Мари Руткоски - Проклятье Победителя (ЛП)

• Название: Проклятье Победителя (ЛП)
• Автор: Мари Руткоски
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2014

У семнадцатилетней Кестрел – дочери главнокомандующего полками воинственной и могущественной империи – только два выхода: вступить в армию или выйти замуж. Но у девушки другие намерения.  Однажды на торгах она с изумлением встречает родственную душу в молодом невольнике. Кажется, глаза Арина бросают вызов всему и всем. Повинуясь инстинкту, Кестрел покупает его, и это приводит к неожиданным последствиям. Совсем скоро ей приходится скрывать свою все возрастающую любовь к Арину.  Но у того также есть тайна, и Кестрел быстро понимает, что цена, которую она заплатила за живого человека, гораздо выше, чем она полагала.  Книга Мари Руткоски «Проклятье победителя» – это история о смертельных играх, в которых на карту поставлено слишком многое, а исходом для героев может стать только одно из двух: либо не потерять голову, либо отдать свое сердце.

---

— Да, но я не могу его исполнить.

— Почему?

— Кестрел ненавидит меня, но по-прежнему разговаривает. Как только она увидит Джесс… она больше никогда со мной не заговорит.

***

Кестрел сидела в солнечной комнате. Терраса была полна тепла, комнатных растений в горшках и их минерального, почти молочного запаха. Над горизонтом уже высоко поднялось солнце. Оно сожгло капли, оставшиеся на траве после ночного дождя, который потушил городские пожары. Из самого южного окна апартаментов Кестрел наблюдала, как пламя гасло.

Это была долгая ночь, долгое утро. Но Кестрел не хотела спать.

Ее взгляд упал на одно из растений. Геранцы называли его девичьим шипом. Оно было большим и с толстым стеблем и, должно быть, пережило войну. Его листья казались цветами, потому что их зелень в солнечном свете стала сверкающей краснотой.

Вопреки себе самой, Кестрел подумала о поцелуе Арина. О том, как его губы зажгли в ней огонь и превратили ее из простого листочка в пламя.

Кестрел открыла дверь террасы и вышла в расположенный на крыше сад, огражденный высокими стенами. Она вдохнула прохладный воздух. Все здесь было мертво. Веера коричневых листьев. Стебли, которые сломаются от первого прикосновения. На земле узорами в виде птичьих яиц были выложены серые, голубые и белые камни.

Кестрел провела руками по холодным стенам. На них не было никаких выступов или неровностей, ничего, что могло бы стать опорой для ее ступней или того, за что могли бы зацепиться пальцы рук. В дальней стене была дверь, но куда она ведет, Кестрел, вероятно, никогда не узнает. Дверь не открывалась.

Кестрел стояла в размышлениях. Она с силой закусывала губы. Затем вернулась в солнечную комнату и вынесла в сад девичий шип.

Она разбила горшок о камни.

***

Перевалило за полдень. Кестрел смотрела, как свет снаружи стал желтым. Пришла Сарсин и увидела осколки горшков в саду. Она собрала керамические черепки и прислала группу геранцев, которые обшарили апартаменты в поисках других.

Кестрел позаботилась о том, чтобы припрятать несколько неприятного вида осколков в тех местах, где они будут найдены. Но лучший — тот, который мог перерезать горло с легкостью ножа, — она вывесила за окно. Она привязала к нему полоску ткани и спустила его в густой плющ, который полз по стене купальни, а затем закрыла окно, зажав между рамой и подоконником другой конец веревки.

Осколок не был обнаружен, и Кестрел снова оставили в одиночестве.

В глазах у нее зудело, а кости превратились в свинец, но она отказывалась поддаться сну.

В конце концов она сделала то, чего боялась. Попыталась расплести волосы. Она дергала за косы и извергала проклятия, когда они запутывались в узлы. Боль не позволяла ей заснуть.

Как и стыд. Она вспомнила, как руки Арина погружались в ее волосы, как скользил его палец позади ее уха.

Вернулась Сарсин.

— Принеси мне ножницы, — сказала Кестрел.

— Ты знаешь, что я не стану этого делать.

— Потому что боишься, что я убью тебя ими?

Девушка не ответила. Кестрел подняла на нее взгляд. Молчание и то, как на лице Сарсин появилось задумчивое, любопытное выражение, удивило ее.

— Тогда обрежь их, — сказала Кестрел. Она бы обрезала волосы сама с помощью спрятанного среди плюща осколка, но это привело бы к вопросам.

— Ты — светская леди и еще можешь пожалеть, если острижешь волосы.

Кестрел ощутила волну усталости.

— Пожалуйста, — сказала она. — Я не в силах их терпеть.

***

Сон Арина был прерывистым, и, пробудившись, он не сразу понял, что спал в комнатах отца. Однако, несмотря ни на что, он был рад, что находится здесь. Возможно, это не место, а радость сбивала его с толку. Она была малознакомым чувством. Старым и как будто окостеневшим, словно суставы, которые было больно сгибать.

Он провел рукой по лицу и поднялся на ноги. Пора идти. Плут не станет выражать недовольство по поводу того, что Арин вернулся в свой дом, однако необходимо было составить планы.

