Марина Суржевская - Риверстейн

• Название: Риверстейн
• Автор: Марина Суржевская
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

Я слушала затаив дыхание.

— Так рассказать надо! Старосте…

— Ага, рассказать! Да меня тут же под белы рученьки, да на центральную площадь, на костер поведут! Мявкнуть не успею! Как колдуна! Откуда же мне еще такие видения могут быть? Мракобесье… а если еще и про Зов прознают, даже до площади не доведут, на месте пристукнут.

— Да уж… — я загрустила, — тут уж не поспоришь… делать то что будем?

— Не знаю я.

Я осторожно положила руку ему на плечо. Хотелось рассказать больше, но… но как? Как рассказать то, что со мной случилось? Данила хоть и хорохорится, но еще мальчишка, не выдержит, расскажет кому, тогда обоих обережники и повяжут. Вместе и будем разжигать собой костер на площади Старовера. Это если до столицы довезут, а скорее у ближайшего столба успокоят, без церемоний.

— Нам надо подумать, как помочь этим детям. — сказала я, — Данила, возможно, ты единственный, кто может, им помочь, и обязан это сделать! Не знаю почему, просто чувствую, что это важно.

— Но как?

— Тебе надо попытаться рассмотреть больше в своем сне. Ты сможешь это сделать? Увидеть какие-то детали, мелочи… что — то, что подскажет где они находятся и как туда попали.

— Мне это не нравится, — хмуро отвернулся парень, — я не хочу этого! Там так жутко. К тому же, я не контролирую это. Все случается само собой, иногда я засыпаю и словно попадаю в тело одного из детей.

— Им тоже там страшно и жутко, — жестко сказала я, — только эти дети на самом деле сидят в яме, а ты нет.

Данила пристыжено отвернулся.

— Я попробую. Попробую…рассмотреть больше.

— Вот и хорошо, — сказала я поднимаясь. Пора было возвращаться, а то еще хватятся меня, искать начнут.

— Кстати, — вспомнила я, — у вас в Пустошах не происходит ничего… необычного?

— Вроде, нет, — почесал затылок парень, — разве что вдовица купеческая вчера чуть избу не спалила с испугу, еле залить успели, хорошо- осень на дворе, огонь лизнул только, да и издох. А летом бы и головешек не осталось!

— А что случилось? — заинтересовалась я?

— Да почуялся ей покойный муж сдуру. Блажила на все Пустоши, мол, зашел в сени и кулаком на нее машет, как при жизни махал, особенно спьяну. Баба — то перепугалась, свалилась от страха на пол, лучину сбила. Да пока без чувств валялась, огонь с лучины на одеяло перекинулся, а там и оконные завеси занялись. Хорошо, соседка козу только подоила, через огород в избу шла, вот и увидела, как из купеческих окон дым валит! Вытащили купчиху, дом только с одного бока подгорел, а она все плачет, да про покойничка орет! Скаженная! Ладно, Ветряна, бывай! Ты заглядывай, я завтра приду, если получится!

И Данила осторожно выглянув в щель, убедился, что рядом никого нет, скользнул из часовни и растворился в ельнике.

Я спустилась по истертым ступенькам, размышляя о не в меру ретивых местных покойничках. К вечеру заметно похолодало, северный ветер рассержено швырял в лицо мелкую ледяную стружку, то ли ледяной дождь, то ли мокрый снег. Звезд не видно, небо затянулось хмурой свинцовой тучей, брюхом цепляющейся за острые вершины сосен. В редких прорехах тучи, как в вспоротых ранах, бледно серебрится молодой месяц.

В ельнике, куда скользнул Данила лежит густая, плотная тень, и кажется, что кто-то смотрит оттуда на меня, наблюдает. Я поежилась, всматриваясь в темноту. Стало неуютно и страшно.

— Данила? — неуверенным шепотом позвала я.

Тьма не ответила, но словно стала еще плотнее и гуще, мелькнули желтые, звериные глаза. я отпрянула. Волк! Неужели подошел так близко к Риверстейну? И я здесь совсем одна… и глупый Данила убежал через ельник, может, его уже доедает под ближайшим кустом волчья стая?

Задохнувшись от страха, я попятилась, стараясь не делать резких движений. Казалось, что стоит повернуться спиной и зверь нападет, одним прыжком преодолеет разделяющее нас расстояние, плавно, как не способен человек, как…

— Арх'аррион, — выдохнула я.

Тьма словно замерла, потом чуть расступилась, позволяя мне увидеть его. Он стоял там, прислонившись плечом к стволу, все те же брюки и сапоги, голый торс. Вместо плаща укутавшись в тень.

Я развернулась и со всех ног бросилась к стенам приюта.

* * *

В нашем женском королевстве появится МУЖЧИНА!!!

