Алексей Толстой - Сказки

• Название: Сказки
• Автор: Алексей Толстой
• Жанр: Прочая детская литература

---

Наловчился работник, ухватил свинью за задние ноги и поволок по мерзлым кочкам. А гусак работника за икры с вывертом, шипом щипал, хватом хватал.

Гусенята отбежали, смотрят, нагнув головы. Гусыня, охая, засеменила к мерзлому болоту.

- Го, го, - закричал гусак, - все за мной!

И помчались гуси полулетом на двор. На птичьем дворе стряпуха точила ножи, гусак к корыту подбежал, отогнал кур да уток, сам наелся, детей накормил и, зайдя сзади, ущипнул стряпуху.

- Ах, ты! - ахнула стряпуха, а гусак отбежал и закричал:

- Гуси, утки, куры, все за мной!

Взбежал гусак на пригорок, белым крылом махнул и крикнул:

- Птицы, все, сколько ни есть, летим за море! Летим!

- Под облака! - закричали гусенята.

- Высоко, высоко! - кокали куры.

Подул ветерок. Гусак посмотрел на тучку, разбежался и полетел.

За ним прыгнули гусенята и тут же попадали - уж очень зобы понабили. Индюк замотал сизым носом, куры со страху разбежались, утки, приседая, крякали, а гусыня расстроилась, расплакалась - вся вспухла.

- Как же я, как же я с яйцом полечу!

Подбежала стряпуха, погнала птиц на двор. А гусак долетел до облака. Мимо треугольником дикие гуси плыли. Взяли дикие гуси гусака с собой за море. И гусак кричал:

- Гу-уси, куры, утки, не поминайте ли-ихом...

ГРИБЫ

Братца звали Иван, а сестрицу - Косичка. Мамка была у них сердитая: посадит на лавку и велит молчать. Сидеть скучно, мухи кусаются или Косичка щипнет - и пошла возня, а мамка рубашонку задернет да - шлеп...

В лес бы уйти, там хоть на голове ходи - никто слова не скажет...

Подумали об этом Иван да Косичка да в темный лес и удрали.

Бегают, на деревья лазают, кувыркаются в траве, - никогда визга такого в лесу не было слышно.

К полудню ребятишки угомонились, устали, захотели есть.

- Поесть бы, - захныкала Косичка.

Иван начал живот чесать - догадываться.

- Мы гриб найдем и съедим, - сказал Иван. - Пойдем, не хнычь.

Нашли они под дубом боровика и только сорвать его нацелились. Косичка зашептала:

- А может, грибу больно, если его есть?

Иван стал думать. И спрашивает:

- Боровик, а боровик, тебе больно, если тебя есть?

Отвечает боровик хрипучим голосом:

- Больно.

Пошли Иван да Косичка под березу, где рос подберезовик, и спрашивают у него:

- А тебе, подберезовик, если тебя есть, больно?

- Ужасно больно, - отвечает подберезовик.

Спросили Иван да Косичка под осиной подосинника, под сосной - белого, на лугу - рыжика, груздя сухого да груздя мокрого, синявку-малявку, опенку тощую, масленника, лисичку и сыроежку.

- Больно, больно, - пищат грибы.

А груздь мокрый даже губами зашлепал:

- Што вы ко мне приштали, ну ваш к лешему...

- Ну, - говорит Иван, - у меня живот подвело.

А Косичка дала реву. Вдруг из-под прелых листьев вылезает красный гриб, словно мукой сладкой обсыпан - плотный, красивый.

Ахнули Иван да Косичка:

- Миленький гриб, можно тебя съесть?

- Можно, детки, можно, с удовольствием, - приятным голосом отвечает им красный гриб, так сам в рот и лезет.

Присели над ним Иван да Косичка и только разинули рты, - вдруг откуда ни возьмись налетают грибы: боровик и подберезовик, подосинник и белый, опенка тощая и синявка-малявка, мокрый груздь да груздь сухой, масленник, лисички и сыроежки, и давай красного гриба колотить - колошматить:

- Ах ты, яд, Мухомор, чтобы тебе лопнуть, ребятишек травить удумал...

С Мухомора только мука летит.

- Посмеяться я хотел, - вопит Мухомор...

- Мы тебе посмеемся! - кричат грибы и так навалились, что осталось от Мухомора мокрое место - лопнул.

И где мокро осталось, там даже трава завяла с мухоморьего яда...

- Ну, теперь, ребятишки, раскройте рты по-настоящему, - сказали грибы.

И все грибы до единого к Ивану да Косичке, один за другим, скок в рот - и проглотились.

Наелись до отвалу Иван да Косичка и тут же заснули.

А к вечеру прибежал заяц и повел ребятишек домой. Увидела мамка Ивана да Косичку, обрадовалась, всего по одному шлепку отпустила, да и то любя, а зайцу дала капустный лист:

- Ешь, барабанщик!

РАЧЬЯ СВАДЬБА

Грачонок сидит на ветке у пруда. По воде плывет сухой листок, в нем улитка.

- Куда ты, тетенька, плывешь? - кричит ей грачонок.

- На тот берег, милый, к раку на свадьбу.

- Ну, ладно, плыви.

