Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

• Название: Необыкновенные приключения юных кубанцев
• Автор: Федор Тютерев
• Жанр: История

---

Оставалось поджечь свитый из ваты, толщиной с карандаш и полуметровой длины жгутик, когда рядом шлепнулся кукурузный початок. Сигнал? Ванько затаился, прислушиваясь. Расслышал неразборчивый говор и шаги: со стороны дома к навесу приближались двое. По голосам тут же узнал Леху и Гундосого. "Черт, думал, одни мы не спим, - ругнулся Ванько. - Придется подождать"...

Приятели уселись на скамью. Ванько распрямился на полный рост, дал понять Борису, что сигнал принят. Присел и стал ждать. Из разговора, доносившегося теперь отчетливо, заключил, что дружки встретились недавно.

- Так ты кажешь, свиданирував? - с нетерпеливым интересом переспросил Леха. - С ким же цэ само?

- А вгадай!

- Та бис тэбэ зна... Хиба обратно с тиею шалапутною?

- Тилькэ сичас од нэи.

- Ну и як - хочь полапать дала? Писля того, як ты хотив угостить нэю и нас з Грыцьком. а Кулька обороныв.

- Та я седни ще нэ лиз.

- И нэ лаялась? .

- Ни словэчком нэ уприкнула, шоб мини луснуть!

- Так шо, може, ще попробуем? Зробышь?

- Та мини нэ жалько, бо вона до цего жаднюча. А карасину дасышь?

- Я ж тоби позавчора давав цилу литру!

- То я просыв соби. А тэпэр трохы ий, бо каже: не прынэсэшь, то й нэ прыходь - нэ пустю й блызько.

- Такэ, такэ... Нэ боисься, шо оти черты рыла начистють? поинтересовался Леха.

- Сам же казав, шо воны сталы бояться нас, як огня...

- Так то мэнэ! Ладно, трохе дам... А то ще будэ, як зи мной: ничого нэ пообищав, понадиявся був на сылу. Полиз, а вона як вчипылась за я... за якэсь мисто - цилый тыждэнь потом роскарякою ходыв...

- Це, мать, Варька Сломивська? - догадался Гундосый.

- Вона, шоб ий на тим свити кыслыло!.. Посуд прыхватыв? Ходим до хлягы.

Было слышно, как совсем рядом клацнула и откинулась крышка фляги, как, утопив бутылку, набулькали в нее керосину. "Придется с поджогом погодить: керосин и нам нужен позарез!"- подумал Ванько.

Подождав, пока дружки ушли и все стихло, поднялся. Фляга стояла возле большой собачьей будки, из которой вылез, волоча цепь, симпатичный кутенок, не научившийся еще не то что "гавкать", но и разбираться, где свои, а где чужие. Несмотря на поздний час, он, похоже, не прочь был поиграть. Погладив его, Ванько попробовал флягу на вес - полная. Отнес в орешник.

- Представляешь, полна керосину! - с радостью объяснил Борису.

- Да ну! - удивился тот. - А фитиль еще не поджигал?

- Надо сперва опорожнить, а уж потом все остальное. Флягу-то нужно вернуть, пусть думают, что сено сперва облили керосином, потом подожгли. Иначе ним и пользоваться будет опасно.

- И то... Я об этом не подумал, - согласился помощник.

Вернулись через полчаса. Смочив еще одну тряпку остатком керосина, Ванько оставил флягу между стогов. Зарозовел кончик жгута, в носу щекотнуло запахом паленой ваты. Прошел к кутенку, освободил от ошейника: будка стояла близко к стогам. Одну листовку оставил на столе, придавив кирпичом, другую ниткой привязал к столбику навеса. "Цуценя" игриво ворча, теребило его за штанину, некоторое расстояние бежало следом, потом вернулось во двор.

П е р е с к а з невольно подслушанного разговора у Рудика ревности не вызвал.

- Это на нее похоже! - только и заметил презрительно. Миша отреагировал более эмоционально:

- Ну и ну, воще!.. Обратно снюхаться с Гундосым! Поз-зор, воще...

Речь шла, как можно догадаться, о Нюське Косой. Никого не задела и хвастливая лехина уверенность, будто они стали его бояться. Это он возомнил о себе после той встречи в степи, когда ему подарили "самую лучшую" петлю. Пускай его, не стоит обращать внимания! А вот Гундосого надо от Нюськи отвадить и припугнуть, решили ребята.

Вспомнили про череп, некогда найденный близ лисьей норы в терновнике за бригадой. Был он желт, тронут временем, но цел и крепок. Все тридцать два зуба сохранились в целости (их потом посадили еще и на клей). Нижнюю челюсть закрепили так, что "рот" мог открываться и закрываться, не отваливаясь. Служил этот череп атрибутом власти при игре "в судью, разбойника и палача".

На его основе назавтра после пожара "забацали" чучело Безносой. Оставалось выследить, когда хахаль заявится к Нюське на свидание и хорошенько обоих припугнуть.

В ближайший вечер Гундосый не появился. Возникло даже опасение, не забрал ли Леха свой керосин обратно. Однако на следущий день, едва стемнело, Миша примчался из разведки - остальные участники находились у Шапориных возбужденный:

- Заявился! В хате горит лампа, матери не видно, а они сидят на топчане, воще, и обнимаются, - доложил он.

