Дарья Кузнецова - Симфония для пяти струн (СИ)

• Название: Симфония для пяти струн (СИ)
• Автор: Дарья Кузнецова
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

В Городе-на-Мосту, что стоит на Великой Реке, живет хорошая девушка Ау Лиел. Работает, учится, встречается с друзьями и не думает о плохом. Сам Ветер играет для неё на струнах Мира только легкую и беззаботную музыку. Ау с улыбкой встречает новых в её жизни людей, вот только сотрудников Руки Гармонии недолюбливает. Не потому, что когда-то нарушила охраняемый ими закон, а… просто так, из общих суеверий. Но когда спокойная жизнь вдруг прерывается смертью совершенно незнакомого ей человека, волей-неволей приходится перебороть эти предубеждения. Потому что помочь удержаться на ногах в вихре последующих событий ей может только один человек — следователь Карт Аль, Синеглазый Демон с душой штормового ветра. Впрочем… человек ли?  

---

Но болезненного чувства потери чего-то бесконечно дорогого и близкого так и не появилось. Наверное, это стыдно и неправильно? Мне было жаль его, очень жаль, он был хорошим человеком, он дал мне всё, что мог. Но, наверное, он так и не стал мне человеком близким, отцом не в биологическом, а в человеческом смысле. От этого было стыдно, обидно и совсем уж грустно.

— Да ты что, с ума сошла, там ночевать после случившегося?! — взвилась подруга. — И речи быть не может, ко мне поедешь. Одной тебе опасно оставаться, мало ли, что?

— Ну да, чтобы вас там обеих и пристукнули! — возмущённо фыркнул Сарк. — Нет уж. Тут останетесь, под присмотром. Гостевых комнат полно, а в дом никто посторонний просто не войдёт.

— И завтра вот так на работу? — переглянувшись, в один голос возмутились мы. Правда, по немного разным поводам.

— Ох уж эти женщины, — заразительно рассмеялся он.

— Давайте хотя бы до моего дома дойдём! — взмолилась Оли. — Тут же совсем недалеко! И размер у нас практически одинаковый.

Осталось только пожать плечами и согласиться.

Правда, потом встала ещё одна проблема; если Олее было не стыдно пройтись по улице, то я в здравом уме повторять сегодняшний опыт не хотела — босиком, в халате, поздно вечером… В общем, в итоге за одеждой отправились Оли и Сарк вдвоём, в утешение предоставив мне на разорение библиотеку. Я обосновалась там всерьёз и надолго, полагая, что неторопливая в отношении сборов подруга впадёт в традиционную истерику на тему «нечего надеть», и скорее я дождусь Аля, чем их.

Но то ли она была не в настроении, то ли присутствие ожидающего мужчины её дисциплинировало, но я даже толком вчитаться не успела в незнакомую книгу известного мне и любимого автора, когда дверь библиотеки тихонько скрипнула, и в дверном проёме появилась весёлая физиономия Сарка.

— Сидишь? А мы уже вернулись. У меня есть идея, как провести время до возвращения Карта просто и весело!

Заинтригованная, я проследовала за ним в кухню и обнаружила Оли, отчего-то так и не переодевшуюся, которая с благоговейным восторгом потрошила большой резной ларец из дорогого болотного дерева с красивой серебряной инкрустацией. Внутри ларца обнаружились не драгоценности, как можно было предположить, а… хотя, наверное, «Старые кости» по меньшей мере двухсотлетней давности (что легко можно было определить по рисунку поля) тоже немалая ценность.

— Какая прелесть! — восхищённо разглядывая на ладони белоснежный череп чего-то мелкого, но явно саблезубого, воскликнула Олея. — Мы же правда-правда-правда поиграем? — она с надеждой воззрилась на Сарка.

— Нет, я их просто так достал, похвастаться, — фыркнул он, извлекая из какого-то шкафа пузатую тёмную бутылку. — Чтоб веселее игралось, — пояснил мужчина на наши изумлённые взгляды. — Это просто вино, не волнуйтесь. Тебе, Ау, после всех треволнений показано расслабиться, ну а мы за компанию, — он подмигнул Олее.

— Напьёшься, приставать будешь, — задумчиво проговорила девушка. В её голосе отчётливо прозвучали мечтательные нотки.

Время летело быстро и весело. Я даже не сразу поняла, что в какой-то момент окружающая реальность несколько изменилась. Вскинувшись, принялась торопливо оглядываться.

Карт Аль стоял настолько неподвижно, что я пару раз мазнула по нему взглядом, как по предмету обстановки, совершенно не замечая. А, заметив, и сама растерянно замерла, зачарованно разглядывая мужчину.

Карт Аль пошёл в дом друга исключительно для очистки совести. Обещал же, значит, надо зайти. Он был уверен, что застанет сонное царство, поэтому замешкался перед входной дверью. Звонить не хотелось; было бы невежливо будить и без того не высыпающегося Сарка, которому завтра предстоял очередной насыщенный рабочий день (про насыщенность рабочего графика своего, пожалуй, единственного друга следователь знал по собственному опыту). А пытаться открыть самостоятельно… Хаос знает, как на такое отреагирует этот ненормальный дом!

