РОБЕРТ ХОЛДСТОК - Lavondyss_Rus

• Название: Lavondyss_Rus
• Автор: РОБЕРТ ХОЛДСТОК
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

— И что произойдет?

— Я еще не знаю всю историю. Они попытаются войти в потусторонний мир, но их поймает лабиринт, который будет появляться там, куда они поедут. Я не очень уверен в последствиях и не знаю, сумеют ли они убежать...

Мортен кивнула, как если бы поняла каждое слово. Она с восхищением посмотрела на беспокойных всадников, ждавших на болоте.

— Так вот куда они собрались... — сказала она. — В потусторонний мир. Лавондисс…

Уин-райятук, не выдержав, засмеялся, хотя и очень тихо. Мортен тоже неуверенно улыбнулась.

— Что здесь смешного?

— Ничего, — ответил ее отец. — Ничего смешного. Ты совершенно права. Все, кто идут по этой реке, ищут путь в Лавондисс. Говорят, что там души людей не привязаны к времени. Лавондисс — свобода. Лавондисс — путь домой...

Внезапно ему стало грустно. Он знал о Лавондиссе только то, что ему рассказали мифаго, с которыми он сумел пообщаться. В этом месте время взбунтовалось, возможно там не было времени вообще... и там был его дом. Сейчас он почувствовал это особенно сильно. Думать о Лавондиссе — все равно, что думать об Оксфорде и Энни; думать о жизни, о которой он никогда полностью не забывал.

Он должен был более настойчиво пытаться проникнуть в сердце леса. А он поддался слабости тела, возрасту и здравому смыслу, которые твердили: остепенись, отдохни, сдайся.

Он — путешественник, который должен вернуться назад. Большую часть жизни он смотрел, как мимо него проходили люди всех возрастов, семьи, кланы, даже армии — все одержимые духом приключений… Они выходили из тесных пространств человеческого разума и — через время, лес и опавшие листья — шли туда, где могли найти свободу.

Он уже собирался прошептать все это девочке, но она, с широко раскрытыми от страха глазами, ухватила его за руку и указала на озеро:

— Человек! Идет по воде!

Сыновья Кириду тоже увидели призрак и беспокойно хлестнули лошадей, заставив их поглубже войти в озеро. Уин-райятук встал на цыпочки, чтобы лучше видеть.

Перевозчик — достаточно высокий, но вовсе не гигант — стоял в лодке, при помощи шеста направляя ее к берегу; издали действительно казалось, что он идет по воде, но только из-за извилистых движений его тела: отталкиваясь, он крутился направо и налево. Борта его плоскодонки еле выступали над водой. Тело и ноги покрывала странная плетеная конструкция, усеянная листьями, омелой и водяными лилиями; она служила скорее броней, чем одеждой. В некоторых местах плетенка порвалась и прутья торчали из него как сломанные шипы. На его шее висел скелет выдры.

Пока он, изгибаясь, направлял плоскодонку через туман к ждущим охотникам, за ним появился флот из черных кораклов[22].

Уин улыбнулся. Он вспомнил более поздние истории, которые очень романтизировали эту картину. Перевозчик, перевозящий лодки: очень разумно. Все очень практично, за исключением одежды, придуманной себе перевозчиком: ветки ивы, покрытые лилиями (вода), омелой (зима) и широкими листьями (лето).

Сыновья Кириду слезли с лошадей и, расплескивая воду, пошли к лодочнику.

— Дай мне посмотреть, — прошипела Мортен, пытаясь встать, но Уин, распознав угрозу в движениях воинов, заставил дочь вернуться в укрытие, несмотря на ее громкие протестующие крики. Он обладал сильно развитой интуицией.

И оказался прав, как всегда.

Лодочника очень быстро и жестоко зарубили, и сбросили в воду с его ненадежного суденышка. Он успел крикнуть трижды, странный звук, похожий на пронзительный птичий грай. В тумане мелькнул окровавленный бронзовый меч, и тело перевозчика поплыло через тростники; лошади, встревоженные запахом крови, нервно зашевелились на мелководье и в панике заржали.

Сыновья Кириду успокоили животных и привязали их к пяти кораклам. Из лодки перевозчика они сделали грубые весла и погребли через озеро, быстро исчезнув в тумане; они искали место, где река вливалась в этот пустырь из тростника и грязи.

Скоро опять все стихло, и только изредка издали доносилось ржание лошадей, которых волокли по глубокой воде; сыновья Кириду не знали, что, благодаря их бессмысленной жестокости, путешествие в потусторонний мир закончится самым ужасным образом.

Уин-райятук уже по-другому разглядывал гигантские ивы, росшие у самого края озера; каждое дерево так вытянулось над водой, как если бы пыталось вернуться в более древнюю страну, лежащую за туманом. 

