Владимир Стрельников - За жизнь платят кровью (СИ)

• Название: За жизнь платят кровью (СИ)
• Автор: Владимир Стрельников
• Издательство: Си
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015

Всякое бывает, когда возвращаешься с рыбалки поздней ночью. Или, точнее, ранним утром. Порой и жизнь после этого кувырком летит, а потом бежит вскачь, торопясь и припрыгивая. И попадаешь на горячие тропы иномирья, где реют над этими тропами горячие ветра, где из автоматов и пулеметов вылетают горячие гильзы, где орошаются тропы горячей людской кровью. Кровью врагов и товарищей. Но в жилах живых, парней и девчонок, мужчин и женщин, течет не менее горячая кровь, и потому поселенцы идут дальше. Шаг за шагом, километр за километром. И строят свою жизнь.

---

— Штурман, вниз, занять эшелон полторы тысячи. — Раздалась в ходовой рубке такая долгожданная, и такая радостная команда. Иногда полчаса годом кажутся. В таких случаях понимаешь, человек всего навсего малая былинка среди шторма. Правда, остальная команда о ней узнала, когда дирижабль плавно пошел вниз.

И в довесок всего, наглый неупокой, севший на обшивку дирижабля метрах в двадцати от нас, и корчащий страшные рожи. Как я удержался, и не развеял его — до сих пор сам не понимаю, просто дал ментального пинка, от которого тот кувырком слетел с корабля.

После этой катавасии мы неделю болтались у причальной мачты относительно неподалеку от затопленного Шашкента, в порту горнодобывающей компании.

Неуютное местечко. Потрясающе красивое, начиная от восхода солнца над горами, заросших ореховыми и миндальными рощами, до мрачно — прекрасного озера, образовавшегося на месте трехмиллионного города, затопленого водой из разрушенного водохранилища.

Неделю прозванивали проводку, меняли сгоревшие кабели и аппаратуру. Днем пахали, как проклятые в превратившемся в духовку дирижабле, а по ночам слушали плач шакалов, которых тут как на хорошей Барбоске блох.

Здесь, в Шашкентской области Узбекии, вообще паршиво было. Около трех миллионов народа в городе, в области еще примерно столько же — и сметено одним толчком, а выживших смыло грязевым потоком, в котороый превратились миллионы кубометров воды, несущейся с гор. Уцелевших было очень мало.

Только вышка старой телебашни, капитально отстроенная еще в Союзе, возвышалась над огромным озером. К которому категорически было запрещено приближаться обычному народу, да и некромантам рекомендовалось воздерживаться от прогулок вдоль берегов, а уж тем более — от ночных водных путешествий.

Водная нечисть, она любой сухопутной немалую фору даст, да и соревноваться ей в родной стихии могли бы с успехом только дельфины, если бы они были некромантами.

Все шло к окончанию работ, когда нас всех подняли ранним утром по тревоге.

— Экипаж дирижабля "Горнорудный", подъем! Получен сигнал "SOS" с борта гражданского пассажирского лайнера Ан-10. — Раскатился по аэродрому и гостиннице сигнал тревоги.

SOS. Древний, как память о мамонтах сигнал. Сигнал. По которому бросаются все обычные дела, и начинается спасение. Не знаю, как оно было то Катастрофы, но сейчас весь цивилизованный мир спасает ближнего своего, иначе мы вообще бы не выжили.

И потому через сорок минут наш "Горнорудный" отшватротался, и начал набор высоты. Разворачиваясь против ветра и направляясь в ту сторону, откуда был зафиксирована радиопередача.

— Бортстрелкам Ромашкину, Зиганьшину и Квасову прибыть в ходовую рубку. — Эта команда застала меня в посту, где я помогал Виктору грузить патронные короба на ту самую спарку, на стволах которой отдыхала шаровая молния.

— зарядишь сам, я побег. — вытириая руки ветошью, бросил я Витьке, и ломанулся вниз, в гондолу ходовой.

Около рубки столкнулся с Ильшатом Зиганьшиным, кругломордым казанским татарином, веселым и хитрющим парнем. А в самой рубке уже ждал Илья Квасов. Бортстрелок с кормовой пулеметной счетверенной установки. Сейчас уже лет тридцать в кормовую установку ставят пушки, на "Ростовчанине", например, стоят. Но этот дирижбомбель старше, и на главном направлении стоит счетвенренка.

— Так, парни. — Кэп прошел мимо нас. — Готовьтесь к десантированию, мы не можем сесть возле самолета. Сильный ветер, сносить будет. Потому, слушай приказ!

Приказываю: осуществить высадку с борта дирижабля по канатам, обеспечить заякоревание корабля. С экипажем Ан-10 обеспечить подьем гражданских по веревочным лестницам и при помощи лебедочных люлек. Обеспечить безопасность работ со стороны озера, будьте особо бдительны, тут болотистый берег, нечисти скорее всего множество.

Учесть то, что скорее всего пассажиры и экипах самолета — из параллельного мира, действовать мягко, но убедительно. Старший — Ромашкин, ты самый сильный некромант на борту.

Ребята, у вас останется светлого времене всего ничего. Часа три, не больше. Потому — наизнанку вывернетесь, но обеспечить эвакуацию людей на борт "Горнорудного". Хоть вяжите всех, но чтобы все до сумерек оказались здесь! Приказ ясен? Тогда, за оружием и амуницией, и к десантному люку. Выполнять!

