Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

• Название: Божественная комедия. Рай
• Автор: Данте Алигьери
• Жанр: Проза

«Божественная комедия. Рай» – третья часть шедевральной поэмы великого итальянского поэта эпохи Возрождения Данте Алигьери (итал. Dante Alighieri, 1265 – 1321).*** Заблудившись в дремучем лесу, Данте встречает поэта Вергилия, и отправляется с ним в путешествие по загробному миру. Повидав вместе с Вергилием мучения грешников в Аду и Чистилище, Данте в сопровождении своей возлюбленной Беатриче оказывается в Раю. Здесь обитают блаженные, прожившие жизнь достойно, и среди них поэт узнает многих исторических персонажей. Две другие части этого гениального произведения – «Ад» и «Чистилище». Данте Алигьери заслуженно называют «отцом итальянской литературы». Это издание содержит уникальный редкий перевод легендарного произведения, который выполнил Н. Голованов.

---

Данте Алигьери Божественная комедия Рай

Перевод с итальянского размером подлинника (терцинами) Н. Голованова

Его Императорскому Высочеству государю Великому Князю Константину Константиновичу, с его Августейшего соизволения свой перевод «Божественной Комедии» посвящает Н. Голованов.

Песнь первая

Вступление. – Седьмое утро пути. – Вознесение к небесам. – Беатриче говорит о вселенной.

1. Лучи Того, в Ком сила всех движений,[1]
Все проникают, хоть в неравной доле:
Здесь ярче и светлее, там же меней.

4. Я в небе был, где слава та всех боле,
И видел, что ни передать понятно
Ни рассказать вернувшимся оттоле;[2]

7. Зане сознанье, к цели благодатной[3]
Приблизясь, так спешит упиться светом,
Что память уж нейдет оттоль обратно.

10. Но те красоты, из явленных мне там,
Что будто клад сознанье сохранило,
Для песен ныне будут мне предметом.

13. Да буду я твоей сосудом силы,[4]
О Аполлон, в труде последнем ныне,
Чтоб мне твой лавр приять достойно было!

16. До сих пор я доволен был единой
Главой Парнасса; ныне ж непременно
Нужны мне обе той горы вершины!

19. Вселись в меня могуче, вдохновенно,
Каким ты был, когда в кровавом ложе
Ты Марсия распутал мощно члены![5]

22. Обвей меня могуществом, Дух Божий,
Чтоб область Твоей твари первозданной
Изобразить я мог хоть тенью схожей,

25. Да к древу Твоему я невозбранно
Приближусь, за величие предмета
Листвой, какой достоин я, венчанный!

28. О заблужденье! О позор для света!
Как редко лист срывается лавровый
К триумфу цезаря или поэта!

31. Восторгов бог восторга любит слово,
Коль скоро за пенейскими листами
Стремиться люди хоть слегка готовы.

34. От искр великое родится пламя;
Быть может, люди, жаждя гласов в Кирре,
Молиться станут лучшими словами![6] —

37. Чрез много окон свет рассеян в мире,[7]
Но больше всех ему отверстье мило,
Где в три креста сошлось кругов четыре.

40. Сильней его теченье, и светила
Ясней; на воске праха в большей мере
Кладут печати дух его и сила.

43. День поднимался в небе с этой двери,[8]
А с этой ночь; свет с этой половины,
А в той темно казалось эмисфере.

46. Стояла слева Беатриче, в длины
Небес вперяя взгляд, как не глядится
В сверкающее солнце взор орлиный.

49. Как луч другой от первого родится
И блещет вверх, стремясь туда обратно,
Как путник в край родимый, возвратиться,

52. Так взор ее, проникнув благодатно
В меня, зажег такую же алчбу там —
И стало в солнце мне смотреть приятно.

55. Там места нет чувств наших внешних путам
И взоры наши там светлей и чище,
В краях, что сделал Бог для нас приютом!

58. Не долго я глядел, но видел: прыща,[9]
Как сталь в горниле, искр снопом багровым,
Сверкало солнца яркое огнище;

61. И мнилось мне, что днем зажегся новым
День, уж сиявший; и что солнцу брата
Воздвиг Всевышний всемогущим словом.

64. К вращенью неба взоры без возврата[10]
Вперила Беатриче; и в нее же
Вонзил я взор, от горних сфер отъятый.

67. Глядясь в нее, я делался похоже
На Главка, что, от некого растенья[11]
Вкусивши, вдруг семье стал равен божьей.

70. В словах сказать про то перерожденье
Нельзя, но и тому примера нету;
Лишь благодать дарует разуменье!

73. Был ли я духом? Ты лишь знаешь это,[12]
Любовь творящая, своей рукою
Подъявшая меня в то царство света!

