Матильде Асенси - Твердая земля

• Название: Твердая земля
• Автор: Матильде Асенси
• Издательство: группа “Исторический роман“
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015

Карибское море, 1598 год. Пережив нападение пиратов, которые разделались со всей командой, юная Каталина Солис, истощенная и подавленная кошмарным убийством брата во время этой атаки, наконец добирается до необитаемого острова. Проведя там больше года в лишениях, она видит прибывший к берегам островка корабль. Капитан решает представить ее как своего неизвестного сына-метиса.

Начиная с этой минуты она превращается в Мартина Невареса и открывает свободу и верность Нового Света, полного опасных контрабандистов, корсаров и изгоев.

---

Когда в середине ноября мы вернулись в Санта-Марту, наши трюмы были пусты. Я не особо беспокоилась, потому что у нас имелось достаточно денег, чтобы дожить до следующего урожая, и не учла, какие кошмарные последствия это возымеет — ведь мы оставили Бенкоса без нужного оружия и пороха для защиты поселений. Мы должны были сообщить ему ужасные новости как можно раньше, чтобы он мог принять меры и подготовиться. Если послать ему весточку через Сандо, то она дойдет только через пять или шесть дней, ведь как бы быстро не бегали его курьеры, им приходилось преодолевать горы и болота. Для нас же, на «Чаконе», наоборот, до Картахены был всего день пути, и отец решил, что не будет дожидаться декабря, чтобы выплатить Мельхору положенное, а воспользуется этим предлогом прямо сейчас, дабы сообщить о произошедшем Бенкосу.

Я в тот вечер я сидела за своим столом-шлюпкой и писала королю беглых рабов длинное письмо, в котором объясняла всё в подробностях (король не умел читать, но в его поселке были те, кто умеет), и на заре мы отплыли в Картахену, попрощавшись с матушкой и девушками борделя, которые пришли в порт нас проводить.

Ветер был попутный, и плавание приятным. Казалось, само море нас подгоняет, благоволит нашему путешествию, так что тридцать лиг выглядели как две или три, и в тот же день около полуночи мы прошли мимо острова Каксес, приближаясь к Картахене. Мы немного поспали, слушая шум, долетающий от этого большого и оживленного города: голоса стражи, колокола и молитвы священников, вопли пьяных и даже грохот драки из портовой таверны.

На следующее утро сразу после завтрака мы отправились в шлюпке на берег и не выходя из нее вручили Хуанито письмо, написанное мной дома, чтобы он отдал его рабу из мастерской плотника, велев ему сказать, что это срочно и чтобы все курьеры постарались добраться до Бенкоса как можно скорей.

Затем, поприветствовав друзей с рынка, которые поделились с нами новостями, привезенными флотом из Испании (что наконец-то был подписан мир с Англией), Лукас, Родриго, Матео и я вместе с отцом направились к гасиенде Мельхора, а Хаюэйбо, Антон, Томе и Мигель остались охранять шлюпку. День выдался солнечным и жарким. Отец прикрыл голову черной шляпой, а я — своей красной, у остальных же имелись лишь пропитанные потом платки, и вскоре мы уже начали шутить — не украсть ли зонтик у первой же попавшейся на пути дамы.

Когда мы наконец оказались в сотне шагов от гасиенды, отец приказал нам остаться в тени высоких кокосовых пальм.

— Хватит, — заявил он. — Проводили меня до этого места, а дальше я уж как-нибудь сам.

Он решительно двинулся дальше, жестом велев нам успокоиться. Он понимал, что мы боимся, как бы он снова не потерял рассудок, что малейшая тревога может вызвать новый приступ.

Мы уселись на землю под пальмами и прождали довольно долго, громко болтали и шутили, словно находились на борту «Чаконы» и никто не мог нас услышать, через час отец еще не вернулся, и я, несмотря на его запрет, поднялась на ноги. Солнце слепило глаза, я схватила шляпу и прикрылась ей, но все равно нигде не могла разглядеть фигуру отца.

— Он уже должен был выйти, — встревоженно пробормотала я, не переставая всматриваться в дорогу к гасиенде и крыльцо дома.

— Это точно, — согласились мои товарищи, встав рядом.

— Нам нужно пойти туда и спросить, в чем дело, — сказал Родриго, прикрыв глаза от солнца.

— Ну так пошли! — воскликнул Матео, положив руку на эфес шпаги и двинувшись вперед.

Я возглавила процессию, и мы быстрым шагом пересекли земли гасиенды. Рабы — чернокожие и индейцы — были скованы вместе цепями и без устали трудились, разбивая каменные глыбы, чтобы добыть руду или драгоценные камни, или что там еще находилось, и стоял такой грохот, что, проходя мимо, мы даже не могли друг друга расслышать. К счастью, по мере приближения к большому белому дому звуки становились тише. На крыльце теплый ветер раскачивал гамак Мельхора де Осуны. Дверь была открыта. Мы находились шагах в десяти от нее, когда вышел негр с аркебузой и горящим фитилем в руках и двумя огромными прыжками оказался прямо напротив нас.

— Чего вам надо? — спросил он угрожающе.

— Это так твой хозяин принимает гостей? — отозвался Лукас, расправив плечи.

— Убирайтесь! — мрачно выкрикнул негр.

— Мы никуда не уйдем, пока не узнаем, где Эстебан Неварес.

— Не знаю, о ком вы говорите.

— Не знаешь, о ком я говорю, мерзавец? — возмутился Лукас, выставив вперед кулаки и приблизившись к рабу. — Я говорю о том торговце, что вошел в этот дом больше часа назад, чтобы выплатить твоему хозяину долг, и который с тех пор так и не вышел.