Через восемь минут я уже стоял около раскрытого люка, и держался рукой в плотной перчатке за толстый лохматый канат, сброшенный вниз, где примерно в двадцати метрах конец влочился по старой бетонке, кое где проросшей кустами и травой.

— Пошел! — Скомандовал обеспечивающий десант боцман, и я ухватил второй рукой канат, оттолкнулся ногой от надежного комингса люка, и, оплетя ногами трос, съехал вниз.

Притормозив около земли, я короткой пробежкой выровнял скорость, и отпустил канат. После чего остановился, и повернулся к спускающемуся Ильшату. И татарин, и Илья спустились нормально, и, придерживая винтовки, побежали сзади меня к здоровому самолету, самому большому самолету, который я увидел в своей жизни.

Четырехмоторный, высокий. С надписями "Аэрофлот" и "СССР" на бортах и крыльях, окрашенный в серебристо — белый цвет, с широкой красной полосой вдоль борта и красным флагом на киле, самолет стоял на мощных, основательных шасси.

В тени, под крыльями и фюзеляжем, сидели и стояли люди, разные. Сначала глаз выхватил молодых девушек. Троица которых в ярких платьях выше колен стояла около передней стойки шасси. Потом мужчины, женщины, несколько детей, кторых держали за руки матери.

И группа в форме синего цвета, пятеро мужчин и четыре девушки. Плюс три человека в темно — зеленой форме, стоящие рядом.

— Бортстрелок Василий Ромашкин, командир десантной группы. — Кинув руку к виску, доложил я вышедшему вперед стройному, бородатому блондину.

— Пауль Локамп, командир корабля. Прошу вас, объясните, что происходит. — Спокойные, внимательные серые глаза оббежали меня, моих товарищей. Скользнули по разворачивающемуся метрах в пятистах дирижаблю. И снова вернулись ко мне. — Откуда дирижабли? Почему на месте Ташкента огромное озеро?

— И почему десантная группа вооружена оружием вероятного противника? — К нам шагнул высокий военный в погонах полковника.

От удивления я было уронить челюсть на землю, но почти сразу пришел в себя. Если это иномиряне, то нечего их по себе мерить.

— Какого вероятного противника? — спросил я у офицера, собирая мысли в кучу.

— Оружие армии ФРГ, винтовка Г3, или, что вероятнее, винтовка франкистской Испании. "Сетме" модель "В". — Полковник внимательно глядел на меня. Впрочем, никаких активных действий он не пытался предпринять. Видимо, оценил бортовое вооружение нашего дирижалбя.

— Это обычный автомат образца тысяча девятьсот пятидесятого года калибра шесть с половиной миллиметров, состоит на вооружении уже около трех столетий. — От моих слов у пилотов и офицера — пехотинца глаза на лоб полезли. — Как мне сказал командир на инструктаже — вы из параллельного мира. Потому прошу прощения, товарищи офицеры, но у нас осталось чуть менее трех часов светлого времени, в течении которого мы должны обеспечить загрузку гражданских на борт "Горнорудного". После наступления сумерек здесь находиться смертельно опасно.

— Простите, вы серьезно насчет параллельного мира? — Тихо переспросил командир, переглянувшись с экипажем и полковником. — А то, мы при связи решили что ослушались. Тогда все прекрасно объясняется. Мы выполняли рейс Алма — Ата — Ташкент. В полете произошла, я не знаю как объяснить, нештатная ситуация, мы вывалились сюда, долго крутились, вызывая наземные службы. Сели на последних каплях горючего.

— товарищ командир. — Прервал я летуна. — Я прекрасно понимаю, что вы все в шоке, что вам надо выговориться, но поверьте мне, нам необходимо как можно скорее убраться всем отсюда. Давайте, вы объясните это пассажирам, а мы тем временем заякорим дирижабль, и организуем посадку? У нас будет время поговорить, все едино мимо карантина не проскочим. Минимум пару месяцев загорать придется.

— Какого карантина? — Полковник явно напрягся.

— Медицинского. Будут выявлять, нет ли среди вас зараженных опасными вирусами, или чем еще. Обычная практика для иномирян, ну и для нас. — Блин, я же потеряю прорву времени! И как с Сарой объясняться? Ладно, не до этого. — Товарищи офицеры, вы занимайтесь гражданскими, а мы к дирижаблю. Время. Товарищи, время!

— Мы поняли. — Переглянувшись с экипажем и военными, кивнул Локамп, после чего по — деловому осведомился. — Что от нас требуется? И еще, что будет с самолетом?

— Вы должны следить за людьми, чтобы не подходили к берегу озера. И вообще, не выходили из‑под самолета. — Блин, как все‑таки удачно, что сейчас здесь, в Средней Азии, самая жара. Из‑за нее люди из тени не выходят. И еще удачно, что берег здесь сплошь болото, боюсь, было бы чистое зеркало воды и пляж, уже купались бы. И скорее всего, были бы потери. Уж дети точно в воду залезли бы, к ворожейке не ходи. А с ними и мамани, и девушки из гражданских. Да и стюардессы рядом были бы, профессия у них такая, пассажиров опекать. Так что повезло, что уж говорить.