Ольга Малашкина - Три смерти и Даша (СИ)

• Название: Три смерти и Даша (СИ)
• Автор: Ольга Малашкина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Что делать, если тебя хочет удочерить семья смертей, а у тебя совсем другие планы?

---

Ольга Малашкина Три смерти и Даша

Посвящается дяде Вите

Я внушаю людям только ужас. Так было всегда, сколько я себя помню.

Где бы я не появилась — все сторонятся меня, никто никогда не радуется моему приходу. Не удивительно, что меня редко куда‑нибудь приглашают, хотя случается и такое. Обычно меня игнорируют, старательно делают вид, что меня нет, а когда замечают, что я рядом — приходят в ужас.

Я всегда все делаю не так. Я всегда прихожу не вовремя: то — слишком рано, то — слишком поздно. И мало кто радуется тому, что я вообще пришла.

Никто меня не любит, никому я не нужна. Вернее, никто не осознает, насколько я все же нужна, несмотря ни на что.

Если не знать, кто я, то может показаться, что я непривлекательная, необщительная и ужасно закомплексованная. Но, это не так. На самом деле я весьма симпатичная — у меня темные глаза и волосы, правильные черты лица, я среднего роста и с хорошей фигурой. Я уверена в себе и очень общительна по роду деятельности. Просто я — смерть.

Да, не очень благозвучное имя, но уж какое дали. На разных языках этого мира мое имя звучит по — разному. Также разные народы не сходятся во мнении какого смерть пола. В одних языках это Она (в смысле — я), в других — Он, в третьих — Оно. Знали бы люди, что правы они все — нас действительно трое.

Людям сложно это понять, а мне сложно понять, как можно жить вдвоем. По крайней мере, когда вас трое, точно знаешь, где они, если они не с тобой. Хотя, в семье, где я родилась, Она (то есть — моя мать) была далека от понимания этих преимуществ. Она измучила Их ревностью. Она ненавидела Их, ненавидела меня, как Их ребенка, ненавидела весь мир. И на Земле лютовала тогда в основном Она. Эпидемии, свирепствовавшие на планете, уносили миллионы жизней.

Прожила Она по нашим меркам не долго. Она быстро утратила плоть, а скелет вскоре рассыпался в прах. Многие видели Ее в таком обличии, и от этого меня теперь представляют точно так же и бояться еще больше.

Они не намного Ее пережили. Оно и Он — мой братец отправились в другие миры в поисках лучшей доли, а я осталась здесь. И поклялась, что в моей все будет по — другому. Ах, да, совсем забыла сказать — у меня прекрасная семья.

В городе был химкомбинат. Почти ежедневно или, по крайней мере, не реже раза в неделю по улицам ползли ядовитые испарения. Жители города давно к этому привыкли. Они часто просыпались и ходили весь день с больной головой, часто кашляли, не простыв, и не придавали этому особого значения.

Город был маленький и ужасно пыльный. Весной листва немногочисленных деревьев быстро превращалась из зеленой в серо — зеленую. А зимой город был окрашен в три цвета: белый, серый и голубовато — серый. Никаких архитектурных излишеств в городе не было. Местное образование было представлено несколькими училищами; одним престижным колледжем, готовящим более или менее квалифицированных рабочих для химкомбината; и единственным, имеющимся почти во всех городах, педагогическим институтом, с единственным же престижным факультетом (естественно — химфаком).

Естественно, почти вся деловая, общественная и культурная жизнь вращалась вокруг химкомбината, а тем, кто не мог или не хотел в ней участвовать, словно бы и не было места в этом городе.

Несмотря на общую внешнюю неприглядность города, этот район сильно и невыгодно выделялся на фоне других.

Он состоял из старых двухэтажных домов, не ремонтировавшихся, наверное, со дня основания огорода. Летом в этих домах всегда было прохладно, а зимой — холодно. Детские площадки находились в таком состоянии, что дети предпочитали им все, что угодно: лестницы, чердаки, подвалы, небольшие рощицы и сады частных домов. Населяла этот район, в основном, местная «интеллектуальная элита: выпускники училищ, рабочие, немного интеллигенции и много потерявших себя алкоголиков и наркоманов.

В тот день вдоль неширокой дороги шла молодая женщина. Ее звали Лиля, и выглядела она так, что если вы хоть раз ее видели, то вряд ли когда‑нибудь забудете. Она не была похожа на блеклых, обезличенных женщин родного города и совсем не походила на девочек с окраин — хорошеньких, но грубоватых, с ярко раскрашенными дерзкими личиками. Фигура у нее была превосходная, черты лица правильные. Глаза у нее были карие, очень выразительные, а волосы длинные, светлые. Сейчас она была абсолютно безмятежна и спокойна. Волноваться ей было нельзя: она ждала ребенка.

