Владимир Рынкевич - Наука умирать

• Название: Наука умирать
• Автор: Владимир Рынкевич
• Издательство: АСТ, Астрель, Транзиткнига
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027121-2, 5-271-10542-3, 5-9578-1320-6

Новый роман современного писателя Владимира Рынкевича посвящён одному из самых ярких деятелей Белого Движения, генерал-лейтенанту С. Л. Маркову (1878—1918).

---

   — Если ты, сука, не выгрузишь для нас весь свой склад с винами и фруктами, я тебя пристрелю, как собаку, вот на этом самом месте.

   — Да вы что? Да откуда?..

Линьков оказался рядом.

   — Господин офицер, я из комендатуры, — сказал он. — Вы, конечно, правы, и мы пополним офицерские пайки. Но все запасы я не разрешаю забирать. За ними придут отступающие войска генерала Покровского. У него много раненых, но красным не оставим ничего.

   — Всё, как есть, правда, — обрадовалась поддержке Ольга. — Нынче, сказали, приедут от Покровского. А винца я специально для вас, господин полковник...

Вскоре Линьков и Ольга сидели, запершись в её складе.

   — Ой, миленький, как хорошо, что вы меня выручили, — говорила Ольга. — И от Сергея Леонидовича привет? Ой, как хорошо. Но дальше-то как? Видать, уж завтра красные придут, а нынче ночью будут грабить. Сама-то я спрячусь, да товар жалко. Придумайте что-нибудь, миленький. Или вы тоже от красных убегаете? И брат мой в Ростове застрял.

   — Нет. Я жду красных. Когда придут, я вам помогу. А на ночь организую охрану. Есть люди на примете.

Вечером на базаре, как договорились, встретились с незнакомцем, который оказался бывшим унтером Ольгинского полка Внуковым.

   — Теймура сегодня не будем трогать, — сказал ему Линьков. — Найдём ещё пару-тройку ребят из солдат и пойдём охранять склад в госпитале. Там накормят, напоят и грабануть можно. А придут красные — тебе зачтётся.

   — Всё, Миша. Понял и запомнил. Я знал, что ты не простой мужик. Будем с тобой дела делать. Теймура приложим — все жёлтые наши.

«Вот так всё просто и решалось, а ты о каком-то Учредительном собрании переживал, — подумал Линьков. — Так оно им нужно, этим дикарям, твоё Учредительное. Ленин и Троцкий — правильные головы. Знают, что этому так называемому народу нетрудно на шею сесть. Наговори, наобещай и дай пограбить тех, кто побогаче. И народ за тебя. А ты сиди у него на шее и командуй. Отдали пол-России немцам, а они и не чихнули. А Корнилов со своими знамёнами — человек с маленькой армией и с маленькой головой. 3 тысячи поручиков против десяти миллионов пьяных солдат».

Полутора суток не прошло, а прошагали почти 50 километров. В станице Ирклиевской Корнилов объявил днёвку. Марков со своими помощниками обошёл все дома, где стояли офицеры его полка. Для каждого своё слово — пободрее и погорячее. Многих волновало, куда пойдёт армия. Повернуть ли на Тихорецкую, идти ли на Екатеринодар — там же свои добровольцы сражаются под командованием Покровского. Самый правильный ответ на этот вопрос дал штабс-капитан Згривец. К ним в хату вошли, когда офицеры только сели за стол. Пригласили и Маркова с помощниками. Подвинули кружки с самогоном.

   — А цыганскую споем? — спросил Марков.

   — Споем, — поддержали офицеры. — Только не знаем, куда теперь путь держим шумною толпою.

   — Слышь! — сказал тогда Згривец. — Почистите винтовки, а пойдём туда, куда прикажет генерал Корнилов.

   — Так всем и объяснять, — приказал Марков.

Когда после ужина отправились к себе, Тимановский на улице закурил свою трубочку и сказал с некоторым сомнением:

   — Пойдём-то мы, разумеется, туда, куда поведёт Корнилов, но куда он поведёт? Как вы считаете, Сергей Леонидович? Он же, хоть и не проводит военные советы, но иной раз откровенничает с вами. Да вы и сами чувствуете его намерения.

   — И чувствую, и знаю, и сомневаюсь.

   — Как изволите понимать?

   — А вот так, Степаныч. Чувствую и знаю, что пойдём на Екатеринодар. И сомневаюсь, лучшее ли это решение.

   — Не знаю, какая разведка у Корнилова, но мой шлёт очень плохие телеграммы. Красные давят.

   — Но нет же другого решения, Сергей Леонидович. Где-то там наши насмерть стоят. Сам погибай, а товарища выручай.

   — Если бы сам, а то ведь армия. Но ты прав, Степаныч: другого решения нет. Пойдём на Екатеринодар. Так, Гаврилыч?

   — С вами и дальше.