76. Когда твое движенье вековое[13]
Опять мое вниманье пробудило
К гармонии, уставленной тобою, —

79. Я видел: столько неба охватило
То пламя, что поток иль дождь ужасный
Едва ль бы разлились с подобной силой.

85. И звуков новость и тот свет прекрасный
Зажгли мне в сердце жажду знать такую,
Что век не ощущал я боле страстной!

85. Но та, кто зрит меня, как сам не зрю я,
Ко мне успокоительное слово
Вещала ранее, чем попрошу я:

88. – Ты призраком пленен фальшивым снова,
Того не видя, в чем сам убедиться
Ты б мог, с себя стряхнувши лжи оковы.

91. Тебе, что на земле мы, верно, мнится;
Но ты несешься к высоте безбрежной,
Как молньи луч чрез небеса стремится, —

94. Но чуть свободен от ошибки прежней,
Я вновь повергнут был в туман сомненья
От слов, мне сказанных с улыбкой нежной,

97. И молвил: От большого удивленья
Свободен я; но все ж меня пугает[14]
Мое над всем легчайшим возношенье.

100. Тогда она, вздохнувши, направляет
Взгляд на меня, с тем кротким взглядом схожий,
С которым мать сыновний бред внимает, —

103. И начала: Людских законов строже
Законы есть и в небе; и вселенной
Законы те даруют образ Божий;

196. И виден в них семье духов блаженной
След вышней силы, – цели той конечной,
Для коей создан строй тот неизменный.

199. И весь тот ряд сознаний бесконечный
Имеет склонности, в различной мере
Его ведущие к той цели вечной.

112. Чрез море бытия к единой двери
И пристани, различными путями
Плывет всяк, своему инстинкту веря,

115. И тот инстинкт луне приносит пламя;
Другой сцепляет шар земли совместно;
Людскими третий властвует умами.

118. Тот лук не только твари бессловесной
Шлет стрелы, но и первенцам творенья
Чарует ум любовью небесной.

121. Слив части все в едино, Провиденье
Сбирает их, покой им давши в крае[15]
Быстрейшего и первого движенья.

124. И нас мчит сила именно такая,
Все в мире к цели общей и прекрасной,
Единственной неся и направляя.

127. Хоть часто форма твари несогласна
С намереньем Творца и для идеи
Материя бесчувственно безгласна,

130. Или, бороться силы не имея
Нередко тварь на ложный путь вступает,
Коль скоро правда скроется пред нею, —

133. И лживой красотой ее прельщает
Земля и, изменивши путь первичный,
Она во прах и долу ниспадает.

136. Но как воде стремиться вниз обычно,
Презрев преграды гор и камней груды, —
Так духу к небесам взлетать прилично.

139. Когда б ты не взлетал, то было б чудо,
Как если б, на земле пылая, пламя
Не рвалось всею силой вверх оттуда.[16] —

142. И в небо вновь она впилась очами.

Песнь вторая

Первый отдел: сферы семи планет. – На Луне. – Конец рассказа Беатриче.

1. О вы, чей утлый челн, хоть мал и тесен,[17]
Вслед одинокому стремится бегу,
Каким корабль моих несется песен!

4. Домой вернитесь, к верному ночлегу:
Лишь я из виду скроюсь, – бесполезно
Заблудитесь в пучинах вы без брегу.

7. Мне путь в еще не пройденные бездны.
Минерва – ветр мой; Феб мой руль; имею
Я новых Муз вождями в край надзвездный!

10. Немногие ж, кто протянули шею,
Стремясь за пищей Ангелов святою,[18]
Чтоб жить, во век не насыщаясь ею, —

13. Плывите смело в океан за мною,
Пока в глазах у вас я там предъйду;
Но след мой вмиг сотрется вновь волною.

16. Дивиться будете, как не дивились виду
Пастушьему великого Язона
Герои, что отправились в Колхиду![19]

19. Мы возносились жаждою врожденной[20]
Зреть царство то, что носит образ Божий, —
Со скоростью вращения вселенной.

22. Глядела Беатриче вверх; я тоже
Все на нее глядел; и сроком меней,[21]
Чем в луке бы стрела слетела с ложа, —

25. Примчался в область я, где в восхищенье
Стал нем я. Та ж, пред коею напрасно
Скрывать я стал бы смену ощущений, —

28. Рекла, столь радостна, как и прекрасна:
Стремись к Творцу душою благодарной!
До первых звезд взнесен ты силой властной.[22]

31. Мы, мнилось, были скрыты пленкой парной,
Блестящей, толстой, словно грань алмаза,
Средь коей пал луч солнца светозарный.

34. В сей вечный перл мы погрузились сразу, —
Как света луч проходит в бездне водной,
Хоть гладь осталась ровною для глазу.

37. Пусть склонен думать разум земнородный,[23]
Что равные несовместимы длины
И что для тела тело непроходно.

