Арсений Миронов - Двенадцатая дочь

• Название: Двенадцатая дочь
• Автор: Арсений Миронов
• Жанр: Фэнтези

Они были посланы. Посланы навести порядок в Былинном краю. Избавить сказочную Русь от ужасов колдовской междоусобицы. Славик, Алексис, Данила и Степан — четверо гостей из будущего были призваны использовать свой колоссальный интеллект образца XXI века и космическую по былинным меркам энергию во благо Былинной страны.

Увы. Они пьянствуют, танцуют рок-н-ролл и устраивают сафари на русалок. В итоге — судьба Былинной Руси зависит от капризной белобрысой барышни с зелеными глазами и острыми коготками.

---

Ну вот, мы остались без связи. Я тряхнул головой, молча поднялся с табурета:

— Значит, так, господа. Слушайте мой приказ. Надевайте доспех на чистые рубахи. Берите лучшее оружие. Командный пункт закрывается, здесь больше нечего делать.

Помолчав, я добавил фразу, которую когда-то услышал от царя Леванида:

— Пришло время собственноручно поработать клинками.

* * *

В сутолочной полутьме бежим вдоль берега ручья — с трудом уворачиваюсь от светлых мятущихся пятен, перепуганные девки визжат, слепо сталкиваются друг с другом, пытаются взобраться на деревья. Кто-то без чувств валяется в траве, есть раненые — стонут и бормочут невнятное, про каких-то подземных медведей… Толпа отхлынула от вершины, и здесь — настоящая давка. «По воде! Бежим по воде!» — кричит Феклуша и устремляется вперед, взбивая сапожками серебристое мелководье. Скорее, скорее! Из-за поворота уже виден холм и дымчато-желтые пятна горящей травы…

Я мгновенно узнаю местность — до этого видел только на экранах. Странные зеленые искры трещат… какие-то тени… Что это? Ага, понял: молочно-белое пятно в траве, а рядом, вплотную прикипев, копошится аспидно-черная тень: это Куруяд с Метанкой! Какой-то рев из горящего кустарника — там, наверное, див! Вижу, вижу нашего полоза! Крепко стоит, набычившись — отмахивается огромной когтистой лапой от кого-то невидимого, наседающего из темноты… Снова краткие зеленые молнии, потрескивая, вылетают из черной пустоты — бьют куда-то вдоль воды! Шнапс! Там бултыхается Шнапс! Кто-то пытается зацепить нашу вилу! В желто-зеленых трепещущих отсветах видно, как бурлит вода — молния бьет волну в том месте, где секунду назад виднелась женская головка! Вода закипает, подпрыгивает ошпаренная рыбка, Шнапс выныривает тремя метрами ниже по течению — опять ускользнула, повезло!

Мы уже близко: метров сто остается, не больше. Теперь я понимаю, что молнии летят не из пустоты — просто колдун, высекающий их при помощи пары корявых жезлов, закутан в черный плащ… Да откуда взялись эти плащи?! До сих пор все «комсомольцы» были в девичьих рубашках!

— Браздогон! — бегло оборачиваясь, кричит Феклуша на скаку, тычет кольчужной перчаткой вперед — туда, где мигающие отсветы очередного разряда фосфорической зеленью высвечивают длинное, лобастое, какое-то безглазое лицо. — Сам Браздогон прибежал! Куруяда выручать!

Она визжала еще что-то… Уже не слышу: внезапный визг донесся сбоку и сверху — тройка стальных птиц приближается! Черные плащи припадают к земле, и вороны жадно набрасываются на нашего полоза. Но парень не промах: взмахивает огромной когтелапой с полуметровыми саперными крючьям, и — хоп! как бейсбольной перчаткой накрывает летящего ворона! Визг, искры, лезвия скрипят по лезвиям… Страшным ударом полозу едва не отрывает руку, подбрасывает в воздух… Лопаются ремни, огромная перчатка слетает с руки — но не просто так, а вместе с убитым вороном! Скрежещущий ворох железа отлетает в траву, а безоружный полоз, шарахаясь от второго гвоздеврана, отскакивает прочь… Я узнал ловкого парня: это Травень! А где же второй полоз, Черепан?

К сожалению, бедный Черепашка не столь проворен: крылатый убийца увернулся от когтистой лапы и нырнул ниже, в ноги… Черепашка корчится, хрипит и падает лицом вниз. На звук оборачивается Браздогон… Прыгая по траве, поспешно подбегает… Навис над раненым разбойником, несколько мгновений возится с жезлами, высекая мелкие искорки… Вспышка! Еще одна… Короткая тугая молния жадно впивается в спину поверженного полоза. Проклятие…

На бегу пытаюсь разглядеть, как там Шнапс — жива ли? По-прежнему прячется в воде? Как бы не так! Воспользовавшись тем, что Браздогон отвернулся от реки, обнаженная вила быстро ныряет… И врезает красивым отточенным вольным стилем к берегу! Выскакивает на мелководье, как мускулистая Афродитка — быстрая, плечистая, белокожая: крупные груди раскачиваются на бегу, спешит к заветной раздвоенной иве. Там закладка. Там доспех. Прошлый раз добраться до него не удалось — вороны загнали обратно в реку. Теперь — реальный шанс! Лишь бы маг не обернулся… Сейчас обернется и увидит ее. Одна зеленая молния — и все! Надо отвлечь Браздогона, осознаю я, и, не долго думая, отвлекаю как могу:

— Смерть Чуриле! — кричу первое, что приходит в голову.

— Сме-е-ррть! — подхватывает кольчужная груда справа: это плечистый Усмех на бегу обнажает меч.

