Юрий Болдырев - О бочках меда и ложках дегтя

• Название: О бочках меда и ложках дегтя
• Автор: Юрий Болдырев
• Издательство: Крымский мост-9Д
• Жанр: Политика
• Год: 2003
• ISBN: 5-89747-045-6

«Казалось бы, объективных оснований для нового дефолта нет. Но институциональные механизмы все подготовлены именно к очередному „пробросу“. Для чего это сделано — ведь не случайно же»?

Более чем десятилетний опыт работы автора книги на высших государственных должностях позволяет ему не только поставить этот и многие другие неожиданные вопросы, но и раскрыть перед читателем картину сложного переплетения экономических и политических интересов и механизмов их реализации.

Почему российская экономика похожа на современную рыночную лишь если смотреть на нее издали и не вникать в детали? Откуда берутся законы, которые прямо препятствуют нашему экономическому развитию? Эти вопросы не остаются безответными. В обоснование же — и безупречная логика, и факты, с которыми не поспоришь ...

---

В оправдание практического беспредела с разворовыванием госресурсов в общество году примерно в 93-м была вброшена идея альтернативы: воры или душегубы? В том смысле, что выбор ограничен: либо нынешние, совершенно очевидно уличаемые на каждом шагу в прямом воровстве или, как минимум, в потакании ему, либо — торжество душегубов и возврат к 1937-му... С однозначным выводом: «Воры — лучше душегубов!»

Эта предложенная апологетами безнаказанности воровства у общества альтернатива «воры — или душегубы» была широко распропагандирована и, безусловно, сыграла свою разлагающую роль, в том числе, позволила на протяжении длительного времени оправдывать как якобы вынужденные такие действия нашей власти, которые в любом более или менее цивилизованном обществе — категорически неприемлемы, жестко и неотвратимо наказуемы.

У нас же эта идеология интенсивно раскручивалась до выборов Президента в 1996-м году, и это, похоже, сказалось на их результате.

Но действительно ли альтернатива именно такова?

И тогда, и тем более теперь (когда у нас за плечами уже значительный опыт) я придерживался и придерживаюсь иной точки зрения. И одно из моих интервью, данных «Известиям» по их просьбе в 1994-м году (после убийства журналиста Д.Холодова, который изучал в том числе все, что связано с Западной группой войск, а мне в период руководства Контрольным управлением Президента в 1992 году пришлось заниматься этой проблемой), называлось так: «Воры — не могут не стать душегубами» — с соответствующим обоснованием в тексте. И смерть того же журналиста Д.Холодова — лишь первая ласточка в тогда еще незримой, но намечавшейся череде. Ведь до начала чеченской войны оставалось всего около двух месяцев...

И в целом, если говорить не о мелких карманниках, а о тех, кто присваивает себе сотни миллионов и миллиарды, цена вопроса определяет неумолимую логику процесса: воры по-крупному — непременно со временем находят, растят и востребуют душегубов, а значит опосредованно — и сами, по существу, ими становятся.

БЮДЖЕТ — КАК ЛАКМУСОВАЯ БУМАЖКА

Стоит обратить внимание на еще одну важную особенность всего, что связано с бюджетом — на способность этой сферы выступать в роли некоторого индикатора качества работы и даже намерений, направленности действий власти.

Ведь есть сферы деятельности исполнительной власти, в которые, в силу их специфики, обществу глубоко заглянуть трудно. Например, это касается деятельности спецслужб. Исполнение же бюджета — одно из важнейших полномочий исполнительной власти — сфера, закрытость которой от общества не может иметь никаких разумных обоснований, кроме попыток прикрыть воровство. И оценивать деятельность власти по исполнению бюджета сравнительно легко — есть вполне конкретные и бесспорные критерии. Поэтому общество, внимательно присматриваясь к исполнению властью этой функции, может делать для себя серьезные выводы и в части выполнения ею иных обязанностей.

Конечно, возможна ситуация, когда то, что на виду, власть делает просто образцово, а то, что скрыто — совершенно недолжным образом. Конечно, это возможно. Но вот противоположное — когда власть из рук вон плохо справляется с тем, к чему приковано всеобщее внимание, да еще и явно противится всему, что делает ее деятельность наблюдаемой и понятной, но одновременно чрезвычайно старательна и добросовестна в том, чего никто не видит — такое невозможно точно!

Таким образом, в определенных случаях наблюдение за исполнением бюджета может дать нам точную характеристику как конкретных высших должностных лиц государства (их элементарной добросовестности), так и характеристику всей действующей системы государственного управления.

Достаточную информацию о происходящем в бюджетной сфере можно почерпнуть из уже неоднократно упоминавшегося мною издания — Бюллетеня Счетной палаты Российской Федерации. Во всяком случае это касается периода по конец 2000 года, когда я работал в Счетной палате.

