Борис Ласкин - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Борис Ласкин
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Драматургия
• Год: 1990
• ISBN: 5-265-01150-1

В книгу «Избранного» Б. Ласкина (1914—1983) вошли лучшие произведения известного советского писателя.

---

В а р в а р а. Да… характер.

Т о с я. Жанна д’Арк. Прямо даже обидно, честное слово!

В землянку входит  Д е в у ш к а  из столовой. Она принесла чай.

Д е в у ш к а. Товарищ старший лейтенант. У нас сейчас «дуглас» сел на вынужденную.

В а р в а р а. Ну?.. Пошли, штурман, посмотрим.

Уходят.

Девушка расставляет посуду и что-то напевает. Может быть, это — «Только раз бывают в жизни встречи». В землянку входят  К а п и т а н,  С у в о р и н,  П а в е л,  В а р в а р а,  Т о с я,  В е т р о в а,  Т о к а р е в а.

Пожалуйста, проходите. (Девушке.) Фрося, обеспечьте еще чаю.

Д е в у ш к а (уходя). Есть.

В а р в а р а. Садитесь, пожалуйста, товарищи.

К а п и т а н. Благодарю. Будем знакомы. Капитан Корниенко.

В а р в а р а. Гвардии старший лейтенант Хохлова. Знакомьтесь, младший лейтенант Говоркова, лейтенант Ветрова, лейтенант Токарева.

Знакомятся.

С у в о р и н. Суворин, Сергей Николаевич — писатель или корреспондент, как вам будет угодно.

П а в е л. Шарохин.

К а п и т а н. Хорошо у вас здесь. Порядок. Чистота. Цветы. Товарищ писатель, видите — цветы…

С у в о р и н. Да. Здесь много женщин, а отсюда, видимо, все качества…

Д е в у ш к а  вносит чай и уходит.

В а р в а р а. Кто хочет чаю?

К а п и т а н (ему все здесь нравится). Все хотят чаю. Как же мы можем отказаться от чаю в таком прекрасном обществе? Правильно я говорю, товарищ писатель?..

С у в о р и н. Разумеется. Нас к вам сюда привели небесные силы. Туман, знаете, вот мы здесь и сели…

К а п и т а н. Я всю войну воюю, а вот туману сегодня впервые, можно сказать, обрадовался…

Т о с я. Да?.. А нам туман совершенно ни к чему.

К а п и т а н. Это как же вас понимать?

Т о с я. Очень просто. Когда туман — мы работать не можем.

С у в о р и н. Простите, а вы в качестве кого работаете?

Т о с я. Я штурман. Штурман экипажа старшего лейтенанта Хохловой.

С у в о р и н. Простите, что же это, это, значит, вы, так сказать, непосредственно летаете?

Т о с я. Ага.

В а р в а р а. Она непосредственно летает, непосредственно водит самолет по курсу и непосредственно бомбит немцев…

С у в о р и н. И это самое… И давно вы это так?..

Т о с я. Давно. Почти два года.

В а р в а р а. У младшего лейтенанта Говорковой четыреста девяносто боевых вылетов.

С у в о р и н. Четыреста девяносто боевых вылетов у этой девушки?..

В а р в а р а. Точно.

С у в о р и н. Ну, я вам скажу…

К а п и т а н. Вот вы и растерялись, товарищ писатель. Понятное дело… Я про себя скажу. Когда я узнал, что такой необыкновенный полк имеется, я подумал и сам себе сказал: Корниенко, это несерьезно!.. А потом, как поглядел я на их работу, как эти девушки немца бьют, и сам себе сказал: Корниенко, бери свои слова обратно…

Т о с я. Ну и что, взяли их обратно?

К а п и т а н. Взял, товарищ младший лейтенант.

Т о с я. Вот и хорошо.

К а п и т а н. А вы чего ж улыбаетесь?.. Вы знаете. Я вообще вам могу признаться, что на меня девушка может оказать огромное влияние…

Т о с я. Да что вы?..

К а п и т а н. Точно. Вот приведу вам пример. Однажды ночью, когда наши части стояли в обороне на реке Миус, над линией фронта низко-низко прошел самолет типа «У-2». Над самыми окопами летчик убрал газ, и вдруг мы слышим сверху пронзительный женский голос: «Вы чего там сидите, черт вас возьми?.. Мы бомбы возим, бомбим фрицев, а вы не наступаете!..»

Ну, не знаю, конечно, поэтому или не поэтому, но в эту же ночь подразделение нашей пехоты перешло в наступление, захватило несколько блиндажей и дотов противника… А после командующий приказал найти девушку, которая нас сверху ругала, чтобы объявить ей благодарность… И между прочим, девушки этой мы не нашли. Это, случайно, не вы были?

Т о с я. Нет, не я… Но это была девушка из нашего полка. Катя Ермолаева.

П а в е л. Как вы сказали?

Т о с я. Катя Ермолаева.

П а в е л. Понятно.

С у в о р и н. Вы знаете, я вас слушаю и, кажется, чего-то все-таки не понимаю.

