Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.6

• Название: Любовь к истории (сетевая версия) ч.6
• Автор: Борис Акунин
• Жанр: История

«Любовь к истории» — это сборник исторических миниатюр, написанных Борисом Акуниным (Григорием Чхартишвили) для его авторского блога.

---

Вот такая у нас царит невыносимая тирания, против которой писатели вынуждены голосовать ногами — гуляя по бульварам!:)"

И они во многом правы.

О важности несерьезного

20 мая, 11:04

Спасибо всем, кто меня поздравил с днем рождения. Давайте по этому случаю расскажу вам одну несерьезную историю, случившуюся совсем недавно.

Мы, русские, — ой, поправлюсь ради специалистов по вопросам этнического происхождения — мы, русскоязычные, ужасно серьезная нация. Всё бы нам страдать, расчесывать старые раны, пить горькую и умываться светлыми слезами. Народные песни за редчайшими исключениями сплошь про гибельную тоску да про тоскливую гибель. А уж литература — либо Константин Гаврилович застрелился, либо Смердяков повесился, либо еще того трагичней. Злоязыкий Лев Николаевич, как известно, по этому поводу даже издевался над великим любителем страданий Федором Михайловичем: "Писатель берет читателя за горлои душит, вопрошая: "Видишь, как тяжко я страдаю? Веришь моему страданию?" И бедный читатель кричит в ответ: "Верю, верю! Только горло отпусти, дай вздохнуть".

Я и сам не без греха, хотя борюсь с этой болезнью (по латыни она называется serioznost bestialis) всю свою жизнь.

Тут некоторое время назад утром читал в Интернете наши обычные российские новости, предавался мрачным рефлексиям и вдруг в «Яндексе» случайно наткнулся на одну картинку. Что-то она, думаю, мне напоминает. Что-то ужасно печальное, под стать настроению. Вдруг сообразил — чуть кофеем не подавился. И новости перестали казаться мне такими уж безысходными. Даже наоборот.

Пойду в обратном направлении. Сначала покажу вам картину, к которой вывела меня работа визуальной ассоциативной памяти.

Вот она:

Ну, сами знаете. Потонула Офелия. Красавица, с которой ее писали, тоже плохо кончила. В общем, мрак и тоска

А это — картинка, с которой я на Офелию вырулил:

А у вас бывали случаи, когда какая-то ерунда радикально меняла вам паршивое настроение на веселое?

Из комментариев к посту:

opriklonskaya

Медведь, правда улыбается себе в усы и совершенно живой))). Куда нас только ассоциации не забрасывают…

И конечно же с Днём Рождения (И хеппи, и бёсди, и ту юююююю))).

Я стал писателем

23 мая, 11:20

На правах антирекламы

Долгие годы я называл себя беллетристом, всячески увиливал от звания писателя. Замучился объяснять, что это разные профессии. Ну, то есть профессия одна — сочинение художественной прозы — но разное целеполагание. Писатель занимается искусством — то есть раздвигает рамки существующей культуры, открывает Америки или, по крайней мере, пытается их открыть; беллетрист работает на поле культуры, то есть населяет уже открытые кем-то Америки своими текстами. Писатель пишет прежде всего для самого себя и существует в режиме монолога; беллетрист без диалога с читателем и массовой аудитории — существо бессмысленное.

Когда я пишу развлекательную литературу, я беллетрист. Когда пишу что-то нехудожественное («Писатель и самоубийство» или ту же «Любовь к истории»), я эссеист.

И только теперь, на пятьдесят шестом году жизни, на шестнадцатом году сочинительства, я стал писателем. Потому что написал первый серьезный роман. И вот он напечатан. Хороший получился роман или плохой, судить не мне, но по жанру это не беллетристика, а литература.

В этой связи хочу честно предупредить моих постоянных читателей: это совсем не Эраст Фандорин и не «Смерть на брудершафт». Это довольно утомительное чтение. Без приключений, с длинными несюжетными отступлениями и бесконечными разговорами про серьезное.

Обложка у романа скучная:

Двойная фамилия автора объясняется тем, что я вложил в эту работу то, чему научился и в качестве беллетриста, и в качестве эссеиста. Это такой итог и синтез долгой литературной работы.

Мне было очень важно написать этот роман. Важнее, чем беспокоиться, какое количество читателей осилят мое сочинение. Это первая в моей жизни невежливая книга, где исполнитель разговаривает сам с собой на разные голоса и даже не смотрит, заполнен ли зал.

До некоторой степени «Аристономия» похожа на «Писатель и самоубийство». Отличие в том, что герои вымышленные. События, правда, подлинные и хорошо вам известные: революция, гражданская война.

