Фрэнк Йерби - Судьбы наших детей

• Название: Судьбы наших детей
• Автор: Фрэнк Йерби
• Издательство: Радуга
• Жанр: Драматургия
• Год: 1986
• ISBN: отсутствует

В книгу вошли произведения писателей США и Великобритании, объединенные одной темой — темой борьбы за мир. Не все включенные в сборник произведения являются фантастическими, хотя большинство из них — великолепные образцы антивоенной фантастики. Авторы сборника, среди которых такие известные писатели, как И. Шоу, Ст. Барстоу, Р. Бредбери, Р. Шекли, выступают за утверждение принципов мира не только между людьми на Земле, но и между землянами и представителями других цивилизаций.

---

Майк для меня — лучше всех, и, верится мне, я для него тоже. Встретились мы шесть лет назад, и всего лишь за год я навострился огибать углы там, где раньше лез напролом.

Через неделю после нашей первой встречи я с толстым портфелем в руках отправился автобусом в фешенебельный район Детройта — Гросс-Пойнт. Два дня спустя я вернулся оттуда на такси — с пустым портфелем, зато с полными карманами денег. Операция была несложной.

— Мистер Джонс (или Смит, или Браун), я из фотостудии «Аристократ. Личные и интимные портреты». Мы решили, что вам может понравиться вот эта фотография — на ней вы и… О нет, это всего-навсего пробный оттиск, негатив у нас в досье… Ну, если вы действительно заинтересованы, я опять загляну послезавтра с нашим досье… Я уверен, вы захотите приобрести нашу продукцию, мистер Джонс. Благодарю вас, мистер Джонс…

Нечистоплотно? Безусловно. Шантаж всегда нечистоплотен. Но будь у меня жена, семья и хорошая репутация, я бы довольствовался домашним ростбифом и думать забыл о ресторанной курочке под пикантным соусом, да к тому же с весьма сильным душком. Майку это претило куда больше, чем мне. Пришлось долго убеждать его, доказывая, что-де цель оправдывает средства и как бы там ни было, а этим людям ничего не стоит раскошелиться.

К тому же, если кто поднимет скандал, отдадим негативы бесплатно. Некоторые из снимков были весьма нескромными.

Итак, у нас появился капитал, небольшой, но для начала достаточный. Прежде чем сделать следующий шаг, нужно было кое-что серьезно обдумать. Многие зарабатывают на жизнь, убеждая миллионы покупателей, что, к примеру, мыло «Стико» — лучшее в мире. Наша задача была гораздо сложнее: во-первых, мы должны выпускать продукцию, пользующуюся спросом и прибыльную; во-вторых, мы должны убедить миллионы и миллионы людей, что наш «товар» не подделка и гарантирует полную достоверность. Как известно, любое суждение если на все лады достаточно долго и достаточно громко повторять его — для многих, а то и для большинства превращается в непогрешимую истину. Значит, необходимо придать рекламе международный размах. В расчете на скептиков, которые не доверяют даже самой изощренной рекламе, мы предусмотрели иную тактику. А поскольку другой возможности у нас явно не будет, надо было с первого же раза без промаха попасть в цель. Без аппарата Майка наш замысел был бы невыполним и все усилия тщетны.

Много воды пополам с потом утекло, прежде чем мы выработали — как считали тогда и считаем до сих пор — единственно реальный план. Мы изыскали единственно возможный путь воздействовать на умы человечества, не встречая отпора, — через сферу развлекательного искусства.

В обстановке строжайшей секретности, лишь продумав все до мелочей, мы приступили к делу.

Сперва мы, вернее, Майк, так как я на месяц уехал в Рочестер, подыскали и сняли подходящее здание, где раньше помещался какой-то банк. Мы распорядились замуровать окна, оборудовать на первом этаже шикарную контору с пуленепробиваемыми стеклами (моя идея!), установить кондиционеры и переносной бар; по желанию Майка сделали дополнительную электропроводку и наняли блондинку-секретаршу, которая полагала, что работает в «Экспериментальной лаборатории М. и Э.». Вернувшись из Рочестера, я взял на себя руководство строителями и электриками, а Майк предавался безделью в номере гостиницы «Люкс-Кадиллак», любуясь из окна своим бывшим кинотеатром. Если верить новейшим слухам, там теперь торговали снадобьями из змеиного яда. Когда «студия», как мы ее прозвали, была готова, Майк перебрался туда, а блондинка приступила к своим будничным обязанностям, сводившимся к чтению любовных романов да отваживанию торговцев и коммивояжеров. Сам я отправился в Голливуд.

С неделю я копался там в картотеке Отдела подбора киноактеров, пока выискал то, что нужно. Однако пришлось еще месяц убить на завязывание нужных знакомств, закулисные переговоры и даже взятки, чтобы получить напрокат хорошую камеру для цветной съемки. Свалив эту гору с плеч, я вернулся в Детройт; одновременно из Рочестера на грузовике прибыла киноаппаратура, цветная пленка и фотокассеты. Итак, все было готово.

