Брюс Мецгер - Текстология Нового Завета. Рукописная традиция, возникновение искажений и реконструкция оригинала

• Название: Текстология Нового Завета. Рукописная традиция, возникновение искажений и реконструкция оригинала
• Автор: Брюс Мецгер
• Издательство: ББИ
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-89647-270-4

Книга выдающегося современного библеиста Брюса Мецгера почти полвека является основополагающим исследованием рукописной традиции и передачи текста Нового Завета. Настоящее издание, переработанное и дополненное, подготовленное в соавторстве с известным американским богословом Бартом Д. Эрманом, освещает новейшие достижения в области новозаветной текстологии. В нем кратко описаны давно известные и заново открытые рукописи, даны теоретическое обоснование и практические примеры текстологического анализа разночтений в этих рукописях. Авторы ссылаются на более чем 300 книг и статей, касающихся греческих рукописей, ранних переводов и научных исследований источников текста Нового Завета, рассматривают различные текстологические проблемы и дают объективную оценку некоторым текстологическим научным школам.

---

В 1734 г. Бенгель опубликовал в Тюбингене новое издание греческого текста Нового Завета — красивый том in quarto. Он не рискнул исправлять традиционный Textus Receptus согласно собственным убеждениям, но, напротив, везде (за исключением 19 мест в Книге Откровения) следовал правилу, которое сам на себя и возложил: не печатать чтений, которые не содержались бы в более ранних изданиях. На полях он, тем не менее, отметил значимые, с его точки зрения, разночтения, расположив их по следующим категориям: α оригинальные чтения; ß чтения вернее напечатанных; γ чтения, равноценные напечатанным; δ чтения менее верные, чем напечатанные; ε очевидно неверное чтение, которое должно быть отвергнуто. Бенгель также попытался стандартизировать пунктуацию Нового Завета и разделить весь текст на абзацы — новшество, которое с тех пор будет использоваться всеми издателями. Более половины тома было отдано трем экскурсам, в которых Бенгель изложил и обосновал свои текстологические принципы, включил аппарат, составленный на основе собранных Миллом данных, и свои собственные колляции из дополнительных двенадцати рукописей[282].

Хотя Бенгель был человеком, чье личное благочестие, добропорядочная жизнь (ведь он заведовал сиротским приютом в Галле) и ортодоксальность веры были общеизвестны (он был суперинтендантом Евангелической церкви Вюртемберга), к нему стали относиться так, словно бы он был врагом Священного Писания. Его побуждения тенденциозно перетолковывали, а само издание — бранили и осуждали; число предвзятых критиков в итоге стало столь большим, что Бенгелю пришлось опубликовать сначала на немецком языке, а затем и на латинском особый трактат «В защиту Нового Завета». В 1763 г., уже после смерти Бенгеля его зять, Филипп-Давид Бурк (Burk), опубликовал дополненное и расширенное издание apparatus criticus, а также несколько кратких брошюр, в которых Бенгель объяснял и отстаивал свои зрелые взгляды на то, каким должен быть метод в воссоздании древнейшего новозаветного текста.

Среди тех, кто готовил для Бентли колляции различных рукописей, был Иоганн-Якоб Веттштейн (Johann Jacob Wettstein, 1693–1754). Он родился в Базеле и там же стал протестантским пастором. Вкус к текстуальной критике проявился у него довольно рано; после ординации в возрасте двадцати лет Веттштейн произнес речь, посвященную разночтениям в Новом Завете. Его занятия текстологией, однако, кое-кто счел подготовкой к опровержению доктрины о божественности Христа, и в 1730 г. его отстранили от пастырского служения и отправили в изгнание. С 1733 г. он был профессором философии и еврейского языка в Арминианском колледже в Амстердаме (его предшественником по кафедре был прославленный Жан Леклерк); здесь Веттштейн и возобновил свои текстологические изыскания[283]. В 1751–1752 гг. появились первые плоды его сорокалетней исследовательской деятельности — в Амстердаме вышло в свет внушительное двухтомное издание греческого Нового Завета. Хотя Веттштейн перепечатал текст Эльзевира, на полях он указал те варианты, которые считал более правильными. В приложении под заглавием «Animadversiones et cautiones ad examen variarum lectionum N. T. necessariae»[284] он дает много полезных советов. Например, он формулирует правило codices autem pondere, non numero estimandi sunt (§ XVIII fin., «рукописи должны оцениваться по их значимости, а не по их числу»). Несмотря на то, что Веттштейн придерживался в целом передовых научных взглядов, применял он их довольно хаотичным образом. Он даже пытался отстаивать (скорее всего, в пику Бенгелю) неправдоподобную теорию о том, что все ранние греческие рукописи испорчены по латинским переводам, и поэтому первоначальный текст следует искать в более поздних греческих рукописях.

В аппарате Веттштейна впервые стали использовать заглавные латинские буквы для обозначения маюскульных рукописей, а арабские цифры — для минускульных (включая лекционарии). Эта система обозначения применяется и сегодня. В дополнение к тексту издание Веттштейна содержало тезаурус цитат из греческих, латинских и раввинистических авторов, иллюстрирующих использование новозаветной лексики и фразеологии. Хотя критические суждения Веттштейна были не так основательны, как у Бенгеля, страсть к изучению рукописей подтолкнула его к многочисленным путешествиям, в результате которых было впервые или вновь исследовано около 100 манускриптов, а его комментарий до сих пор является ценным хранилищем классической, патристической и талмудической традиций[285].

