Генри Хаггард - Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада

• Название: Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
• Автор: Генри Хаггард
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-7150-0017-3, 5-7150-0017

В настоящее издание включены романы «Она», «Аэша», «Ледяные боги», «Дитя бури», «Нада» известного английского писателя и публициста Генри Райдера Хаггарда (1856–1925 гг.)

Все произведения отличаются увлекательным динамичным сюжетом, привлекут читателя оригинальностью соединения мистического и реального начала.

Переводчики не указаны.

---

Охваченный магической силой, которой не мог противостоять, я смотрел в ее необыкновенные глаза и почувствовал, что словно ток пробежал по моему телу и парализовал меня.

Она засмеялась и кивнула мне маленькой головкой с кокетливым видом, достойным самой Венеры.

— Безрассудный человек! — произнесла она. — Я исполнила твое желание, будь осторожен, чтобы не погибнуть, как Актеон. Я подобна богине, Холли!

— Я видел твою красоту и ослеплен ею! — произнес я, прикрывая глаза рукой.

— Красота подобна молнии, Холли! Она очаровывает, но и убивает!

Аэша снова кивнула головой и засмеялась.

Вдруг сквозь пальцы я заметил, что лицо ее изменилось.

В больших глазах застыл ужас, прекрасное лицо стало суровым. — Человек! — произнесла она, откинув назад голову, как змея собравшаяся прыгнуть на жертву. — Человек! Откуда у тебя эта скарабея на руке? Говори, или клянусь жизнью, я поражу тебя на месте! — Она сделала шаг ко мне, и в глазах ее загорелся зловещий огонь. В ужасе я упал перед ней на пол, бормоча про себя что-то несвязное.

— Успокойся! — сказала она, снова меняя тон, прежним мягким голосом. — Я испугала тебя! Прости меня! Иногда в раздражении я невольно злоупотребляю своей силой! Ты был близок к смерти… Но скарабея, говори, откуда ты ее взял?

— Я нашел ее, — пробормотал я слабо, так как совершенно забыл в эту минуту, что нашел кольцо в комнате Лео.

— Странно, — произнесла Аэша, заметно волнуясь и дрожа, — я видела такую же скарабею на шее того, кого любила! — и она зарыдала, как самая обыкновенная женщина. — Быть может, она лишь похожа на ту, ведь человек, носивший ее, очень ею дорожил… [7] Скарабея, которую я видела прежде, не была вделана в кольцо.

Теперь иди, Холли, и постарайся забыть, что видел красоту Аэши!

Отвернувшись от меня, она бросилась на ложе и спрятала лицо в подушки. Я не помню, как ушел от нее и добрался до своей пещеры.

Глава XIV Заклинания Аэши

Было около 10 часов вечера, когда я бросился на постель, стараясь собрать свои мысли и обдумать все, что я слышал и видел. Но чем больше я думал, тем меньше понимал. Был ли я пьян, с ума сошел или грезил наяву? Возможно ли, чтобы я, человек рассудительный, имеющий кое-какие познания в науке, абсолютно не доверявший всяким фокусам, которые в Египте называются «сверхъестественным явлением», мог допустить, что в течение нескольких минут беседовал с женщиной, имевшей от роду 2000 лет! Была это мистификация или что другое? Что же такое эти фигуры, которые я видел в воде, это необыкновенное знакомство с древностью и абсолютное неведение настоящего? Что я должен думать об этой удивительной, разящей красоте?

Я схватил себя за волосы, вскочил с ложа, чувствуя, что схожу с ума. Что подумала она о скарабее?

Эта скарабея, взятая из ящика Винцея, который он принес мне двадцать один год тому назад, принадлежала Лео. Возможно ли, что вся эта история верна? Если так, то, может быть, Лео — тот человек, кого ждет «Она», — умерший человек, который должен возродиться?! Разве это возможно?! Но если женщина может прожить 2000 лет, тогда возможно и все остальное! Быть может, я сам перевоплотился из какого-нибудь забытого далекого предка. К несчастью, я ничего не помнил из прошлого! Эта мысль показалась мне до того нелепой, что я расхохотался и, обратившись к изображению мрачного воина на стене, громко произнес: «Кто знает, старый дружище! Быть может, я жил в одно время с тобой! Клянусь Иовом! Быть может, я был тобой, а ты — мной!» — Я снова засмеялся, и мой смех странно раздался под сводом, словно дух воина смеялся вместе со мной.

Я вспомнил, что не видел еще Лео, и, взяв лампу, пошел в его спальню. Ночной воздух, словно невидимые духи, шевелил занавес. Я проскользнул в комнату и огляделся. При свете лампы я увидел Лео, лежавшего на ложе. Он спал. Рядом с ним, держа его руку в своих руках, облокотившись на ложе, дремала Устана. Они представляли прекрасную и трогательную пару. Бедный Лео! Его щеки пылали, под глазами залегла тень, и дышал он прерывисто.

Лео тяжело болен. Меня охватил страх, что он может умереть, и я останусь один на свете. Тогда я начал молиться в сердце своем, чтобы Бог сохранил моему мальчику жизнь.