К а п и т а н. А вы, товарищ писатель, еще слушайте, смотрите и удивляйтесь. Такая уж у вас служба.

В а р в а р а. А чему ж тут удивляться?..

С у в о р и н. Помилуйте, это как же — чему удивляться? В нынешнюю войну я впервые выезжаю на фронт. Но я бывал на той войне. Пятнадцатый и шестнадцатый годы я провел на фронте, будучи корреспондентом газеты «Русское слово». Помните, была такая газета?

Т о с я. Здесь никто не помнит эту газету, товарищ писатель. Мы все родились позднее…

С у в о р и н. Да… Ведь я вдвое старше вас. Видите как, вас еще на свете не было, а я сидел в штабе генерала Брусилова, писал корреспонденции… И уж конечно не подозревал, что через три десятка лет забросит меня судьба вот сюда, к вам… Объясните вы мне, ради бога, откуда вы такие появились?

Т о с я. Мы пришли отовсюду — из Осоавиахима, из гражданского воздушного флота, из вузов, из техникумов… Пришли такие молодые, как, например, Нина Токарева, ей было семнадцать лет, вон она сидит, и пожилые, в основном двадцатидвухлетние… У нас тут много москвичей и саратовцев. Были из Киева, из Керчи, из Калинина. Все мы по призыву ЦК Комсомола собрались в городе Энгельсе, на Волге, чтобы потом под Моздоком воевать за Сталинград и Москву, а на Таманском полуострове драться за Керчь и за Киев… Вы слышали про Марину Михайловну Раскову?

С у в о р и н. Разумеется.

Т о с я. Вот она и создала наш полк… Мы все ее любили очень. Хорошая она была — строгая и ласковая… Вот и все. Видите, как я вам много рассказала… А вы, значит, в основном военный корреспондент?..

С у в о р и н. Нет. В основном я писатель, беллетрист, прозаик…

В а р в а р а. А можно вас спросить, какие вы книги написали?

С у в о р и н. Пожалуйста… Я вам кое-что и покажу. Что с собой захватил. Вот. (Передает девушкам несколько своих книг.)

В а р в а р а. Эту книгу вы написали? Это ваша книга?

С у в о р и н. Моя.

В а р в а р а. Да мы же в полку все ее читали. Мы очень любим эту книгу…

С у в о р и н. Приятно слышать.

Т о с я. И это ваша книга? Хорошая книга. Я ее два раза читала.

К а п и т а н. Видите, товарищ писатель, оказывается, вы здесь, на фронте, человек известный. Вас здесь все знают, любят…

С у в о р и н. Вы уж, товарищ капитан, меня не захваливайте.

К а п и т а н. Я вам даже завидую, честное слово. Написали книгу и завоевали любовь…

Т о с я. А вы попробуйте, товарищ капитан, может, и вы сумеете…

К а п и т а н. Что? Завоевать любовь?

Т о с я. Нет. Написать книгу.

Все смеются.

Т о с я (Павлу). А вы тоже писатель?

П а в е л. Нет. Я в основном читатель.

Т о с я. Вы военный?

П а в е л. Да нет…

Т о с я. А почему вы не военный?

П а в е л. Да так уж… Был военный, а теперь невоенный.

Т о с я. Почему?

П а в е л (уклончиво). А я это… освобожден.

Т о с я. Почему?

П а в е л. По состоянию здоровья.

Т о с я. Да? По какой статье?

П а в е л. Вы до войны не прокурором работали?

Т о с я. Нет. Я училась в университете… Так по какой же вас статье освободили?

П а в е л (тянется за сахаром). По десятой… Больше вопросов нет? (Улыбается.)

Т о с я. Нет.

С у в о р и н. Когда я еще в Москве был, мне говорили: на этом участке фронта вы увидите много интересного. Это, значит, вас имели в виду… Скажите, а нельзя ли?..

В а р в а р а. Что?..

С у в о р и н. Нельзя ли связаться как-нибудь с политотделом армии, чтобы мне разрешили задержаться у вас?

В а р в а р а. Можно, конечно.

С у в о р и н. А вы не возражаете?

В а р в а р а. Я не возражаю, но это не от меня зависит. Поговорите с командиром полка.

С у в о р и н. А он у вас строгий?

В а р в а р а. Не он, а она.

С у в о р и н. Как «она»? И командир полка «она»?.. Знаете что, капитан, я остаюсь здесь. Я отсюда пока никуда не поеду.

К а п и т а н. Так… Один попутчик отстал. Это все туман наделал. Скорей бы уж он рассеялся, а то я чувствую, я отсюда один полечу.

В землянку входит  К а т я. Останавливается, отдает честь.

К а т я. Здравствуйте, товарищи. (Снимает шлем.)

С у в о р и н (капитану). Небесное создание!

Варя и Тося переглядываются.

К а т я (достает папироску и кресало). Погода постепенно налаживается… (Высекает огонь. Вспыхивают две зажигалки.)