Игорь Резун - Время АБРАКадабры

• Название: Время АБРАКадабры
• Автор: Игорь Резун
• Жанр: Триллер

Книга основана на исторических источниках и глубоком изучении истории секты так называемых ассасинов – исламских фанатиков, возникшей около X в. н. э. В самом начале XXI века ассасины, чьими руководителями теперь являются респектабельные миллионеры Запада, снова делаю бросок к власти над всем миром: используя древнюю магию, парапсихологию, обман и террористические методы. Им противостоит малоизвестное Специальное управление ФСБ России: управление «Й», занимающееся магами, экстрасенсами, колдунами и паранормальными явлениями.

Однако в борьбу за мировое господство под знаком Эры Водолея – Эры Женщины, втянуты и другие силы: алтайские шаманы, мечтающие провести реинкарнацию священной мумии с алтайского плато Укок и наследники загадочной «цыганской принцессы», рассеянные по всему миру. Битва трёх мистических сил, трёх «Царевен» идет по всему миру, на нескольких континентах, в нескольких мировых столицах. А тем временем в глубине Сибири молодые люди с удовольствием постигают веселое и красочное психологическое учение СИМОРОН, дающие средства для самореализации, избавления от комплексов и повышения самооценки…

Автор использует источники из Сети Интернет, реальные архивные документы и иные материалы ограниченного доступа.

---

– Грабов еще практикует? Все мертвых оживляет?

Альмах вышла из-за стола с чашечкой кофе и листами бумаги. Ее тапочки слегка шелестели. Остановилась подле Заратустрова, элегантным жестом подала листочки.

– Оперативка за сутки. Никаких происшествий. А Грабов на исходе своей карьеры. Мы приняли меры…

– Хорошо.

Заратустров просмотрел сводку. За его спиной тихо жужжал зал – люди занимались своим делом, производя минимальное количество шума. От чашечки Альмах вкусно пахло.

– «Черная Карта»? – спросил он, комкая листы. – Сделайте мне чашечку, Елена Глебовна, будьте милостивы… А по объекту Y-68 °C есть расшифровки? Альмах?

Замялась. Иоказала глазами кому-то из проходящих: мол, чашку кофе, пожалуйста, – а потом, сдержанно улыбнувшись, ответила:

– По Y-68 °C пришел запрос из Москвы.

– Ого как!

Полковник закурил, отдав листы. Закурил сердито. Альмах тут же подала ему серебряную пепельничку с крышкой. Пространство перед большим монитором было излюбленным местом для мелких совещаний.

– И что?

– Запрашивают весь анамнез. С начала наблюдения.

– Элина Глебовна, мы ведь не на кофейной гуще гадаем… Отчего интерес? Объект-то законсервирован. Ваши предположения?

– Я вам приготовила отчет. В файле, не распечатываю.

– Эх, Элина Глебовна… доконаете вы меня этими файлами!

– Так безопаснее, вы же сами говорили.

– Говорил, говорил… И что? В двух словах.

– На территории России было, по состоянию на начало года, три объекта по операции «Невесты», – Альмах говорила своим обычным, мелодичным сопрано, которым вела «Час астролога» на местном телевидении, но слова звучали профессионально жестко. – Два на территории за Уралом. Один у нас.

– Конкретнее!

– Два объекта ликвидированы. Как оказалось, полмесяца назад. Сообщили только сейчас.

– Тьфу! Я аж поперхнулся… Установлено кто?

– Нет. Но оба раза ликвидация была произведена так, чтобы максимально затруднить опознание. В Самаре на пустыре обнаружили двадцатилетнюю Курячко Е. П., актрису стрип-театра. Без головы и кистей рук, ампутация произведена профессионально. Труп облили бензином, подожгли… но сделали это небрежно: дождь затушил огонь. Опознали по паспорту, который оказался у нее в кармане куртки, и по вторичному папиллярному узору пальцев ступни. В Москве четырьмя днями позже была убита некто Халазо А. А., доктор правоведения. Труп практически полностью растворили в соляной кислоте на территории одного из неработающих заводов.

– Как опознали?

– Золотые коронки. Полностью совпадающий прикус.

Видно, эта информация окончательно испортила Заратустрову вкус кофе. Он отодвинулся к столу, уселся, отставил чашку. Рядом устроилась Альмах. Сигара плясала в углу рта Заратустрова, он принялся щелкать клавиатурой.

– Черт… почему у вас такие кнопки маленькие? Пуговички просто… Что у нас по ней есть? Так, вот досье. Значит, после ТОЙ операции мы ее законсервировали, почистили карму, оптимизировали энергетику. Все вроде нормально. Балуев! – Он, не глядя, обратился к кривоносому. – У объекта Y-68 °C какой уровень?

– В норме, товарищ полковник, – отозвался тот неожиданно тонким голосом. – Слабо голубой. Без активности.

– Так… и что теперь? Что мы должны с ней делать?

Альмах пожала красивыми, в меру пышными плечами. Принимать решения по операции «Невесты» было прерогативой полковника. Несколько минут, без преувеличения, прошли в молчании. Заратустров читал файл.

Его память оставалось живой и ревнивой к мелочам, не постаревшей. Поэтому все детали той схватки на Башне – схватки, в которой Сарасвати-Баба схватился с Капитонычем, а они противостояли Синихину-Слону, бывшему сотруднику Спецуправления, и краснел воспаленной кожей полуголый следователь Пилатик, и вздыбливалась земля, и ужас гулял вокруг, шаркая огненными подошвами… – все это он хорошо помнил.

Тогда они вырвали хрупкую, обеспамятевшую девчонку, нынешнюю Y-68 °C, из рук последователей Старца.