Здесь же, вместо перечисления воистину бесконечных примеров заведомой недобросовестности власти и нанесения ею нам с вами колоссального ущерба, я попробую буквально несколькими штрихами обрисовать некоторые особенности нашего федерального бюджета и его исполнения — те особенности, которые обычно остаются за пределами внимания широкой публики.

КАЗНА С ДВОЙНЫМ ДНОМ (причем — многослойным)

Сколько у нас федеральных бюджетов? Оказывается, несколько. Есть федеральный бюджет как таковой. Но есть еще и так называемые государственные внебюджетные фонды. По логике нормального государства все госресурсы, разумеется, должны быть под строгим общественным контролем, для чего и создаются специальные контрольные органы, независимые от распоряжающейся госресурсами исполнительной власти.

По нашей Конституции Счетная палата создается для контроля за исполнением федерального бюджета. Из этого командой Президента был сделан простой вывод: к внебюджетным фондам, включая пенсионный (по объемам средств — до трети федерального бюджета страны). Счетную палату — не подпускать. И в процессе разработки и принятия закона о Счетной палате в 1994 году мне (как разработчику закона от Совета Федерации) пришлось немало биться, чтобы доказать, что конституционное понятие «бюджет» является общим, широким, включающим в себя все имеющиеся у государства «кошельки», так как никаких «внебюджетных» фондов Конституция вообще не предусматривает. Несмотря на резко отрицательные заключения на закон в этой части со стороны Правительства и разнообразных правовых управлений, несмотря на вето Президента, в аргументации которого, естественно и прежде всего, было несогласие с объемом полномочий создаваемой Счетной палаты, тем не менее, отстоять такой подход нам удалось. В результате государственные фонды, бюджеты которых принимаются отдельными законами, стали все-таки подконтрольны Парламенту и обществу.

Но это оказалось не единственным вторым дном нашего бюджета. Поясню на примере.

Создается какой-нибудь очередной приправительственный центрик или фондик. Близкие к власти руководители и сотрудники этих кормушек начинают получать в нем по десять-пятнадцать тысяч долларов в месяц — при сохранении зарплаты министра на уровне в триста долларов, совершенно смехотворном по сравнению с масштабом полномочий и (должной бы быть) ответственности. По какому же праву и из каких средств в этих центриках и фондиках платят такие деньги? А это, отвечают нам весьма бойко, не ваше дело: деньги — не из бюджета. Откуда же тогда? А это, отвечают столь же бойко, кредиты Мирового банка (или Европейского банка реконструкции и развития и т.п.). А отвечать по этим кредитам кто будет, кому они даны? Вот в этот момент наступает некоторая заминка, вся прежняя бойкость и уверенность куда-то пропадают, но не надолго: кредиты даны Правительству, и оно имеет право распорядиться ими как хочет... И распоряжалось на протяжении многих лет весьма и весьма произвольно — так, что какой-либо пользы, кроме щедрого кормления «своих», Счетной палате усмотреть не удалось. Оплачивать же все — нам.

Корректности ради надо признать, что какая-то часть подобных кредитных средств все-таки шла и на дело. Но что это за дело, и какова была эффективность использования этих средств? Приведу пример.

Как-то во время командировки в Новосибирск я оказался на заседании регионального законодательного органа как раз в то время, когда сотрудники тамошней контрольно-счетной палаты докладывали депутатам о результатах проверки эффективности использования одного из зарубежных кредитов, выданного на «совершенствование социальной инфраструктуры». В ходе «совершенствования» изучалась ситуация, а также строилось несколько объектов. И контрольно-счетная палата представила интересные данные. Во-первых, при выполнении работ по «изучению ситуации» привлеченные специалисты в значительной степени просто дублировали деятельность органов государственной власти. И во-вторых, эффективность расходования привлеченных кредитных средств (в данном случае она оценивалась как соотношение между тем, что пошло на строительство объектов, и тем, что взяли в кредит) составила ... менее тридцати процентов. А куда же делись остальные более двух третей средств? А остальные пошли на создание и функционирование соответствующей организации, осваивающей средства, изучение ситуации, консультирование и тому подобные жизненно-важные вещи...

Но и это — далеко еще не все слои двойного дна наших бюджетов.

Типичный пример: в Санкт-Петербурге строился шикарный «Ледовый дворец». На какие деньги? Отвечают: это деньги — не бюджетные. Кредитные, что ли? Нет, отвечают, и не кредитные, а вообще частные. Невольно хочется ущипнуть себя за нос: может быть, я сплю? Или чего-то не понимаю? Что же это за такие странные частные инвесторы, вкладывающие деньги в заведомо нерентабельный проект? Но ларчик открывается просто: деньги-то частные, но вложенные не просто так на свой страх и риск, а под так называемые государственные гарантии. Все ли понятно? То есть, если проект в установленные сроки не окупится, то возвращать инвесторам деньги будет гарант — государство. То есть — мы с вами. Неплохо придумано?