40. Тем боле потому узнать причину
Должны мы быть желанием влекомы,
Что с Божеством сливает нас в едино!

43. Должны без доказательств верить в то мы,
Как, в мир вступая, разум наш наглядно
Первичные приемлет аксиомы.

46. Я ей в ответ: Мадонна, сердцем жадно
Стремлюся я к той Мощи животворной,
Меня несущей к высоте отрадной.

49. Но молви мне: что порождает черный
Мрак пятен, что в земной убогой сфере
О Каине рассказ рождает вздорный.[24] —

52. Она в ответ с улыбкою: Я верю:
Ключ внешних чувств, опора вашим мненьям[25]
В духовный мир вскрывает плохо двери.

55. Не будь врасплох застигнут удивленьем,
Затем, что каждый орган чувств животный
Ваш, разум лишь приводит к заблужденьям.

58. Но молви, как ты мыслишь сам? – Охотно,
Я отвечал, – Причина, без сомненья,[26]
Что вещество то жидко там, то плотно. —

61. Она ж в ответ:,В подробном объясненьи
Когда бы правду я тебе открыла —
В своем ты убедился б заблужденьи

64. В восьмой из сфер небесных есть светила,[27]
И в многочисленной семье их славной
Они различны свойствами и силой.

67. Будь вещество тому причиной главной —
Оно б разлилось во вселенной целой
Иль в густоте различной или в равной.

70. Различие в достоинстве есть дело[28]
Начал, дающих форму; те ж начала
Ты исключил догадкой неумелой.

73. Когда бы плотность пятна те рождала,[29]
Там вещество должно в зерно бы слиться,
А там совсем оно б оскудевало.

76. Иль как в зверях, – там толще жир сгустится,
А там спадет, – так книга сей планеты
Имела бы различные страницы.

79. Конечно, обнаружилось бы это
Немедленно при солнечном затменьи,
Являя для лучей его просветы.

82. Но не бывает так. Предположенье,
Поэтому, такое неудачно.
Рассмотрим же твое второе мненье.

85. Коль скоро тело не было б прозрачно,
Тогда предел найдется, до какого
Дойдя, луч поглотится в массе мрачной.

88. И он воротится обратно снова,
Как от стекла он должен возвратиться,
За коим сзади лист лежит свинцовый.

91. Конечно, можешь ты отговориться
Еще предположением возможным,
Что в большей глубине он отразится.

94. Но мненье то ты вновь признал бы ложным,
Коль опыты тебе б то доказали, —
Родник всем вашим знаньям ненадежным.

97. Три зеркала, – два ближе, третье дале
Поставив, – так стань сам, чтоб этом ряде
Твои глаза меж первых двух стояли.

100. Пускай на них свет упадает сзади —
И всеми зеркалами отраженный
Луч, возвратясь, в твоем сольется взгляде;

103. То отблеск в нем, настолько ж напряженный
Родится, (хоть совсем не столь пространный)
Поверхностью самой отдаленной.

106. Но как луч солнца воскресит багряный
Первичный цвет в цветах, что мрак полночнынй
Успел одеть в покров холодный льдяныий,

109. Так истиною просвещенный точной
Блести теперь, и пусть ее зарею.
Растопятся твои сомненья мощно!

112. Есть тело в небе вечного покоя,
Что жизнь в себе как свойство заключает
И бытие кружась родит. Второе[30]

115. Небес пространство, что на нас взирает
Столь многими очами, сей первичный
Источник бытия распределяет.

118. Другие сферы с силою различной,
Жизнь в ряд причин и целей неизменный
Связав, ведут в вселенной строй обычный.

121. Ты видишь, эти органы вселенной
Несут все сверху принятое ниже,
Его распределяя постепенно.

124. Заметь, как ныне подошла я ближе
К ядру причин, тебе столь непонятных,
Да истину сам впредь отыщешь ты же!

127. Мощь и движенье сфер сих необъятных,
Точь в точь от кузнеца удар кузнечный, —
Все от Вождей исходит благодатных.

130. То небо, что блестит в красе предвечной
Столь многих звезд, сияет отпечатком
И мудрости подобьем бесконечной.

133. Как в вашем прахе жизненным порядком
Дух разовьется, с телом слитый тесно,
Способностей различных став начатком, —

136. Так мудрость развивается в небесной
Семье светил, чтоб вновь неразделимой
Сойтись с их совокупности совместной.

139. Различье сил с камнями дорогими
Сливается, им жизни дав основу
И словно жизнь, срастаясь крепко с ними.

142. Рождаясь от источника святого,
В звездах сияньем силы те сияют,
Как радостью блеск зрачка живого.

145. И силой их лучи не совпадают
Не от различной плотности; начала,
Дарующие форму, освещают

148. По мере сил их, – много или мало,

Песнь третья