Марк Ходдер - Экспедиция в Лунные Горы

• Название: Экспедиция в Лунные Горы
• Автор: Марк Ходдер
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978–1–61614–535–4

1863 год, хотя и не тот, который должен быть... Время резко изменило свое направление, и все ведет к разрушительной мировой войне. Премьер-министр лорд Пальмерстон верит, что завладев всеми тремя глазами нагов он сумеет избежать войны. Два камня у него уже есть, но ему нужен третий, и он посылает за ним сэра Ричарда Фрэнсиса Бёртона. Для королевского агента это возможность вернуться в Лунные Горы и найти истоки Нила. Но на его пути встает соперничающая экспедиция с Джоном Спиком во главе. Их столкновение может разжечь войну, которой пытается избежать лорд Пальмерстон! Захваченный запутанной паутиной причин, следствий и неизбежности, Бёртон понимает, что ставки даже более высоки, чем он ожидал. Последнее сражение должно развернуться в Лондоне в 1840 году, и в нем Бёртону предстоит сразиться с тем, кто вызвал изменение времени — Джеком-Попрыгунчиком! «Экспедиция в Лунные Горы» завершает серию, начатую «Загадочным делом Джека-Попрыгунчика» и «Таинственной историей заводного человека». Примечание от переводчика:  Некоторые уже знают, что издательство Бартельманс отказалось от выпуска 3-ей книги Ходдера "Экспедиция в Лунные Горы". Поэтому я решил продавать подготовленный перевод. Замечу, что тем самым я выполнил свое обещание: теперь вся трилогия есть на русском. И сразу отвечу на незаданный вопрос: нет, 4-ую книгу я переводить не буду, она выбивается из общего ряда, отзывы скорее отрицательные. А.Вироховский  

---

Где-то далеко проревел лев.

Покс, сидевшая на голове Герберта Спенсера, прошептала что-то непонятное, и Фокс в ответ щелкнул клювом.

— Хорошо! Достаточно! — рявкнул Бёртон, открывая глаза. — Садхви, не приготовите ли для нас пакет с лекарствами?

— Да, конечно.

— Возьмите с собой Алджи объясните ему, как ими пользоваться. Манеш...

Кришнамёрти подошел поближе.

— Да?

— Мне очень жаль, но я должен дать тебе очень трудное поручение. Сиди Бомбей говорит, что в Лунных Горах живет очень агрессивное племя по имени чвези, так что вполне возможно, что мы не сможем добраться до цели. Но настоятельно необходимо, чтобы правительство узнало о том, что произошло здесь. Поэтому я доверяю тебе мой дневник и доклады. Я хочу, чтобы ты, вместе с Саидом и его людьми вернулся в Занзибар. Я заплачу нашим оставшимся носильщикам, чтобы они проводили тебя до Угоги. Там ты сможешь нанять других. Доберись до острова, садись на первый же корабль, направляющийся домой, и все сообщи Пальмерстону.

Кришнамёрти вытянулся во весь рост и развернул плечи:

— Вы можете положиться на меня, сэр!

— Не сомневаюсь, мой друг!

Следующим Бёртон обратился к Траунсу и Бомбею.

— Вы двое, Алджи, Герберт и я уходим на рассвете. Возьмите у Изабеллы все, что может понадобиться. Я скоро присоединюсь к вам. Но сначала, — он взял Изабель за руку, — нам надо поговорить наедине.

Они отошли немного в сторону и остановились, слушая шум далекого сражения и глядя на темные тени, движущиеся по равнине рядом с горизонтом.

— Слоны, — прошептала Изабель.

— Да.

— Ты не должен ничего говорить, Дик. Я знакома с твоей беспомощностью, когда приходит время говорить «прощай».

Он взял ее руку.

— Ты знаешь, что, если бы история не изменилась, в этом году мы бы праздновали свой медовый месяц?

— Откуда ты знаешь?

— Графиня Сабина, медиум Пальмерстона.

— Я должна тебе пощечину за то, что ты разорвал нашу помолвку.

— Мне очень жаль.

— Я знаю. Как ты думаешь, мы были бы счастливой семейной парой?

— Да.

Он замолчал на мгновение, потом начал:

— Изабель, я... я...

Она терпеливо ждала, пока он пытался подобрать слова.

— Мне настолько жаль, что я едва держусь, — наконец выговорил он сломанным голосом. — Я все сделал неправильно. Все! Я не должен был принимать предложение короля. Но я откровенно запаниковал. Спик уничтожил и мою карьеру, и мою репутацию. Он пустил себе пулю в голову, а люди сказали, что виноват я!

— И именно тогда Пальмерстон бросил тебе спасательный трос.

— Да, но я не уверен, что, даже в моем плачевном положении, принял бы его предложение, если бы в ночь перед нашей встречей на меня не напал Джек-Попрыгунчик.

— Дик, что сделано, то сделано. Ты сожалеешь о своем решении, но можешь ли ты винить себя? Тогда ты был в экстраординарных обстоятельствах. Мы любим обманывать самих себя и думать, что мы независимы и на наши решения ничто не влияет; однако горькая правда состоит в том, что мы всегда действуем под влиянием событий.

Бёртон с размаху ударил правым кулаком по левой ладони.

— Да! Совершенно точно. Я принимал решения исходя из обстановки. Но правильно ли я понимал, что делаю? Начиная с появления Джека-Попрыгунчика я чувствую себя так, как если бы вообще не управляю событиями, они ускользают от меня. Сейчас происходит то, что никогда не случалось за всю долгую историю человечества — и слишком много! И слишком сбивает с толку! Бисмалла! Я чувствую, как время кружится вокруг меня, слышу его нестройный гул. Но....

