Нил Шустерман - Энси - Хозяин Времени

• Название: Энси - Хозяин Времени
• Автор: Нил Шустерман
• Жанр: Детская проза

Энси Бонано, из уст которого вы уже слышали про суперстранного Шва, рассказывает новую сумасшедшую историю. На этот раз Энси жертвует месяц жизни своему однокласснику Гуннару Умляуту, которому, по его словам, осталось жить полгода. Вскоре вся школа следует примеру Энси. Но так ли уж Гуннар болен? Или слухи о его неминуемой смерти сильно преувеличены? Когда с членом семьи Бонано, подарившим Гуннару два года жизни, случается инфаркт, Энси задумывается, не искушает ли он судьбу, взяв на себя роль Господа Бога...

---

Ну и вот, сижу я, пытаясь решить, что хуже: подсказать директору, что у него галстук через плечо, отчего он, конечно же, дико смутится, или ничего не говорить, и тогда он смутится еще больше, как только обнаружит это сам. В любом случае он отыграется на мне. Ситуация патовая. Самое ужасное, что я еле-еле сдерживался, чтобы не заржать.

Директор налил себе газировки. Он и мне предложил, но я лишь помотал головой.

— Мистер Бонано, — сказал он серьезным начальническим тоном, — вы знаете, почему я вас вызвал?

Я никак не мог оторвать глаз от его галстука, давился смехом и пытался выдать его за кашель. Ну, все, не могу больше. Хоть бы лампа с потолка рухнула, что ли, да въехала мне по башке, чтобы я вырубился прежде, чем расхохочусь! Тогда я стану жертвой, и директор меня пожалеет.

— Я спросил: известно ли вам, зачем я вас вызвал?

Я кивнул.

— Прекрасно. Вот и давайте поговорим о ситуации с Гуннаром Умляутом.

— У вас галстук через плечо, — сказал я.

Пару мгновений я читал его мысли: «Может, оставить так и сказать, что я это нарочно?» В конце концов мистер Синклер вздохнул и перебросил галстук обратно... прямо в стакан с газировкой.

У меня уже слезы катятся от еле сдерживаемого смеха. И тут он со словами: «Все равно мне этот галстук никогда не нравился», — сдергивает его с себя и бросает в мусорную корзину.

Вот тут я не выдержал. Я не просто засмеялся — меня накрыл приступ самого неприличного гогота, из тех, после которых болит живот и подгибаются ноги.

— Хахахахахахахахахапростите, — пищал я сквозь ржач. — Хахахахахахахахахахахаханемогусдержатьсяхахахахахахахахаха...

— Я подожду, — сказал человек, в чьей власти было выгнать меня из школы.

Пытаясь остановить приступ, я напряг все мускулы. Ничего не вышло. Тогда я вообразил себе лицо мамы, когда она услышит, что меня выбросили из общеобразовательной системы Нью-Йорка за то, что я смеялся над собственным директором. Мой смех утонул в этой картине, как директорский галстук в газировке.

— Ну что, отсмеялся?

Я сделал глубокий вдох.

— Кажется, да.

Он подождал, пока не сдохла моя последняя конвульсия, использовав это время, чтобы вылить газировку в стоящий на письменном столе бонсай.

— Что это была бы за жизнь, если бы мы не могли иногда посмеяться над самими собой? — сказал он. И, странное дело, я его внезапно зауважал. Вот молодец, сумел сохранить лицо!

— Сколько часов? — спросил я. Ни к чему откладывать неизбежное.

— Боюсь, я не понял вопроса.

— Я должен сидеть после школы, так ведь? Из-за всего этого дела с Гуннаром. Вот я и спрашиваю: сколько часов? В субботу тоже приходить на дополнительные? А моим родителям обязательно знать, или мы могли бы сохранить это между нами?

— Кажется, ты не понимаешь, Энтони. — И тут он улыбнулся. Ой-ой. Когда директора улыбаются — это не к добру.

— Тогда меня что... отстраняют от занятий? Послушайте, я же никому ничего плохого не сделал... это же всего лишь бумажка... просто хотелось, чтобы умирающему парню стало немного легче на душе... На сколько дней?

— Никто не собирается тебя ни за что наказывать, — сказал директор Синклер. — Я позвал тебя, чтобы отдать мой собственный месяц.

Я молча уставился на него. Видно, теперь его очередь смеяться надо мной. Правда, он не разоржался, как я, а всего лишь испустил легкий смешок.

— Вообще-то, — добавил он, — меня твоя инициатива восхищает. Она демонстрирует такой уровень сопереживания, который я в жизни наблюдаю весьма редко.

— Так вы что... хотите, чтобы я написал для вас контракт?

— И для меня, и для секретарей в канцелярии. И для мистера Бейла.

— Нашего охранника? Он тоже хочет пожертвовать месяц?

— Ты положил начало общешкольному феномену, Энтони. Этому несчастному мальчику просто повезло, что у него такой друг.

