дизраэли был более прозорлив — он полагал, что если консерваторы будут выступать как «национальная партия», то такой опасности можно будет избежать. Дизраэли заявлял, что английский рабочий класс консервативен «в полном смысле этого слова». Этот «консерватизм» (который в действительности был далеко не безоговорочным) объяснялся известными материальными выгодами, которые приходились на долю рабочего класса в связи с тем, что Англия обладала промышленной, финансовой и колониальной монополией. Дизраэли излагал эту мысль в следующих выражениях: «Английский рабочий класс горд тем, что он принадлежит к великой стране, и намерен поддерживать и сохранять это величие. Он горд тем, что принадлежит к стране, обладающей империей, и полон решимости сохранить, если это будет возможно, эту империю». Было бы неверно полагать, что такое состояние умов было свойственно только аристократии и буржуазии и что эта патриотическая и зачастую шовинистическая «гордость» была чужда английскому рабочему классу.

Основные политические реформы в духе «прогрессивного консерватизма» были проведены до 1874 г. Теперь, после прихода к власти Дизраэли, началась полоса социальных реформ. Были приняты законы, расширявшие права профсоюзов, предусматривавшие разрушение городских трущоб, где ютился трудовой люд, улучшалось санитарное состояние городов, строились дома для квалифицированных рабочих, гарантировались сбережения трудящихся, расширялись права рабочих в их отношениях с предпринимателями, сокращался рабочий день на предприятиях, предусматривалось улучшение условий труда торговых моряков и т. п. Все это были шаги в прогрессивном направлении. Их морально-психологическое и экономическое воздействие на английских рабочих было весьма существенным.

В палате общин впервые появились два рабочих представителя — Томас Барт и Александр Макдональд. В 1879 г. Макдональд заявил, что консервативное правительство за пять лет сделало для рабочего класса больше, чем либералы за полстолетия. Это были меры, закладывавшие основу развития классового сотрудничества в Англии на многие десятилетия вперед.

Следует иметь в виду, что все эти уступки были сделаны правящими кругами рабочему классу Англии отнюдь не из филантропических побуждений. Они были вырваны трудящимися под давлением все возраставшей их мощи. В 1988 г. английский историк Е. Дж. Хобсбаум опубликовал исследование «Эпоха капитала: 1848–1875». В нем утверждается, что даже те, кто возражал против государственного вмешательства в свободные отношения на рынке труда во второй половине XIX в. пришли к убеждению: «Рабочие организации и их деятельность должны получить признание, если их хотят приручить». Далее автор замечает, что «даже самые большие политики-демагоги, и прежде всего Наполеон III и Бенджамин Дизраэли, были глубоко убеждены в потенциальных возможностях, которыми обладает рабочий класс, участвуя в выборах в парламент». Англия в этом отношении занимала особое место. Рабочий класс, составляя здесь большинство населения, был настолько мощным, что смог заставить создать в конечном итоге законченную юридическую систему, законодательным путем признающую его права. Эта система была «настолько благоприятна для тред-юнионов, что с тех пор периодически предпринимались попытки свести на нет свободы, которые эта система обеспечивала профсоюзам». Каковы же, по мнению Хобсбаума, были цели проводимых Дизраэли реформ? «Цель этих реформ была ясна: предотвратить превращение рабочего класса в независимую политическую и тем более революционную силу».

Дизраэли считал необходимым поощрять ученых и литераторов. Он вынашивал идею учреждения в Англии особого ордена по типу французского ордена Почетного легиона для награждения особо отличившихся в сфере интеллектуальной деятельности. Дизраэли озаботился тем, чтобы был достойно награжден известный математик и физик из Кембриджа профессор Стокс.

Премьер-министр решил отметить заслуги своих собратьев по перу — поэта А. Теннисона и публициста, историка и философа Т. Карлейля. Последний был особенно близок по своим убеждениям Дизраэли, ибо придерживался концепции культа героев, которые являются, по его мнению, единственными творцами истории. Но благой замысел обернулся конфузом.

Дизраэли примиряет помещика и фермера

Дизраэли обратился к королеве, поскольку присвоение титулов и награждение — прерогатива монарха. Он писал, что считает желательным пожаловать Теннисону титул баронета, а Карлейля наградить Большим крестом ордена Бани и назначить ему пенсию. Карлейль был беден и бездетен, объяснял Дизраэли, и, следовательно, не сможет вести образ жизни, соответствующий титулу, а после его смерти титул не сохранится в роду. Согласие Виктории последовало, и Дизраэли сообщил об этом тем, кого собирался облагодетельствовать.

Карлейлю он писал, что потомки будут помнить имена лишь двух английских авторов из всех ныне живущих: «Одно имя принадлежит поэту, если не великому, то все же настоящему поэту (речь шла о Теннисоне. — В. Т.), а второе имя — Ваше». В письме же самому Теннисону Дизраэли отзывался о нем совсем по-другому: «Присвоение Вам наследственного почетного титула навсегда останется живой памятью высокой оценки Вашего гения Вашими соотечественниками». Ему хотелось польстить обоим адресатам.

Однако Теннисон отказался от титула, но просил дать его после его смерти сыну (через 9 лет поэт все же принял титул, но на этот раз уже от Гладстона). Карлейль назвал предложение Дизраэли в ответном письме (видимо, иронически) «великодушным и благородным, не имеющим в истории прецедентов в отношении правящих лиц к писателям». Но ему также оказались не нужны ни орден, ни пенсия. «Любые почетные титулы и награды не согласуются с бедным образом моей жизни», — писал Карлейль в ответном письме премьер-министру. Публично он многократно высказывался о Дизраэли в крайне оскорбительных и презрительных выражениях, называя его «самым худшим человеком, который когда-либо жил на белом свете».