Здесь убийство — самое обычное дело, подумал он. В следующий раз, когда он придет сюда, на берегу вырастет новое дерево, вырастет из грязи, в которое медленно погружалось исковерканное тело лодочника, кружась вокруг корней деревьев.

Почувствовав, что опасность миновала, а отец в шоке, Мортен медленно встала на ноги и уставилась на пустое озеро.

— Они убили его? — спросила она. Уин мрачно кивнул. Он увидел все, что хотел увидеть, что был должен увидеть. Взяв дочь за руку, он повел ее к твердой земле. Но всадники по-прежнему интересовали Мортен.

— Почему ты засмеялся, когда я спросила тебя, куда они идут? — опять спросила она, когда они вернулись к реке и пошли обратно по лесной тропинке.

— На самом деле я не смеялся, — ответил Уин. — Просто вспомнил эпические рассказы из моего времени. В них герои легко попадали в потусторонний мир. Иногда ты сражаешься с гигантскими собаками или змеями, но, обычно, всегда находится подходящая пещера или колодец, и ты немедленно оказываешься в потустороннем мире.

 

Он остановился, чтобы отдышаться, и сел на мшистый ствол дуба, протянувшийся через реку на другую сторону; под ним метались рыбы с серебряными плавниками.

— Но в Лавондисс ты не можешь войти просто так, — продолжал Уин. Он говорил больше себе, рассеянно глядя вдаль. Мортен глядела то на него, то на речную жизнь. — Ты должен найти правильную дорогу. И каждый путешественник — свою. Настоящая дорога в сердце неведомого края лежит через лес, намного более древний, чем этот. — Он посмотрел вверх, на блестящее осеннее небо, видневшееся сквозь плотную листву. — Но вот вопрос... как мы можем войти в этот старый лес? Когда-то давно сила действовала и дорогу можно было найти. Но уже ко времени твоего народа, тутханахов, остались только деревянные символы, идея, слова и шаманские ритуалы людей вроде меня... — Он улыбнулся Мортен, которая закрутила одну из косичек вокруг пальцев и с напряженным участием смотрела на него карими глазами; возможно она думала, что отец расстроен. — Шаман-обман — это я. Поддельный. Райятук.

— Иньятук, — добавила она, не понимая.

— Да, иньятук. Волшебник. Варлок. Маг. Друид. Ученый. Я знаю множество имен, которые использовали на протяжении истории человечества, но все они означали одно: эхо потерянного знания. И никогда — страж силы. Это справедливо даже для ученого. — Он отвернулся от девочки и посмотрел на бушующую силу природы, молчаливую силу леса. — Хотя, возможно, я не прав... возможно ученый может найти свою дорогу в первый лес...

Мортен прервала его, подняв руки; знак, что обличительная речь на двух языках, в том числе мистическом, расстроила ее. — Но если в Лавондисс действительно так трудно войти, почему эти всадники все равно пытаются? Если ты не можешь войти в место, где душа убежала от времени, зачем пытаться?

Сложный вопрос от неолитического восьмилетнего ребенка. Уин помолчал, отдавая должное дочери, ласково ущипнул за щеку и улыбнулся.

— Потому что так действует легенда, миф.

— Я не понимаю, что такое миф, — сердито пробормотала она.

— Источник, — поправился он, хотя и понимал, что ее это не успокоит. — Дорога в тому, что лежит в сердце легенды. Самые древние животные приходили в страну, распространялись и плодились, но сначала они должны были найти эту землю. Райятук должен обойти весь мир в течении бесконечной ночи, и только тогда он сможет найти древнейшую кость и накормить себя ее жизненной силой, только тогда он сможет вырасти и протянуть руки к небу, только тогда из его пальцев родится иньятук, запоет спрятанному Солнцу и принесет в мир свет.

— Все это я знаю, — прошептала Мортен.

— Очень хорошо, что знаешь. Все ищут свое место в мире. Искать. Находить. Рисковать. Искать путь домой. Находить путь в самый первый дом. Рисковать... в историях всегда есть мысль об исследовании потустороннего мира. Эти путешественники — сами по себе легенда. И они — мифаго, сны... и ведут себя в соответствии с воспоминаниями, сном, из которого вышли. Они не могут поступать иначе. Человек, который уже прошел по этой дороге, который сотворил твой народ и болото, оставил за собой жизнь, действующую так, как он помнил. Сыновья Кириду не могли пощадить лодочника, потому что в легенде они его не пощадили. Узор легенды связывает их по рукам и ногам, они совершенно беспомощны. Их призвали, и они пошли. Только человек, прошедший здесь раньше... и я... только мы двое свободны делать то, что хотим. Мы не из сна. Мы из настоящего мира. Мы сами творим мир вокруг себя. Мы наполняем лес людьми и животными. Наши забытые предки материализуются перед нашими глазами, и мы не можем остановить этот процесс...