Филиппа Грегори - Меридон

• Название: Меридон
• Автор: Филиппа Грегори
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78818-7

Меридон часто видит сны о волшебном месте, в котором не нужно спасаться от бедности, терпеть жестокость и холодность отца. Когда ей и ее сестре Денди удается сбежать из дома и присоединиться к бродячему цирку, у них появляется шанс на новую жизнь. Но, как бы ни нравилась ей эта жизнь, она точно знает, что ее место не здесь, а в ярко-зеленой стране, которую она называла Долом. Следуя за мечтой, она отправляется на его поиски.

Сможет ли она найти свой Дол и сохранить любимых людей или ее счастью не суждено сбыться?

Ранее книга выходила под названием «Меридон, или Сны о другой жизни»

---

– Да моя служанка и то сможет на нем усидеть, – забросил удочку Роберт, выводя меня вперед. – Она немножко ездит у меня в балагане – зазывает, все такое. Но она всего лишь девчушка. И то усидит на нем, готов побиться об заклад.

– Пари! – крикнул кто-то из толпы, и этот крик сразу подхватили.

Мистер Смитис разрывался, не зная, то ли гордиться тем, что вокруг него столько шума, то ли смутиться от того, что Роберт напустил туману.

Роберт задумчиво на него поглядел.

– Я не хотел сказать, что она прямо сейчас сможет на нем проехаться, – сказал он с колебанием в голосе. – Я просто сказал, что конь вовсе не так плох, как его выставляют.

– Нет, именно это ты и сказал, – отозвался мистер Смитис, возвращаясь к привычному напору. – Ты сказал, и мои друзья это подтвердят, что поставишь деньги на то, что твоя служаночка усидит на коне. Так вот, пятьдесят фунтов на то, что она не сможет и подойти к нему, мистер Гауер. Если не можешь столько поставить, лучше верни мне деньги да как следует извинись.

Роберт осмотрелся, все прошло великолепно.

– Ладно, – нехотя сказал он. – Пятьдесят фунтов, идет. Но она на него только сядет.

– И усидит три минуты по моим часам, – сказал пьяный, внезапно протрезвев от возможного развлечения.

– И не здесь, – внезапно сказал Роберт, глядя на мощеный двор. – На приходском лугу через десять минут.

– Ладно! – взревел Смитис. – Кто еще хочет поставить на служанку, что берется усидеть на коне, который меня сбросил? Кому еще деньги карман жгут? Принимаю ставки два к одному! Пять к одному!

Он внезапно протянул руку за спиной Роберта, схватил меня за руку и вытащил вперед. Я сделала книксен и опустила глаза. Мы с па как-то продали в этом городе несколько щенков, и мне не хотелось, чтобы меня кто-нибудь узнал.

– Да черт с вами, десять к одному! – заорал мистер Смитис.

– Поставлю гинею на девчонку! – крикнул кто-то сзади. – Вид у нее такой, словно она умеет ноги вместе держать! Рискну гинеей!

Я смущенно отступила назад и снова подергала Роберта за рукав. Он наклонился ко мне с выражением ласкового участия на лице.

– Записывай ставки, бога ради, – шепнула я. – И найди кого-нибудь, кто поставит на меня за тебя.

– Пока никаких ставок, – властно сказал Роберт. – Начнем принимать ставки на лугу. Идем! Кто поведет коня?

Я смотрела, как парнишка-конюх побежал снаряжать коня. Седло на него надели мужское, на то, чтобы не дать бедняге закидывать голову или слишком тянуть, ушло столько кожи, словно всю лавку дубильщика выгребли; понести ему не дал бы шпрунт. Все, кроме ремня, чтобы пристегнуть всадника в седле.

Я незамеченной проскользнула по двору.

– Хозяин сказал, этого ничего не надо, – с улыбкой обратилась я к парнишке. – Велел передать, что хватит седла и простой уздечки. А остального ничего не надо.

Парень было начал спорить, но я убежала прежде, чем он отказался повиноваться. Я последовала за толпой на луг. По дороге к нам примкнуло человек тридцать. Я заметила, что Роберт нашел мелкого, похожего на хорька, человека, который крутился возле самых шумных фермеров, делал ставки. А ставки все росли. Я постаралась держаться в тени Роберта, семенить и смотреть на его пятки.

На лугу все в ожидании встали в круг. Коня привели по тропинке от харчевни, он вздрагивал, когда у него под ногами шуршали листья. Парнишка-конюх вел его на вытянутой руке, опасаясь неожиданного укуса. Уши коня были прижаты к голове, морда казалась уродливой и костлявой. Зрачки были обведены белым.

– Черт, – тихо произнес Роберт.

Дело с конем обстояло хуже, чем ему помнилось.

Я смотрела, как он идет ко мне под синим зимним небом, и улыбалась, словно при одном взгляде на него меня заливало изнутри теплом. Я знала его. Казалось, я знала его всю жизнь. Словно он был моим конем еще до моего рождения, был конем моей матери, а до нее – ее матери. Словно мы с ним скакали по Долу с тех пор, как был сотворен мир.

– Море, – тихо сказала я, шагнув из круга ему навстречу.

Я забыла снять шляпку, и он отпрянул и заржал, когда ветром взбило ленты. Кругом закричали:

– Берегись! Ноги, задние ноги!

