Вадим Россман - В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы

• Название: В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы
• Автор: Вадим Россман
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7598-1080-3

В книге анализируется и обобщается опыт публичной дискуссии о переносе столицы России в контексте теории национального строительства и предлагается концепция столиц как катализаторов этих процессов. Автор рассматривает современную конфронтацию идей по поводу новой столицы страны, различные концепции которой, по его мнению, вытекают из разных представлений и видений идентичности России. Он подробно анализирует аргументы pro и contra и их нормативные предпосылки, типологию предлагаемых столиц, привлекая материал из географии, урбанистики, пространственной экономики, исследований семиотики и символизма городских пространств и других дисциплин, и обращается к опыту переносов столиц в других странах. В центре его внимания не столько обоснованность конкретных географических кандидатур, сколько различные политические и геополитические программы, в которые вписаны эти предложения. Автор также обращается к различным концепциям столицы и ее переноса в российской интеллектуальной истории, проводит сравнительный анализ Москвы с важнейшими современными столицами и столицами стран БРИК, исследует особенности формирования и аномалии российской урбанистической иерархии.

Книга адресована географам, историкам, урбанистам, а также всем, кто интересуется современной политической ситуацией в России.

---

К числу одиозных статей расходов относятся также «Программа повышения доверия населения к чиновникам», «обеспечение для молодежи равных стартовых возможностей», «защита молодежи от деструктивных влияний и негативных проявлений», «пропаганда энергосбережения». На одни только дотации прессе Москва расходует сумму, превышающую весь общий бюджет целых регионов страны. Например, в 2009 году только дотации Москвы на ТВ-центр составили более 4 миллиардов рублей. Малозаметные в публичном пространстве газеты, составляющие придворную московскую медиа-империю, получают финансовую поддержку в размере десятков миллионов рублей, часто превосходящую бюджеты крупнейших и наиболее авторитетных национальных изданий [Гурдин, 2009].

На фоне скудных бюджетов регионов экстравагантно выглядят и социальные выплаты, льготы и доплаты москвичам, которые составляют около трети всех расходных статей московского бюджета. Неэффективность использования средств заметна и в мизерной доле арендной платы в бюджете города: по оценке специалистов, утечка средств обьясняется тем, что аренда производится через посреднические организации. В других крупных мегаполисах эта категория доходов составляет от 20 до 40 % городского бюджета.

Нет надобности говорить, что далеко не всеми этими «нетрудовыми доходами» пользуются рядовые москвичи. Кроме того, средняя заработная плата в столице превышает средний уровень по стране только в 2 раза при уровне потребительских цен (стоимость фиксированного потребительского набора), превышающих среднероссийские примерно на 40 %. В последние годы наметилась определенная тенденция к сокращению этого разрыва. Однако средний общий доход в столице, по некоторым оценкам, в нулевых годах превышал среднероссийский уровень в 3,5–2,5 раза [Мишура, 2011]. Этот более высокий уровень совокупных доходов москвичей приписывается ресурсной ренте. Михаил Дмитриев, президент Центра стратегических разработок (ЦСР), назвал московский рынок недвижимости «центром вторичного распределения сырьевой ренты». Согласно ЦСР, доля доходов от собственности в структуре доходов москвичей на пике сырьевого бума достигала 25 % (против 10 % в среднем по стране) [Пряников и др., 2010].

Помимо очевидных и уже упомянутых причин, вытекающих из сращивания государственных и деловых структур и императива близости к власти, являющихся общими для всех других коррумпированных стран [Reichert, 1993], некоторые эксперты связывают это положение вещей с несовершенством налогового законодательства. Например, Наталья Зубаревич пишет по этому поводу:

Москва – рантье, живущий на доходы крупного бизнеса, собираемые по всей стране. Компаниям выгодно показывать в регионах минимальную прибыль и собирать деньги в штаб-квартирах или офшорах, чтобы не платить налоги дважды при движении средств. Это одна причина концентрации, обусловленная особенностями российского законодательства (нерешенность проблемы налогообложения холдингов) [Зубаревич, 2011].

Другой элемент налогового законодательства, который создает дополнительные преимущества для Москвы, состоит в том, что налоги на доходы физических лиц выплачиваются по месту работы, а не по месту жительства. В результате маятниковых миграций из Подмосковья и других областей эти регионы недополучают налоговые поступления, которые попадают в Москву.