И думали, что дело сделано.

Заратустров с трудом скинул с себя воспоминания, будто тяжкий мешок.

– Значит, так, – проговорил он медленно. – Наблюдение. Пристальное. Вывести в отдельный сектор считывания. Сделать сканирование… полное! Пока Москве не сообщать. Рано. И кстати, что наша подводка? Тот агент, которого мы… Ладно, что он сообщает?

Альмах деликатно пододвинула полковнику пепельницу. Вздохнула, кому-то сочувствуя вполне по-женски.

– Подводка говорит, что объект в норме. Но… она тайно обращалась к гинекологу. Мы проверили. Боли внизу живота, без видимой причины. Организм совершенно здоров, в работе печени, почек, мочевого пузыря и… половых органов отклонений нет! Рожать она… она не может. Следствие прежних абортов.

Заратустров молчал. В этом контексте, в этой ситуации это было нехорошо, очень нехорошо… Очень! Он поднялся, уступая место Альмах. Постоял, посмотрел на красные помпоны тапок сотрудницы. Она поймала взгляд, усмехнулась.

– Вы же сами запретили каблуки, товарищ полковник…

– Нет. Мне нравятся… – рассеянно сказал полковник, – ваши помпончики. Знаете что? Пусть подводка снимет у нее отпечатки. И хорошо бы прилепить туда дополнительный детектор. Мало ли что, верно?

Альмах кивнула. Она все поняла: тут люди схватывали информацию с полуслова.

Новости

«…Выступая на ежегодной сессии Антропологического Общества в Париже, русский исследователь Александр Баркасов заявил, что женщина, известная в современной археологии под именем „принцессы Укок“, вовсе не принцесса, а обычная женщина. Миф о принцессе раздули журналисты.

Напомним, что одно из самых ярких археологических открытий прошлого века произошло в 1990 году, когда на плато Укок были обнаружены курганы с „замерзшими“ могилами древних людей. В захоронениях были найдены многочисленные предметы: лиственничные колоды и ложа, деревянные подушки, вырезанные из кедра украшения, конская амуниция, детали предметов вооружения, одежда, войлочные ковры, посуда, красящие вещества, остатки растений и семян и многое другое. Были также обнаружены хорошо сохранившиеся мумии людей – женщины и мужчины, на плечи и руки которых нанесена великолепная татуировка. Вмерзшие в лед, они лежали в полном облачении: в меховых шубах, войлочных головных уборах, париках, шерстяных штанах и юбках, войлочных чулках, деревянных и золотых украшениях. Мумии и по сей день считаются одними из самых ценных и загадочных находок в мировой археологии. В 1998 году ЮНЕСКО приняло решение о внесении плато Укок в список объектов всемирного наследия…»

Роберт Махудофф. «Принцессы восстают из русского пепла»

Herald Tribune, Нейи-сюр-сен, Франция

Тексты Людочка, Ирка и принцесса Укок

– …Одним словом, полная жопа. Нет, я даже сказала бы, Всеобъемлющая Жопа, – произнесла Ирка, размахивая бутылкой «Miller», как тамбурмажор своим цветастым жезлом. – Слушай меня ушами! Знаешь, что тебе нужно сделать? Немедленно!

– Что? – обреченно пробормотала Людочка, ощущая себя осужденной средневековой ведьмой, приговоренной гореть на костре.

– Плюнуть на все! Не-мед-лен-но!

Людочка посмотрела себе под ноги, на чисто вымытый пол, и с ужасом спросила:

– Здесь?!

– Тьфу, дурочка! Фигурально, конечно… В общем, тебе надо стать Принцессой. То есть ну их к ляду, этих принцесс. Стать по-русски – Царевной.

Мокрая тряпка, обернувшая лицо академика Шимерзаева, испортила его научный авторитет гораздо более чем алтаец с топором, ворвавшийся тогда в приемную. После той истории академик держался бодрячком, чаще и воинственней вздергивал бритый подбородок, говоря: «Конечно. А как же? Сам бы его, стервеца, вот этими самыми голыми руками… Конечно, не моргнув глазом… Да за науку! За наше все!»

Историю с алтайцем Шимерзаев рассказал как минимум полусотне людей, раз десять вскользь упомянул в разнообразных публичных выступления и два – в беседе с Очень Важными Персонами. За это не жалко было и пострадать, ореол мученика от науки того стоил.

А после истории с мокрой тряпкой, которая стала известна благодаря дуракам-охранникам и отчасти самому Шимерзаеву, многие от него торопливо отворачивались, едва завидев. Другие, самые несознательные, неделикатно хихикали в спину. А в буфете, стоило академику отлучиться, кто-то подсунул ему на поднос салфетку, на которой было крупно написано: «СЦЫ В ГЛАЗА – БОЖЬЯ РОСА!» Мерзавцев он так и не вычислил. Тогда Шимерзаев срочно лег в местную больницу, разумеется, с сердечным приступом, и написал оттуда пламенное, гневное письмо. Писал он тряским, неверным почерком, несмотря на то, что лежал в отдельной палате, оборудованной плазменным телевизором, музыкальным центром, микроволновой печью и импортным кофейным аппаратом.

«…В то время как российская наука, – писал Шимерзаев из палаты, – отважно штурмует бастионы глобального Знания и голос русских ученых все громче звучит в мировом геополитическом споре, перекрывая дешевые спекуляции мировой закулисы, стремящейся принизить значение отечественной школы фундаментальных исследований (подчеркнуто красным), отдельные элементы, исповедующие разрушительный моральный нигилизм, использующие научный храм для дешевого кликушества и плутания в мракобесии, идут на то, чтобы всячески опорочить и подвергнуть остракизму…»