Чтобы вы получили представление о стиле, привожу самое начало романа. («Предисловие» — это не предисловие, а название первой главы).

Из комментариев к посту:

enrico_n

Совершенно точно — немало среди священства грамотных, честных и достойных людей. Просто особо заметны такие вот шумские.

И ведь, что любопытно — опять Хамовники. У них там что — лежбище?! (Не хочу обидеть достойных людей, которые там живут) На удивление — не в курсе, какую там корову Акунин с Макаревичем замучили. В качестве образа русской деревни… Кто-нибудь может пояснить про корову? А то на ней, как в "Крошечке-Хаврошечке" у этого сказочника весь детектив построен. Раньше, вроде, кровь младенцев пили (я-то сам не специалист, чего там пьют). Как раз 100 лет назад дело Бейлиса было. Теперь младенца, наверное, не нашли.

Уважаемый tsarev_alexey задал вопрос — в какие времена мы живём. По-моему мнению — времена реакции, которая в истории почти всегда приводила к ответной реакции и так далее. Интереснее понять — чем кончится.

Сравнение "гуляний" и вообще протестных мероприятий с гей-парадами — геббельсовский такой ход. Следующий шаг, наверное, и впрямь будет выражаться в публичном сожжении с благословения некоего "батюшки" книг Григория Шалвовича, дисков Андрея Вадимовича и так далее. Впрочем, их как читали, слушали и любили, так, по-моему, и будут.

А про корову — интересно.

stgerman

Вчера дочитал «Аристономию», напишу сюда два слова.

Во-первых, мне кажется, что ГШ слишком скромничает, когда подчеркивает, что это первая его по-настоящему литературная вещь. По-моему, достаточно прочесть первую страницу «Советника» или «Бульдога», чтобы убедиться: всё это — самая что ни на есть литература.

А во-вторых, в сюжетной части «Аристономии» есть, на мой взгляд, намеренно оборванные линии (персонажи проходят сквозь судьбу главного героя и больше не появляются — Паша, Магда, Рэндомы…), да и трактат о заглавном понятии тоже довольно краткий. Роман все равно очень сильно действует, но невольно подумалось, что у этой вещи вполне могло бы появиться и продолжение.

Обложка, по-моему, прекрасная, минималистская. Мало кто рискует обходиться без картинок и золоченых букв.

Романова-Октябрьского и Клобукова-Колпакова через семнадцатый год провели, теперь остается Эраст Петрович.

Ответы на вопросы

26 мая, 11:34

Как обычно, здесь несколько более или менее развернутых ответов. Остальные прямо в почтовом ящике.

alexolaf

В одном из последних интервью Вы сказали, что недолюбливаете молодежь. Если не секрет — почему? Ведь это же Ваша целевая аудитория (автопортрет БС это подтверждает).

Не то чтобы недолюбливаю. Просто мы смотрим в разные стороны. Я не рассчитываю услышать от них что-нибудь полезное. У меня отличная память, и я очень хорошо помню себя в том возрасте. Поэтому суждения, поступки, проблемы — всё знакомо, всё уже было. Молодость — это мое прошлое, а я хочу смотреть в будущее. Впереди старость. Что это за штука такая, пока не очень понятно, а между тем мне в этой среде скоро жить и работать. Поэтому я с удовольствием общаюсь со стариками. Смотрю, чему у кого можно научиться. Есть у меня подозрение, что старость — самая важная пора жизни, просто человечество этого еще как следует не осознало. Есть план произвести эксперимент на себе и составить для интересующихся инструкцию по эксплуатации.

podolianka

ГШ, а что как вы относитесь к празднованию Дня Победы?

С грустью. В том, как надрывно цепляется наша страна за празднование 9 мая, мне видится нечто очень печальное.

Я помню, как мой отец, провоевавший с первого до последнего дня, в последние годы жизни перестал надевать свои орденские колодки, а когда его поздравляли с 9 мая, махал рукой и говорил: «Да ладно, сколько можно?» Весь мир давно уже перестал устраивать в этот день пышные празднества, а мы, прожив сколько-то лет без парадов, снова их возродили. Такое ощущение, что с течением времени мы ликуем из-за победы над Германией всё больше и больше.

Знаете, почему это происходит? Потому что никаких новых побед с 1945 года мы не одержали. Нет, еще было 12 апреля 1961 года — Гагариным мы все тоже ужасно гордимся. Хотя ни Победа, ни первый человек в космосе не являются нашим с вами достижением. Это всё сделали люди, жившие прежде нас.