Стиг Ларссон - Девушка, которая застряла в паутине

• Название: Девушка, которая застряла в паутине
• Автор: Стиг Ларссон
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-82039-9

Очень хорошо. Очень хорошо, что последний недописанный роман Стига Ларссона стал доступен читателям. Еще в 2011 году гражданская жена Стига заявила, что готова закончить роман мужа. Однако понадобилось 4 года, чтобы продолжение трилогии наконец вышло в свет. Честь завершить труд Ларссона выпала известному шведскому писателю и журналисту Давиду Лагеркранцу. Новые времена настали в жизни Лисбет Саландер и Микаэля Блумквиста. Каждый из героев занят своими проблемами. Лисбет объявила войну криминальной империи своего отца, стремясь изничтожить даже самые малые ее остатки. У Микаэля трудный период — критики и коллеги устроили ему травлю, упрекая в утрате профессионализма, а его журналу «Миллениум» грозит «недружественное поглощение» крупным медиаконцерном. И все же хакерше и журналисту суждено встретиться снова. Блумквист ввязался в новое крупное расследование — убит знаменитый шведский ученый в области искусственного интеллекта. А Саландер вычислила, что за этим преступлением стоит ее самый злейший враг после Залы. И этот враг уже сплел свою смертельную паутину…

---

— Да, — ответил он.

— Алло, это Юнас Андерберг, дежурный из «Милтон секьюрити». У вас всё в порядке?

— Что… да, думаю, в порядке. У меня сработала сигнализация.

— Я знаю. Согласно нашим инструкциям, вы должны в таких случаях спускаться в специальную комнату в подвале и запирать дверь. Вы в подвале?

— Да, — солгал Франс.

— Хорошо, очень хорошо. Вы знаете, что произошло?

— Отнюдь. Меня разбудила сигнализация. Я представления не имею, что заставило ее сработать. Не может ли это быть ураган?

— Едва ли… подождите минутку!

В голосе Юнаса Андерберга послышалась некоторая растерянность.

— В чем дело? — нервно спросил Франс.

— Похоже…

— Договаривайте, черт возьми! Мне страшно.

— Извините, успокойтесь, успокойтесь… я просматриваю записи с ваших камер, и, похоже, дело обстоит так…

— Как обстоит?

— Что к вам заходил визитер. Мужчина… да вы можете потом посмотреть сами — довольно высокий мужчина в темных очках и бейсболке обследовал ваши владения. Насколько я понимаю, он делал два захода, хотя, как я сказал… я обнаружил это только что. Чтобы сказать побольше, мне надо подробнее изучить записи.

— Что это за тип?

— Ну, послушайте, мне не так-то легко разобраться…

Юнас Андерберг, похоже, снова принялся изучать записи.

— Но возможно… не знаю… нет, мне не следует строить предположения на такой ранней стадии, — продолжил он.

— О, пожалуйста, скажите! Мне нужно что-то конкретное. Просто в качестве терапии.

— Ладно, тогда, по крайней мере, об одном обстоятельстве можно говорить с уверенностью.

— О каком?

— О его походке. Мужчина идет, как наркоман, как парень, только что принявший изрядную дозу наркоты. В том, как он двигается, присутствует нечто преувеличенно напыщенное и неестественное; это может указывать на то, что он обычный наркоман и мелкий воришка. С другой стороны…

— Да?

— Немного настораживает то, как хорошо он скрывает лицо. И потом…

Юнас опять умолк.

— Продолжайте!

— Подождите секунду.

— Вы понимаете, что я из-за вас нервничаю?

— Я не нарочно. Но погодите-ка…

Бальдер оцепенел. С подъездной дороги к его гаражу донесся звук мотора.

— …к вам гости.

— Что же мне делать?

— Оставайтесь там, где находитесь.

— О’кей, — сказал Франс и остался стоять, в более или менее парализованном состоянии, совсем не в том месте, где полагал Юнас Андерберг.

Когда в 01.58 зазвонил телефон, Микаэль Блумквист по-прежнему не спал. Но поскольку мобильный остался в лежащих на полу джинсах, ответить вовремя он все-таки не успел. К тому же номер не определился, поэтому Микаэль выругался, залез обратно в постель и закрыл глаза.

Нельзя допустить еще одну бессонную ночь. С тех пор, как Эрика около полуночи заснула, он лежал, вертелся и думал о своей жизни, в которой его почти все не удовлетворяло, даже отношения с Эрикой. Он любил ее на протяжении десятилетий, и она, судя по всему, испытывала к нему те же чувства. Однако теперь дело обстояло уже не так просто — возможно, Микаэль начал испытывать симпатию к Грегеру. Художника Грегера Бекмана, мужа Эрики, нельзя было назвать завистливым или мелочным. Напротив, заподозрив, что Эрике никогда не удастся забыть Микаэля или даже удерживаться от того, чтобы срывать с него одежду, Грегер не взвился до потолка или не пригрозил, что увезет жену жить в Китай. Он заключил с нею соглашение. «Ты можешь проводить с ним время при условии, что всегда будешь возвращаться ко мне». Так и повелось.

