Дмитрий Смышляев - Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года

• Название: Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года
• Автор: Дмитрий Смышляев
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-85759-467-4

Предлагаемая вниманию читателей книга Д. Д. Смышляева «Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года» принадлежит перу умного и наблюдательного путешественника. Написанная живым и выразительным языком, она и сегодня сохраняет свое значение и обаяние для людей, интересующихся судьбами Святой Земли и русского православного паломничества. Текст книги печатается по первому и единственному ее изданию (Пермь, 1877) и снабжен необходимым комментарием и биографической статьей об авторе.

---

Трудно выразить чувства, волновавшие меня по мере приближения к Иерусалиму – давнишней цели моих мечтаний. Еще на школьной скамье, увлекаясь чтением Священной истории, я давал себе мысленно обещание во что бы ни стало посетить места, бывшие колыбелью истинной религии, места, на которых подвизались вдохновенные люди Божии в борьбе с язычеством, с нравственной слабостью израильского народа, легко увлекавшегося всякими лжеучениями, – места, откуда воссиял истинный свет, озаривший вселенную, где воплотившееся Слово преподало человечеству учение любви и мира, братского единения и духовного совершенствования. Обстоятельства долго препятствовали осуществлению моего желания, но наконец сложились так, что, забыв все, связывавшее меня с миром материальным, я обратил мои взоры к Востоку – единственному источнику, из которого надеялся почерпнуть утешение и успокоение для моего больного духа…

Иерусалим наконец был невдалеке от меня. Миновав Абу-Гош, я пробирался к святому городу по голым, безжизненным скалам, то следуя по дну долин, то взбираясь на высоты и рискуя сломить шею на их обрывистых гребнях. Серый, обожженный солнцем камень, от которого обдает жаром, как от раскаленной печи, изредка чахлый терновник, пепельного цвета маслина или засохшая смоковница – вот, что встречается вблизи Иерусалима.

Было уже около семи часов вечера, когда, взобравшись на самый верх горного кряжа, я завидел большие строения. То были русские здания. Расположенные на Гигонской возвышенности, они заслоняют собою город. По дороге стали попадаться какие-то полужилья-полуразвалины, одинакового цвета с каменной почвой. Огромные русские строения, обведенные высокой стеной из тесаного камня, из-за которой возвышался церковный купол, обрисовывались все более и более. Наконец я был у ограды Русских Построек[25]… Я был в Иерусалиме!

Оставив лошадей у калитки, я вошел на обширный двор. Меня встретил кавас[26] из арабов и проводил в прекрасное здание гостиницы, куда за мною принесли и мои пожитки. Пожилая экономка, родом из Тюмени, отвела мне небольшую, но опрятно содержимую комнату, просто, но хорошо меблированную. Хотя я давно отвык от чая и никогда не был особенным до него охотником, но тут, почувствовав себя внезапно на русской почве, прежде всего спросил самовар. Через несколько минут осторожно вошел ко мне в комнату человек средних лет, в русской народной одежде, с бородою и весьма симпатичною наружностью. Он поклонился мне, приложив левую руку к груди. Я спросил, что ему угодно.

– Я пришел послужить вам; я здесь нахожусь при покоях.

Я отвечал, что мне ничего особенного не нужно, а что самовар я уже просил поставить.

Чрез несколько времени мой прислужник явился с самоваром. Я пригласил его напиться со мною чаю; он долго отказывался, уверяя, что недостоин, но наконец истощив все доводы, смиренно присел к столу и принялся за операцию чаепития с угрызением. Мало-помалу мы разговорились. Оказалось, что он торжковский мещанин, Василий Сергеевич Квашенинников, что у него в Торжке живут братья, зажиточные торговые люди. Обретается он в Святой Земле уже несколько лет, четыре раза был на Синае, три раза обошел всю Палестину и даже посетил такие места, куда европейские путешественники редко отваживаются пускаться с большим конвоем – именно, за Иорданом, в Месопотамии. Василий Сергеевич истинно религиозный человек, прилагающий свои убеждения к действительной жизни и странствующий по Святым местам вовсе не из общей большинству русских поклонников страсти к бродяжничеству и тунеядству. Он большой начетник, знает отлично Священное Писание и видел большую часть мест, упоминаемых в библейской истории; словом, он знает хорошо Палестину по собственным путешествиям и по описаниям Норова и Муравьева. К этому, он немного говорит по-турецки, по-арабски, по-гречески и по-французски.

– Где же вы выучились по-французски? – спросил я его.

– По книжке выучился.

– Но для чего же вам французский язык?

– Меня часто посылают в город покупать разный припас; а как в лавках сидельцы все больше иностранные, так мне необходимо, потому французский разговор они все понимают.