Он вручил мне список тех, для кого я должен был составить контракт, и, надо сказать, от потрясения у меня все слова закончились. Перед тем как выйти из кабинета, я бросил взгляд на мусорную корзину и сказал:

— Не выбрасывайте этот галстук. Лучше избавьтесь от того, что в желтых огурцах — вот над ним все постоянно стебутся.

Он воззрился на меня так, будто я авансом сделал ему подарок на Рождество.

— Спасибо, Энтони! Спасибо, что сказал.

Я ушел со списком имен и непередаваемым, неземным чувством, проистекающем от осознания того, что твой директор не ненавидит тебя от всей души.

В духе своего высказывания об «общешкольном феномене» директор настоял, чтобы я выступил в «Утренних объявлениях». Надо, мол, превратить жертвование месяца в дело всей школы.

«Утренние объявления» в нашей школе — полный отстой. То есть у нас имеется полный комплект видеооборудования, но никто не умеет им пользоваться. Есть и девочка, которая читает по бумажке так, будто только вчера вылечилась от заикания. И не забудем того пацана, что каждый раз поправляет свое хозяйство в прямом эфире, когда нервничает — а нервничает он всегда, когда он в прямом эфире. По временам Айра снабжает их каким-нибудь смешным клипом, но в последнее время смотреть по большей части нечего.

— Просто читай свои реплики по карточке — и всё, — втолковывал мне видеотехник, но, как я уже говорил, публичные выступления в моем списке развлечений идут следующим пунктом после «быть заживо съеденным муравьями».

Теперь, сам сделав «утреннее объявление», я понял, почему те ребята на телевидении выглядят дураки дураками, и во мне проснулось уважение к Пацану С Хозяйством и Девчонке-Заике.

* * *

«Привет всем, в эфире новости с Энтони Бонано. Как многие из вас знают, у нашего друга Гуннара Умляута редкая смертельная болезнь — ПМС, пауза, вот я и прошу вас, ткнуть пальцем в камеру, открыть ваши сердца и в качестве символического жеста доброй воли подарить ему месяц вашей жизни. Взамен вы получите футболку с надписью «Воин Времени для Гуннара». Чё, правда есть такие футболки? Клево! Цель — набрать как можно больше времени. Наш девиз: «Месяц для тебя кроха, отстегни Гуннару немного!» Нет, дайте я пойду набью морду тому, кто написал это г...но. Я что, только что сказал «г...но» в прямом эфире?»

* * *

Теперь к Хозяйственному Пацану и Заике прибавился Балаболтус.

* * *

Не успел я прийти на следующий урок, как по всей школе началось-поехало. Меня останавливали в коридоре. Людям, по-видимому, было без разницы, что я выглядел на ТВ как полный придурок, они хотели лишь отдать Гуннару время своей жизни. У каждого нашлись свои резоны: парни хотели произвести впечатление на подружек; девочки рассчитывали стать популярными. И хотя мне вовсе не улыбалось проводить все свободное время за компьютером, печатая контракты, но не мог же я откреститься от того, что сам же и начал, так ведь? Вдобавок есть что-то очень притягательное в том, чтобы быть человеком, к которому обращаются за решением вопросов. Энси Бонано — Хозяин Времени! Я даже почувствовал, что надо бы одеваться посолидней, например, в рубашку с галстуком, как баскетбольная команда в день решающего матча. Вот я и нацепил на себя галстук с прикольными размягчившимися часами — их нарисовал один покойный художник по имени Долил. Ладно, признаю — все это вскружило мне голову, особенно после того, как ко мне с просьбой забрать у него немного времени обратился Уэнделл Тиггор.

— У тебя нельзя, — заявил я ему. — Гуннару нужна полновесная жизнь, а не черт-те что, как твоя.

Тиггор так туп, что даже огрызнуться как следует не умеет, вечно отвечает что-то вроде: «Да? Я, значит, по-твоему, черт-те чё? А ты... ты глупый дурак!» (Иногда человек, которого он пытается оскорбить, сам подсказывает достойную ответную реплику, чисто из жалости.)

Но на этот раз Тиггор даже и не пытался что-то вякнуть; он надул губы и, ссутулившись, побрел прочь. Почему? Потому что Хозяин Времени вынес приговор: недостоин, и точка.

Вину за случившееся дальше я мог бы свалить на Пихача, но, вообще-то, он тут не так уж и виноват. Скорее, я пал жертвой синдрома Совершенствования Рецепта. О существовании этой болезни я узнал от папы, и вот каким образом.

До открытия ресторана оставался приблизительно месяц, и папа пытался решить, каким же будет наше официальное меню. Впервые в жизни ему пришлось сесть и записать все те рецепты, которые он до сих пор держал в голове.

Они с мамой крутились на кухне, готовя одно блюдо за другим. Большинство из них пришлось раздать соседям, потому что даже Фрэнки оказался не в состоянии заглотить все меню. В прошлом году мама ходила на курсы французской кухни, после того как ей пришлось признать папино превосходство по части итальянской. Таким образом, мама застолбила новую территорию вкусовых луковиц. Они с папой создали свой особый сплав итальянских и французских блюд, но в тот вечер, о котором речь, папе пришлось постоянно удерживать маму от добавления новых ингредиентов.