Даниэль Герен - Анархизм: от теории к практике

• Название: Анархизм: от теории к практике
• Автор: Даниэль Герен
• Издательство: Радикальная теория и практика
• Жанр: Публицистика
• Год: 2013
• ISBN: 0853451753

Герен, Д.

Анархизм: от теории к практике

Написанная в доступной форме книга французского общественного деятеля и писателя Даниэля Герена (1904–1988) знакомит читателей с основными идеями анархизма — социально-политической философии, идеалом которой является общество свободных личностей, основанное на самоуправлении, солидарности и отсутствии власти и принуждения. Впервые вышедшая по-французски в 1965 году книга Герена способствовала подготовке революционного взрыва 1968 года и возвращению анархизму доброго имени после десятилетий гонений и клеветы. Она была переведена на многие языки, неоднократно переиздавалась и до сих пор остается замечательным популярным введением в анархические идеи. В ней излагаются основные принципы анархизма в том виде, как они были сформулированы его теоретиками, а также рассматривается практический опыт построения свободного и справедливого общества — либертарного социализма.

Книга предназначена для всех интересующихся историей идей и общественных движений.

Перевод: Сообщество анархистов Барнаула, Т. Давыдова и Жак Петивер

Редактор: Михаил Цовма

Корректор: Петр Рябов

Дизайн обложки: Варвара Корнилова

Верстка: Сообщество анархистов Барнаула

Фото на обложке: Тина Модотти

Лицензия: Сreative Commons, Attribution Non-Commercial Share Alike

---

Однако именно крайности этой системы вскоре вызвали внутренние противоречия, которые вели к ее отрицанию. Это породило идею о необходимости смягчения парализующей государственной централизации, о том, что производственные предприятия должны иметь больше автономии, что рабочие будут иметь стимул трудиться больше и лучше, если будут принимать участие в управлении предприятиями. В одной из стран, ставших вассалами Сталина, зародилось то, что в медицине называется «антителами». Югославия Тито освободила себя от тяжелого ярма, превращавшего ее в своего рода колонию. Там произошла переоценка догм, антиэкономический характер которых теперь бросался в глаза. Югославские коммунисты обратились к изучению уроков прошлого. Они открыли для себя труды Прудона и стали черпать идеи в его предвосхищениях. Исследовались также малоизвестные либертарные идеи в работах Маркса и Ленина. Между прочим, было извлечено на свет понятие «отмирания государства», которое не исчезло, конечно, целиком из политического словаря государственно-социалистических режимов, но которое стало не более чем ритуальной формулой, лишенной своего содержания. Изучив краткий период, во время которого большевизм идентифицировал себя с пролетарской демократией снизу, с Советами, Югославия подобрала слово, произнесенное и затем быстро забытое теми, кто одержал победу в итоге Октябрьской революции: самоуправление. Она также обратила внимание к зародившимся в то же самое время, благодаря распространению «революционной заразы», зародышам фабричных советов в Германии и Италии, а также, намного позже, в Венгрии. Как пишет во французском журнале «Arguments» итальянец Роберто Гвидуччи, возник вопрос: не может ли «идея Советов, которые были подавлены сталинизмом по очевидным причинам», «быть поднята снова в современных терминах».[109]

Когда Алжир был деколонизирован и добился независимости, его новое руководство стремилось узаконить и упорядочить стихийный захват крестьянами и рабочими оставленного европейскими собственниками имущества. Они черпали вдохновение из югославского прецедента и взяли югославское законодательство в этом вопросе за основу.

Если не подрезать самоуправлению крылья, оно, несомненно, станет учреждением с демократическими, даже либертарными тенденциями. Подобно испанским коллективам 1936–1937 гг., самоуправление стремится передать экономику под управление непосредственных производителей, для чего на каждом предприятии выборным путем создается трехуровневое представительство рабочих: верховное общее собрание (ассамблея), совет рабочих — меньший совещательный орган и, наконец, административный комитет, который является исполнительным органом. Законодательство обеспечивает определенные гарантии против бюрократизации: избранные лица не могут бесконечно осуществлять свои полномочия, они должны быть непосредственно вовлечены в производство и т. д. В Югославии кроме общих собраний (ассамблей) рабочие могут также проводить референдумы, а на очень крупных предприятиях общие собрания проводятся в производственных цехах.

Большую важность также придают местному сообществу (коммуне), по крайней мере, в теории, или в качестве обещания на будущее, и здесь гордятся преобладанием представителей самоуправляющихся трудящихся. В теории управление общественными делами также снова должно стать децентрализованным, и осуществляться на местном уровне во все больших масштабах.

Однако на практике все выглядит по-иному. В этих странах самоуправление возникает в рамках диктаторского, военного, полицейского государства, скелет которого сформирован единственной партией. У руля стоит авторитарная и патерналистская власть, которая находится вне контроля и вне критики. Налицо несовместимость авторитарных принципов политического правления и либертарных принципов управления экономикой.

