Борис Миронов - Страсти по революции: Нравы в российской историографии в век информации

• Название: Страсти по революции: Нравы в российской историографии в век информации
• Автор: Борис Миронов
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7777-0551-8

Фундаментальные работы Б.Н. Миронова по социальной истории Российской империи и исторической антропометрии вызвали большой интерес российских и зарубежных ученых, а также привлекли внимание широкой читательской аудитории. Новаторские подходы автора вызвали в научной и даже околонаучной среде оживленную дискуссию. Особым вниманием у рецензентов пользуется монография «Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII — начало XX века» (2010 — 1-е изд., 2012 — 2-е изд.). Настоящая книга содержит ответы автора на отзывы, рецензии, статьи своих оппонентов, которые по разным причинам не были опубликованы ранее, либо были опубликованы с сокращениями. В этой книге автор выступает последовательным поборником аргументированной, содержательной и корректной научной критики.

---

Изменение методики в 1890 г., предполагаемое оппонентом, неминуемо привело бы к увеличению среднего роста не менее чем на 2,2 см. Между тем прибавка составила лишь 0,9 см. Но самое существенное в другом — даже если бы методика составления итоговых таблиц трансформировалась, это не могло повлиять на направление динамики изменения длины тела. И при якобы изменившейся методике мы видим увеличение роста у новобранцев, призванных между 1890 г. и 1913 г., со 165,7 см до 167,4 см. Если бы методика в 1890 г. действительно преобразовалась, нам следовало динамический ряд за 1874–1913 гг. разделить на две части — 1874–1889 гг. и 1890–1913 гг. и анализировать их порознь. В этом случае мы должны были бы констатировать увеличение роста со 164,6 см в 1874 г. до 164,8 см в 1889 г., т.е. на 0,2 см, и со 165,7 см в 1890 г. до 167,4 см в 1913 г., т.е. на 1,7 см; в целом за 1874–1913 гг. прибавка составила бы 1,9 см (0,2 см + 1,7 см). Но поскольку методика оставалась прежней, прибавка в длине тела за 1874–1913 гг. равнялась 2,8 см (167,4 см — 164,6 см). Польский коллега анализирует суммарные данные о росте новобранцев, призванных в армию в 1874–1913 гг., способом, аналогичным моему, т.е. исходя из неизменности методики составления итоговых таблиц.

Погодные изменения в отдельных губерниях и городах отличались высокой волатильностью и иногда достигали 5,1 см, под влиянием трех обстоятельства: небольшого числа наблюдений, невозможности стандартизировать суммарные данные по всем признакам и ошибок чиновников при составлении итоговых таблиц. Эти обстоятельства подробно рассмотрены в монографии и иллюстрированы примерами. «По расчету врача П. Илинского, средний рост новобранцев, призванных в г. Юрьеве Владимирской губернии в 1869 г., равнялся 162,2 см, в 1870 г. — 166,6 см и в 1871 г. — 159,9 см{509}. Столь серьезное увеличение среднего роста за год, с 1869 по 1870 г., на 4,4 см или еще более существенное уменьшение ее на 7 см с 1870 по 1871 г. не может объясняться изменением биостатуса. Три группы рекрутов родились в 1848, 1849 и 1850 гг., т.е. отличались годом рождения лишь на год. Причин резких различий в росте две — малое число наблюдений, но главное — состав новобранцев: в 1870 г. в выборке преобладали грамотные дети купцов, в 1869 г. — неграмотные мещане, в 1871 г. — неграмотные крестьяне. Второй пример. Средний рост российских новобранцев 1856–1860 гг. рождения равен 167,7 см, в то время как в предыдущем пятилетии — 165,8 и в следующем — 165,4. Значительная разница в 1,9–2,3 см обусловлена местом рождения рекрутов, попавших в нашу выборку за 1856–1860 гг., — на 92% они являлись уроженцами Ставропольской губернии, отличавшихся высокорослостью. Перекос в составе выборки и привел к завышению среднего роста за это пятилетие»{510}.

(2) Индивидуальные данные являются более репрезентативными по сравнению с суммарными при одном условии — при одинаковой численности тех и других. Но в нашем случае в целом за 1851–1895 гг. число суммарных данных в 934 раза (sic!) больше индивидуальных — 11,7 млн. против 12,5 тыс. Поэтому предпочтение следует отдать суммарным данным. Не менее важно: индивидуальные и суммарные данные дают одинаковую картину динамики длины тела, за исключением одного пятилетия, 1876–1880 гг., что объясняется стандартной ошибкой выборки. Различие наблюдается лишь в темпах увеличения длины тела. По суммарным сведениям, средний рост увеличился на 3,7 см, по индивидуальным — на 1,2 см (рис. 4).

(3) Использованная мною методика анализа антропометрических данных соответствует стандартам, принятым в мировой антропометрии. Мои статьи, в которых применяется эта методика, опубликованы в ведущих западных журналах после рецензий зарубежных экспертов по антропометрии{511}. Ей следовал польский коллега М. Копцынский при анализе данных за тот же период и пришел к аналогичному результату — за 20 лет, с середины 1860-х до середины 1880-х гг. рост новобранцев в Царстве Польском увеличился на 1,9 см, а в Галиции, входившей в тот период в состав Австро-Венгрии, — на 2,5 см, при этом стагнации роста в Галиции во второй половине 1880-х гг. не наблюдалось{512}.