Я вернулся к себе, но не мог уснуть. Мысли, видения, образы — все это смешалось у меня в голове. И над всем этим неотступно стоял образ ужасной, но очаровательной женщины, ее поразительная красота.

Вдруг я заметил в стене узкое отверстие, которого не видел раньше. Взяв лампу, я начал рассматривать его: отверстие вело в узкий проход. Конечно, это было не особенно приятно — найти потайной ход в нашу спальную комнату, по которому могут войти люди и застать нас спящими. Я направился в проход, походивший на коридор. Он привел меня к каменной лестнице; я спустился по ней и очутился в тоннеле. Бесшумно ступая по полу, пройдя около 50 ярдов, я добрался до третьего коридора. Вдруг моя лампа погасла, и я остался в полнейшем мраке. Что делать? Ужасно было идти вперед в темноте, но не стоять же тут всю ночь… Ни звука, ни шороха. Я двинулся вперед… вдали мне почудился слабый свет. Медленно пробирался я по тоннелю, держась за стену и боясь упасть куда-нибудь. Еще тридцать шагов — там виднелась широкая полоса света, пятьдесят шагов — близко, рукой подать! Шестьдесят шагов… О, праведное Небо! Я находился у занавеса и мог ясно видеть маленькую пещеру, похожую на могильный склеп и освещенную белым пламенем, горевшим в центре. Слева возвышалось каменное ложе, на котором лежал, как мне показалось, труп, прикрытый белым. Справа — такое же ложе, покрытое вышитой тканью. Над огнем склонилась фигура женщины, смотревшей на пламя. Она стояла на коленях боком ко мне, закутанная в темный плащ, похожая на монахиню. Я не знал, что делать. Вдруг резким движением женщина встала на ноги и сбросила темный плащ. Это была «Она».

В белой одежде она была так же прекрасна, как во время беседы со мной. Ее роскошные волосы тяжелой волной падали до пола. Я не отрываясь смотрел на ее лицо, словно был околдован. Отчаяние и страх исказили ее прелестные черты. Глаза были полны несказанной муки. С минуту она стояла неподвижно, потом подняла руки над головой, и белая одежда соскользнула к ее ногам, обнажив тело ослепительной красоты. Она стояла, сжав руки, и выражение злобы появилось на ее лице. Я подумал о том, что случилось бы, если бы она увидела меня, и чуть не упал от ужаса. Но если бы мне даже грозила смерть, я не в силах был пошевелиться и уйти. Руки ее опустились, потом снова поднялись над головой, и я видел, как белое пламя двигалось за ними до самого свода пещеры, бросая призрачный отблеск на ее фигуру, на труп, лежащий на камне, на всю пещеру.

Прекрасные руки снова опустились, и она заговорила, вернее, зашипела по-арабски слова, от которых кровь застыла в моих жилах и сердце замерло в груди.

В пещере звучало:

— Проклятие ей, пусть она будет проклята навеки!

Руки поднялись и упали, а за ними пламя.

— Проклятие ее памяти! Проклята будь память египтянки!

Проклятие ей, дочери Нила, за ее красоту!

Проклятие ей за то, что ее волшебство сильнее моего!

Аэша закрыла глаза руками и вскрикнула:

— Какая польза в этом проклятии? Она оказалась сильнее и ушла от меня! — Потом с новой и ужасающей энергией она проговорила:

— Проклятие ей, где бы она ни была! Пусть мое проклятие настигнет ее везде и отравит ей час смерти! Проклятие ей через огромные звездные пространства! Пусть будет проклята ее тень!

Пламя упало. Аэша закрыла глаза руками.

— Это безумие! — произнесла она. — Как может коснуться проклятие того, кто спит сном смерти?

И снова она начала свои заклинания.

— Проклятие ей, если она возродится вновь! Пусть она родится уже проклятой!

Пламя поднималось и падало, отражаясь в измученных глазах Аэши. Странный шепот ее проклятий раздавался в стенах пещеры и замирал под сводами. Свет и мрак попеременно отражались на белой зловещей фигуре.

Наконец, Аэша, видимо, устала и умолкла. Она села на пол, закрыв лицо и грудь своими длинными волосами и начала горько, отчаянно рыдать.

— Две тысячи лет, — бормотала она, — две тысячи лет я ждала и терпела. Века ползут медленно, время тянется бесконечно, искра надежды угасла. О, прожить две тысячи лет, терзаясь страстью, которая гложет сердце! О, как бесконечны эти скучные годы! Любовь моя! Любовь моя! Зачем чужестранец вернул мне эту страсть? Долгих пять веков я не страдала так, как страдаю сейчас! Если я согрешила перед тобой, то не смыла ли свой грех слезами раскаяния? Когда ты придешь ко мне, мой возлюбленный? Почему я не умерла с тобой, когда убила тебя? Увы! — она упала лицом на пол и так отчаянно зарыдала, что я боялся, как бы ее сердце не разорвалось.

Вдруг Аэша умолкла, поднялась и, откинув назад непослушные волны волос, подошла к трупу, лежащему на каменном ложе.