Герман Мелвилл - Тайпи. Ому (сборник)

• Название: Тайпи. Ому (сборник)
• Автор: Герман Мелвилл
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2015
• ISBN: 9789661490474

Шлюпка отчалила. Мы наблюдали за ней в подзорную трубу.

Вот она врезалась в берег, в пене и сверкающих брызгах. Вот матросы пошли вдоль берега, оставив одного возле шлюпки, оглядываясь и прислушиваясь. Вот они вступили в рощу – и скрылись из виду.

Через некоторое время матросы вернулись, сели в шлюпку и помчались по направлению к кораблю. Но вдруг шлюпка повернула и опять приблизилась к берегу. Несколько десятков туземцев, вооруженных копьями, вышли из рощи. Один из них выступил вперед, настойчиво призывая чужестранцев высадиться на берег. Капитан жестами показал, что отказывается. Туземцы взмахнули копьями. Тогда он выстрелил из пистолета, и островитяне бросились бежать.

---

Этот случай показал, что тайпи намерены удерживать меня в плену. А так как обращались со мной по‑прежнему заботливо и почтительно, я не знал, что и думать. Если бы я мог обучить их чему-нибудь или быть хоть чем-нибудь им полезным, еще можно было бы предположить какой-то их расчет. Но за все время, что я пробыл на острове, местные жители, наверное, всего раза три обращались ко мне за советом. Поэтому их поведение казалось загадочным.

День проходил за днем, и постепенно я погрузился в апатию. Моя нога стала заживать, опухоль спала, боль уменьшилась, и я надеялся на скорое выздоровление. Островитяне старались развлечь меня. Я гордился тем, что мне удалось оказать им некоторые услуги благодаря вещам, привезенным с корабля, и умению пользоваться иглой и бритвой.

Когда я как-то развернул сверток с вещами, принесенными с судна, туземцы уставились на его содержимое, точно перед ними была шкатулка с драгоценностями. Они настояли на том, чтобы это сокровище было тщательно сохранено. Сверток привязали к веревке, второй конец которой перекинули через балку, и подвесили под самую крышу. При необходимости я мог легко достать свои вещи. В свертке были бритва, запас иголок и ниток, остатки табаку и несколько ярдов ситца.

Вскоре я стал осматривать свой гардероб, состоявший из рубашки и пары штанов. Я сбросил с себя матросский костюм и спрятать его на время, а пока решил следовать обычаям жителей долины Тайпи.

Как-то у меня порвался плащ, и мне захотелось показать островитянам, как легко залатать дыру. Я принялся за починку, и вдруг старик Мархейо хлопнул себя по лбу и, кинувшись в угол, вытащил оттуда грязный и рваный лоскут линялого ситца – вероятно, когда-то он получил его в торговой сделке на берегу – и стал умолять меня показать и тут свое искусство.

Я согласился, хотя еще никогда не имел дела с такими прорехами. Мархейо в благодарность обнял меня и, сняв повязку, обернул ткань вокруг бедер, вставил в уши украшения, схватил копье и выбежал из хижины.

Бритва вызывала особенное восхищение тайпи. Нармони, известный герой, тщательнее всех татуированный, как-то попросил меня провести бритвой по его уже бритой голове.

Дикари обычно бреются с помощью зуба акулы. Немудрено, что Нармони сразу оценил преимущество моей бритвы. Но я дал понять, что не могу исполнить его просьбу, не наточив бритвы. Нармони выбежал из хижины и через минуту притащил каменную глыбу величиной с жернов. Но об этот камень можно было только сломать бритву, и мне волей-неволей пришлось приступить прямо к бритью. Бедный Нармони корчился и извивался, но вытерпел боль. После того как я поработал над его головой тупой бритвой, она выглядела ужасно, но Нармони был доволен, и я не стал его разубеждать.

Глава 17

Дни шли за днями, но туземцы не меняли отношения ко мне. Постепенно я утратил ощущение времени, перестал различать дни недели и погрузился в апатию, которая обычно наступает после бурных взрывов отчаяния.

И вдруг нога моя излечилась – опухоль спала, боль утихла, и я чувствовал, что еще немного – и я совсем излечусь от невыносимого недуга.

Туземцы сопровождали меня гурьбой, куда бы я ни шел, но теперь я был недосягаем для мрачного уныния, еще недавно владевшего мною.

Теперь я ходил повсюду, и меня везде гостеприимно принимали; меня угощали вкуснейшими плодами, мне прислуживали темноглазые девушки, и я постоянно ощущал заботу и внимание Кори-Кори.

Однако мне был запрещен доступ к морю; островитяне сопровождали меня повсюду, и я не могу вспомнить ни минуты, проведенной в одиночестве. Нечего было и думать добраться до моря тайком. Но я редко теперь помышлял о бегстве. Я жил сегодняшним днем и гнал от себя мрачные мысли.

Все в долине Тайпи восхищало меня, и особенно – веселье, царившее здесь. Заботы, печали, обиды и огорчения словно не существовали… Здесь не было ни просрочек по закладным, ни векселей, ни счетов, ни долгов; не было портных и сапожников, заимодавцев и окружных прокуроров, бедных родственников, нищих и долговых тюрем.

