Михаил Костин - Время умирать

• Название: Время умирать
• Автор: Михаил Костин
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9905887-1-4

Тень древнего зла упала на некогда благословенные земли Этории. Всюду теперь льется кровь, звенит сталь, и стервятники кружат над полями битв, а дымы пожарищ пятнают небосвод. Сердца людей ожесточились, души загрубели.

На войне не жалеют даже своих, чего уж говорить о врагах. «Или ты – или тебя»,  – эту жуткую аксиому юный Дарольд Ллойд и его друзья познали слишком рано, но отступать им некуда. В Эторию пришло Время Умирать…

---

Жгучая жара томила, твердая почва вызывала боль в ступнях, а вездесущая пыль настырно лезла в глаза, да так сильно, что зрение мое притупилось, и я едва заметил, как людская масса на дороге вдруг замерла, а потом, взорвавшись воплями и криками, бросилась в разные стороны, освобождая проезд. Даже вполне законопослушные на вид путники торопились поскорее убраться на обочину. Мы тоже ушли с дороги. И вовремя. Не прошло и пяти минут, как впереди показался движущийся мелкой рысью отряд всадников, человек тридцать. Все они были при оружии и в плащах цвета герцогского стяга провинции Буа. У многих на пиках болтались такие же вымпелы.

Первым на могучем белом жеребце ехал воин лет пятидесяти, грузный, словно вековой дуб. Косматая рыжая голова, борода почти до глаз, грубый и корявый нос, явно сломанный не раз. Напоминал он вовсе не слугу короля Нордении, а самого настоящего разбойника. Это впечатление укреплял вид его обмундирования: дешевый, кованый в деревенской кузнице шлем; доспех с чеканными, украшенными золотом зерцалами тонкой работы, явно трофейный; длинный меч и дубовая палица у седла, усаженная гвоздями. Едущие следом выглядели не лучше. На одном всаднике была женская кофта с золотыми пуговицами, у другого – вытертые солдатские сапоги в сочетании с бархатными штанами, третий вооружился огромными топором мясника и таким же длинным мясницким ножом в дополнение к кистеню.

– Это еще что за шуты? – спросил я шепотом.

– Полагаю, вспомогательные части гарнизона нового герцога Буаского, – сообщил Ирк. – После мятежа регулярных солдат не хватает, вот и набирают дополнительные отряды.

– Да какие они солдаты? Это же сброд какой-то! – возмутился я, вспоминая те далекие дни, когда провинцией правил сир Тэм. Но сир Тэм выступил на стороне мятежников, за что поплатился жизнью. А тот, кого король поставил на его место, похоже, намного меньше беспокоился о благополучии провинции.

Пестрый отряд почти скрылся за поворотом, как вдруг ехавший последним новоиспеченный солдат наклонился и подхватил с обочины оказавшуюся рядом девушку. Невзирая на ее дикие крики, он, как тюк с добычей, перекинул несчастную через седло и двинулся дальше. Остальные вояки встретили поведение сотоварища дружным гоготом, особенно когда в ответ на истошный девичий визг тот задрал на несчастной юбку, демонстрируя всему миру розовые округлости. Толпа смотрела на все происходящее с негодованием и испугом, но никто не вмешался. Когда же всадники скрылись из виду, люди вернулись на дорогу, хмурясь и в полголоса бранясь.

Увиденное потрясло меня до глубины души. Хотя я и не ожидал встретить в Буа былого благолепия, но чтобы дело дошло до такого… В прежние времена любой, будь то солдат или простолюдин, так нагло похитивший женщину, рисковал быть повешенным на первом же дубу, как злодей или насильник.

– Вот, Дарольд, так мы и живем, – саркастически скривился отшельник, – теперь ты понимаешь, что нет ничего удивительного в судьбе твоих родных. Здесь – наемники, там – братья Ордена. И те и другие действуют совершенно безнаказанно.

В ответ я лишь горько вздохнул.

До провинциальной столицы мы добирались несколько дней. А, добравшись, расстроились. Бонвиль изменился. То тут, то там виднелись пепелища, многие дома стояли пустыми, с выбитыми окнами и дверьми. Битые черепки и обломки мебели напоминали о недавних погромах. Горожане старались поменьше показываться на улице. Там, где собирались вместе хоть несколько человек, тотчас появлялась стража и всех разгоняла. Мрачные лица, бегающие глаза, короткие приглушенные фразы – вот как теперь выглядели жители когда-то самого веселого и шумного города Буа. Как пояснил один разговорчивый прохожий, после мятежа город находился в полной власти королевской гвардии, которая помогала новому правителю, железной рукой искоренять «крамолу». Из Бонвиля по всей провинции рассылались военные суды в сопровождении палачей, а обратно привозили мятежников и преступников для суда, публичных пыток и казни.

* * *

– Дарольд, ты только посмотри, во что превратили такой чудесный город! Негодяи, мерзавцы, – с негодованием в голосе сетовал Ирк, когда мимо прошли очередные патрульные, пьяные и злые. С трудом преодолев еще несколько шагов, солдаты остановились. Может, они услышали отшельника, может, их привлекло что-то еще, но общаться с этим сбродом нам совсем не хотелось, и мы поспешили укрыться в первом попавшемся переулке, где на нашу удачу затерялся небольшой трактир.