Всем было ужасно любопытно поглядеть, удастся ли "номер"; но к нюськиной хате отправились без девчат (Тамара как раз пришла на хутор погостить). Осторожно прокрались к хате и сгрудились за глухой стеной. Луна еще только поднималась, все было погружено в сумрак, но это не мешало из заготовок быстро соорудить чучело костлявой: на палке с крестовиной закрепили череп, на "плечи" набросили простыню. Укрепленный внутри, в затылочной части, каганец из винтовочного патрона, в который вставили смоченный керосином фитиль, четко высветил пустые глазницы, носовую дыру и зубы. Сам балахон подсвечивался изнутри фонарем.

- Ну как, впечатляет? - спросил Ванько.

- Как живая. Не хватает токо косы через плечо, - отступив на пару шагов, оценил Борис.

- Начнем!

Стоя сбоку, Борис постучал в стекло. Устроившиеся напротив окна поодаль Федя с Мышком видели, как Гундосый выскользнул из объятий и тревожно уставился в темень. Нюська дунула на стоявшую неподалеку лампу без стекла, та погасла. Борис затопал ногами, замяукал, протяжно завыл. Одновременно Ванько стал надвигать на окно чучело и с помощью подпорки опускать-поднимать нижнюю челюсть освещенного черепа.

Несколько секунд в комнате длилось шоковое безмолвие. Затем тишину взрезал истеричный визг и крики:

- Мама! Спасите! Нечиста сыла прыйшла!

Спустя еще несколько мгновений что-то загремело в сенях, и из дверей пулей вылетел вусмерть перепуганный гость, в одних штанах да рубашке, босой и без фуражки; гнусавя, вопил:

- Каравул! Рятуйтэ!

Как наскипидаренный, припустился по огороду в сторону балки и исчез в темноте. Давясь смехом, ребята, разобрав сооружение, быстренько направились к Шапориным.

- Теперь Гундосый и за одеждой побоится прийти вечером, - сказал Федя с усмешкой.

- А уж на свидание - и арканом не затянешь! - в тон ему заметил Рудик.

- Да и у Нюськи пропадет желание к подвигам, - добавил Борис.

- А она, воще, не спятит окончательно?

- Ежли не возражаете, я могу к ней наведаться, - предложил Рудик. - Дня через два. Узнаю, как она себя чувствует.

- Сходи, - согласился Ванько. - Станет рассказывать про "нечистую силу", так ты страшно удивись и посоветуй: надо, мол, остепениться, иначе дело может закончиться адом.

- Точно! - поддержал идею и Миша. - Она дура, воще, и во всю эту бузу верит.

Т е л е ф о н н ы й провод оказался намного устойчивей на изгиб, чем прежний: за время пользования им ни одному косому не удалось перекрутить петлю и убежать, что иногда случалось раньше. Но были у него и недостатки. Петли часто приходилось выбраковывать из-за того, что не удавалось должным образом выровнять и настроить заново, если в ней побывал заяц. Даже новые были неустойчивы - отгибались книзу, сбивались ветром; их приходилось закреплять растяжками. Запас их быстро уменьшался, и ребятам пришлось "выкусить" еще метров тридцать.

В один из ноябрьских дней - он выдался не по-осеннему теплым и солнечным - все собрались у Миши во дворе готовить новые снасти. Борис срезал ножом изоляцию и откусывал нужной длины отрезки, а также удалял из них медные жилы. Миша, сидя у огня, прокаливал концы заготовок, чтобы легче было делать ушки с одного конца и прикручивать к колышку с противоположного. В руках у Ванька снасть обретала законченный вид. Говорили о том, о сем.

- Ты медные проводки не выбрасывай, - предупредил Миша. - Из них классные растяжки получаются.

- А я с ними аккуратно! Глянь, - показал Борис пучок ровных золотистых проволочек. Встретившись взглядом с Ваньком, добавил: - Ох, наверно, и психуют фрицы! Второй раз заделали им козла.

- Небось, думают, что это дело рук подпольщиков, - усмехнулся тот. Пусть привыкают... Это только начало.

- Слышь, Рудик... - Федя помедлил и продолжал: - Ты с матерью и дедом свободно говоришь по-немецки. А вот фрицевский диалект смог бы разобрать?

- Конешно. А че?

- Мы, после отступления наших, в акациях нашли исправную телефонную трубку. Что если подсоединиться к проводам и послушать, о чем сейчас фрицы базарят?

- Можно... Токо зачем?

- Была охота здря рисковать! - заметил и Борис.

- Я говорю не о телефонных проводах, - уточнил Федя. - Видел, как ихние связисты лазали по столбам напротив хутора...

- Это я из пряща чашечки поразбивал, - вставил слово Миша. - Правда, и до меня кто-то десятка два расколошматил.

- Дай закончить! - упрекнул его не успевший досказать мысль Федя. -Так вот: линию уже, видимо, восстановили. Ее не охраняют, поэтому никакого риска не будет. А хотелось бы узнать...