Анна Оранская - Сладкая жизнь

• Название: Сладкая жизнь
• Автор: Анна Оранская
• Издательство: ООО “Фирма “Издательство ACT”
• Жанр: Детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01891-2

Она живет двойной жизнью. В первой она — верная жена и счастливая мать. Во второй — любовница крупного бандита. В первой жизни — семейный уют. Во второй — блеск и роскошь, перестрелки и разборки. Рано или поздно ей придется выбирать. Выбирать без права на ошибку. За сладкую жизнь платят дорого…

---

В принципе не стоило опасаться, что Кореец снова будет ему пихать, — в конце концов он две недели, считай, просидел безвылазно в Строгино, а если и выбирался куда, то только с Генкиной охраной — тот ему с собой давал шестерых на двух тачках и был, кажется, убежден, что, попробуй кто его завалить, эти волки отобьют любого. Он даже когда к Алле возил врача, взял их с собой — объяснив Корейцу, что надо ей помочь, наплетя чего-то про мужа-генерала, которого можно использовать потом, влияя на него через жену. И хотя тот не верил явно, но оба раза давал добро. А уж когда Андрей по делам ездил — тоже два раза, ну, может, три, — тем более не возражал. Соглашаясь, что до отъезда надо закончить все дела.

И сегодня утром согласился — хотя он, Андрей, знал уже, что днем будет встреча с Аллой, и от охраны отбился. Да Кореец и не настаивал, когда он ему сказал, что в банк надо и еще к паре бизнесменов, да и волков своих отослал рано утром, всего трое осталось. А у него, Андрея, и вправду были дела — если честно, то только с утра, но для Генки на весь день, в течение которого он ему отзванивал регулярно, говорил, что все в порядке, действует аккуратно, не высовывается, ни домой, ни в кабаки заезжать не собирается.

Это Кореец понимал — что надо последнюю точку поставить перед отъездом, до которого оставалось совсем немного. Что надо Голубя свести кое с кем — чтоб люди знали, что, если он отъедет на время, Пашка тут за него, с ним чтоб решали все вопросы.

Бизнес ведь дело такое, забудешь про кого, бросишь даже на время — ну прятаться будешь, к примеру, мобильный сменишь, отъедешь на месячишко, — все может пропасть. Либо проблем у коммерсантов без прикрытия столько появится, что сами сдохнут от нищеты или под другого уйдут, — либо кто наедет и свою крышу построит. Тем более в его ситуации — когда кое-кому в Москве известно, что он приговорен Славкой.

А так — так он все закончил здесь, считай, все подготовил к отъезду. Везде надежные люди расставлены, коммерсантов, с кем лично общался, предупредил. А в банк, главное свое место хлебное, сам приехал — как раз утром там и был вместе с Голубем. Перетерли с Вороной — солидный стал, кому скажи, что он еще пару лет назад натуральным беспредельщиком был и недавно совсем откинулся, год в Бутырке сидел за то, что из-за телки завалил банкира, хер поверят, потому что сам стал внешне чистый банкир. А потом он, Андрей, лично к президенту банка зашел, к Марку Васильевичу — которого назвал в лицо по имени-отчеству, потому что тот сам так к нему обращался всегда, а за глаза называл жидовской мордой. Не то чтобы антисемитом был, но скользкий уж больно этот Марк.

Так что зашел к нему — намекнуть, что проблема с Каратистом решена, но стольких сил стоила, что караул, тем более что сам виноват был господин банкир, пусть частично, но виноват. А у того, естественно, вид такой, словно гора с плеч, — видать, тряхнул Каратиста. Но не говорить же ему, что Вовка в реке плавает с гирей, привязанной к ногам, и связанными за спиной руками, — так что просто сказал, что все решено.

Со значением сказал — тот точно понял. И сразу намекать начал, о какой, мол, сумме речь идет — но о таких вещах не говорят вслух, так что просто сообщил ему, что отъедет на какое-то время отдохнуть, оставив вместо себя надежных людей. Зная, что банкир все смекнет сразу и тут же на его кипрский счет — который сам и открывал — перекинет солидное лавэ, на отдых, так сказать. А сколько — пусть на его совести будет. Раз такой видок, словно его от смерти спасли, нормальная выйдет сумма.

Ну а с остальными он раньше переговорил, тем более что их немного было, остальных, — кроме банкира, еще человек пять-шесть, ну десять, может. К кому особо подъезжать — не в кабаки же, которые его пацаны контролируют, не на рынок же? Так если посчитать, то мест немало, от которых он и его команда кормятся, где везде свои люди на ключевых должностях, — пара предприятий совместных, считая то СП, в котором он директором числится, несколько ресторанов, в которые бабки вкладывали в свое время, автосалон, турагентство, риэлтерская и страховая конторы, два сервиса для иномарок, салон красоты. Ну и еще по мелочи, чисто крышные бабки от рынка, нескольких кабаков, магазинов, киосков, прочей херни.