Ранним утром следующего дня Корнилов приказал атаковать станицу Березанскую — до Екатеринодара меньше 100 вёрст. Едва зацвёл восход, как на шоссе вышел авангард — на этот раз Корниловский полк под командованием подполковника Неженцева. Хорошая сухая дорога, степь оживает под восходящим солнцем. Суетятся грачи в жирной чёрной земле... Долго такая прогулка продолжаться не могла. От станицы ударили сразу несколько пулемётов, грохнули орудия, и на шоссе и рядом взлетели столбы земли и камней: били не шрапнелью, а гранатами, и, судя по всему, хорошо заранее пристрелялись.

Неженцев быстро рассыпал полк в цепи. Офицеры залегли.

Полк Маркова шёл за корниловцами. Генерал ехал верхом, озабоченный странным началом боя: почему не его полк впереди? Почему их так решительно встретили красные? Почему до сих пор нет очередной телеграммы?

Маркова догнал Корнилов со свитой. Остановил лошадь рядом. Не приказал, а попросил:

   — Сергей Леонидович, помогите корниловцам! Если мы не собьём противника до вечера, то нас окружат. Станицу защищают красные казаки.

   — Слушаюсь, Лавр Георгиевич!

Сквозь выстрелы и разрывы снарядов пробился резкий голос Маркова:

   — Полк поротно в цепи! 1-я, 3-я роты слева, 2-я, 4-я — справа. Ровным шагом! Дистанция между бойцами в цепи — четыре шага. Не стрелять без приказа!

Сам верхом ехал в цепях. Солнце поднималось сзади, и длинные тени офицеров перегоняли цепи, тянулись вперёд к противнику. Винтовки на ремне, затем, По команде — наперевес. Идут ровным шагом, без выстрела. Поднялись и корниловцы — тот же марш, те же дистанции, тот же мерный шаг с винтовками наперевес, без выстрела.

Роман Гуль шёл рядом с братом, и его глаза наполнялись слезами гордости и готовности умереть.

   — Сергей, мы идём на смерть без страха! — говорил он. — Смотри: наши в цепи падают, а цепь идёт, не открывая огня, и смыкает ряды.

   — Наклоняйся ниже, Рома. Сейчас на гребень выйдем.

   — Сергей, слушай:

Расходились и сходились цепи,

И сияло солнце на пути.

Было на смерть в солнечные степи

Весело идти...

   — Наклоняйся ниже, Рома!

Не выдержали те, на окраине станицы. Зашевелились, заметались. Замолчали пулемёты, помчались двуколки в разные стороны, побежали люди.

Марков с ординарцами первым на галопе ворвался в станицу. Убегающие казаки остановились, побросали оружие, поднимали руки. Генерал хлестал их нагайкой и скакал дальше, пока не проехал всю станицу. Здесь он остановился, и его догнал Тимановский.

   — Что с пленными, Сергей Леонидович?

   — Что всегда, Степаныч.

Помолчав, добавил:

   — Впрочем, молодых выпороть на площади.

В самое жаркое время дня в станицу пробрался мальчишка-оборванец. Он чувствовал себя уверенно и знал, кого ищет. Издали увидел большую белую папаху и резко свистнул три раза. Марков оглянулся, заметил мальчишку и подъехал к нему. Это был его связной — самый молодой из ростовских юнкеров — Коля Курашов.

   — Есть? — спросил генерал.

   — Так точно. Вот она.

И протянул генералу телеграмму, полученную с помощью разных ухищрений вплоть до слёз по тяжело больной маме.

В телеграмме значилось: «Мама умерла четырнадцатого тчк Оля в страшном горе тчк Георгий».

Итак, Екатеринодар пал.

На следующий день 15 марта наступательный порыв ещё не угас. В предрассветных сумерках подняли Корниловский полк и артиллеристов, чтобы захватить станцию Выселки на железной дороге Тихорецкая—Екатеринодар. О поражении добровольцев Покровского точных сведений не было, лишь ходили слухи.

Полк Маркова вместе с другими частями наготове стоял в станице Журавской. Генерал пригласил свой «ближний штаб» на рекогносцировку вслед за наступающими. Ехали мелкой рысью. Их обгоняла батарея, обдавая грязью, вылетающей из-под конских копыт. Марков узнал сидевшего на передке Ларионова, с которым встречался в Новочеркасске, и шутливо пригрозил нагайкой.

   — Им хорошо сегодня стрелять, — сказал генерал, вспоминая юнкерскую молодость. — Заводская труба и паровая мельница есть на карте.

С паровой мельницы зачастили пулемёты. И по пехоте, привычно шагающей чёткими цепями, и по батарее. Подполковник Миончинский, высокий и стройный, уже командовал: «Налево кругом! Стой! С передков! Прямо по окопам! Направление на трубу! Сорок! Трубка сорок! Огонь!» Он стоял на передке и смотрел в бинокль туда, где рвутся его снаряды.

Появился Корнилов, конечно, с трёхцветным знаменем и с текинцами. Обогнал Маркова, спеша в цепь, чтобы поддержать наступление. Зазвучало протяжное торжествующее «Ура!» Замолкли пулемёты. Красные бежали, корниловцы догоняли их у железной дороги, здесь же расправлялись, били в основном штыками.