Катя Абель - Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа

• Название: Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа
• Автор: Катя Абель
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 978-5-4474-1531-0

Девять из десяти семейных жизней имеют оборотную сторону. Об этом не говорят, но об этом все знают. Мир делится на жен и любовниц. Жены живут напоказ, любовницы – тайно. Жены демонстрируют миру, что все хорошо, любовницы – то, что все хорошо, от мира скрывают. У тех и других – отдельная правда и общий интерес.

Книга написана в полудокументальном жанре, откровенность автора близка к дневниковой. Все герои и истории – реальны. Это роман об изменах, мечте и борьбе, но самое главное, он – о любви.

---

Как он плачет на сцене от любви к ней! Прямо сердце разрывается. От ревности. Что это он разыгрался сегодня? Никак из-за температуры?

Вот надо же, чтобы такая сцена репетировалась после первой нашей с ним ночи! А на меня он сегодня почти не смотрит…

На меня смотрит московская знаменитость:

– Что-то ты сегодня грустная какая-то, да?

Надо же, заговорил человеческим голосом, заметил кого-то рядом с собой…

– Да, поругалась с начальством…

– Вот я и вижу: что-то с тобой не то…

С благодарностью смотрю на знаменитость.

Это важно, когда рядом кто-то чувствует, что с тобой происходит.

Вечером разъезжаемся по домам. Сталкиваемся с Иваном в коридоре.

– Ну ты как?

– До дома бы доехать…

Ранним утром у него самолёт. Улетает на съёмки в Москву, завтра его не будет.

– Держись, давай. Не проспи завтра, а то не улетишь…

– Я уже попросил Лёню, чтобы он меня растолкал…

– Ну, ладно, пока.

– Пока.

Сухо целует меня в щёку.

Я слегка раздосадована. Во-первых, что с собой не позвал. Во-вторых, что в щёку поцеловал, а не в губы. И вообще, попрощался не так как нужно. Плохо попрощался.

Но он болеет. Что с него взять.

Отпустите, у меня любовь

Возвращаюсь домой поздно вечером, застаю у себя дома Аньку. Открываю бутылку вина, меня трясёт, мне надо выплеснуть всё то, что во мне накопилось за прошедшие сутки.

Анька вина не пьёт. Она сидит на кухне, за столом, напротив, и меня слушает.

Я говорю, говорю, говорю, я просто фонтанирую эмоциями. Останавливаюсь, когда вино у меня заканчивается. Я выпила всю бутылку.

– Анька, – кричу, – мне надо ехать к нему! Он там сейчас один в этой страшной, холодной квартире! Он больной! Ему надо, чтобы рядом с ним был кто-то! Я поеду!

Анька останавливает меня:

– Ну куда ты, в ночь? На часы посмотри…

– Я поеду! Просто буду рядом! Нельзя, чтобы больной человек оставался один! У него температура 39!

– Никуда тебе ехать не надо. Когда человек болеет, ему меньше всего нужно, чтобы рядом с ним крутился кто-то, требующий внимания…

– А я не буду требовать внимания, – почти прошу её я, – я просто рядом полежу… Вдруг ему плохо станет?

– Успокойся уже. Сама спать ложись. Смотри, сколько времени, а у него самолёт завтра рано, дай ему выспаться…

Я даю ей уговорить себя, а ему даю выспаться.

Я никуда не еду.

Хотя, если бы поехала, может, всё было бы по-другому?

Нет. По-другому бы не было.

На следующий день его нет в театре.

День пустой. Он мне звонит из Москвы:

– Как ты, Катюша?

Я расцветаю. Как яблоня с грушей вместе взятые.

– Скучно тут без тебя…

Смеётся.

– Завтра вернусь.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ты знаешь, лучше. Лёня меня сегодня еле разбудил, я чуть на самолёт не опоздал, но к счастью успел…

– Я вот так и знала, что это будет нелегко. Что с температурой?

– Температура в норме.

– Как там погода?

– Погода чудесная. Как твои дела?

– Дела мои прекрасны. Жду тебя, возвращайся скорее.

– Завтра буду.

Молчим.

– Целую тебя нежно, меня в кадр зовут.

– И я тебя целую.

– До завтра.

– До завтра.

Завтра

Назавтра я лечу на работу как на крыльях

Вот я вхожу в метро, до Ивана мне еще сорок минут.

Вот я еду в вагоне, смотрю на хмурые лица вокруг, и внутри у меня всё поёт: до Ивана двадцать девять минут.

Иду по улице, солнце мне светит в глаза, я щурюсь: до Ивана мне пять минут по проспекту и две минуты коридоров.

Я захожу в театр. Прохожу мимо вахты, иду через зрительское фойе, поднимаюсь по лестнице, бегу по коридору.

Первая, кого я вижу на своём пути – Ира Дмитриева, его жена.

Стоп. Всё внутри меня падает. Я дервенею.

Она дежурно улыбается:

– Здравствуйте.

Я тоже улыбаюсь:

– Здравствуйте.

В нашем театре принято здороваться с незнакомыми людьми. Как и в любом другом театре, наверное.

Из гримёрки выходит Иван. Смотрит на меня с испугом. Чуть-чуть заикается.

– В-в-вот, хотел вас познакомить. Это – Ира, это – Катя…

– Очень приятно.

– Мне тоже.

Я улыбаюсь из последних сил, быстро ухожу вперёд.

