Николай Аникин - Наркомэр

• Название: Наркомэр
• Автор: Николай Аникин
• Издательство: Изд-во Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04434-5

Тупик. Стена. Старый кирпич, обрывки паутины. А присмотреться — вроде следы вокруг. Может, отхожее место здесь, в глухом углу? Так нет, все чисто. Кто же сюда наведывается и зачем? И что охраняет тут охрана? Да вот эту стену и охраняет. Она, как выяснилось, с секретом: время от времени отъезжает в сторону. За ней цех. А в цеху производят под видом лекарства дурь. Полковник Кожемякин все это выведал. Но надо проникнуть внутрь и схватить за руку отравителей, наживающихся на здоровье собственного народа. А это будет потруднее…

---

Директора как пришли, так и ушли. Мэр даже не понял, для чего вообще надо было встречаться, но виду не подал. Директора сидели. Мямлили. Многозначительно жевали губами.

Не желают владеть ситуацией, когда она сама в руки просится. Денег нет? На модернизацию? Но мэрия не дойная корова, крутитесь сами, ищите резервы, перестраивайтесь. Впрочем, перестраиваться было поздно — оба предприятия банкроты, и дела об их банкротстве лежат в арбитражном суде. Скоро суд назначит внешних управляющих. Будет назначен аукцион. Предприятия пойдут с молотка. Покупай не хочу. Если деньги есть.

Совещание по поводу передачи имущества в казну тоже прошло довольно быстро. Передавать надо было раньше, а не тогда, когда судебные приставы наложили арест за долги. Снимут арест? Тогда и говорить будем, раззявы! Куда раньше смотрели?! Вас для чего туда поставили?!

К пяти часам в кабинет вползли депутаты городской думы и расселись вдоль длинного стола, теребя в руках заготовленные листки. В листах размноженная на ксероксе и дурно правленная программа по выходу из экономического кризиса города Ушайска. Она вообще неправленая. Мэр, даже будучи с похмелья, и то мог бы написать лучше. Даром что настоящего образования у него — вечерняя сменная школа рабочей молодежи при колонии строгого режима. К получению высшего образования мэр не прилагал усилий, хотя официально значилось, что у первого лица города высшее юридическое образование, правда, специализация не гражданско-правовая, а прокурорско-следственная и судебная.

Вползли местные законодатели, и начались бесконечные дебаты. Положение в экономике города действительно отвратительное, если не сказать больше. Оно просто мерзопакостное. Следует улучшать положение, искать выходы. Но где они, эти выходы, когда давно все разворовано.

Телекамеры принимали происходящее и тут же передавали в эфир: совещание было открытое, максимально прозрачное. Однако идеи оказывались призрачными.

— Все равно тратят напрасно! — упорствовал один депутат.

— Спасибо! Мне уже легче, — вторил ему другой. — Но где тот выход, о котором вы здесь каждый раз трендите?! Может, вы, наконец, спасете нашу экономику?!

— Спасу! — орал депутат. Город замер в ожидании чуда, но так и не дождался. Вся сила у депутата ушла на крик. Он сел и принялся утирать неожиданно взмокшую лысину.

Мэр внезапно вспомнил о прочитанной утром странице.

— Кто из вас помнит историю нашего города? — осведомился он.

Оказалось, никто не помнил. Даже о сторожевых казаках напрочь позабыли, не говоря об их предшественниках, остяках и татарах.

— Изучать надо историю, — язвительно заметил мэр, — а уже оттуда подходить к нашей современной жизни, потому что наши корни растут из глубины веков.

— Совершенно с вами согласна, — подхватила дама-депутатка. — Взять хотя бы этот вопрос: обнаружили же ведь у нас кости мамонта. И теперь бегают с ними, продают направо и налево. Да разве же можно сдавать их?! — воскликнула она. — Это же наши дары природы!

По залу прокатился легкий смешок.

— Я бы, к примеру, отдала их в музей. (Дама отвечала за краеведение.) И пусть народ ходит, любуется.

— Но какое это имеет отношение к теме? — напомнил мэр.

— Это я так. К слову пришлось…

Время, отпущенное на встречу, истекло. Пар выпустили и удалились. Набираться нового вдохновения. Мэр был доволен: на этот раз прошло гладко и удалось избавиться без членовредительства, то есть, конечно, без громких слов в адрес друг друга и нелицеприятных выражений.

В прошлый раз было по-другому. Мадам с божьей росой в глазах ударилась в критику исполнительной власти. Ее интересовало, куда делись деньги, отпущенные на реставрацию исторического здания. Позже, конечно, даме выбили окна в квартире, и после этого она зареклась критиковать. Но божья роса осталась. Как внешний признак непорочности.