Кроме того, определенная степень бюрократизации проявляет себя даже на уровне предприятий, несмотря на предосторожности, предусмотренные в законодательстве. Большинство рабочих еще недостаточно созрело для того, чтобы эффективно участвовать в самоуправлении. Они испытывают недостаток образования и технических знаний, не избавились до конца от старого мышления наемных работников и слишком охотно отдают свои полномочия в руки делегатов. Это позволяет меньшинству быть реальными управляющими предприятия, обладать всевозможными привилегиями и делать все так, как им нравится. Они утверждаются на руководящих постах, управляют без контроля снизу, теряют связь с реальностью и отдаляются от рядовых рабочих, к которым часто относятся с высокомерием и презрением. Все это деморализует рабочих и настраивает их против самоуправления.

Наконец, государственный контроль часто осуществляется так неосмотрительно и жестко, что «самоуправленцы» в действительности вообще не занимаются управлением. Государство утверждает членов правления в органы самоуправления, не принимая во внимание, соглашаются ли последние или нет, хотя, согласно закону, с ними нужно консультироваться. Эти бюрократы зачастую чрезмерно вмешиваются в управление и иногда ведут себя так же, как прежние хозяева. На очень крупных югославских предприятиях члены правления назначены исключительно государством; эти должности розданы маршалом Тито своей «старой гвардии».

Кроме того, югославское самоуправление сильно зависит от государства в финансовом плане. Оно существует благодаря кредитам, предоставляемым государством, и свободно распоряжается лишь малой частью своей прибыли, а остальное выплачивает казначейству в счет погашения долга. Доход, полученный из самоуправляющегося сектора, используется государством не только для того, чтобы развивать отсталые сектора экономики, но также и на оплату в значительной степени бюрократизированного правительственного аппарата, армии, полиции и на поддержание собственного престижа, затраты на что являются иногда чрезмерными. Когда членам самоуправляемых предприятий неадекватно платят, это притупляет энтузиазм в отношении самоуправления и противоречит самим его принципам.

Свобода действия каждого предприятия, кроме того, жестко ограничена, поскольку каждая организация является субъектом централизованных экономических планов власти, которые составляются без участия рядовых работников. В Алжире самоуправляемые предприятия также обязаны уступить государству право распоряжаться сбытом значительной части своей продукции. Кроме того, они помещены под наблюдение «органов опеки», которые должны оказывать техническую и бухгалтерскую помощь, но на практике стремятся заместить органы самоуправления и принять на себя их функции.

Вообще, бюрократия тоталитарного государства противоречит требованиям самоуправления и автономии. Как предвидел Прудон, самоуправление плохо терпит любую внешнюю по отношению к себе власть, которая стремится не к социализации, а к национализации, то есть к прямому управлению со стороны государственных чиновников. Задача последних состоит в том, чтобы посягнуть на самоуправление, уменьшить его полномочия и, фактически, поглотить его.

Единственная партия страны [в рамках однопартийной системы] не менее подозрительно относится к самоуправлению и, соответственно, плохо выносит конкурента. Она, как удав, стремится задушить самоуправление в своих объятиях. Партия имеет ячейки на большинстве предприятий и настоятельно пытается принять участие в управлении, дублировать органы, избранные рабочими, или свести их к роли послушных инструментов, выхолащивая выборы и составляя списки кандидатов заранее. Партия пытается побудить советы рабочих лишь утверждать решения, уже принятые заранее, а также стремится управлять и формировать национальные съезды трудящихся.

Некоторые самоуправляемые предприятия реагируют на авторитаризм и тенденции к централизации, проводя политику изоляционизма. Они ведут себя так, как если бы они были ассоциацией мелких собственников, и пытаются действовать только ради непосредственной выгоды вовлеченных в производство рабочих. Они стремятся сокращать количество рабочих мест, чтобы делить прибыль между меньшим количеством работников. Они также стремятся произвести всего понемногу, вместо того чтобы обеспечивать специализацию. Они посвящают время и энергию тому, чтобы обходить планы или инструкции, разработанные в интересах всего общества. В Югославии была разрешена свободная конкуренция между предприятиями как в качестве стимула, так и для защиты потребителя, но на практике тенденция к автономии привела к сильному неравенству результатов при эксплуатации предприятий и к иррациональности в экономике.

Таким образом, самоуправление можно уподобить маятнику, который раскачивается между двумя крайностями: чрезмерной автономией или чрезмерной централизацией, «властью и анархией», управлением снизу или управлением сверху. В течение нескольких лет Югославия, по сути, заменяет централизацию автономией, а затем автономию централизацией, постоянно реконструируя свои учреждения, до сих пор не достигнув в этом «золотой середины».