Пристрелите меня кто-нибудь…

Какого чёрта, какого чёрта… ее же ещё два месяца здесь быть не должно…

Встречаю на пути своем водителя Лёню.

– Лёня, а откуда здесь Ира взялась?

– Так они вместе из Москвы сегодня приехали…

– А дети с кем?

– Дети с родителями, наверное… Не знаю.

– Неожиданно так… Я её увидела сейчас, удивилась.

– Я сам удивился, когда они из вагона вместе вышли. Мы с ними еще в церковь перед театром заехали…

– В какую церковь?

– К Ксении Блаженной, на Смоленском кладбище…

Ну всё, держите меня семеро. Они в церковь поехали за благословением Божием, раскаялись в грехах былых и начали жизнь с чистого листа… А меня – за окошко. Прекрасно.

– Аня! – кричу я в телефон, – Аня, я в шоке! Меня трясёт всю! Я смотреть на них не могу, что мне делать?

– Успокойся. Всё нормально. Ну, приехала жена, он сам, наверное, в шоке, ну и что теперь? Он же не виноват…

– А кто виноват?!

– Да никто! Ну, приехала жена, а ты здесь причём?

– А я причём?! А я с ним спала позавчера!

– И что?

– Да ничего!

– Но он же не виноват…

– А кто виноват?!

– Ты ведь сама к нему поехала и знала, что он женат.

– Я знала, что они на грани развода, и её не будет здесь два месяца! Если ты возвращаешься домой с женой, значит, нечего других женщин в свою постель тащить!

– Ну, он же не знал…

– А кто должен это знать?! А если я подойду к ней сейчас и скажу: здравствуйте, я – любовница вашего мужа?!

– Ну, ты же этого не сделаешь…

– А с чего он решил, что я это не сделаю?!

– Не сделаешь.

– Да почему?!

– Да потому что не сделаешь.

– Ладно. Не сделаю. Хорошо. А если я сейчас из окошка сигану, потому что меня до смерти достало, что все используют меня по своим надобностям, кто будет отвечать?!

А настроение такое – из окошка самая пора.

Всё время вне сцены они проводят вместе, заперевшись в гримёрке.

В той самой гримёрке, в которой я почти уже месяц чувствую себя как дома.

Теперь, когда мне надо позвать его на репетицию, я стучу, и не захожу сразу же, как было всегда, а жду, пока мне откроют дверь.

Дверь открывают.

Я стою на пороге, не смотрю на него, говорю спокойным голосом:

– Иван, тебя зовут на сцену.

Все нормально, только не смотрю на него. Не могу.

– Сейчас иду.

Разворачиваюсь, ухожу.

Я понимаю, что веду себя неприлично. Нельзя быть такой деревянной, Ира, если она не дура, моментально поймёт, что здесь что-то не чисто, но я не могу заставить себя посмотреть на него. Я физически не могу. Я смотрю в сторону, когда говорю с ним.

Однажды набралась мужества, посмотрела на неё. Очень красивая. Улыбается мне. Прекрасно. Лучше ничего не придумать. Улыбнулась ей в ответ. И шарахнулась куда-то в сторону. А ведь при всём при этом надо еще и работать. И лицо как-то держать, чтобы люди окружающие ничего не поняли.

Через три дня начинаются гастроли в Череповце. У нас с Иваном должно было быть свое маленькое путешествие: «Давай, уедем ото всех на день раньше…»

Через три дня я пойму, на каком я свете.

В пути

Через три дня мы выехали в Череповец всем спектаклем.

У Ивана – отдельное купе, как у режиссера Андрея и московской знаменитости.

Ирина Дмитриева в Череповец не поехала – а, впрочем, могла бы. Отдельное купе, номер-люкс, все условия. Этого я боялась больше всего. Еще на вокзале, перед отходом поезда вглядывалась в толпу: с ней он придёт или без неё?

Если с ней, всё, я умру на месте.

Появился один. Заперся в своем купе. Купе – не в нашем вагоне.

Мы едем своей шумной компанией: Юля костюмер, Наташа – помощница художницы, Оля – гримёр. У нас весело, к нам стекается потихоньку народ: актёры, осветители, декораторы. Всем не уместиться. Гуляем одновременно двумя купе, потом тремя. Потом – всем вагоном. На столах появляются бутылки, быстро придумывается закуска. Звучат первые тосты. Смех. Анекдоты.

Я все думаю: придёт он за мной или не придёт?

Ну, должен ведь хоть немного дёргаться: что там со мной происходит?

Приходит режиссёр Андрей, присоединяется к пьянке.

Я спрашиваю у него: где Иван?

– Иван? Сказал, что сейчас будет.

Значит, придёт.

От усталости и стресса я напиваюсь с бокала вина.

Меня несёт, я много смеюсь, говорю всем, какие они замечательные люди, откровенничаю с первым встречным. Я всегда так себя веду, когда пьяная. Потом вспоминать страшно.

В коридоре поезда встречаю знаменитость с бокалом в руке. Удивляюсь про себя: он же не пьющий? Говорю ему, какой он прекрасный. Вспоминаю его лучшие фильмы, сильные сцены, восхищаюсь талантом. Кажется, даже глажу его по плечу от нахлынувших чувств. Совсем обалдела уже, дура. Знаменитость улыбается, потягивая из бокала вино.