Авраам Норов - Путешествие по Святой Земле в 1835 году

• Название: Путешествие по Святой Земле в 1835 году
• Автор: Авраам Норов
• Жанр: Религия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-85759-432-2

«Путешествие по Святой Земле в 1835 году» Авраама Сергеевича Норова одно из самых популярных произведений XIX века в России. Оно и в наши дни, почти 170 лет спустя после появления первого издания (1838), сохраняет и литературную привлекательность, и свое научное значение. «Путешествие» это всесторонний источник изучения паломничества и православного Востока, но, так же и собственно глубокое авторское научное исследование библейской и христианской истории, археологии, этнографии, памятников искусства и архитектуры Святой Земли.

В основу настоящей книги положено первое издание 1838 г. Текст приводится в соответствии с нормами современной орфографии и пунктуации, однако в нем сохранены лексические и орфографические особенности языка автора, топографических и географических названий, унифицированы ссылки на Священное Писание, раскрыта библиография. Книга иллюстрирована подлинными страницами рукописи А. С. Норова с его рисунками. Гравюры и планы из издания 1838 г. собраны в два самостоятельных раздела и публикуются вместе с пояснениями автора.

---

Солнце погружалось в море, когда мы открыли белеющиеся строения Эль-Ариша: граница Африки и Азии, начало Святой Земли. Сердце мое горело! Через два часа от Мугадие, когда уже совсем смеркалось, мы достигли Эль-Ариша, но это были отдельные магазины, окруженные пальмовою рощею, – и путь наш вдруг пересекся быстрым потоком, впадающим в море; тут мы увидели, что мы сбились с дороги. На конечном песочном холме теплилась лампада в молельне Сантона; мы послали туда в надежде найти какого-нибудь дервиша, который бы нас провел, но там никого не было; с трудом нашли мы в темноте брод и достигли магазинов; тут мы не могли вызвать ни одного проводника; громкие переговоры мои с драгоманом, на французском языке, были услышаны одним старым французом, забытым Наполеоном в этой дичи и находящимся теперь в египетской службе; он выбежал из пальмового леса и с редким добродушием вызвался нас проводить до Эль-Ариша, где учрежден был так называемый карантин. Тут не было цепи; вся власть была в руках злого египетского офицера и доброго подлекаря, родом итальянца, при нескольких сторожах из здешних жителей. Я имел пропуск от Ибрагима-паши. Мне попался подлекарь, и в то время, как я ему говорил об этом пропуске, подошел офицер и гордо вмешался в разговор, говоря, что никакие приказания не имеют здесь действия; чтоб заставить замолчать этого наглеца, я велел прочесть вслух приказ паши; тут он едва не упал к ногам моим, низко прося прощения и предлагая свои услуги. Едва я разбил свой шатер, как все пустынные власти Эль-Ариша собрались ко мне, несмотря на ночное время; я угостил их трубками и кофеем; они долго пробыли у меня, и я занялся с ними расспросами о пути к Петре Аравийской и к Синаю; я все еще имел надежду быть там. Они предлагали мне лучших проводников и поручителей. Это есть удобнейшее место для направления своего пути в Аравию.

Бедные христиане, предпринявшие путь с женами и детьми из Египта в Иерусалим к Пасхе, были остановлены в этой пустыне, под открытым небом, без всякой помощи, претерпевая зной, недостаток в съестных припасах, тратясь деньгами для защиты себя от притеснений и отчаиваясь встретить великий праздник в святом граде. Пророк Исаия, упоминая о Риноколуре (древнее имя Эль-Ариша), сказал: «Придут… погубляемии во Египте и поклонятся Господеви на горе святей во Иерусалиме» (Ис 27:13). Узнав о прибытии моем, египетские христиане заключили, не знаю по каким слухам, будто я имею повеление снять карантин. От радости они, по обычаю восточному, подняли пальбу из ружей и пистолетов; арабы-христиане стреляли даже пулями, которые наконец начали свистать мимо нас и заставили нас остеречь их самих и себя. Я узнал на другой день, что коптский Епископ, глава Восточной Коптской церкви, обманутый этими слухами, направился к моему шатру с некоторыми из своих, при свете фонарей, чтоб узнать от меня истину; он встречен был офицером, и этот варвар осмелился, несмотря на его сан и преклонные лета, ударить его палкою. На другой день я посетил Епископа и в присутствии его строго выговаривал египетскому офицеру и внутренно обещался не оставить без наказания виновного, доведя это происшествие до Ибрагима-паши.

Эль-Ариш, древняя Риноколура, важен как средоточие караванов Азии и Африки; он обнесен со всех сторон песочными холмами. Некоторые писатели полагают, что в этом пустынном городе Ной разделил землю трем сыновьям своим[11]. Мы видим из Диодора, что Риноколура основана Ефиопским царем Актизаном для ссылки преступников; он описывает это место так, как оно есть, – лишенным всех потребностей жизни; он прибавляет, что преступники нашли средство несколько улучшать свою жизнь ловлею в тенетах перелетных из-за моря птиц, которые в известное время в большом множестве, утомясь долгим путем, спускались на этот дикий берег.

Многие святые отшельники обитали среди знойных песков Риноколуры; известнейший из них был Антистит Риноколурский.