Беседа наша, несмотря на усталость мою с дороги, продолжалась до полуночи. В рассказах о Палестине мой собеседник был неистощим, хотя говорил медленно, видимо взвешивая каждое слово. При случае он вдавался в философию, говорил о слабости человека, о необходимости подавления страстей, о послушании и смирении… Глядя на его спокойное, доброе лицо, с каким-то видимым сознанием собственной правоты, выпрямленный стан и смиренно сложенные одна на другую руки; слушая его медленную, обдуманную речь, я чувствовал невольное уважение к моему собеседнику…

Так провел я первый вечер в Иерусалиме.

Встав на другой день рано утром, я пробежал в памяти общие черты из истории Иерусалима, старался при помощи плана освоиться с его топографией и, напившись чаю, поспешил в город…

Из Библии не видно, когда был основан Иерусалим. С вероятностью можно сказать только, что нынешний город есть не что иное, как древний Салем, где во время Авраама царствовал Мельхиседек. Настоящее название его (Ерушалем – «наследие мира») существовало уже с давнего времени, ибо оно встречается в книге Иисуса Навина (Нав. 10, 1; 12, 10), но до времен Давида город назывался также Эвус, от живших на Сионе эвуссеян (происходивших от древних хананеян), а также – Кадишта (святой), откуда, кажется, происходит и настоящее арабское название его Эль-Кудс.

Во время Иисуса Навина владел Иерусалимом Адониседек, которого евреи предали смерти вместе с другими четырьмя ханаанскими царями близ Гаваона (Нав. 10). Спустя несколько времени евреи овладели нижней частью города, но только в восьмое лето царствования Давида (около 1004 года до Р. Х.) эвуссеяне были изгнаны с горы Сиона, на которой Давид основал Верхний город, бывший его резиденцией. В царствование Соломона Иерусалим достиг апогея своего величия. Постройка храма и других великолепных зданий, торговые сношения, простиравшиеся до Индии и Африки, и некоторые другие причины сделали Иерусалим центром цивилизации Западной Азии. По разделении царства он остался столицей иудейской. В пятое лето царствования Ровоама он был разграблен Сезаком, египетским царем[27]. В царствование Иорама полчища филистимлян и арабов проникли в город, разграбили палаты царя и увели в плен его сыновей и жен (2 Пар. 21, 17). В царствование Амасии город был снова разорен царей Иоасом. В царствование Езекии его осаждали ассирияне, хотя и безуспешно; но спустя сто тридцать лет халдеяне под предводительством Навуходоносора совершенно его разрушили. Восстановленный впоследствии с дозволения Кира, он, с падением персидской монархии, подвергался новым бедствиям. Александр Македонский оказался, против ожидания, покровителем его; в 305 году до Р. Х. он подпал под власть Птолемея Сотера. Птолемеи и Селевкиды также к нему благоволили; настала эпоха мира и, казалось, Иерусалим готов был возродиться к новой жизни; но жестокосердный царь Сирии Антиох Епифан опять разорил его (за 170 лет до Р. Х.) и поставил в храм статую Юпитера. Освобожденный Маккавеями, Иерусалим был взят Помпеем (за 63 года до Р. Х.), и несколько времени спустя храм был разграблен Крассом. Ирод Агриппа[28] украсил его великолепными зданиями. По смерти этого царя Иудея была подчинена сирийской префектуре. Восстание евреев вызвало усмирение, окончившееся ужасной катастрофой. Взятый Титом, Иерусалим был окончательно разрушен в 71 году по Р. Х.

Несколько уцелевших башен и небольшое число зданий были срыты Адрианом после нового возмущения евреев, в 136 году по Р. Х. Жестокий мститель хотел уничтожить самое имя Иерусалима и на месте его построил новый город под названием Aelia Capitolina, в честь Юпитера Капитолийского; вход евреям в него был воспрещен. В царствование его преемников евреи купили себе ценою золота право приходить плакать на развалинах Сиона. В 362 году они тщетно пытались возобновить храм, а между тем, благочестием царя Константина и его матери Елены воздвигались уже христианские храмы на местах, освященных воспоминаниями чудесных эпизодов из земной жизни Спасителя[29].

В 614 году город подвергся нападению персидского царя Хозроя. Император Ираклий отнял его в 628 году; но в 636 году он был осажден арабами под предводительством Омара и после четырехмесячного сопротивления должен был сдаться. В продолжение четырех веков Иерусалим был подчинен дамасским и багдадским калифам, которые не тревожили ни жителей, ни многочисленных поклонников, в него стекавшихся; но ему суждено было вынести жестокости Фатимидов и в особенности султана Хакима, по приказанию которого храм Гроба Господня был сожжен.