11. Москвофобия

Описанный уровень сврехконцентрации ресурсов и доходов в российской столице естественным образом порождает проблему неблагоприятного образа Москвы внутри Российской Федерации. В регионах и в провинции России Москва часто воспринимается как паразитический город, который обьедает всю страну (концепция паразитической столицы или приматного города осуждается в следующих работах: [Keyes, 2012; London, 1977; Hoselitz, 1955]). Москва справедливо считается городом, получившим наибольшие преимущества от грабительской приватизации. Во многих случаях российская столица описывается как Московия или государство в государстве, вынутое из системы национальных стандартов и связей.

Недавние опросы указывают на значительный рост антимосковских настроений в разных регионах страны. По данным ВЦИОМ 75 % граждан России не любят москвичей. 82–85 % респондентов считают, что «Москва живет за счет других регионов» [Newsland, 2009].

Опросы также показали, что москвичам часто приписывается целый набор порочных моральных качеств, в особенности снобизм, алчность и заносчивость. В связи с этим интересно отметить, что, согласно исследованию Института социологии, доля «столбовых москвичей», то есть москвичей, родившихся в Москве, в нулевые годы не превышала 50 % от общего состава московского населения [Дробижева, 2006].

Примечательно, что москвоборчество и неприятие диктата центра оказалось более артикулированным в некоторых этнически русских регионах, а не в этнических автономиях. «Москвоборческие» настроения сильнее проявляются в портовых городах России, отчасти интегрированных в транснациональные экономики своих регионов (Калининград, Владивосток, Мурманск, Астрахань). Уровень враждебности по отношению к Москве, не обязательно зависит от близости региона к столице или от его богатства, часто как раз наиболее бедными российскими областями являются те, которые непосредственно примыкают к Москве, вероятно, это свидетельство того, что лучшие кадры вымываются из близлежащих областей гравитационной силой московской экономики[10].

Паразитический характер Москвы, конечно, часто преувеличивается, что отчасти связано с предрассудками индустриальной системы хозяйства, в результате в разряд паразитических несправедливо попадают финансовые и непроизводственные сектора экономики, сконцентрированные в главном городе. Справедливости ради следует отметить, что среди источников дохода московского бюджета заметное место занимает промышленность. В отличие от Лондона и Парижа, откуда практически полностью выведено индустриальное производство, промышленность в Москве составляет приблизительно 15 % ВРП города. В антимосковских настроениях также часто присутствует сильная мировоззренческая и политическая составляющая – крайний антилиберализм, антизападничество и иногда – ксенофобия. В этих представлениях власть Москвы мистифицируется в качестве западной космополитической власти, представляющей западный компрадорский капитализм.

Безусловно, паразитизм Москвы, также не связан с личным паразитизмом москвичей. Это структурно-позиционный паразитизм системы распределения: внутри паразитической системы главный город страны не может не быть паразитическим. Негативный образ главного города провоцируется гиперцентрализованной системой управления, демонстративным потреблением российских элит, – кощунственным на фоне скудной экономики большинства российских регионов, – колоссальными региональными диспропорциями в уровне богатства, привилегированным доступом жителей столицы к национальным ресурсам государства. Кроме того, высокие, часто монопольные, цены на внутренние перевозки создают ситуацию, в которой для многих граждан путешествие в столицу своей страны оказывается невозможным. Именно этими факторами, на взгляд автора, прежде всего определяется возникновение образа отчужденной паразитической столицы.

12. Москва, Лондон, Париж, Токио: сравнение в цифрах

Некоторые российские и зарубежные ученые и журналисты полагают, что уровень концентрации функций в Москве сопоставим со столицами нескольких европейских централизованных государств. Они также указывают на то, что в других крупных развивающихся странах высокие темпы экономического роста и инновационный потенциал центра часто сопряжены с высоким уровнем регионального неравенства. Применение закона Парето к урбанистической системе как будто тоже свидетельствует о том, что российская ситуация не слишком отклоняется от эмпирического закона, обнаруженного во множестве экономических и социальных систем (20 % агентов рынка – людей, корпораций, экономических зон – контролируют 80 % богатств).

Действительно в большинстве относительно крупных развитых стран столицы по-прежнему закреплены в старых густонаселенных исторических центрах (Лондон, Париж или Токио), в которых сосредоточено около 20 % ВНП этих стран. Можно согласиться с тем, что некоторые экономические привилегии столиц, как мы видели в первой части работы, являются достаточно универсальным явлением, становясь предметом критики и широкого недовольства и в других странах [Vedder, 1996; Zimmerman, 2010].

Тем не менее, на взгляд автора, существует множество важных и релевантных различий между Москвой и этими крупными центрами развитых стран Европы и Азии, не всегда принимаемые во внимание учеными и журналистами. Количественные выражения этих различий как раз и указывают на иное качество российской ситуации.