«Знаем мы вас, — тяжело думал Хромовый. — Из того же теста сляпаны. Это лишь кажется, что все вы однолюбы, а дай вам волю?.. Тоже небось храпите по ночам и воздух портите как лошади…»

Мэр встал и распахнул настежь окна, дыша полной грудью. Слава богу, ушли губошлепы. И так чуть не каждый день. Для такой жизни бычье здоровье надо иметь. Только что вроде весна была, а уж лето на исходе. Да и какие нынче весны. Это лишь котам весна, а остальным чистый геморрой. Нету радости в жизни, хотя вроде бы чего еще надо. Было их всего в городе трое. Теперь решили получить радость вчетвером. Может, лучше получится — все-таки квартет. Взяли в дело Коня Рыжего. Рябоконь по фамилии. Рыжий абсолютно без каких-либо комплексов. Отдали ему овощное хозяйство и успокоились. Свой человек. Смотрящим на зоне был. Куда его денешь! Теперь олигархов местного розлива — четверо. И мэр у них пятый. Мальковский, Смаковский, Рапп и Рябоконь.

После гибели в прошлом году губернатора Безгодова приуныли ребята, на одну зарплату жить вознамерились, но потом быстро перестроились. Пришли под крылышко к мэрии и принялись за старое. Шура не мог отказать, хотя четверка не совсем вписывалась в привычные рамки воровских традиций: трое из них не топтали ногами зону и знали о ворах в законе лишь понаслышке. Впрочем, не стоит об этом сожалеть: скамья и нары — дело наживное. Однако этот вариант по нынешнему времени маловероятен. В Ушайске у мэра давно все схвачено. Начальник УВД Тюменцев — свой человек. Зарплату получает чуть ли не в мэрии. Жить можно, пока вдруг не обнаружится тот, к кому не прилипает. То есть совершенно и абсолютно не липнет. Раньше таковых было на каждом углу. Сейчас заметно уменьшилось, но все еще водятся, реликтовые. Скоро вымрут тоже, как мамонты когда-то. И что тогда на этом месте вырастет?

В кабинет, постучав и получив разрешение, вошла секретарь: четверо просились на прием. Сразу четверо? Пусть заходят. С четверыми у Шуры вопрос короткий, потому что в этой сцепке сам он пятый. Или первый.

Вошли. Поздоровались степенно, протягивая клешни. Раньше все они были владельцами партбилетов. Шура — нет. Западло вору служить государству. Поинтересовались, как жизнь, как здоровье, дела. Словно они только для того и шли сюда, чтобы спросить о делах. Известно, что дела бывают только у прокурора.

— До Страшного суда далеко, вот и живем помаленьку, — съехидничал мэр.

Хоть стой, хоть падай. Четверка не знает, плакать ей или смеяться. Может, лучше рыдать от смеха?

— Какими судьбами? Сколько лет, сколько зим… В воскресенье виделись? А сейчас просто так, на чаек зашли? Или на коньячок… Проблемы… Опять они самые.

Зашли на чаек олигархи. И у них, оказывается, тоже проблемы.

Четверка таращила глаза: может, укололся этот вот и глумится. Дурачка строит бывший зэк. Ведь знает же, зачем собрались. Подчистить за одним надо, что в прошлом году от собственной жадности пострадал. Нарвался, дурак, на московского агента (того черти отдыхать в Сибирь принесли) и получил себе по самое некуда. Лежит теперь на аллее павших героев чуть не в обнимку с начальником УВД Суховым. И оба они там в правах теперь одинаковы — что бывший губернатор, что генерал-майор.

— Козел-то этот вывернулся, — округлил от усердия глаза Рябоконь. — Шофер не зря говорит. Ему можно верить. И дом свой спалил, чтобы уйти…

— Не козел, — поправил его мэр. — Это специальный агент. В отставке. Не надо путать. Напомнить, кто есть козел?

— К чему это?..

— Ну, как же. Наверно, вы позабыли. Недостаток опыта…

— Да мы и так знаем. Козел — он и есть козел. Он и в Африке козел.

Мэр промолчал. Глаза у него вдруг задымились ненавистью к этим выскочкам. Никто не знает и заранее не скажет, на что они способны. Забияки, не признающие правил.

— Короче, — продолжал Рябоконь, — сделал оттуда ноги. И чьи-то кости после себя оставил. Пропавших трое, а кости одни. Не на колбасу же он их перевел.

Мэр поморщился.

— Кому они нужны, эти косточки! — продолжал Рябоконь. — Выкрасть бы их в прокуратуре, пока на экспертизу не отправили. Не надо нам этого. Разберемся как-нибудь сами. Дай только время…

— Значит, вы бы хотели, чтобы я вмешался в уголовный процесс? А известно ли вам, что телефонное право давно отменено? — продолжал мыть зубы мэр.

— Нам бы только не мешали, а мы сами. Если этот мужик приложил руки к нашим людям, то он не попрется в милицию. Это ему не надо. Будет прятаться, пока мы его не цапанем…

Мэр опять поморщился: ребята изо всех сил старались придать вес собственным словам. Пусть упражняются. И пусть держат его в курсе всех дел.

— Послали ребят на двух катерах. Перехватили одного…

— Где он?

— Там. — Рябоконь ткнул пальцем в потолок, а потом вниз: — А может, там.

— Молодцы. А вам не кажется, что это уже война? Одного. Второго. Третьего. Десятого… С какой стати вас на него понесло?

— Александр Ильич, вы не правы, — произнес банкир Рапп. — Это он в прошлом году накрыл губернаторский бизнес. Все пошло колесом. Производство и реализация через аптеки упали до нуля.