Он внезапно попятился, и трое пьяных парней отшатнулись, спасаясь от удара. Но тут я сняла шляпку и чепец и почувствовала в волосах и на лице холодный ветер.

Я шагнула вперед.

Роберт принял у парня с конюшни повод и ждал, готовый мне помочь. За спиной у меня стоял гул, люди продолжали делать ставки, и какой-то частью ума я понимала, что сегодня заработаю для Роберта небольшое состояние, но важнее всего было то, что я получу Море, что он станет моим собственным конем.

Я подошла к его голове – он тревожно отпрянул.

Роберт держал повод слишком крепко, и конь ощущал напряжение окружающих. Роберт повернулся, готовясь подсадить меня в седло, но я на мгновение застыла.

Море уронил голову, Роберт слегка ослабил повод. Море потянулся ко мне прекрасным длинным лицом и обнюхал мое платье, лицо и кудрявые волосы. За нами зашептались, ставки упали, а кто-то попытался отозвать ставку, которая еще не была записана. Я этого почти не слышала. Я нежно протянула руку и дотронулась до теплой шкуры за его правым ухом, погладила ласково, как кобыла своего жеребенка. Он фыркнул, но его страх прошел, ярость и память о боли испарились от одного прикосновения, и я подняла глаза на Роберта, улыбнулась и сказала:

– Теперь я сяду.

Он был слишком опытным балаганщиком, чтобы открыть от изумления рот, но смотрел на меня с недоверием, когда сложил руки и подставил их под мой башмак, подсаживая меня в седло. Я села по-мужски.

– Отойди, – быстро сказала я.

Все было, как я и боялась. Почуяв вес в седле, конь забыл обо всем, кроме боли и жестокости, с которой его объезжали, кроме острейшей радости от того, что можно сбросить того, кто его мучил. Конь тут же встал на дыбы над Робертом, и только то, что тот быстро, трусливо рухнул на землю и перекатился, спасло Роберта от его убийственных копыт.

– Лови его! – закричал кто-то из толпы парнишке-конюху.

Но Роберт уже поднялся на ноги.

– Стой! – приказал он. – Тут пари.

Когда белая шея взмыла вверх, я вцепилась в нее, как блоха. Конь опустился, и я ждала, что он снова встанет на дыбы, но этого не случилось. Я сидела тихо, как новичок. Весила я совсем немного по сравнению с толстыми фермерами, которые пытались его объезжать, возможно, он даже подумал, что сбросил меня. А все, что мне нужно было сделать, это три минуты просидеть смирно. Я краем глаза видела человека с часами и молилась, чтобы он был достаточно трезв, чтобы понять, что минутная стрелка прошла три деления.

Конь застыл. Я протянула руку и коснулась его теплой шелковистой шкуры на шее. От моего прикосновения у него дернулась мышца, словно то было не человеческое касание, а овод.

– Море, – тихо сказала я. – Мальчик мой. Тише. Я отведу тебя домой.

Его уши повернулись вперед, а голова поднялась, он встал красиво и гордо, как статуя коня. Я легонько тронула его пятками, и он пошел вперед ровным плавным шагом. Стоило мне чуть натянуть повод, он остановился. Я посмотрела вперед, поверх его настороженных ушей, и увидела растерянное, изумленное лицо Роберта Гауера с открытым ртом. Быстрая улыбка торжества – и Роберт опомнился, лицо его приняло правильное выражение: здравое, без капли удивления.

– Две с половиной, – сказал пьяница с часами.

Все глядели на меня так, словно предпочли бы увидеть у своих ног, на земле, со сломанной шеей. Я осмотрелась. То были лица зрителей, жаждавших зрелища. Любого зрелища.

– Три, – мрачно произнес пьяница. – Три минуты, ровно. По моим часам. Сам засекал.

– Подстроено! – заревел мистер Смитис. – Конь был обучен возить девчонку. Да будь я проклят, готов поспорить, что это даже не девчонка, а твой чертов сын, Роберт Гауер! Все подстроено, чтобы выставить меня дураком и ограбить!

От его голоса Море пришел в неистовство. Он вскинулся и встал на дыбы так стремительно, что я почувствовала, как падаю, и мне пришлось вцепиться в седло, чтобы удержаться у него на спине. Потом он сделал два длинных прыжка, по-прежнему стоя на задних ногах и молотя передними копытами воздух. Толпа перед нами разбежалась с криками ужаса, и от шума конь совсем обезумел. Он рухнул вниз, склонившись, чтобы сбросить меня, и я беспомощно перелетела через его голову и грянулась на мерзлую землю с такой силой, что лишилась и дыхания, и чувств.

Когда я пришла в себя, мистер Смитис продолжал жаловаться. Я тихонько сидела, склонив голову между колен и роняя кровь на новое платье, а Роберт отмечал свой выигрыш в книге. Кто-то похлопал меня по плечу и бросил мне шесть пенсов, потом другой склонился и прошептал непристойность. Я сунула шестипенсовик в карман – не настолько мне было плохо – и дождалась, чтобы сияющие сапоги прошли мимо. Подняла голову, увидела, что на меня смотрит Роберт.

Человек, похожий на хорька, считал нашу выручку в большой книге. Карманы у Роберта были набиты битком. Парнишка снова держал повод коня, но тревожно озирался, дожидаясь, пока кто-нибудь его заберет.