Эта невероятная новость сорокой разлетелась по Риверстейну, будоража и волнуя наши невинные девичьи сердца ожиданием чуда. Старого привратника и арея Аристарха за мужчин по умолчанию не принимали. Кто и каким образом первым прознал столь сногсшибательную новость, не уточнялось (я подозреваю, что она была банально подслушана в одном из темных закоулков приюта), но уже к утренней трапезе всеобщее нервное возбуждение достигло небывалых высот.

В трапезной я с изумлением обозревала изменения, произошедшие с внешностью послушниц. Вот уж воистину, то, что вложила в женщину Природа, а именно желание быть красивой и нравится мужчинам, не удалось выбить даже годами стараний суровыми настоятельницами!

Старшие девушки и особенно выпускницы преобразились. Приоткрыв рот, я разглядывала красиво уложенные волосы с кокетливо выпущенным локоном, румяные щечки, неумело намазанные розово-красным мхом суриммы губки, и парадные, собственноручно вышитые переднички поверх привычных коричневых балахонов. То и дело послушницы украдкой разглядывали себя в мутные поверхности столовых приборов и пощипывали для яркости и без того разрумянившиеся щечки.

Что за важная птица изволит к нам пожаловать никто не знал, поговаривали, что из самого Старовера, но кто и зачем- неизвестно. Наставницы заметно нервничали и с удивительным равнодушием смотрели на прихорашивавшихся девиц, не предпринимая попыток пресечь это безобразие.

Зато арей Аристарх на утренней молитве отвел душу, и битый час с энтузиазмом вещал про ждущее нас всех наказание и неминуемую кару небесную, которая свалится нам на голову прям за порогом святилища. Послушницы покаянно опускали головы и били поклоны, исподтишка поправляя локоны и вплетая в косы ленты. Арей еще долго потрясал кулаками, грозя неминуемым и страшным возмездием, истово бегал вокруг священного и всевидящего Ока Матери, раздувал щеки и пригоршнями поливал грешниц святой водой из купели. Так что когда он все же выдохся и затих, молитвенно воздев руки к небу, передние ряды послушниц можно было выжимать.

Я искренне им посочувствовала. Идти от святилища через весь двор под ледяным ветром в мокрой одежде, то еще удовольствие. Сама я никогда не удостаивалась чести стоять в передних рядах, в непосредственной близости к Оку, поэтому сейчас была сухой и, каюсь, весьма этим довольной.

Когда уставший Аристарх все же отпустил нас на трапезу, мы вылетели из святилища, как пробка из бутылки с перебродившим вином. Уязвленный такой поспешностью арей встрепенулся и уже вслед нам завыл про ожидающие нас муки, но я и те, кто успел сориентироваться и дать деру, уже неслись по булыжникам двора, делая вид, что не слышим гневных воплей.

За трапезой я и узнала причину сегодняшнего столь экзальтированного выступления арея и внешнего вида послушниц.

Даже Рогнеда, вновь невозмутимая и высокомерная, сидела с тщательно уложенными волосами и подкрашенными, хоть и поджатыми губками. И явно пыталась восстановить свой авторитет, так нагло попранный привидевшийся ей утопленницей Злотоцветой. То, что весь приют лицезрел Рогнеду заплаканной и жалкой, подвывающей от страха на полу в коридоре, жгло ее самолюбие каленным железом. И похоже, для восстановление собственного влияния, Рогнеде срочно понадобилась девочка для битья. И сегодня она решила выбрать ею меня, предварительно убедившись, что Ксени, способной ответить кулаком в глаз, рядом нет.

— Надо же, нараспев и громко, чтобы слышала вся трапезная, начала она, уперев руки в бока и презрительно скривив губки, — а наше пугало тоже решило приукрасится! Губки намазала, щеки нарумянила, глаза подвела! Похлеще продажной девки! Никак решила столичного кавалера захомутать? Чтобы потом было что вспомнить.

Я в это время старательно облизывала ложку с остатками каши и поначалу вообще не поняла, что Рогнеда ко мне обращается. Недоуменно повертела головой. Зал трапезной притих в ожидании. Послушницы забыли про свои тарелки, уставившись на меня озадаченно.

Я тоже озадачилась. С чего это Рогнеда на меня так обозлилась? Ни в каких обозначенных действиях я себя не замечала, с утра, привычно ополоснула лицо и впопыхах заплела косу. Новостей о приезде чужака я не знала, так как вечернюю трапезу пропустила, засидевшись с Данилой, а потом была так погружена в свои мысли, что доплелась до кровати, как во сне и уснула, так и не успев все толком обдумать. Спала крепко, даже не снилось ничего. И Зов меня сегодня ночью тоже не тревожил.

— Или на все готова лишь бы столичному угодить? Надеешься, что он тебя в Старовер с собой заберет?