Леонард Гендлин - Исповедь любовницы Сталина

• Название: Исповедь любовницы Сталина
• Автор: Леонард Гендлин
• Издательство: Современное слово
• Жанр: История
• Год: 1998
• ISBN: 985-443-010-3

Роман «Исповедь любовницы Сталина» наиболее полное в странах СНГ издание широко известного на Западе произведения Л. Гендлина. Он основан на воспоминаниях В. А. Давыдовской, которая 19 лет была в интимной связи с И. В. Сталиным. Она рассказывает о своих встречах с «вождем» и его соратниками Ягодой, Ежовым, Берия, Кировым, Ждановым, Кагановичем, Буденным, Ворошиловым, Мехлисом, Микояном, Хрущевым и др., о жутком времени сталинских репрессий.

---

— И. В., он очень хитрый и дальновидный человек.

— Товарищ Берия нам очень предан. Если бы он замышлял что-то нехорошее, мы бы уже знали и нашли возможность с ним расправиться.

— Возможно, вы и правы.

— В. А., когда у вас начинается отпуск?

— С завтрашнего дня.

— Где собираетесь его провести?

— Еще не знаю.

— В этом году врачи запретили мне ехать на юг. Буду жить под Москвой. Возможно, приедет Светлана, дочка моя, она рвется хозяйничать.

Сталин впервые говорил о своих детях.

— Я думаю поехать на Оку, в Поленово и Тарусу, в дом отдыха Большого театра.

— Зачем тебе новые интриги? Поезжай в Сочи, одна будешь жить на даче. Могу с тобой отправить Поскребышева. Он, бедный, тоже переутомился. Несколько лет работает без отдыха. Будет охранять тебя от злых духов!

— Спасибо, милый!

От моих слов И. В. зарделся. Он почувствовал себя снова молодым и сильным, как в старые добрые времена.

— К тебе еще пристают телки из Большого?

— Только Барсова шипит. У нее, по-видимому, начинается климакс.

— Скоро утихомирится! Верочка, ты в чем-нибудь нуждаешься?

— Я мечтаю переменить квартиру.

— У тебя сколько комнат?

— Три.

— Для одного человека совсем неплохо, бывает и хуже. Так и быть, за хорошее поведение прибавим еще одну, получишь 4-комнатную квартиру в центре Москвы. Это будет скромный подарок к твоему возвращению из отпуска.

Мои руки обвили его дряблую, морщинистую шею.

— Верочка, чем объяснить, что ты изменилась в лучшую сторону? Ты была совсем другой. Кто растопил лед в твоем сердце?

Не ответила, боялась, что он может подумать, что я приласкалась к нему из-за лишней комнаты. От Сталина всего можно было ожидать.

— Как обстоят твои финансовые дела?

— Спасибо, все в порядке.

Отдыхала в тиши, никто не тревожил. Сталин звонил только по воскресным дням. Персонал на даче тот же. Два раза в неделю показывали заграничные фильмы. В моем распоряжении лодки, яхта, автомобили с шоферами, врачи, городской комитет партии и все чиновники горисполкома. В порядке подхалимства они предложили устроить несколько сольных концертов. Я отказалась. Наслаждалась морем и воздухом, на яхте и автомобиле объехала весь Кавказ и Крым. Восхитительно прошел последний мой довоенный отпуск.

В Москве в аэропорту меня встретил представительный молодой человек:

— В. А., мне поручено показать вам новую кварти-РУ-

Я забыла об обещании Сталина. Квартира понравилась — большая, просторная, уютная и удобная. Уже была завезена роскошная мебель, чудесная посуда, даже номер телефона остался тот же. Вечером переехала. И. В. все предусмотрел. Ночью меня с ним соединили.

— Дорогой, я звоню из новой квартиры. Тронута. За все спасибо.

В Большом театре полным ходом идет подготовка к премьере оперы Вагнера «Валькирия».

Министр иностранных дел Германии фон Риббентроп пригласил В. М. Молотова в Германию. В Берлине Вячеслав Михайлович два раза встречался с рейхсканцлером Гитлером (Шикльгрубером), который его буквально, очаровал, обласкал и поклялся в вечной любви. Я видела фотографию, где Молотов целовался с Гитлером.

В Кунцево у Сталина собрались члены правительства. Доклад Молотова не понравился, он был необъективный, пристрастно-догматический. Он восторгался Германией, о Гитлере отзывался более чем почтительно: — Когда вы, товарищи, узнаете этого необыкновенного человека, ваши взгляды изменятся. Германия — самый верный и самый надежный союзник. Адольф Гитлер — деловой человек, мы обязаны иметь с ним дело и во всем доверять, не проверяя его действия. Убежден, что Германия стремится к прочному, устойчивому миру.

Маршал Тимошенко, народный комиссар обороны, человек хитрый и осторожный, спросил Молотова:

— Вот вы говорите, что Германия мира жаждет, главаря фашистского государства Адольфа Гитлера превратили в некоего земного ангела. Куда в таком случае, товарищ Молотов, девалась Чехословакия? Где Польша? Не сегодня, так завтра коварный сапог начнет стучать по мостовым европейских городов. Имейте в виду, военные умеют предугадывать. К сожалению, к нам не всегда прислушиваются. Вспомните, что говорил И. Г. Эренбург. Прочтите донесения, которые поступили в Генеральный штаб Красной Армии.

