Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием

• Название: Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием
• Автор: Мария Симонова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07630-1

Он родился на планете Земля. Людей его профессии в древней Японии называли ронинами. С тех пор прошло много лет. Земля стала матрицей для сотен обитаемых миров, освоенных людьми. На многих из них имелись города-столицы с прежними названиями, и постепенно Земля как бы размазалась по галактике. Когда путешествие из одной столицы в другую с тем же названием стало отличаться от вояжа в соседний город на той же планете лишь существенной разницей в цене, произошло окончательное разъединение общественных слоев: обитаемые миры разделились на три основные категории - планеты-люкс, планеты-труженики и планеты-парии. При этом Земля-прародительница, выжатая человечеством до дна, скатилась вскоре в третью категорию. Жесткие условия жизни на париях делали их поставщиками лучших в галактике солдат, охранников, телохранителей. И таких, как он. Членов не всеми уважаемой, но всем необходимой организации - Гильдии Убийц... Содержание: Диагноз — бессмертие (роман) Одержимые бессмертием (роман)

---

Да, теперь советник это понял. Он важно выпрямился в кресле, сигналя всем своим видом, что сейчас он наконец принял жизненно важное государственное решение. «Ну давай же ты, свинья, рожай!!!»

— Хорошо, инспектор. Я вами доволен. Пока. — Это что, тонкий намек на толстые обстоятельства? — Идите работать. Я жду доклада к завтрашнему утру, и данные должны быть полные. Вы слышите меня — полные! А пока мне придется доложить наверх общие рассуждения. — Он многозначительно осклабился, показывая, какой он есть хитрожопый политик. — Ну, это мои проблемы. Все. Идите. Идите, Гор, и помните, что ваше положение шатко. Можно сказать, что вся ваша карьера, а может, и жизнь зависит от успешности ваших дальнейших действий.

Лишь в коридоре Гор дал волю своей, увы, пока еще бессильной злобе: «Карьерой мне грозить? Да в гробу я тебя видел, сволочь!!!» Но черт возьми, что же это за темный аппарат, вокруг которого завертелась такая карусель? Ведь очевидно же, что убийство Силаева просто совпало по времени с визитом группы инспектора в институт. Правда, если бы Гор не пошел к Левин–ски в логово, может, никто бы этого так и не узнал. Теперь же Гор дал себе слова вцепиться в это дело мертвой бульдожьей хваткой. Здесь была задета его честь наймита. Да, это был Грабер собственной персоной. Оно и понятно — никто больше не заинтересован увидеть живого ронина. Никто, кроме уголовного розыска, который тоже не особо в этом заинтересован.

Коминс, настроенный на обнаружение работающих пеленгаторов, пока помалкивал. Грабер переминался с ноги на ногу в четырех с половиной метрах впереди. Неуютно ему, но смотрит уверенно и холодно, словно на монитор в личном кабинете. Ничего, держит себя в руках. А ведь сегодня в «Новостях» передали, что останки его шефа — Силаева — пригодны к скринированию. И Грабер не может этого не знать.

Ронин шагнул навстречу, фиксируя малейшее движение противника, — пусть он и не пария, но и не совсем мягкотелый. И взгляд, взгляд такой нехороший, под стать рукам — белым и вялым, словно мучные черви.

Неужели он один пришел? Неужели нет у бывшего шефа безопасности под рукой еще пары–тройки костоломов взамен «скакнувшим» Алексу и Шпаку? Нет, скорее всего нет. А если и есть, то Грабер — первый кандидат на «скок».

Расстояние между ними сократилось до метра с небольшим. Можно и поговорить. Вообще–то ронин намеревался решить все вопросы быстро, но интуиция ему подсказывала, что отстричь голову бывшему начальнику еще успеется.

— Ну здравствуй, Бессон,

Ронин промолчал, похлопывая карандашом по ладони. «Здоровались уже, хватит. Да и какой смысл желать здоровья без пяти минут покойному? Никакого. Мертвые не болеют».

— Не чаял тебя опять увидеть. Очень рад, Бессон. Или как там тебя?..

— Проще все–таки Бессон, — сказал ронин, — Чем обязан? Прошу прощения — у меня времени в обрез.

— Хорошо. — Грабер кинул беглый взгляд на «Феррари» — Рунге с тобой?

«Торопится, бродяга. Несладко, поди, в бегах–то…»

— Рунге в надежном месте.

— А его кейс! Ты ведь его вскрыл, а, Бессон? «И дался им этот кейс. Неужто и впрямь настолько важен? Так не о чем беспокоиться — он в наших надежных руках».

— Допустим.

— А признайся–ка мне, Бессон, старика, часом, не хватил удар, когда он увидел, что в кейсе? Вернее — чего там нет?

Ронин не стал признаваться, что «удар» Рунге хватил чуть раньше — незадолго перед открытием кейса. Он понял, к чему клонит Грабер: то ценное, что должно было лежать в кейсе, на самом деле находится в другом месте — у него, у Грабера. Должно быть, та самая «недостающая деталь». Но Грабер может и блефовать — если догадался, почему при их отбытии со склада профессор оказался на тележке. И он ждет ответа.

Стоит, пожалуй, форсировать ситуацию. Сыграть крутого парня.

Ронин слегка повел карандашом, и тонкий, ослепительно красный луч прочертил на белом насте дымящуюся полосу. Перед самыми востроносыми ковбойскими полусапогами Грабера.