Навстречу ей шла другая молодая женщина. Ее звали Роза. Ей было, как и Лиле, восемнадцать лет. И она тоже была беременна и тоже на пятом месяце. Маленького роста, хрупкая, с длинными русыми волосами и большими голубыми глазами она производила впечатление беременного ребенка. Хотя, если судить по уровню развития, в сущности, так оно и было.

Девушки встретились, улыбнулись друг другу и познакомились. С тех пор они часто гуляли вместе, часами болтали и вскоре узнали почти все друг о друге.

Лиля жила с отцом, который в ней души не чаял. Девятнадцать лет назад, когда ему было сорок, его отцовство началось с уверенного заявления, что ребенок не его. О том, где сейчас ее мать, Лиля имела весьма смутное представление и не хотела знать больше.

Как и все девушки ее возраста, Лиля искала любви и понимания. И если это можно так назвать, то нашла. На свою голову.

Что до ребенка, то она рассудила, что его незапланированное появление не повод для того, чтобы в восемнадцать лет становиться убийцей и оставила.

Роза жила с отцом своего ребенка. Скоро должна была состояться их свадьба. Роза не задумывалась, любит ли она своего будущего мужа, да и вообще редко задумывалась. Быть может, в глубине души она осознавала, что все происходящее — не предел ее мечтаний, но была слишком слабовольна для каких‑либо свершений. Главным для нее всегда была привычка, а ко всему происходящему она давно привыкла и не желала ничего менять. А если и находили на нее время от времени, приступы дикой тоски, так что ж с того.

Лиля училась на филологическом факультете местного педа. Она поступила туда потому, что ей было все равно, а ее отец преподавал там.

Склад ума у Лили был гуманитарный, и учеба давалась ей легко. Учиться ей не нравилось. И не столько учиться, сколько — посещать занятия, где по группе гуляли грязные сплетни; где строгие преподавательницы завидовали ее красоте и беременности, а манерные ломали руки и принимали картинные позы: „Ах, посмотрите, какая я утонченная и умная, не то, что вы!“ И где она прекрасно понимала, что, несмотря на ее широкий кругозор, негде не нужны филологи в это суетное время перемен. Ну, разве что, в школе, но она лучше пойдет мыть полы…

Роза училась в ПТУ, неподалеку от дома на маляра — штукатура. Появлялась она там крайне редко, в основном для того, чтобы получить стипендию. И, вряд ли, это сильно влияло на ее профпригодность — красила, штукатурила и клеила обои она и без того хорошо.

В общем, их обеих ждала непрестижная, неинтересная и низкооплачиваемая работа.

Правда, в жизни Розы теперь было одно светлое пятно — ее будущий ребенок. Его появление Роза восприняла также спокойно, как и все в своей жизни. Но теперь ее жизнь приобрела смысл, а ей с детства твердили, что смысл жизни нужен, правда, никто не уточнял — зачем.

Роза хотела мальчика, а ждала девочку. Лиля же хотела девочку, девочку и ждала.

Девушки часто ходили друг к другу в гости, но чаще бывали у Лили — у Розы дома полным ходом шел ремонт.

Так однажды они сидели в Лилиной комнате. Сгущались сумерки, но свет они не включали. В комнату проникал красноватый свет уличных фонарей, и мебель отбрасывала причудливые тени. Слышно было каждую проезжающую машину.

— Лилька, ты такая умная! — вдруг после долгого молчания сказала Роза.

— Почему ты так решила?

— Ну…Ты знаешь много. Интересно рассказываешь.

— И что с того? В жизни это мало помогает.

— Почему?

— Потому, что никому это не нужно.

Лиля встала и включила музыку: в шкафу на полке был спрятан от греха подальше магнитофон. Почти половину шкафа занимали магнитофонные записи.

— Лиль, а что это за группа? — спросила Роза.

— „Ария“. Моя любимая.

— Так это же. „металл“. — с ужасом в глазах проговорила Роза.

— Ну и что, — спокойно ответила Лиля, — Я люблю „металл“.

— Ты что? Во всех журналах пишут, что такая музыка это тлетворное влияние запада. Она пропагандирует культ насилия. Как ты можешь такое слушать? — Роза не скрывала своего возмущения.

— Спокойно. И, как видишь, до сих пор ни кого не изнасиловала.

— А еще я читала, что „металл“ плохо влияет на мозги. Что люди от него быстро тупеют.

— Кто‑то только что говорил, что я слишком умная…

— Ну, вот, и не боишься за свой ум?! Еще я читала.