Он в этих деньгах не участвовал особо — это пацанам на жизнь, плюс на расходы общие, на прикорм мусоров, человека из горпрокуратуры, Сергеича того же, комитетчика. Сам он свою долю получал, конечно, но это ж мелочи по сравнению с тем же банком, который и откидывал ему лавэ ежемесячно за кордон, и крутил часть его денег здесь. Мелочи по сравнению с теми долями, которые были у него в одном казино крупном и еще кое-где, — но сравнению с теми акциями, которые когда-то Вадюхиными были, которые к Генке перешли, которые Генка ему оставил. С которых он отчислял Генке его приличный процент — как и со всех прочих дел.

Конечно, если задуматься, и в самом деле не так уж много осталось от Вадюхиного бизнеса. Что-то ушло к бригадам, с которыми он совместные дела имел, что-то загнулось без его участия и контроля, что-то отошло к Учителю покойному, к Моне, к Каратисту тому же. Что-то Генка сам отдал — Немцу, другим, — наверняка получая регулярные отчисления, но об этом не хотелось думать сейчас, Генкины дела в конце концов. Кстати, что-то Вадюхино наверняка осталось за Генкой — о чем он, Андрей, и не догадывается.

Вадюха же куда только не влезал — от торговли щенками породистыми до телевидения и радио. Влезет, закрепится, всунет своего человека — и дальше идет. Он такой был — настоящий бизнесмен. Придет к нему человек с идеей — он сразу просекает, стоящая или нет. Если стоящая — денег дает, открыться помогает, наладить все. Сколько коммерсантов приходило, которым связи нужны были, у которых дела не шли, — если толковый бизнес, Вадюха связями и деньгами помогал. И хотя при этом бешеную толпу кормил — и своих пацанов, и просто нужных людей, — чего удивляться, что у него в Штатах больше тридцати лимонов накопилось. А это ведь наверняка не все — там побольше должно было быть, потому что с головой был Вадюха. И в итоге и Ольгу обеспечил, наверное, так, что на двадцать жизней хватит, и Генку, как самого близкого, и всех бригадиров заодно.

Он, Андрей, до такого масштаба не дорос еще — хотя верил, что только время нужно, чтобы он таким же стал. По крайней мере все Вадюхины заветы свято чтил — особенно тот, согласно которому в стремные дела лезть не стоит. Та же торговля оружием бешеные бабки приносит — он знал тех, кто кормился на этом в Москве, неплохо живут люди, но когда самому предложили из Прибалтики в Москву стволы ввозить, отказался. А про наркотики и говорить нечего — в такое он бы в жизнь не полез. Да даже на «дырках» бабки не делал, хотя уж от проституток доход почти как от оружия, только не так опасно.

И дело не в том, что боялся чего-то, — просто Ланский говорил всегда, что со стремных дел можно начать, когда подняться надо, но когда поднялся, не надо ничего, кроме легальных дел. И потому, что так спокойнее, — и потому, что можно в совсем иное качество перейти, в ту же политику, например, где важно, что ты чистый сейчас. Пусть грязноват был когда-то — но сейчас чист.

Насчет спокойствия — это, конечно, большой вопрос. Вадюха последние года полтора только легальными делами и занимался — а убили за дела старые, за всякие пирамиды финансовые. Да и за шоу-бизнес чуть не грохнули — за вполне официальный шоу-бизнес. Хорошо, стрелки херовые оказались — а так бы умер Вадюха на полгода раньше. Но в любом случае он считал, что Ланский прав. И потому пусть скромен на первый взгляд был весь его, Лешего, бизнес, но в принципе чист, внешне по крайней мере, и лично ему приносил весьма недурные бабки. Конечно, неплохо было бы и побольше иметь — но из жадности влезать в ту же торговлю наркотой ему казалось глупым.

Так что, короче, он подготовил все к отъезду — вопрос был в том, уедет ли он вообще, и если да, то когда именно. Кореец был бы рад, если бы он отчалил хоть завтра. Но у него были другие планы…

Он заметил, как Голубь рывком подносит к глазам левую руку, впиваясь глазами в часы, и посмотрел на свои. Десять двенадцать — слегка опаздывает клиент. Может, решил не ехать, зная уже обо всех Андреевых злоключениях и о висящем на нем приговоре, — а может, давно уже скорешился с теми, кто этот приговор вынес. И сейчас ждет где-нибудь неподалеку, пока те несколькими автоматными очередями не превратят все его, Андрея, планы в кровавую пыль.

Вроде не должен был, но Генка прав, — разве можно кому верить? Да он и сам давно так думал — после того как Хохол признался, что заказал Вадюхино убийство и Ольгино после. Если уж такое возможно, то и в самом деле только себе можно доверять. Нет, он верил, конечно, Генке — больше, чем кому-либо. И Голубю верил. Но вот на остальных, если честно, положиться до конца не мог. Хотел бы, но не мог.