— Как ты думаешь, что мне сейчас мешает отрезать тебе голову, просканировать мозги и узнать все, что меня интересует?

Грабер поднял глаза от дымного росчерка у своих ног и, ухмыляясь левой стороной рта, постучал себя пальцем по виску. Жест выглядел оскорбительным намеком, но Грабер имел в виду другое:

— Блокада, Бессон. Кодированная психоблокада. Мой мозг ничего тебе не выдаст. Занимательно не это. Почему я не убрал тебя? Еще в институте, когда получил сведения о том, что ты за птица? Почему вместо того, чтобы еще тогда отрезать тебе голову и узнать все, что меня интересует, я сейчас веду с тобой переговоры? Ты еще не задал себе этот вопрос? А, Бессон?

— По той же причине, — обронил ронин, коснувшись своего виска. Он мог говорить правду. А мог и блефовать. Так что с Грабером они сейчас были на равных: каждый владел информацией, необходимой и недоступной другому.

— У нас действительно мало времени. — При этих словах Грабер посмотрел не на часы, а, как ни странно, с на ползущее к закату солнце. — Перейдем к делу. Ты мне нужен. Зачем именно — тебя пока не касается. — Ронин усмехнулся: он подозревал, зачем именно он с сейчас, может быть нужен — и не только Граберу. Сам он не был уверен в том, что ему нужен Грабер. Это еще требовало доказательств. Грабер тем временем продолен жал: — Рунге и аппаратуру можешь пока оставить при

себе. Тебя же, насколько я понимаю, должен интересовать «сердечник». О местонахождении которого известно только мне…

Уверенно излагает. Вот именно — «грузить» имеет смысл только уверенно. Может, и нет никакого «сердечника», просто матерый лис пытается кружным путем подобраться к аппаратуре. А может, есть. И подвел же ты меня, яйцеголовый, со своим ранением! Ладно, так и быть. Сколько там хрычу еще требуется на восстановление организма — 25–30 часов? Но очухается–то он наверняка пораньше. Ладно, старый лис, еще часов двадцать жизни ты себе выиграл».

Ронин вопросительно приподнял бровь.

— И что из этого следует?

— Что с этой минуты ты поступаешь в мое распоряжение.

Ронин не сдержал саркастической ухмылки. Опять в его распоряжение! Эк он ловко все повернул! А ведь только что был кандидатом на «скок»!

Еще мальчишкой на старой Земле Дик усвоил железный закон выбора вожака в маленькой стае: ты можешь сколько угодно шантажировать, ставить условия, угрожать, заноситься, гнуть пальцы, но командовать в группе все равно будет тот, кто сильнее. Сильнее не столько физически: в борьбе за власть физическая сила давала, разумеется, ряд дополнительных преимуществ, но не более того. Этими дополнительными преимуществами Грабер явно не обладал. И с законами маленькой стаи, противостоящей всему, что не она, в данном случае — всему миру, до сих пор не сталкивался. Зато явно считал себя прирожденным руководителем.

«Ну так и быть, пораспоряжайся. Пока».

Чем Грабер в данный момент уже вовсю и занимался, словно и не покидал своего кабинета в центре:

— Вопросов не задавать. Будешь выполнять работу, которая от тебя потребуется. Сейчас иди в свою машину: мы едем в Каширский район. Там и получишь первые инструкции.

Ронин кивнул:

— Должен предупредить, что я не один.

Грабер, вздернув брови, глянул в сторону его машины. Понимающе ухмыльнулся;

— Рунге?..

— Это само собой. И при нем еще врач.

— …Понимаю. Профессору немножко досталось в переделке?

— Совсем немножко. Но, учитывая его возраст… Грабер поморщился:

— Что ж… Пусть будет врач.

«А почему бы не поставить все на свои места?» — подумалось ронину, и он вновь постучал карандашом по ладони:

— Да, совсем забыл спросить вас, шеф… А почему бы мне и не отрезать вам кое–что другое. Ну скажем, в порядке разблокирования. Не голову. И повторить эту операцию, пока вы мне сами не соизволите сказать код деблокирования? Мне такой вариант представляется предпочтительным. Да и место здесь тихое. На моей родине есть такой здравый обычай — делают местную анестезию и медленно, на глазах у клиента отрезают ему какой–нибудь орган. Потом ждут, когда кончится наркоз. Потом просто ждут. Потом опять делают анестезию. Операцию повторяют нужное количество раз…

Грабер поперхнулся и побледнел — все ж таки сапиенс, хоть и из лисьей породы. Нахмурился, провел по волосам рукой. Ронин скептически наблюдал за его манипуляциями. Молчал, держал паузу. Потом подытожил:

— Вижу, возразить вам нечего. О'кей, И все же я принимаю ваше любезное предложение о партнерстве. С одной поправкой — инструкции буду давать я. От вас же потребуется содействие в нашем общем деле. Ну и, конечно, ваш счет на предъявителя. Ведь он у вас есть, верно?

Ронин, развернувшись, пошел к машине. Злясь про себя, но и ухмыляясь: не стоило так откровенно нажимать на Грабера. Если предстоит совместная акция, нельзя иметь под боком явного врага. Их и так больше чем достаточно. Тем паче, что придется первое время использовать его средства и связи. И деньги, деньги! Обращаться к своим счетам ронин пока не мог — Клавдий наверняка распорядился взять их под контроль, а личная карта Бессона имеет на счету лишь подъемные охранника. Гроши, в общем.