Негр несколько секунд раздумывал, а потом сказал:

— Он уже ушел.

— Врешь! — рявкнул Лукас.

— Я не вру, — нервно отозвался тот. — Торговец, о котором вы говорите, и правда появился здесь больше часа назад. Вошел, побыл недолго с хозяином в гостиной, отдал деньги и ушел.

— А мы ждали его снаружи, — сказала я, вставая рядом с Лукасом, — и не видели, как он выходил. Мы сидели под вон теми пальмами, — показала я. — Объясни-ка, как мой отец мог покинуть гасиенду, так что мы не заметили?

— А мне почем знать? — испуганно воскликнул он. — Убирайтесь немедленно, или я выстрелю, как приказал хозяин.

— До чего ж твой хозяин смел! — воскликнул фехтовальщик Матео. — Так передай ему, чтобы не прятался за спину раба, а вышел сам, как мужчина.

Атмосфера накалялась. У меня возникло чувство, что всё это плохо кончится. И тут в дверях появился сам Мельхор де Осуна. Я еще не видела его вблизи. Он был небольшого роста и плотным, обвислые щеки покрывала тощая седая борода. Как я считала, раз уж он был кузеном братьев Курво и находился под их покровительством, он должен был оказаться моложе.

— Что здесь происходит? — поинтересовался он.
На нем были черные плундры и белая сорочка с рукавами-буфами, поднятыми выше локтей.

Я вышла из-за спины Лукаса и оказалась прямо перед Осуной. Человеком, который был если не самым большим мерзавцем Твердой Земли, то одним из главных претендентов на этот титул. Но клянусь прахом моего настоящего отца, это ему дорого обойдется.

— Они говорят, что Эстебан Неварес не выходил из этого дома, — объяснил ему негр, не поворачивая головы и не сводя глаз с Лукаса.

— Как это не выходил? — хмыкнул Осуна с непроницаемым видом. — Давно уже ушел.

— Я им и сказал, что он уже ушел, но они не верят.

Я постаралась скрыть свою ярость и тревогу и вызывающе посмотрела на своего врага.

— Мой отец пришел заплатить вам, Мельхор, и я требую, чтобы вы сию же минуту сказали, что с ним сделали и где он.

— Убирайся к дьяволу, парень! — рявкнул он, повернувшись спиной. — Твоего отца здесь нет.

Я схватила его за жирную руку и изо всех сил дернула. Он не сдвинулся с места. Однако потом по собственной воле, скорее всего от удивления, повернулся в мою сторону.

— Хочешь получить затрещину? — пригрозил он.
Мои товарищи быстро шагнули вперед. Раб остановил Родриго, наставив аркебузу ему в грудь, но тот быстро пнул его в пах, и негр со стонами распластался на полу. Мельхор де Осуна презрительно посмотрел на меня.

— Последний раз, когда отец к вам приходил, — произнесла я полным ненависти голосом, — вы сказали ему, что каждый день молитесь о его смерти, что ваше ожидание затянулось, и вы не рассчитывали, что он проживет так долго, когда предлагали ему подписать контракт на аренду имущества.

Осуна побледнел. Должно быть, он никогда не думал, что я с такой точностью повторю слова, которые он произнес несколько месяцев назад, чтобы оскорбить и ранить моего отца.

— Вы устали дожидаться его смерти? — продолжала я. — Решили ее ускорить, чтобы завладеть его имуществом в Санта-Марте?

Глаза Мельхора де Осуны налились кровью, он стал пунцовым, и я подумала, что он готов совершить что-то отчаянное. Мои товарищи шагнули ближе, чтобы меня защитить.

— Вон из моего дома! — заорал он, и, словно они дожидались этого приказа, откуда ни возьмись, появилась группа из пары десятков вооруженных ломами чернокожих, окружив нас со всех сторон. — Немедленно убирайтесь! И больше не попадайтесь мне на глаза!

Матео выхватил шпагу, но с такой толпой мы вряд ли могли справиться. К сожалению, этот жест, безусловно неуместный, окончательно вывел из себя Осуну, тот махнул рукой, и его маленькое черное войско набросилось на нас. Я вытащила шпагу из ножен, а в левую руку взяла кинжал, в готовности обороняться от этих мерзавцев, так же поступили и мои товарищи. Мы дрались яростно, сопротивляясь из последних сил, но их было больше, они дрались решительно, так что многие из нас получили ранения и переломы. В какой-то момент этой неравной битвы четырех против двадцати я потеряла сознание и рухнула на землю, получив удар по голове.

Не знаю, сколько времени я провела без сознания. Когда я снова открыла глаза и ощутила боль в теле, я лежала на дороге среди тростника, покрытая запекшейся грязью и кровью, в окружении своих товарищей, которые выглядели мертвыми. Голова так болела, что я едва могла двигаться, но все-таки убедилась, что Лукас, Родриго и Матео живы. Все трое дышали, несмотря на многочисленные раны и ушибы по всему телу, порванную, заляпанную кровью одежду и такие изуродованными побоями лица, что их трудно было узнать. Я тряхнула их, одного за другим, и они вскоре пришли в себя. Как и у меня, у них имелись ранения в голову, и у всех были сломаны ребра или разорваны уши. Будь проклят Мельхор де Осуна и вся его родня! Тысяча проклятий! Где мой отец? Я задавала себе этот полный тревоги вопрос, лежа на земле, ибо по-прежнему не в силах была пошевелиться.