Иоганна-Соломона Землера (1725–1791) часто называют родоначальником немецкого рационализма. Хотя Землер не опубликовал ни одного издания Нового Завета, тем не менее, он внес заметный вклад в развитие текстологии, переиздав пролегомены Веттштейна со своими комментариями[286]. Приняв бенгелеву систему распределения рукописей по группам, Землер пошел еще дальше: он предложил соотнести группу, которую Бенгель называл азиатской, а сам Землер переименовал в восточную, с рецензией[287], подготовленной в начале IV в. Лукианом Антиохийским, а происхождение африканской (по Бенгелю) группы, переименованной, соответственно, в западную, или египетско-палестинскую, возвести к Оригену. Впоследствии Землер расширил свои исследования в области текстологии и предложил следующее деление новозаветных рукописей на группы: 1) александрийскую, восходящую к Оригену и сохранившуюся в сирийском, эфиопском и бохейрском переводах; 2) восточную, бытовавшую в Антиохийской и Константинопольской церквах, и 3) западную, отраженную в латинском переводе и у латинских отцов. Позднейшие источники, как он полагал, характеризуются наличием черт из всех редакций[288].

Следующее важное издание Нового Завета возвращает нас в Англию. Его осуществил Вильям Бойер младший (William Bowyer, 1699–1777), принадлежавший к третьему поколению династии знаменитых лондонских печатников. Бойера часто называют «самым знаменитым печатником Англии»[289]. Он выказывал не только подлинно научную зоркость при печатании самого широкого спектра книг, но и часто сопровождал свои издания ценными в научном смысле предисловиями, аннотациями и исправлениями ошибок. После того, как они с отцом выпустили несколько изданий Textus Receptus (в 1715, 1728, 1743 и 1760 гг.), Бойер решил, что настало время для публикации критического издания, которое не посрамило бы высокую репутацию его фирмы. И вот, в 1763 г. такое издание появилось. Напечатано оно было в двух томах размером в 1/12 листа. Текст был сконструирован главным образом из критических замечаний о древнейших чтениях, которые Веттштейн вынес на поля своего издания. Бойер атетировал при помощи квадратных скобок места, которые отсутствуют в наиболее надежных рукописях; такая судьба постигла доксологию Иисусовой молитвы (Мф 6:13), pericope de adultera (Ин 7.53-8:2), Comma Johanneum (1 Ин 5:7–8), отдельные стихи (например, Деян 8:37 и 15:34) и слова на протяжении всего новозаветного текста. В других местах Бойер также отступал от Textus Receptus и вводил в свой текст чтения, которые даются в более надежных рукописях[290]. В приложение ко второму тому Бойер включил около 200 страниц исправлений различных мест Нового Завета, текстовых и пунктуационных[291].

Другой англичанин, Эдвард Харвуд (Edward Harwood, 1729–1794), служитель нонконформистской церкви, опубликовал в 1776 г. двухтомное издание Нового Завета, в котором, как гласил титульный лист, «сверены тексты наиболее одобряемых рукописей, с выбранными примечаниями на английском языке, со ссылками на авторов, кои наилучшим образом изъяснили Священные Писания; к каковым также прилагается каталог основных изданий греческого текста Нового Завета и список наиболее уважаемых исследователей и критиков». Тексты Евангелий и Деяний Апостолов Харвуд печатал в основном по Кодексу Безы, а тексты посланий Павла — по Клермонтскому кодексу. В тех случаях, когда эти тексты оказывались недоступны, он прибегал к помощи других рукописей, в основном Александрийского кодекса[292]. Проанализировав тысячу новозаветных отрывков, Рейсс (Reuss) обнаружил, что Харвуд отступал от Textus Receptus более чем в 70 случаях из ста, а в 643 местах его текст совпадает со знаменитым критическим изданием Лахманна, которое появится только в XIX в. (см.).

Неудивительно, что в то время, когда лишь очень немногие смельчаки могли отважиться на критику незыблемых позиций Textus Receptus, первым Греческим Новым Заветом, который появился в Америке, был именно этот общепринятый текст[293]. Это издание было напечатано Исайей Томасом младшим (Isaiah Thomas, 1749–1831), предприимчивым и трудолюбивым янки. Отданный в ученики к печатнику в возрасте шести лет после — ни много ни мало — шести недель школьного обучения, к которому он не проявлял никакого интереса, Томас очень скоро начал свое профессиональное восхождение и достиг таких вершин, что был принят в члены почти всех научных обществ страны. Почетные степени ему присудили Дартмутский и Аллигенский колледжи. Его типография выпустила более 900 наименований книг — больше, чем предприятия его ближайших конкурентов Бенджамина Франклина, Хью Гейна и Мэтью Кери. Блестящая типографская работа и разнообразие печатной продукции позволили Франклину с полным правом назвать Томаса «американским Баскервиллем». Предчувствуя, что рынок готов для нового издания греческого Нового Завета, Томас заручился поддержкой образованного церковного служителя Калеба Александера[294] и выпустил editio prima Amerícana греческого Нового Завета. Это издание в 478 страниц размером в 1/12 листа было напечатано в Вустере, (штат Массачусетс) в апреле 1800 г.