— Смерть подонкам! — заливисто, задиристо визжит Феклуша, быстрые длинные ноги мелькают чудь впереди — бежит быстрее всех. — Виват, траянцы! Чурила не пройдет!

Маги спохватываются, начинают дергаться; Браздогон подхватывает полы плаща и кидается нам навстречу, я вижу, как на ходу эта сволочь нащупывает левой рукой какие-то гадости в карманах… Так и есть — мешочки с зельем! Маг припадает на одно колено и швыряет в нашу сторону — один за другим — три мешочка! Тройной взрыв пыли. Зеленое облако медленно распухает, поднимается над землей.

— Сон-трава! Ничего, успеем! — радостно кричит Феклуша, прибавляя прыти. Я едва поспеваю, Усмех немного отстает…

Прыгая через невысокую (пока!) дымовую завесу, успеваю глянуть в сторону Шнапс. Отлично! Голая мускулистая вила уже вытянула из закладки тяжелый контейнер с доспехом, поспешно натягивает на мокрые плечи тонкую светлую кольчужку…

Нелегкий час! Хитрый быстроглазый Азвяк — низенький, коренастый, с бородой по самые глаза — замечает ее; выдергивает с пояса метательный нож, швыряет — метко! Но поздно: нож отлетает от плотного железного кружева на спине вилы… Шнапс холодно улыбается, поудобнее перехватывает бестеру в сильной ручке, и — мягко, неторопливо — начинает двигаться навстречу Азвяку. Не забывает поглядывать по сторонам: где там железные вороны?

Птицы еще далеко, есть еще полминуты…

— Травень! Слева! — истошно визжит Феклуша. Ревущий окровавленный див (последний из могикан, чудом выбравшийся их горящего кустарника) взмахивает крюкастой дубиной, пытаясь с маху зацепить пробегающего мимо полоза… Травень гибко пригибается, стремительный кувырок — дубина свистит мимо. Ловкий полоз бежит наутек, но за ним бешено скачет еще одна черная фигура в плаще! Это, должно быть, Гугней! Куруядовец прямо на бегу взмахивает правым рукавом — сверкает летящий нож… Ура! Травень будто почувствовал: не оборачиваясь, вильнул вбок. Мимо.

Нет, упорный Гугней не отстает — ноги длинные, бегает быстро. А Травень-то прихрамывает, с замиранием сердца замечаю я. Нелегко бегать после нескольких часов гипнотического сна в сырой земле… Кажется, мы снова проиграли: в несколько сумасшедших прыжков Гугней почти настигает полоза…

Нет, Травень — совсем не дурак, улыбаюсь я. Он бежит не просто так. Он бежит к цветочкам, к розоватым цветочкам, едва заметным в густой траве! Падает! Споткнулся! Или притворился? Вот подлетает торжествующий Гугней — уже заносит кинжал! Красные цветы колышутся у его ног… Вдруг задергался, дико заплясал, будто сбивает с сапог пламя — ах, закричал! Уронил кинжал! Все… Послушно повалился в траву. А на ноге, на черной икре — будто светлая струна обмоталась, точно проволока серебристая. Змея-медяница. Конец щуке-Гугнею.

Но вот снова холодеет спина от дикого визга в небе. Вороны, вороны приближаются, поморщился я… Сейчас будут новые жертвы, это наверное. И вдруг… с ужасом осознал: вороны возвращаются… но теперь… Я сам превратился в цель! Я больше не слежу за боем издалека, из укромной землянки. А кожаный доспех не спасет от стального крыла и когтей!

Стало как-то прохладно, волнительно. Тайком огляделся: соратники решили встретить смерть героически, с оружием в руках. Усмех чуть пригнулся и замер, набычился, поднял старенький меч. Феклуша вся дрожит на полусогнутых длинных ножках, как фурия, волосы кудрявые веются, глаза сверкают, два кинжала в гибких руках… А у меня что? Декоративный кинжал в ножнах? Даже… даже… я почувствовал внезапный холод под ребрами: даже золотой цепи нет!

Раньше было иначе. Я умел останавливать атакующих воронов в полете — просто взглядом, силой собственной веры. А теперь… нет во мне веры. Только страх суетливый остался. К счастью, премудрого Лисея еще выручает бешено работающий мозг: заверещали сигнальные звоночки памяти — и вот я начал вертеть головой, искать… Ага, увидел. Желтоватые цветочки — вон там, под двумя старыми ивами.

— Куда ты, коррехидор?!

Некогда отвечать. Убийцы близко, надо успеть… Кажется, успеваю. Вот оно дерево, вот цветочки. Где-то здесь… пальцы заметались по гладкой коре… Все, нащупал. Темный глазок обломанного сучка. А в нем мягкая, податливая кнопка.

Обернулся и смотрю, как налетает визжащая острокрылая смерть — черные серпы с искрами желтых очей. Центральный гвоздевран, вожак, достается Усмеху, правый ворон нацелился на Феклушу. А третий — мой…

Все — накатили: грохот, гарь и визжание ветра! Усмех бьет — вроде бы неловко, несильно… Надвое, насмерть разрубает железного гада! — брызжет обломанная сталь клинка, осколками стального крыла Усмеху вспарывает кольчужную грудь. Молча, не выпуская меча из рук, убитый ярыга валится на землю. Что делает Феклуша, не вижу: на меня уже несется черный и злой, похожий на раздвоенное лезвие алебарды. Узнаю тебя, смерть. Так уже было однажды, в Жиробреге. Тогда в моей груди было тепло и покойно: я был сильнее и знал это. Теперь отчетливо понимаю обратное. Нет во мне воли, нет веры и праведной силы. Только палец на мягкой кнопке.