Данные о росте привязываются к году рождения, а не к году измерения или к годам пубертатного скачка роста между 12,5 и 15,5 годами у мальчиков и на два года раньше у девочек{513}.[57] Конечный рост, достигаемый человеком в момент наступления полной физической зрелости, отражает условия жизни за весь период от рождения до момента измерения, а не в первый год жизни. Здесь нет никакого противоречия между теорией и практикой. Оппонент приписывает мне ошибочный, находящийся в противоречии с исходными теоретическими посылками подход в анализе ростовых данных, согласно которому конечный рост отражает условия жизни только на первом году жизни. В книге и ответах на критику я указываю: изменение роста (то есть разница, а не сама величина роста!) у когорты, рожденной, например, в 1985 г. и измеренной в 2005 г., сравнительно с когортой, рожденной в 1984 г. и измеренной в 2004 г., объясняется главным образом условиями жизни только в двух годах — в 1984-м и 2005-м. Действительно, период жизни первой когорты — 1984–2004 гг., а второй когорты — 1985–2005 гг. Два периода различаются только двумя годами, 1984 и 2005 гг., а восемнадцать лет жизни у них приходятся на одни и те же годы — 1985–2004. Вследствие этого разница в среднем росте двух когорт объясняется в основном условиями жизни только в двух годах, 1984-м и 2005-м. Из них роль первого года жизни существенно выше, чем двадцатого. Таким образом, в данном случае речь идет о том, какие годы объясняют изменение в росте двух смежных когорт, а не о том, какие годы влияют на средний конечный рост когорт. Изменение в среднем росте объясняется преимущественно первым годом жизни, а сама величина конечного роста — всеми годами жизни от рождения до момента измерения{514}.

Рис. 4. Средний рост мужчин в Европейской России, родившихся в 1861–1890 гг.

При анализе ростовых данных какой-нибудь отдельной когорты следует учитывать весь период жизни, от рождения до измерения роста, в том числе и возможность так называемого догоняющего развития роста, под влиянием которого в отдельных случаях дети могут компенсировать депривацию первых годов жизни и достичь длины тела, заложенной в их генах, в годы пубертатного скачка роста. И об этом я говорю на страницах книги, откуда «ведущий российский теоретик» и заимствовал сведения на этот счет{515}. Однако возможности наверстать упущенное имеют границы. Детский организм обладает способностью наверстывать упущенное и догонять ровесников, если трудный период не слишком продолжителен и появляются хорошие условия для физического развития. При тяжелой и долгой депривации наверстывающее развитие может оказаться недостаточным для полного восстановления траектории роста. Например, московские мальчики, имевшие в 1941 г. 11–16 лет, и девочки — 10–14 лет, не могли компенсировать военную депривацию, и их дефинитивный рост (уже в послевоенное время) оказался ниже роста сверстников, ее не испытавших. Те же, кому в 1941 г. было 3–5 лет, сумели благодаря наверстывающему развитию догнать ровесников{516}. Аналогичный процесс наблюдался у ленинградских детей{517}. «Наблюдения за корейскими и индийскими детьми, усыновленными “благополучными” американскими и шведскими семьями, показали: физическое развитие ребенка нормализуется, только если кардинальное улучшение питания происходит до трехлетнего возраста», — констатирует известный российский биолог человека{518}.

Увеличение длины тела в 1901–1914 гг. нельзя объяснить так называемым догоняющим развитием еще и по той причине, что биостатус советских людей, соответственно и длина их тела, в 1921–1935 гг. подчинялись понижательной тенденции. В городе понижение прекратилось только с началом коллективизации, а в деревне — после ее окончания, к середине 1930-х гг. С 1911–1913 гг. по 1931–1935 гг. средняя длина тела мужчин понизилась со 169,1 см до 167,0 см[58] (рис. 5).

Измерения, выполненные московскими антропологами в 1975 гг., в которых оппонент ищет поддержку, на самом деле работают против него. Они свидетельствуют: средний рост по пятилетиям у 4043 мужчин, рожденных в 1916–1935 гг., из 18 областных городов Российской Федерации, оставался практически неизменным, незначительно варьируя вокруг отметки в 167 см при средней ошибке выборки 0,2 см (1916–1920 гг. — 167,1 см; 1921–1925 гг. — 167,4 см; 1926–1930 гг. — 167,3 см; 1931–1935 гг. -167,4 см){519},[59] (рис. 6). При этом выборки по отдельным годам и пятилетиям имели небольшую численность и не были стандартизированы.

Наконец, данные о массе тела новорожденных мальчиков в Москве за 1916–1935 гг. также показывают: биостатус как у детей, так и у их матерей в эти годы имел понижательную тенденцию{520},[60] (рис. 7).

Рис. 5. Изменение среднего роста мужского населения в 1906–1940 гг. (в годы рождения, см) Рис. 6. Изменение среднего роста горожан мужского пола в 1911—1940 гг. (в годы рождения, см) Рис. 7. Изменение средней массы тела новорожденных москвичей мужского пола в 1911-1940 гг. (в годы рождения, грамм)

В свое время были высказаны разные гипотезы о причинах существования повышательного секулярного тренда в изменении роста человека, например, предполагалось влияние ультрафиолетовой радиации или возрастания (под влиянием растущей географической мобильности) числа браков между людьми, принадлежащими к одной этно-генетической группе, но находившимися ранее в изоляции друг от друга (гипотеза гетерозиса)[61]. В настоящий момент достигнут консенсус относительно того, что факторы среды оказывают решающее воздействие на изменчивость среднего роста во времени и пространстве для больших социальных групп и популяций. Однако самое главное при решении нашей прикладной задачи состоит в следующем: какой бы ни была истинная причина секулярного тренда, улучшение жизненной среды (прежде всего питания) является необходимым условием для того, чтобы причина смогла проявить себя посредством увеличения длины тела{521}.