Он спускался по лестнице западного крыла, когда увидел на нижнем этаже Сарсин. Она выходила из восточного крыла с корзинкой в руках. Арин остановился.

Казалось, будто ее корзинка полна пряденого золота.

Арин прыжками преодолел оставшиеся ступени. Он решительно подошел к своей кузине и сжал ее руку.

— Арин!

— Что ты сделала?

Сарсин вырвалась.

— То, что она хотела. Держи себя в руках!

Но Арин видел Кестрел такой, какой она была вечером перед балом. Как ее волосы лежали в его ладонях копной приглушенного света. Он вплетал в ее косы страсть, хотел, чтобы она почувствовала это, хоть и боялся. Он встретился с ней взглядом в зеркале и не мог понять, не мог прочитать ее чувств. Он ощущал лишь собственное пламя.

— Это просто волосы, — сказала Сарсин. — Они отрастут.

— Да, — ответил Арин. — Но не все можно вернуть.

***

День перешел в вечер. После Зимнего бала прошли уже почти сутки, а с того времени, как Кестрел спала, — еще дольше. Девушка не отрывала глаз от наружной двери своих покоев.

Арин открыл ее. Затем он отступил назад и втянул в себя воздух, будто Кестрел застала его врасплох. Его рука сжалась на дверной раме, и он уставился на девушку широко распахнутыми глазами. Однако он ничего не сказал насчет того, что на Кестрел все еще был ее черный дуэльный костюм. Он не упомянул о неровных волосах, которые теперь доставали лишь до плеч.

— Ты должна идти со мной, — сказал он.

— Чтобы увидеться с Джесс?

Его губы сжались.

— Нет.

— Ты говорил, что отведешь меня к ней. Очевидно, такой вещи, как геранская честь, не существует.

— Я отведу тебя к ней, как только смогу. Сейчас не получится.

— Когда?

— Кестрел, Плут здесь. Он хочет увидеть тебя.

Ее ладони сжались в кулаки.

Арин произнес:

— Я не могу ему отказать.

— Потому что ты — трус.

— Потому что, если я это сделаю, тебе же будет хуже.

Кестрел подняла подбородок.

— Я пойду с тобой, — сказала она, — если ты никогда не будешь притворяться, будто действуешь в моих интересах.

Арин не стал говорить об очевидном: выбора у Кестрел не было. Он просто кивнул.

— Будь осторожна, — сказал он.

***

Плут был одет в валорианский камзол, который, без сомнений, Кестрел видела вчера на губернаторе. Мужчина сидел справа от места во главе обеденного стола, но встал, когда вошли Кестрел и Арин. Он приблизился.

Его глаза задержались на Кестрел.

— Арин, твоя рабыня выглядит совершенно дико.

Из-за недостатка сна ее мысли были разрозненными и сверкающими, подобно осколкам зеркала, подвешенным на веревочках. Слова Плута крутились в ее сознании. Арин рядом напрягся.

— Без обид, — сказал ему Плут. — Это был комплимент твоему вкусу.

— Чего ты хочешь, Плут? — спросил Арин.

Мужчина погладил пальцем нижнюю губу.

— Вина. — Он поглядел прямо на Кестрел. — Принеси вина.

Сам приказ был не важен. Имело значение лишь то, что за ним стояло: это был первый приказ из многих и в конечном итоге они все означали только одно требование — подчинения.

Единственным, что не позволило мыслям Кестрел отразиться на ее лице, было осознание: Плуту доставит удовольствие любое сопротивление. Однако она не могла заставить себя сдвинуться с места.

— Я принесу вино, — сказал Арин.

— Нет, — возразила Кестрел. Она не хотела оставаться с Плутом наедине. — Я схожу.

На одно неуверенное мгновение Арин неловко замер. Затем он подошел к двери и жестом пригласил в комнату девочку-геранку.

— Пожалуйста, проводи Кестрел в винный погреб и затем вернись с ней обратно сюда.

— Выбирай хороший урожай, — сказал Плут Кестрел. — Ты сможешь отличить лучший сорт.

Пока она покидала комнату, его блестящие глаза следили за ней.

Она вернулась с бутылкой отчетливо промаркированного валорианского вина урожая того года, когда произошла Геранская война. Кестрел поставила бутылку на стол перед двумя мужчинами. Сжав челюсти, Арин слегка покачал головой. Улыбка Плута пропала.

— Это было лучшее, — сказала Кестрел.

— Лей.

Плут толкнул к ней свой бокал. Кестрел сняла пробку и наклонила бутылку — и продолжала лить, даже когда красное вино перелилось через кромку бокала и растеклось по столу и на колени Плута.

Мужчина вскочил на ноги, стряхивая вино со своей великолепной краденой одежды.

— Черт тебя побери!

— Ты сказал лить. Не говорил, когда я должна остановиться.

Кестрел не знала, что произошло бы дальше, если бы Арин не вмешался.

— Плут, — сказал он, — я хочу попросить тебя прекратить играть в игры с тем, что принадлежит мне.

С почти тревожащей быстротой ярость Плута исчезла. Оставшись в простой тунике, он снял свой запятнанный камзол и воспользовался им, чтобы промокнуть вино.