Прибавим, что быстрый поток, впадающий в море возле магазинов Эль-Ариша, есть называемая в Священном Писании водотечь Египетская (Torrens Egypti, в Вульгате; (Нав 15:4; Числ 34:5)); (Реланд ошибочно отстранил ее далее к Сербонийскому озеру), и что кроме этого потока не существует никакого другого на всем пространстве пустыни, от Эль-Ариша до Пелузы. Здесь Моисей и Иисус Навин поставляют предел земли Ханаанской с юга. Ерастотен полагал исток водотечи египетской из отдаленных пределов Аравии, чрез подземный путь[12].

Глава IV Харуба. – Шейх-Зоаиль. – Рафия. – Хан-Юнус. – Газа

«И рече Господь к Моисею глаголя: заповеждь сыном Израилевым, и речеши к ним: вы входите в землю Ханааню, сия будет вам в наследие, земля Ханааня с пределы ея».

(Числ 34:1–2)

В 8 часов утра 26 марта, переступили мы из Африки в Азию, и это была уже земля Ханаанская, земля Святая! Неизъяснимое чувство восторга волновало мою душу. Песочные холмы с тощими растениями постепенно возвышаются; появляются стада, пасомые детьми бедуинов. С стороны моря виден высокий хребет голого песку; жар был силен; через два с половиною часа езды открылась нам, в первый раз от самого Дамьята, засеянная хлебом долина, которая показывает уже смягченную дикость бедуинов. Первые попавшиеся нам путники были хаджи[13]. Впереди ехала на осле прекрасная девочка; за нею, на верблюде, сидели под навесом рядом две женщины, закутанные с ног до головы белыми покрывалами; старец, глава семейства, шел позади с посохом в руках. Куда идут они от света вечной истины через дебри и пустыни? – сказал я себе с глубоким вздохом.

За сим встречаются меж гор лощины с лучшим засевом. Через 3 с половиной часа езды от Эль-Ариша выехали мы в долину, называемую Харуба. Тут я видел две мраморные обломанные колонны и два каменные колодезя, из которых один очень древний. Табуны верблюдов бродят по вершинам гор; внизу, у дождевых луж, мы остановились на часовой отдых. Мне кажется, что здесь можно поместить Асельмон (Atsmone), упоминаемый в Библии: «И объидут пределы от Асельмона водотечу Египетскую, и будет исход море великое» (Числ 34:5). «Сии суть пределы их от Юга», – прибавляет Иисус Навин. (Нав 15:4).

Приближаясь к Шейх-Зоаиль, мы увидели блестящую поверхность озера; несколько пальмовых дерев рисуются по песчаной желтизне приморского хребта; но воды озера, радующие взор, – соленые, как мне сказывали здесь. Шейх-Зоаиль, так названное по молельне Сантонской, состоит из одного двора на холме, близ колодезя с дурною водою. Около этих мест можно поместить Бет-Тафуе (Beth Tapoua’h)[14].

Мы поднялись до рассвета. Дорога отсюда ровнее и зеленее. Через три часа езды открывается море; тут несколько долин засеяны; и потом, через час, обнаруживаются две уединенные колонны, стоящие на холме. Это остатки древней Рафии. Несколько не доезжая их, лежит еще одна колонна при дороге. Полибий считает этот город первым в Кало-Сирии на пути из Египта; он подробно описал битву при Рафии, где Птоломей Филопатор разбил армию Антиоха Великого, о чем упоминается также в книгах Маккавейских (3 Макк 1). Существуют монеты рафийские времен Коммода. Епископ этого города был на Эфесском соборе. Я срисовал пустынный вид Рафии. Спустясь с холма, виден в лощине глубокий древний колодезь, доселе не иссякший; три поверженные колонны, такого ж серого мрамора, как и стоящие колонны, составляют теперь три его края; одна из них очень велика. От Рафии началась земля филистимлян, вдоль берега Средиземного моря. Пустыни, простирающиеся на юго-восток, принадлежат уже Каменной Аравии; это земля амалекитов, Идумея, и пустыня Бир-Себа или Кладезя Клятвенного, где едва не погибла Агарь с своим младенцем.

Отсюда дорога гористее и песчанее, она тягостна при жаре. От Рафии до Хан-Юнуса менее двух часов. Хан-Юнус есть Иродотов Иенисус[15], только один Иродот упоминает о нем. Это довольно значительное местечко, укрепленное башнею и стенами; оно стоит на возвышении, над оврагом. Несколько садов, обнесенных вместо городьбы кактусом, разведены вокруг и обращают внимание после пустыни. Наполеон, подходя к Хан-Юнусу с небольшим отрядом и полагая его уже в руках своего авангарда, едва не был захвачен в плен арабами. В стороне видно селение Бени-Селе. Далее отсюда песчаная почва уже теряется и начинает быть удобною для обрабатывания; поля большею частью засеяны. За час от Хан-Юнуса песочный приморский хребет кончается; тут начало настоящей пахотной почвы и следуют обширные, обработанные долины, по которым рассеяны уродливые деревья: арабские фиги. Мы проехали через высохший поток, называемый Уади-Силх, – может быть, поток Фавафа, при местечке того же имени, – о котором говорит Иероним; по свидетельству этого блаженного отца, там обитал пустынник святой Иларион, рожденный от языческих родителей[16].