Бежит по воде паучок на длинных ножках, станет, огребнется и дальше пролетит.

- А ты куда?

Увидал паучок у грачонка желтый рот, испугался.

- Не трогай меня, я - колдун, бегу к раку на свадьбу.

Из воды головастик высунул рот, шевелит губами.

- А ты куда, головастик?

- Дышу, чай, видишь, сейчас в лягушку хочу обратиться, поскачу к раку на свадьбу.

Трещит, летит над водой зеленая стрекоза.

- А ты куда, стрекоза?

- Плясать лечу, грачонок, к раку на свадьбу...

"Ах ты, штука какая, - думает грачонок, - все туда торопятся".

Жужжит пчела.

- И ты, пчела, к раку?

- К раку, - ворчит пчела, - пить мед да брагу.

Плывет красноперый окунь, и взмолился ему грачонок:

- Возьми меня к раку, красноперый, летать я еще не мастер, возьми меня на спину.

- Да ведь тебя не звали, дуралей.

- Все равно, глазком поглядеть...

- Ладно, - сказал окунь, высунул из воды крутую спину, грачонок прыгнул на него, - поплыли.

А у того берега на кочке справлял свадьбу старый рак. Рачиха и рачата шевелили усищами, глядели глазищами, щелкали клешнями, как ножницами.

Ползала по кочке улитка, со всеми шепталась - сплетничала.

Паучок забавлялся - лапкой сено косил. Радужными крылышками трещала стрекоза, радовалась, что она такая красивая, что все ее любят.

Лягушка надула живот, пела песни. Плясали три пескарика и ерш.

Рак-жених держал невесту за усище, кормил ее мухой.

- Скушай, - говорил жених.

- Не смею, - отвечала невеста, - дяденьки моего жду окуня...

Стрекоза закричала:

- Окунь, окунь плывет, да какой он страшный с крыльями.

Обернулись гости... По зеленой воде что есть духу мчался окунь, а на нем сидело чудище черное и крылатое с желтым ртом.

Что тут началось... Жених бросил невесту, дав воду; за ним - раки, лягушка, ерш да пескарики; паучок обмер, лег на спинку; затрещала стрекоза, насилу улетела.

Подплывает окунь - пусто на кочке, один паучок лежит и тот, как мертвый...

Скинул окунь грачонка на кочку, ругается:

- Ну, что ты, дуралей, наделал... Недаром тебя, дуралея, и звать-то не хотели...

Еще шире разинул грачонок желтый рот, да так и остался - дурак дураком на весь век.

ПОРТОЧКИ

Жили-были три бедовых внучонка: Лешка, Фомка и Нил. На всех троих одни только порточки приходились, синенькие, да и те были с трухлявой ширинкой.

Поделить их - не поделишь и надеть неудобно - из ширинки рубашка заячьим ухом торчит.

Без порточек горе: либо муха под коленку укусит, либо ребятишки стегнут хворостиной, да так ловко, - до вечера не отчешешь битое место.

Сидят на лавке Лешка, Фомка и Нил и плачут, а порточки у двери на гвоздике висят.

Приходит черный таракан и говорит мальчишкам:

- Мы, тараканы, всегда без порточек ходим, идите жить с нами.

Отвечает ему старший - Нил:

- У вас, тараканов, зато усы есть, а у нас нет, не пойдем жить с вами.

Прибегает мышка.

- Мы, - говорит, - то же самое без порточек обходимся, идите с нами жить, с мышами.

Отвечает ей средний - Фомка:

- Вас, мышей, кот ест, не пойдем к мышам.

Приходит рыжий бык; рогатую голову в окно всунул и говорит:

- И я без порток хожу, идите жить со мной.

- Тебя, бык, сеном кормят - разве это еда? Не пойдем к тебе жить, отвечает младший - Лешка.

Сидят они трое, Лешка, Фомка и Нил, кулаками трут глаза и ревут. А порточки соскочили с гвоздика и сказали с поклоном:

- Нам, трухлявым, с такими привередниками водиться не приходится, да шмыг в сени, а из сеней за ворота, а из ворот на гумно, да через речку - поминай как звали.

Покаялись тогда Лешка, Фомка и Нил, стали прощенья у таракана, у мыша да у быка просить.

Бык простил, дал им старый хвост - мух отгонять. Мышь простила, сахару принесла - ребятишкам давать, чтоб не очень больно хворостиной стегали. А черный таракан долго не прощал, потом все-таки отмяк и научил тараканьей мудрости:

- Хоть одни и трухлявые, а все-таки порточки.

МУРАВЕЙ

Ползет муравей, волокет соломину.

А ползти муравью через грязь, топь да мохнатые кочки; где вброд, где соломину с края на край переметнет да по ней и переберется.

Устал муравей, на ногах грязища - пудовики, усы измочил. А над болотом туман стелется, густой, непролазный - зги не видно.

Сбился муравей с дороги и стал из стороны в сторону метаться - светляка искать...

- Светлячок, светлячок, зажги фонарик.

А светлячку самому впору ложись - помирай, - ног-то нет, на брюхе ползти не спорно.

- Не поспею я за тобой, - охает светлячок, - мне бы в колокольчик залезть, ты уж без меня обойдись.