Марк Ходдер - Экспедиция в Лунные Горы

• Название: Экспедиция в Лунные Горы
• Автор: Марк Ходдер
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978–1–61614–535–4

1863 год, хотя и не тот, который должен быть... Время резко изменило свое направление, и все ведет к разрушительной мировой войне. Премьер-министр лорд Пальмерстон верит, что завладев всеми тремя глазами нагов он сумеет избежать войны. Два камня у него уже есть, но ему нужен третий, и он посылает за ним сэра Ричарда Фрэнсиса Бёртона. Для королевского агента это возможность вернуться в Лунные Горы и найти истоки Нила. Но на его пути встает соперничающая экспедиция с Джоном Спиком во главе. Их столкновение может разжечь войну, которой пытается избежать лорд Пальмерстон! Захваченный запутанной паутиной причин, следствий и неизбежности, Бёртон понимает, что ставки даже более высоки, чем он ожидал. Последнее сражение должно развернуться в Лондоне в 1840 году, и в нем Бёртону предстоит сразиться с тем, кто вызвал изменение времени — Джеком-Попрыгунчиком! «Экспедиция в Лунные Горы» завершает серию, начатую «Загадочным делом Джека-Попрыгунчика» и «Таинственной историей заводного человека». Примечание от переводчика:  Некоторые уже знают, что издательство Бартельманс отказалось от выпуска 3-ей книги Ходдера "Экспедиция в Лунные Горы". Поэтому я решил продавать подготовленный перевод. Замечу, что тем самым я выполнил свое обещание: теперь вся трилогия есть на русском. И сразу отвечу на незаданный вопрос: нет, 4-ую книгу я переводить не буду, она выбивается из общего ряда, отзывы скорее отрицательные. А.Вироховский  

---

— Вскоре, сэр Ричард, вы обнаружите красоту и элегантность парадокса. Эти осколки были вырезаны в будущем из полного камня. Я изменил будущее, когда, год назад, разбил Глаз на семь частей. Таким образом, осколки из него вырезать невозможно. 

— Не понимаю ни слова, — проворчал Траунс.

— Ничего страшного, Уильям, — довольно ухнул заводной человек. — Нелинейное время и множественная история — концепции, которые не в состоянии понять большинство мягкокожих. Ваш род не в состоянии избавиться от цепей последовательной структуры. Мы пришли сюда чтобы устранить этот недостаток.

— О. Как утешительно.

Они вошли в большой, богато украшенный зал. Пол был выложен золотыми и черными шестиугольными плитками, в шахматном порядке. В покрытые рельефами стены были вставлены тысячи драгоценных камней; с искрящегося фосфоресценцией потолка свисали курильницы, выкованные из драгоценных металлов и украшенные бриллиантами.

Достаточно странно, но помещение напомнило Бёртону и Траунсу не столько храм, сколько электростанцию в Баттерси: и там и здесь вдоль стен выстроилось множество странных предметов, наполовину минералов, наполовину машин; и там и здесь в середине стояла огромная — от пола до потолка — колонна, сделанная из чередующихся слоев кристаллических и металлических материалов.

Несмотря на обилие драгоценных камней, храм казался заброшенным. Но только тогда, когда они прошли через весь зал и начали подниматься по извилистой лестнице, Бёртон заметил, что многие геммы выпали со своих мест в узорчатых стенах и раскиданы по полу. Повсюду виднелись трещины и разломы, а в одном месте каменные ступеньки упали, и им пришлось перешагивать через широкую дыру.

— Пожалуйста, джентльмены, прямо.

— Мои проклятые ноги! — стонал Траунс, пока они поднимались все выше и выше.

Лестница привела их в длинный широкий зал, в конце которого стояли украшенные золотом двойные двери. Вдоль стен стояли четырнадцать статуй, по семь с каждой стороны. Они изображали нагов, сидевших на невысоких постаментах; некоторых с одной головой, других с пятью или семью.

По команде К'к'тиимы трое людей подошли к дверям. Латунный человек прогромыхал мимо них, — его револьвер глядел в лицо Бёртону — взялся за ручку свободной рукой и приоткрыл одну из створок ровно настолько, чтобы люди могли войти в нее.

— Пожалуйста, входите джентльмены.

Войдя, они очутились в среднего размера квадратной комнате, освещенной фосфоресцирующим светом, лившимся со стен. Высокий потолок был сделан в виде перевернутой пирамиды, к концу которой при помощи богато украшенного держателя крепился огромный черный алмаз величиной с гусиное яйцо.

— Последний целый Глаз нага! — объявил К'к'тиима.

Прямо под камнем находился каменный алтарь, снабженный металлическими наручниками. И на его поверхности были пятна, которые Бёртон не хотел бы слишком внимательно изучить. С каждой стороны алтаря стояли золотые чаши, заполненные черной алмазной пылью. Рядом исследователь заметил отвратительно выглядевшие инструменты, похожие на те, которые можно найти у хирургов и лежавшие на отдельном каменном блоке. В помещении были и другие предметы, казавшиеся, как и внизу, скорее механизмами, чем деталями архитектуры или украшениями.

— Уильям, мистер Спик, не могли бы вы подойти сюда, — сказал К'к'тиима и жестом указал на одну из стен. — Что касается вас, сэр Ричард, вы бы меня очень обязали, если бы легли на алтарь.

— Вы собираетесь принести меня в жертву, наг?

За водной человек опять тихо хихикнул.