Правда, в этот раз скандальное строение решило для разнообразия побыть паинькой, и впустило Карта прямо в кухню. Появилось скользкое нервное ощущение, что дом с огромным удовольствием наблюдает за оживлением, нарушившим его размеренное однообразное существование, раз за разом упорно сталкивая своих обитателей там, где ему больше хотелось.

Появилось, и пропало, вытесненное куда более занимательной картиной.

В кухне буквально стоял дым коромыслом (это выражение Аль и сам не помнил, где подхватил и откуда знал его правильное применение; во всяком случае, что такое «коромысло» он не имел ни малейшего представления). Грязная посуда сиротливой кучкой была сложена в раковину (подумать только, обычно весьма аккуратный Сарк не сумел даже побросать их в мойку!), сковорода и вовсе чернела на заляпанной чем-то плите. Хозяин дома обнаружился тут же, как и обе подружки. Все трое сидели за столом и с азартом резались в «беленькие»[9]. Веселья добавляла початая бутылка вина, ещё две пустых сиротливо жались на полу в углу.

Карт замер на пороге. Во-первых, от неожиданности: на подобное оживление он не рассчитывал. Во-вторых, понимал, что если сейчас даст знать о своём присутствии, весёлый вечер тут же кончится: Ау вспомнит пережитые неприятности, Сарк наверняка обнаружит царящий вокруг беспорядок (помимо посуды, имелись какие-то огрызки и очистки, тут и там живописно раскиданные по столу, а кое-где и по полу, пятна от вина, мятый плащ самого хозяина дома прямо на полу у входа) и с причитаниями кинется его убирать. А Олея… Ну, просто расстроится и наверняка засобирается домой. Так что Алю было несколько неловко (такому чувству, как «стыд», он научился совсем недавно, и посещало оно его нечасто) нарушать идиллию; даже на мгновение кольнула зависть, что он бы точно в неё не вписался. И, в-третьих, к своему искреннему удивлению Карт засмотрелся на раскрасневшихся от вина и смеха девушек. Подобное созерцательное состояние следователю было, мягко говоря, несвойственно, поэтому он не удержался и, так и не шевельнувшись, принялся за анализ нового ощущения — «эстетическое наслаждение».

А девушки и в самом деле были хороши.

Олея, беловолосая, с огромными зелёными глазищами, напоминала кошку; пластикой движений, разрезом глаз, какой-то неожиданной хищностью черт, и особенно — взглядом. Немного лукавым, пристальным. Уже по одним этим глазам можно было понять, что девушка прекрасно знает себе цену и наверняка сумеет дать отпор любому обидчику. Было в ней что-то жёсткое, расчётливое, даже стервозное; но оно ей решительно шло. Как и алое вечернее платье классического силуэта со скромным декольте, отлично сидящее на ладной стройной фигурке. К платью прилагалась соответствующая причёска, которая даже сейчас сохраняла вполне пристойный вид.

Впрочем, в Ау тоже было что-то кошачье, и, наверное, благодаря этому столь непохожие чертами лиц девушки легко могли сойти за родных сестёр. Светло-льняные волнистые волосы, наспех перехваченные почти уже сползшим шнурком, красиво обрамляли мягкий овал лица. Тонкие брови вразлёт и пухлые губы, на которых почти всегда блуждала тень улыбки. И глубокие тёмно-серые глаза, почти бездонные, заглядывающие в самую душу; в них отражалось знание недоступного простому человеческому восприятию. Так умеют смотреть только дети и видящие истину. И кошки…

Если продолжать кошачью аналогию, то Олея была гуляющая сама по себе гордая недотрога с мягкой гладкой шёрсткой, неуёмным любопытством и бурным темпераментом. А её подруга больше напоминала домашнюю пушистую соню, отличающуюся завидным терпением и упрямством.

Погрузившись в эти странные размышления, Аль параллельно пришёл к выводу, что лучше и вправду не вмешиваться, а разговор подождёт до утра. Но момент был уже безнадёжно упущен; его заметили. И в окружающем мире вдруг что-то неуловимо изменилось…

Что-то неуловимо изменилось в его грозовой мелодии. В неудержимом буйстве стихии теперь будто грохотал не только далёкий гром, а чудились отзвуки торжественного и бравурного марша или, скорее, гимна. Я, внимательно вслушиваясь в неё, слегка подалась вперёд.

По губам Аля блуждала задумчивая полуулыбка, с которой он внимательно разглядывал царящий вокруг беспорядок. Он почувствовал мой взгляд и, улыбнувшись, перевёл взгляд уже на меня.

Это было похоже на стремительный водный поток, срывающийся с гор. Ледяной и безжалостный, он с лёгкостью пресёк даже малейшие мысли о сопротивлении, потащил за собой. Бороться было бесполезно, во всём мире, кажется, не стало ничего, кроме этого потока. Он швырял, ломал и выкручивал, подминал под себя, и тащил, тащил куда-то. А потом был краткий миг, когда не стало и его. Только мучительно медленное и бесконечное падение в клокочущую, изрешечённую яростными вспышками бездну бури…