Отмечали мы тот день торжественно. Поплотнее задернули шторы и откупорили одну из заранее припасенных бутылок шампанского. На нашу блондинку-секретаршу, служебные обязанности которой пока что заключались в приемке бандеролей, ящиков и коробок, это явно произвело впечатление. Бокалами для вина мы не обзавелись, но это нас не смущало. Однако мы были слишком взвинчены и осушили всего одну бутылку, а остальные отдали блондинке и отпустили ее домой. Когда она ушла — как мне показалось, разочарованная, что так славно начатая вечеринка слишком рано кончилась, мы заперли входную дверь, перешли в студию, закрылись на ключ и приступили к делу.

Как я уже упоминал, окна у нас в студии были замурованы. Выкрашенные тускло-черной краской стены и высокий потолок придавали ей строгий, но отнюдь не мрачный вид. Посреди студии стояла кинокамера, заряженная цветной пленкой. Аппарат Майка был сдвинут в сторону, готовый проецировать изображение на торцовую стену.

Не совсем на стену, конечно, ведь воспроизводимые прибором объемные изображения возникают в воздухе, как бы в точке, где скрещиваются лучи двух прожекторов. Майк откинул крышку, и в слабом свете контрольных приборов я увидел его силуэт.

— Ну что? — выжидающе спросил Майк.

Мое самочувствие в тот миг было отменным, чему немало способствовал туго набитый бумажник.

— Командуй парадом, Майк, — отозвался я.

Щелкнул переключатель. И вот перед нами возник юноша — он умер двадцать пять веков назад, но казался таким живым, что его хотелось потрогать. Александр. Александр Македонский.

Я позволю себе подробно рассказать о первой нашей кинокартине. Думаю, мне никогда не забыть тех первых полутора лет. Вначале мы как бы прожили вместе с великим полководцем всю его жизнь, от начала и до конца.

Пропускали, конечно, всякие мелочи, проскакивая порою несколько дней, недель и даже лет. Случалось, мы теряли его или обнаруживали, что он переместился в пространстве. Тогда нам, как артиллеристам, берущим цель в вилку, приходилось то возвращаться назад, то прыгать во времени вперед, пока он не отыщется вновь. Опубликованные жизнеописания помогали нам лишь изредка: поразительно, до чего искажена его биография. Я часто задумываюсь над тем, отчего знаменитости обрастают легендами.

Ведь их жизнь сама по себе не уступит выдумке ни увлекательностью, ни мерзостью. Но, к сожалению, мы были вынуждены придерживаться общепринятой исторической версии. В противном случае каждый профессористорик от души похихикал бы над нами. Такой риск был не для нас, особенно на первых порах.

Составив себе общее представление о том, что происходило и где именно, мы, ориентируясь на свои записи, возвращались к тем периодам и событиям жизни Александра Македонского, которые казались нам наиболее киногеничными, и некоторое время работали над ними. В конечном итоге мы довольно четко уяснили, что следует зафиксировать на пленке, а тогда уж сели и написали режиссерский сценарий фильма, пометив в нем, для каких кадров позднее придется пригласить дублеров-профессионалов. Майк использовал свой аппарат как проектор, я же, установив кинокамеру на определенный фокус, вел съемку так, как если бы сидел в кино и снимал идущий на экране фильм. Отсняв ролик, мы тут же отсылали его для проявления в Рочестер, а не в Голливуд, хоть там это обошлось бы дешевле. Зато в Рочестере настолько привыкли к идиотским любительским фильмам, что навряд ли просматривают их. Когда проявленный ролик возвращался, мы сами прокручивали его, проверяя качество съемки, точность цвета, правильность отбора эпизодов и прочее.

К примеру, надо было отобразить пресловутые ссоры между Александром и его отцом Филиппом Македонским. Большинство сцен мы решили доснять позже, с помощью дублеров. А вот его мать Олимпиаду с ее любимицами — ручными змеями — отсняли без дублирования, используя ракурсы и планы, позволявшие обойтись без прямых диалогов. История о том, как Александр обуздал неукротимого коня Буцефала, была придумана одним из биографов, но приобрела слишком громкую славу, чтобы выбросить ее. На самом деле укротителем был молодой скиф, работавший в царских конюшнях, а кадры с крупным планом Александра мы подмонтировали. Роксана, как и прочие персиянки, взятые в полон Александром, была лицом достаточно реальным. К счастью, большинство этих пленниц были пышнотелы и выглядели довольно соблазнительно. Филипп Македонский, полководец Парменион и остальные персонажи носили густые бороды, что облегчало необходимое дублирование и озвучивание. Ты не представляешь, до чего трудно было бриться в те времена, а то бы понял, почему бороды и усы были в почете.