Попросту говоря, в Тайпи не было денег – корня всех зол.

Здесь не было злобных старух, жестоких мачех, усохших старых дев, разлученных влюбленных, закоренелых холостяков и равнодушных мужей…

Здесь царила жизнерадостность.

Дети играли все дни напролет, не зная ссор. В нашей стране они уже через час передрались бы.

Молодые женщины не завидовали друг другу, не строили из себя утонченных красавиц и не ходили, затянутые в корсеты, прямые и скованные, как куклы, а были свободны, веселы и грациозны.

Были места в этой долине, где женщины обычно собирались, чтобы украсить себя гирляндами цветов. Лежа в тени роскошных рощ, они плели из только что сорванных цветов и бутонов венки и ожерелья, и казалось, что это свита самой Флоры собралась на празднество…

У юношей всегда были какие-то занятия и развлечения, но ловили ли они рыбу, выдалбливали пироги или натирали до блеска украшения – между ними никогда не возникало споров или соперничества.

Зрелые воины величаво ходили из дома в дом, и повсюду их встречали как самых дорогих гостей. А старики, которых в долине было очень много, редко когда поднимались с циновок – они часами лежали, покуривая трубки, и болтали между собой.

Болезней тайпи не знали. За все время, что прожил у них, я видел только одного больного человека. На их гладкой здоровой коже не бывает пятен и прочих следов перенесенных недугов.

Как-то раз я забрел в священные рощи, расположенные на полпути к морю, и Кори-Кори предложил мне навестить жившего там Мехеви. В полдень я вместе с Мехеви и другими вождями племени прилег отдохнуть и погрузился в дремоту. Вдруг меня разбудили дикие крики, и, поднявшись, я увидел, что туземцы хватают копья и куда-то бегут. Мехеви схватил мушкеты, стоявшие у стены, и тоже исчез в роще. Среди криков я различил слова: «Гаппар! Гаппар!»

Островитяне бежали по направлению к долине Гаппар. До меня донесся резкий звук выстрела из мушкета и шум голосов. Женщины неистово кричали. Раздался еще выстрел, и вой с холмов. Затем наступило спокойствие и продолжалось так долго, что я начал думать, будто туземцы решили отложить на время вражду. Вдруг щелкнул третий выстрел. После этого в течение двух часов не было слышно ничего, кроме отдельных криков.

Все это время рядом со мной были только Кори-Кори и старики туземцы. Кори-Кори считал, что мы находимся в центре великих событий, и пытался заставить меня осознать всю их значимость. Жестами он показывал, как тайпи карают врагов, и каждые пять минут выкрикивал имя Мехеви, давая мне понять, что под его предводительством воины проявляют чудеса храбрости.

Через некоторое время к нам явился запыхавшийся гонец и сообщил о великой победе, одержанной тайпи:

– Трусы убежали! Трусы убежали!

Кори-Кори пришел в экстаз и произнес красноречивое приветствие, из которого я понял, что таковы и были его ожидания и что совершенно бесполезно кому бы то ни было, даже войску пожирателей огня, предпринимать поход против непобедимых героев долины. Я с большим интересом ждал возвращения победителей, опасаясь, что не обошлось без потерь.

Но я ошибся. Мехеви не подвергал воинов бесполезному риску. Все потери победителей сводилась к одному указательному пальцу и ногтю большого, ушибленной руке и кровотечению из бедра у одного из вождей. Я заключил, что войны островитян не слишком кровопролитны. Впоследствии я узнал, как началась стычка. Было замечено, что несколько гаппаров бродят, очевидно с недобрыми намерениями, на склоне горы, принадлежавшем тайпи. Обитатели долины подняли тревогу, и враг был отогнан к границе. Два или три дня стычку обсуждали, но затем возбуждение спало, и долина погрузилась в обычное спокойствие.

Глава 18

Здоровье и хорошее расположение духа вернулись ко мне и заставили вновь заинтересоваться окружающим. Мне хотелось получать все возможные удовольствия.

Главным из удовольствий стало для меня купание в обществе молодых девушек. Мы обычно отправлялись к озеру почти правильной круглой формы, расположенному посреди долины. Красота его была невыразима: по берегам колыхались зеленые заросли, а над ними высились кокосовые пальмы, словно страусовыми перьями увенчанные листьями.

Девушки плавали так легко и быстро, так естественно чувствовали себя в воде, что я приходил в изумление. Они то скользили у самой поверхности, не двигая даже руками, то внезапно устремлялись вперед, и в воде мелькали их блестящие тела, то ныряя в темную глубину, то снова всплывая на поверхность.

Помню, как однажды я плюхнулся в озеро, прямо посреди их стайки, и решил затянуть одну из них под воду. Мне тут же пришлось раскаяться. Девушки окружили меня, словно дельфины, вцепились в руки и в ноги и стали топить, пока в ушах не поднялся звон, а перед глазами не поплыли видения. Я мог противостоять им не больше, чем кит – нападающим на него акулам. Наконец они меня отпустили, смеясь над тем, как я пытался их догнать.