Сталин:

— Семен Константинович, что ты лезешь в бутылку? Молотов — народный комиссар иностранных дел, советское правительство ему доверяет. Через несколько дней в Москву должен прибыть фон Риббентроп. Мы постараемся выяснить точку зрения господина Гитлера.

Вопросов не последовало. Сталин, как всегда, заключал любые прения.

Кремль тщательно готовился к приезду Гитлера. На улице Воровского для него отвели целый особняк. Красивые, нарядные девушки из института иностранных языков были готовы оказать внимание «высокочтимому гостю». Через дипломатические каналы выяснились мельчайшие подробности его быта: вкусы, привычки, любимая еда, марки вин, сорта табака. Удивилась, что он вегетарианец. На центральных улицах ремонтировались здания. Красились фасады и крыши домов. Вокзалы и аэродромы столицы находились под надзором войск НКВД. В Москву прекратили впускать приезжих.

„Билеты на «Валькирию» в театральных кассах не продавались. В последний момент оказалось, что Гитлер приехать не может. Сталин поссорился с Молотовым, выгнал его из кабинета. Вместо Гитлера на специальном самолете канцлера прилетел фон Риббентроп. На спектакле в Большом театре он находился в правительственной ложе рядом со Сталиным и Молотовым. Опера имела шумный успех. Восхищенный министр послал на сцену корзины с цветами. В ложу пригласили постановщика, режиссера С. М. Эйзенштейна, и артиста Никандра Ханаева, исполнителя роли Зигмунда. Молотов устроил торжественный ужин, на котором присутствовало 700 человек. Сталин, Молотов, Риббентроп обменялись речами. Первый тост был поднят за дружбу с Германией, затем за здоровье Адольфа Гитлера, а потом уже за И. В. Сталина и его окружение.

Промелькнул ноябрь. Получила надушенное письмо от Пастернака. «Несравненная, солнце мое, почему Вы, очаровательная Вера Давыдова, пропали, почему не звоните? Я должен Вас непременно увидеть. С низким поклоном Борис Леонидович».

Когда позвонила, трубку сняла женщина. Она ревниво спросила, кто просит Бориса Леонидовича. Через минуту услышала его протяжный, взволнованный голос. Он трубно промычал:

— В. А., как хорошо, что вы нашли меня. Приезжайте, я буду очень рад.

— Не помешаю ли я вашей работе?

— Своим присутствием вы поможете закончить очень важное для меня стихотворение.

Переделкино, одетое в зимний наряд, чарующе прекрасно. Беззаботные белочки прыгают по деревьям. Поэт встретил меня около своего дома. Он был без шапки.

— Я никогда не мерзну, — сказал он. — Нынче счастливый день, нам никто не будет мешать.

Мы с аппетитом ели горячую отварную картошку, селедку, соленые огурцы, пили холодную водку и душистый, крепкий, настоящий английский чай.

— В. А., я слушал вас в операх «Кармен», «Аида», «Хованщина», «Царская невеста». Вы от своих коллег отличаетесь неповторимой выразительностью. В глазах ваших имеется какая-то непонятная для меня демоническая сила, какой-то особый свет. Вы помните наше случайное знакомство в Сокольническом парке?

— Конечно, помню, как можно забыть «знаменитый» обед у Евы Абрамовны Маузнер.

Постернак замолчал. Покраснел. Потом сказал:

— Страшно вспомнить этот дом. Стариков арестовали, они умерли на этапе в тюремном вагоне; держась за руки. Вечная им память!

Б. Л. познакомил меня со стихами, написанными зимой и летом 1936 г. Слушала с упоением. Он прочел черновые наброски из переводов «Фауста» Гете. Ему нельзя было дать полвека. Он выглядел гораздо моложе: легкая походка, загорелое лицо, физически сильно развитое тело.

— Поражаюсь, — сказал Б. Л., — что руководители государства не любят и не понимают поэзии. Маяковского признали после трагической смерти. Лирику Есенина вот уже много лет не печатают. Школьники не знают многих русских поэтов. Я вынужден заниматься переводами национальных поэтов. Газеты и журналы вне очереди печатают стихи и поэмы о Ленине, Сталине, большевистской партии, пограничниках. Согласен, что молодежи необходимо прививать патриотизм, но есть и другие проблемы. Я несколько раз пытался встретиться с товарищем Сталиным, но из этого ничего не вышло. Маленков предложил имеющиеся у меня вопросы изложить в письменном виде, без гарантии, что я получу ответ.

— Б. Л., я постараюсь поговорить с И. В.

— Неужели вы вхожи в Кремль? — спросил наивный Пастернак.

— Я все-таки депутат Верховного Совета РСФСР, иногда приходится бывать на заседаниях в Кремле.

— Верочка, буду вам безмерно благодарен.