Андрей Столяров - До света (сборник)

• Название: До света (сборник)
• Автор: Андрей Столяров
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015

В сборник вошли произведения об альтернативной реальности, в которой могла оказаться Россия, о попытках изменить прошлое и переформатировать настоящее, о трансформации человека и появлении «новых людей». Об изнанке сознания, порождающей монструозных существ, о вторжении громадного мира мертвых в крохотный ареал живых, наконец – о том, что мир вообще не такой, как мы его себе представляем. Это фантастика – поскольку выходит за пределы обычных границ, но это и сверхреализм – представляющий наше существование во всей его полноте…

---

Тишина была в вестибюле, как, впрочем, и на всех этажах санатория. Обычные шорохи ночи: поскрипывания какие-то, загадочные дуновения. Кикимора наверху, по-видимому, успокоилась. Герд толкнул тугую стеклянную дверь и оказался снаружи. Вымороченная луна светила меж двух острых пиков. Двор походил на озеро – стылый и будто наполненный ртутью. Как базальтовая скала, лежала в нем изломанная тень здания. Скрипел под ногами песок, рвалось дыхание. Казалось, что за ним следят изо всех окон.

– Гуляешь? Самое подходящее время, чтобы гулять, – сказал Буцефал.

Откуда он только взялся? Вроде бы не было никого, и вдруг – стоит, ноздри на конце вытянутой морды раздуты, уши, как у жеребца, прядают в густой гриве.

– Говорю: чего сюда вылез?

– Ухожу, – тихо ответил Герд.

– Куда – позволь поинтересоваться?

– Куда-нибудь…

Буцефал поднял зажатый в кулаке плоский камень, откусил – смачно, с продолжительным хрустом, как яблоко. Начал жевать, и камень запищал, перемалываемый зубами.

– Ну и правильно, – с набитым ртом, неразборчиво сказал он. – Давно, знаешь, пора. Я так сужу: на кой черт ты нам сдался, Рыбий Потрох?.. Тоже – человек, у тебя, небось, и кровь – красная? – Оглядел Герда с ног до головы лошадиными, неприязненными глазами. – Мы тут все конченые, нам другого пути в жизни нет, а ты виляешь – то к нам, то к ним. Лучше, конечно, тебе уйти. Ребята – злые, могут получиться из этого огромные неприятности. В общем, задерживать тебя не буду… – Он искривился, видимо раскусив горечь, сплюнул, будто пальнул, кремневой жеваниной. Она шрапнелью хлестнула по облицовке стены. – Тьфу, гадость попала… А это еще с тобой кто?

Герд даже оборачиваться не стал. Вздулись желваки – все-таки прокралась, мартышка, мало ей было на лестнице.

– Я так понимаю, что это Кикимора, – высказался Буцефал, нюхая чернильную тень. – Как хочешь, а Кикимору я с тобой не выпущу. Пропадет девчонка, жалко ее. Тебя, извини, мне не жалко, хоть ты удавись, Потрох. А Кикиморе среди людей ни к чему, да и не сможет она.

– Я все равно убегу, – тоненько сказала Кикимора, невидимая в нише фасада.

Буцефал испустил совершенно конское, тягучее ржание:

– От кого ты убежишь? Ты от меня убежишь? Ну – насмешила… – Распахнул калитку, муторно проверещавшую железными петлями: – Давай, Рыбий Потрох, собрался уходить – не томи. Только, знаешь, ты обратно сюда не возвращайся, не надо. Запомни эти мои слова: тебе здесь будет очень нехорошо, если вернешься…

Сторонясь лошадиной морды, бочком-бочком Герд проскочил в калитку. По другую сторону остановился и перевел дух – обошлось. А могло и не обойтись, Буцефал зря говорить не будет. Дорогу вниз словно облили льдом – такая она была светлая. Кусты на склонах казались приготовившимися к прыжку зверями. Через Маунт-Бейл он, конечно, теперь не пойдет. Он же не идиот – он знает, что его ждет в городе. Директор туда позвонит. Или даже сам Карл позвонит туда. А вот на половине спуска есть, говорят, тропочка в обход долины, узенькая такая тропочка, ниточка, одни козы по ней, говорят, и ходят…

Сзади бешено завозились, и придушенный голос Кикиморы прошипел: – Пусти, мерин толстый… – Ну, не дергайся, не дергайся, дурочка… – это уже Буцефал – Пусти, говорю, мерин. Убери лапы!.. – Можно было не беспокоиться, от Буцефала действительно еще никому вырваться не удавалось. Необыкновенная горная тишина закупоривала уши. Тысячи ярких звезд сверкали и предвещали свободу. Океаном прохлады, вмещая в себя весь мир, открылась ночь, и на дне ее, видимая так ясно, что Герд даже вздрогнул, извиваясь удавом, ползла вверх, к санаторию, колонна из переливающихся огненных точек. Он сначала не понял, но вдруг догадался, что это свечи, которые держат в руках.

И сейчас же, ослабленный расстоянием – дзинь! дзинь! дзинь! – наплыл колокольный звон из долины.

Герд отступил на шаг.

– Ну чего ты стоишь? – отрывисто сказал Буцефал за спиной. – Или ты хочешь, чтобы я кликнул нашего общего Папу? Он тебя – закопает где-нибудь неподалеку…

Огненный удав упрямо повторял извивы дороги. Герд как зачарованный видел: платки, кресты на шнурочках, шляпы…

Хоровод призраков. Грубые и веселые лица.