Бёртон остановился, поднял руку к голове и помассировал череп, как если бы хотел освободить застрявшую мысль.

— Но что?

— Я чувствую, что время, оно... оно как язык! Черт побери, Изабель! Я знаю более тридцати языков! Почему этот ускользает от меня? Почему я не понимаю его?

Лунный свет на мгновение отразился от глаз Бёртона, и Изабель увидела в них ту же муку, что и Суинбёрн несколькими минутами назад.

— Том Бендиш, Шамчи Бхатти, Томас Честон, — продолжал Бёртон. — Они умерли, а мы — мы идем вперед через боль, лихорадку и страдания до полного изнеможения. Вот обстановка, в которой я должен принимать решения, но я не в силах постичь значение слов времени! Конечно оно есть! Почему я не могу перевести с языка событий?

— Дик, я никогда не встречала человека с таким глубоким интеллектом, как у тебя, но ты требуешь от себя слишком многого. Ты почти не спишь. Ты перенапрягся. Ты пытаешься сделать то, что ни один мужчина — или женщина — не в состоянии сделать. Кто может понять, как работает время? Твоя графиня Сабина, способная проникнуть в суть вещей больше всех нас — разве она понимает его?

— Нет. И чем больше она всматривается в него, тем больше не понимает.

— Возможно, живущий в нем человек не в силах разгадать его тайны, и только потом, в будущем, ретроспективно, историки разгадают все его загадки.

— Но они-то не участвуют в событиях! Неужели будущие историки лучше поймут жизнь аль-Манат, чем ты? Конечно нет! Но, быть может, они прочитают о твоей жизни и поймут ее смысл лучше, чем ты сможешь объяснить мне сейчас — или в любой момент, пока мы живы. Верно? Почти наверняка.

— Неужели ты боишься суда истории?

— Нет. Я боюсь своего суда над историей!

Изабель сдавленно хихикнула.

Бёртон удивленно посмотрел на нее:

— Что в этом смешного?

— О, ничего, Дик — за исключением того, что я вообразила, будто ты отвел меня в сторону для того, чтобы признаться в любви. Как глупо с моей стороны! Но как я могла догадаться, что ты хочешь поговорить о философии?

Бёртон посмотрел на нее, потом уставился в землю, и, наконец, насмешливо фыркнул над самим собой.

— Какой я идиот! Конечно я люблю тебя, Изабель. С того мгновения, когда впервые увидел тебя. И, достаточно странно, меня очень утешает мысль, что есть другая история, в которой мы вместе и нас не разделяет... — он повел рукой вокруг них, — вот это.

— Я всегда думала, что если что-нибудь и произойдет между нами, то в Африке, — сказала Изабель.

— Но не произошло, — ответил Бёртон. — И все из-за Джека-Попрыгунчика.

— Да, — вздохнула Изабель. — И, тем не менее, я подозреваю, что истоки всех этих событий — как и Нила — находятся здесь. 

Только что поднявшееся солнце окрасило равнину в цвет крови. Находившиеся на вершине холма Бёртон, Суинбёрн, Траунс, Спенсер и Сиди Бомбей смотрели, как экспедиция разделилась на три части. Одна группа, возглавляемая Манешем Кришнамёрти, повернула назад и направилась туда, откуда они пришли; вторая — Дочери аль-Манат — поскакали в сторону, вдоль холмов, собираясь разбить лагерь среди деревьев на юго-востоке от Казеха; наконец третья — Мирамбо и его люди — пошли в лес на востоке от города.

— Вперед! — сказал Бёртон, с дикой ухмылкой на лице, и заставил лошадь идти по тропе, ведущей на север. За его жеребцом на длинном поводке следовали еще два, нагруженные запасами еды, инструментами и оружием. За Траунсом также шли две лошади, за Суинбёрном одна, в то время как Герберт Спенсер с трудом вел за собой девятую лошадь. Заводной философ весил не слишком много — любой жеребец мог легко нести его — но сам он мог ехать только на муле, в дамском седле.

Сиди Бомбей вообще не вел за собой заводных лошадей, потому что очень часто уезжал далеко вперед, разведывая дорогу.

Они пересекли длинную долину и проехали между деревьями, очень быстро, благодаря редкому подлеску и плотной кроне, защищавшей их от солнца. Они не останавливались на отдых — и даже не говорили — пока, около полудня, не достигли края саванны. Только тут они уселись и разделили пресный хлеб и бананы, говоря то об одном, то о другом. Каждый прислушивался к далекому треску винтовок, думая о тех, с кем только что расстался. Даже всегда разговорчивые Покс, Фокс и Суинбёрн были не в своей тарелке.

— Жара нас не остановит, — пробормотал Бёртон.

И они опять тронулись в дорогу, защищая себя зонтиками. Они скакали по твердой пыльной земле, глядя, как стада антилоп и зебр бросаются наутек при их приближении.

Остаток дня они медленно ехали на лошадях, бесконечный ландшафт почти не менялся. Жара настолько приводила в оцепенение четырех мужчин, что время от времени они засыпали в седле, и их будил только крик Спенсера:

— Эти чертовы лошади опять встали, босс!

Незадолго до заката они установили одну единственную палатку рядом с каменной осыпью, заползли под ее крышу и заснули. Сиди Бомбей завернулся в одеяло и остался дремать под звездами. Только Спенсер, заново заведенный, остался на страже.

За несколько секунд до того, как провалится в сон, Суинбёрн вспомнил книгу заводного философа и фразу: «Только эквивалентность может привести к разрушению или к окончательному выходу за границы».