— Уверяю вас, вы останетесь в живых. Ложитесь, пожалуйста, или... — он навел револьвер на Траунса, — или я должен выстрелить Уильяму в ногу, чтобы вы согласились?

Свирепо нахмурясь, Бёртон сел на алтарь, задрал ноги и лег ничком. В то же мгновение он почувствовал толчок энергии, как будто по его коже пробежал заряд статического электричества.

Действуя одной рукой, К'к'тиима застегнул кандалы на запястьях и лодыжках исследователя.

Спик, который отрешенно молчал с того момента, как они вошли в храм, внезапно крикнул:

— Погодите! Сделайте со мной то, что собираетесь сделать с ним!

— Боюсь, это неприемлемо, — ответил К'к'тиима. — Такую работу сможет сделать только этот человек.

Спик упал на колени и умоляюще вытянул к жрецу руки:

— Пожалуйста!

— Совершенно невозможно. Встаньте, мистер Спик, и не открывайте рот. Вы будете нужны только для последнего куплета песни.

— Работа? — спросил Бёртон.

К'к'тиима взял с каменного блока ужасно выглядевший нож.

Траунс шагнул вперед.

— Назад, Уильям! Я не сделаю вашему другу ничего плохого. Смотрите, я кладу пистолет, — он положил револьвер рядом с головой Бёртона, — но я перережу ему горло, если вы подойдете ближе.

Траунс закусил губу и коротко кивнул. Потом вернулся к стене.

Латунный человек взял волосы Бёртона и начал очень быстро отрезать их.

— У вас совершенно замечательный ум, мистер Бёртон, — сказал он. — Во время вашей самой первой экспедиции вы оказались в пределах досягаемости излучения алмаза, и мы немедленно поняли, что вы — тот самый мягкокожий, которого мы ждали.

Бёртон вздрогнул, когда лезвие коснулось его черепа.

— У вас интеллект исследователя, — продолжал жрец, — открытый для всего нового; вы наблюдатель, настолько отделенный от собственной культуры, что легко воспринимаете пути других; вас не смущают необычные или незнакомые идеи.

— Почему это так важно?

К'к'тиима сбрил последние пяди волос с головы исследователя и сказал:

— Уильям, мистер Спик, сейчас я выполню одну очень деликатную операцию. Прошу вас, не вмешивайтесь. Если вы попробуете сделать хоть что-нибудь, он умрет, и вы, тоже. Поняли?

Оба человека кивнули.

Заводной человек опустил нож и взял маленькую тарелку, частично наполненную липкой мазью.

— Замечательно! — воскликнул он. — Батембузи все подготовили, как надо.

Он погрузил тарелку в кубок, зачерпнул пыль черного алмаза и, при помощи небольшого инструмента, перемешал пыль с мазью. Прихромав к голове исследователя, он, тем же самым инструментом, нарисовал на голом черепе Бёртона сложный иероглиф.

— Благодаря этому знаку, сэр Ричард, вы не сойдете с ума, хотя окажитесь в отрезке истории, находящемся за пределами вашей естественной продолжительности жизни.

— За пределами... — начал было Бёртон, потом замолчал, его глаза расширились. — Вы же, конечно, не собираетесь отправить меня в будущее!

— Как раз собираюсь.

Жрец закончил рисовать символ, отложил тарелку в сторону и перевернул инструмент, который держал в руке. Его обратная сторона представляла собой острую иглу.

— Будет больно, — сказал он и начал колоть кончиком иглы в череп Бёртона, с такой скоростью, что его рука превратилась в размытое пятно.

Бёртон стонал и извивался от боли.

— Время, сэр Ричард. Время. Время. Время. Вы, мягкокожие, понимаете его в очень ограниченном смысле. Вы считаете, что оно — удар сердца, что у него регулярный пульс, что оно идет от А к Б, а потом к С. Но время — намного больше, чем ритм и последовательность. Это мелодия. Это рефрены, которые поднимаются, опадают, и поднимаются опять. Время может менять высоту, тембр и структуру. У времени есть созвучия. Громкость. Ударения и паузы. Стихи и хоры. Вы видите только ее скучную горизонтальную составляющую, но у нее есть и вертикальные.

— Даже если вся эта белиберда правда, — фыркнул Уильям Траунс, — что отсюда следует, черт побери?

— А вот что, детектив-инспектор: когда рябь последствий распространяется после совершенного действия, она идет во всех направлениях, а не только вперед, как думаете вы, мягкокожие. Во всех направлениях!

— Бред сивой кобылы!

К'к'тиима выпрямился, закончив работу, и сказал:

— У вас есть платок?

Траунс покачал головой, но Спик порылся в кармане, вытащил кусок материи и передал заводному жрецу. К'к'тиима, используя его, вытер кровь и остатки мази со свежей татуировки исследователя.

— Готово, — сказал он и взял револьвер. — Сейчас мы пошлем нашего друга Бёртона в будущее, где он станет свидетелем музыки времени и всего его великолепия. Это подарок от нагов расе, которая уничтожила нас.

— Зачем? — спросил Бёртон.

— Потому что вы должны узнать! Иначе весь мир будет уничтожен! А сейчас его судьба в ваших руках, мягкокожий — преподайте там урок, который вы выучили сегодня.

— Несусветная чушь! — сплюнул Траунс.

— Мне ужасно жаль, — сказал К'к'тиима, — и я очень извиняюсь, но Глазу действительно нужна жертва — только она активирует его. Однако если это вас утешит, ваша сущность запечатлеется в камнях, Уильям.

Он поднял револьвер и выстрелил Траунсу в лоб.