Они создали ménage а trois[37], нетрадиционное объединение, при котором Эрика в основном ночевала дома, в Сальтшёбадене, с Грегером, но иногда оставалась у Микаэля, на Бельмансгатан, и на протяжении многих лет Блумквист считал такое решение потрясающим — таким, к какому следовало бы прийти многим парам, живущим под гнетом единобрачия. Каждый раз, когда Эрика говорила: «Я больше люблю мужа, когда могу побыть и с тобою тоже» или когда Грегер на какой-нибудь коктейльной вечеринке по-братски обнимал его, Микаэль благодарил свою счастливую звезду за их договоренность.

Однако в последнее время он начал сомневаться. Возможно, потому, что у него вообще появилось больше времени для размышлений над собственной жизнью, и ему пришло в голову, что не все, называемое соглашениями, обязательно таковым является. Напротив, одна из сторон может своевольно добиться чего-то под видом общего решения, а в конечном счете оказывается, что кто-то страдает, несмотря на заверения в обратном. И, честно говоря, звонок Эрики Грегеру накануне поздно вечером был воспринят без бурных аплодисментов. Как знать, возможно, Грегер сейчас тоже лежит без сна…

Микаэль постарался заставить себя подумать о чем-нибудь другом. Даже попробовал немного помечтать. Помогало не слишком хорошо, и под конец он встал, полный решимости сделать что-нибудь путное: почему бы, например, не почитать о промышленном шпионаже или, что еще лучше, набросать альтернативный план финансирования «Миллениума»? Он оделся, уселся за компьютер и стал проверять почту.

Там в основном была, как обычно, разная чушь — правда, несколько писем придали ему немного сил. В них содержались слова поддержки в преддверии битвы с «Сернер» от Кристера, Малин, Андрея Зандера и Харриет Вангер, и он ответил на эти письма с большей жаждой борьбы, чем на самом деле испытывал. Затем Микаэль, без всякой надежды, проверил ящик Лисбет. И просиял: она ответила! Впервые за целую вечность подала признаки жизни:

Интеллект Бальдера вовсе не искусственный. А как в настоящее время обстоит дело с твоим собственным?

И что произойдет, Блумквист, если мы создадим машину, которая будет слегка шустрее нас самих?

Микаэль улыбнулся, вспоминая их последнюю встречу за чашкой кофе в кафе на Сант-Паульсгатан, и поэтому не сразу сообразил, что в ее привете содержится два вопроса, и в первом из них — маленькой научной подколке — присутствует, к сожалению, чуточка правды. В опубликованном им за последнее время в журнале действительно не хватало интеллекта и истинного фактора новизны. Как и многие другие журналисты, он просто работал, используя опробованные приемы и формулировки. Но тут уже ничего не поделаешь, поэтому ему больше захотелось поразмышлять над вторым вопросом Лисбет, над ее маленькой загадкой — и, прежде всего, не потому, что она его особенно заинтересовала, а поскольку ему захотелось написать в ответ что-нибудь остроумное.

«Если мы создадим машину, которая будет шустрее нас самих, — думал Блумквист, — что же произойдет?» Он пошел на кухню, открыл бутылку минеральной воды и сел за кухонный стол. Этажом ниже довольно сильно кашляла фру Гемер, а где-то вдали, посреди городской суеты и бури, завывала сирена «Скорой помощи». «Да, — ответил он сам себе, — тогда мы получим машину, способную делать те же умные штуки, что и мы, плюс еще немного, например…» Микаэль громко захохотал, уловив самую соль вопроса. Такая машина должна также уметь создавать нечто более умное, чем она сама, поскольку ее-то сумели создать мы, — и что же тогда произойдет? Конечно: новая машина сможет делать нечто более умное, то же произойдет со следующей машиной, и следующей, и следующей, и вскоре создатель всего этого — сам человек — станет для последнего компьютера не более интересным, чем маленькие белые мышки. Мы достигнем интеллектуального взрыва, не поддающегося контролю; получится, как в фильмах «Матрица». Микаэль улыбнулся, вернулся к компьютеру и написал:

Если мы создадим такую машину, то получим мир, где даже Лисбет Саландер не сможет быть такой самоуверенной.

Затем он немного посидел, глядя в окно на то, что можно было рассмотреть сквозь пургу, и периодически бросая взгляд через открытую дверь на Эрику, которая спала глубоким сном и ничего не знала о машинах, которые будут умнее людей, — или, во всяком случае, в данный момент не беспокоилась по этому поводу. Через некоторое время он взял телефон.

Ему показалось, будто телефон звякнул, — и действительно, ему пришло новое сообщение. Тут Микаэль немного заволновался, сам не зная почему. За исключением бывших любовниц, которые звонят спьяну, желая заняться сексом, по ночам обычно приходят только плохие новости, поэтому он сразу прослушал сообщение. Голос на автоответчике звучал взволнованно:

Меня зовут Франс Бальдер. Конечно, звонить так поздно неприлично. Прошу меня простить. Но у меня создалась довольно критическая ситуация, во всяком случае, я воспринимаю ее именно так, а я только что узнал, что вы пытались со мной связаться, — удивительное совпадение. Я хотел бы кое о чем рассказать, и, думаю, вас это может заинтересовать. Буду рад, если вы свяжетесь со мною как можно скорее. Чувствую, что дело не терпит отлагательств.