Внутри было битком, но посетители почти ничего не заказывали. Многие походили на моряков, и все слушали мужчину странного вида, который рассказывал о Лорандии, еще одном объятом горем государстве Этории. Со слов рассказчика, положение в далеком королевстве было не ахти. Пока большая часть страны находилась в растерянности и смятении, а главнокомандующий граф Корвин вместе с королевой Лолой Овербурно заперлись в столице, рассчитывая отсидеться за высокими стенами, некий генерал Горт собрал армию в южных графствах и выступил против имперских захватчиков. К сожалению, новоявленный спаситель оказался не самым умелым военачальником и в первом же сражении был разбит в пух и прах. Его армия была опрокинута, а сам Грот попал в плен вместе со всем своим штабом. Такое яркое поражение вызвало еще большую панику среди населения, и один за другим города Лорандии стали сдаваться на милость войскам Северной Империи.

– Первым пал Той-Савье, потом Лулонару, а там и Рину не выдержал, – говорил рассказчик, – победители не стали устраивать резню, зато во всю развернулся повальный грабеж…

– А что с Орвье? – прокричал кто-то из зала.

– Орвье пока верен королеве, но он в кольце. Кимросо тоже в осаде. Ровеннол наверное уже захвачен…

– Не может быть!

– Как же так?

– Почему наши легионы бездействуют?

– Неужели все так плохо?

Один за другим злые вопли разлетались по залу. Понимая, что ничем хорошим эта история не закончится, мы отказались от заказа и поспешили к выходу.

Поплутав по грязным улочкам еще с полчаса, Ирк привел меня к другой харчевне, попасть в которую стоило немалых трудов. Отшельник, казалось, словно нарочно выбрал самое популярное заведение в городе. Приходилось буквально продираться сквозь толщу теснящих друг друга орущих и пьяных мужланов, которые суетились у входа, где их сдерживала тройка бравых ребят очень внушительных размеров. Вышибалы вальяжно осматривали желающих попасть внутрь, кое-кого пропускали, некоторых отгоняли прочь. Хотя народ явно был недоволен таким отношением, спорить, а тем более наглеть, никто не решался.

Мы остановились немного поодаль. Постояв минуту, другую, отшельник толкнул меня в плечо и уверенным шагом направился к охранникам. Недоумевая, я последовал за ним.

– Куда прешь, старый! Не видишь – очередь! – прорычал один их стражей, указывая короткой дубинкой на толпу внизу.

– А мы заплатим, – ответил Ирк и показал мужику несколько медяков. Тот почесал затылок, оглянулся и сказал:

– Еще добавишь?

Ирк добавил две монеты, отчего вышибала ощерился и отступил, разрешая нам пройти.

* * *

Внутри было душно, тесно и очень накурено. В дверях нас встретил половой, разбитной малый лет двадцати.

– Добрый вечер, господа. Посидите здесь, – указал он на широкий подоконник. – Места скоро освободятся, а я пока принесу вам пива… презент от заведения!

– Долго же он будет нести, – пробурчал я, оглядывая огромную толпу, поминутно требующую выпивки.

– Пусть несет подольше, – ответил Ирк. – Мы сюда не пьянствовать пришли, а послушать, о чем нынче болтают. Может, посчастливится, и узнаем что-нибудь о темных делишках служителей Ордена.

Идея подслушать разговоры посетителей именно в этом заведении меня удивила. Вокруг стоял такой галдеж, что звенело в ушах, и долетавшие до нас обрывки фраз перемешивались в самый неимоверный винегрет.

– Почему именно здесь? – спросил я.

– Ха, это не просто харчевня, – улыбнулся Ирк. – Это самое популярное из всех заведений свободного типа. То есть здесь не стоит опасаться облав или обысков. Каждый, у кого есть деньги, может расслабиться, отдохнуть и не думать, что ночью его арестуют или перережут глотку. Те, кто сюда захаживают, как правило, люди серьезные, слов на ветер не бросают, и потому истории у них чаще всего правдивые.

– Что ж мы сюда сразу не пошли? – нахмурился я.

– Надо было удостовериться, что за нами никто не следит, – ответил отшельник.

– И?

– Вроде все нормально, соглядатаев нет, – ответил Ирк и стал внимательно вслушиваться, силясь разобрать тот или иной разговор.

Он внимал речам юрких уличных торговцев, затеявших перекусить среди долгого дня, накрашенных девиц, ражих приказчиков из купеческих лавок, и всяких темных личностей, которых в зале было с избытком. Я тоже пытался вслушиваться, но от постоянного гама уже болела голова, а среди ароматов табака, лука, пива и пота дышалось трудно. Но я не сдавался, и мое упорство вскоре принесло первые плоды. Так я услышал, как вдрызг пьяный мужик, сидевший неподалеку, заявил двум своим собеседникам, явно не местным, что, несмотря на всю показную жестокость, положение новых хозяев в городе было довольно шатким. С его слов, ночь новому герцогу не принадлежала. Хотя после наступления темноты почти во всех кварталах запрещалось выходить на улицы, а сами улицы перегораживались цепями, рогатками и бревнами, – в Бонвиле царил хаос. Каждую ночь случались грабежи, насилие, убийства, причем к ворам и разбойникам еще добавились бывшие солдаты и дружинники тех рыцарей, чей выбор в конфликте оказался неудачным. Они нападали на охрану, устраивали засады, поджигали склады, похищали знатных особ. За пределами города ситуация была не лучше. Занятые охотой на мятежников, королевская гвардия и местные сиры совсем позабыли об охране своих подданных. Патрулировались лишь главные дороги, и только в большие деревни иногда заглядывали солдаты. Таким положением воспользовались всякого рода бандиты, отчего в провинции царил разбой. К сожалению, на мой вопрос о Виллоне мужик ничего не ответил. Он попросту уснул, и мне пришлось переключить внимание на других посетителей: сперва на высокого парня, который громогласно и бесстыдно живописал свои подвиги на любовной ниве, потом на компанию каменщиков, поносивших цеховое начальство, а затем на бродячего предсказателя.