Спасения уже не было.

– Они идут, – упавшим голосом сказал он.

Моталось и выло разноцветное пламя – горели реактивы. Красные, синие, зеленые фейерверки, взрываясь, вылетали из окон. Лабораторный корпус пылал, будто новогодняя елка. Его закидали термитными шашками, когда колонна еще не подошла к санаторию. А потом передовая группа «братьев» побежала к главному зданию, чтобы продолжить работу, и полегла на площадке перед ним – все пять человек, раскиданные автоматным огнем. Ветер трепал черные шелковые рубашки с нашитыми на плечах крестами.

– Они идут, – упавшим голосом повторил Герд.

На него никто не обратил внимания. Только директор как ужаленный обернулся и пару мгновений соображал – кто бы это мог быть.

Затем тряхнул головой.

– Ты ляг, ляг на пол, – снова опускаясь на корточки, сказал он. Показал нетерпеливой рукой – мол, ляг вон там и лежи. Тут же отвернулся к Поганке, который, расставив колени и страшновато сведя к переносице малиновые зрачки, привалился в углу между бронированным сейфом и шкафом: – Ну напрягись, я тебя очень прошу!.. – Я напрягся, – не шевеля губами, как лунатик, ответил Поганка. – Бесполезно, там никто не подходит. – Ну включись в другой номер. – Я звоню по обоим сразу. – Ну тогда попробуй муниципалитет. – Хорошо, – ответил Поганка, – попробую держать все три номера. – Челюсть у него отвисла, слабые щеки ввалились, бескровный язык как тряпочка свисал из мокрого рта.

– Хорошо, хоть дым не в нашу сторону, а то задохнулись бы, – сказал Карл. Он прижался с краю от распахнутого окна, уставя вниз автомат. И еще трое учителей, тоже с автоматами, одетые кое-как, стояли у других окон. Герд их не знал, они вели занятия в младших классах. – Ты присядь, присядь все же, звереныш, а то заденут, – посоветовал Карл. – А еще лучше – уходи к остальным, они в физкультурном зале. Может, и отсидитесь. Не хочешь? Тогда ложись. И не расстраивайся, звереныш, мы все это знали, уже давно знали, ты здесь не один такой прорицатель, я не хуже тебя чувствую…

– Представляешь, что мне ответили, когда я позвонил в Маунт-Бейл? Ну – по поводу Глюка, – вновь обернувшись, сказал директор. – Они мне ответили: «Не беспокойся, парень, он уже горит, твой чертов родственничек. А скоро подожжем и тебя – со всем отродьем».

Карл вытер нос, оставя под ним следы черной смазки.

– А ты думал? Они же нас наизусть выучили… – Выдвинулся из проема и быстрой очередью прошил во дворе что-то невидимое… – Перелезть сюда хотел, гад… Эй, кто-нибудь! Киньте мне еще магазин!

– Я звоню… Никто не подходит… – бесчувственно сообщил Поганка.

Герд, как ему было велено, лежал на полу. Звенело в ушах, и глаза начинали болеть от беспощадного света. «Братья» еще в самом начале повесили над санаторием четыре мощные «люстры», и они, выжигая тень, заливали окрестности мертвенным, ртутным сиянием. Он уже немного жалел, что вернулся. Надо было немедленно, как только увидел огненного удава, бежать в горы. Сейчас он был бы уже далеко. А теперь что? Теперь он тут погибнет вместе со всеми.

Сильно пахло какими-то незнакомыми едкими химическими веществами. Пол подрагивал, как будто по первому этажу разгуливало стадо слонов. Снаружи непрерывно кричали – в сотни здоровенных глоток.

– Нам сейчас требуется хороший шторм, – заметил директор. – Или даже ураган – баллов эдак в двенадцать, с дождем и молниями. Чтобы всю нечисть отсюда выскребло… Фалькбеер! Как там у нас насчет урагана?

– Мы делаем, делаем, – раздраженно отозвался один из учителей, голый по пояс, с веревкой, пропущенной через петли, по-видимому, треснувших джинсов. – Что вы от меня хотите? Я тащу циклон с самого побережья.

Директор на него уже не смотрел. Он смотрел на дверь, бабахнувшую по стене словно от динамита. Привалившись совершенно без сил к косяку, давя в грудь ладонями, словно для того, чтобы не лопнуло сердце, стоял там учитель Гармаш в рабочем балахоне и тапках на босу ногу, открывал рот – беззвучно и часто, как когда-то Лаура.

– Полицейский участок Маунт-Бейл слушает, – абсолютно чужим, спокойным и громким голосом сказал Поганка. Директор тут же отчаянно замахал руками на учителя Гармаша: Молчи, молчи!.. – Алло, полицейский участок Маунт-Бейл. – Полиция? – торопливо подался вперед директор. – Говорит директор и главный врач санатория «Роза ветров». Мы подверглись нападению вооруженных бандитов! Прошу немедленно выслать сюда ваших людей и по экстренной связи передать сообщение на базу ВВС в Харлайле… – Он перевел дыхание. – Алло, говорите, я вас не слышу, – тем же громким и чужим голосом повторил Поганка. – Полиция! Полиция! Это санаторий «Роза ветров»! – закричал директор. – Алло, у нас неисправен аппарат, – сказал Поганка. И, по-видимому, очнувшись, добавил уже своим голосом: – Повесили трубку.