Сергей Бортников - Брусиловская казна (сборник)

• Название: Брусиловская казна (сборник)
• Автор: Сергей Бортников
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-7587-4

1916 год. На территории Волыни полыхает пламя Первой мировой войны. А в сердце России в это время вызревает очередная смута… Предчувствуя её, один из казачьих офицеров похищает полковую казну, однако воспользоваться украденным не успевает. В 1939 году он возвращается в Украину уже с Красной Армией и вновь пытается найти спрятанные сокровища… О поисках богатства, нажитого неправедным путём в годы Великой Отечественной войны, рассказывается и в повести «Проклятые сокровища».

---

– Ну, зачем так грубо, капитан? Я доктор. Семёнов Павел Алексеевич. Из Киева.

– И документ соответствующий у вас есть?

– А как же. Командировочное удостоверение.

– Предъявить изволите?

– Конечно. Держите.

– Всё правильно. Извините, товарищ доктор, – отряхиваясь от пыли, пробурчал Ковальчук. – Ошибочка вышла.

– Ничего. Бывает.

– А что вы делали в замке, если не секрет?

– Отдыхал. Знакомился со здешними достопримечательностями. Вам, должно быть, известно, что этот город – первый в мире по площади подземных коммуникаций.

– Впервые слышу.

– Ну, тогда знайте, что замок Любарта[35], в котором мы сейчас находимся, имеет сообщение с крепостями, находящими в сорока-пятидесяти, а то и семидесяти километрах отсюда!

– А вы откуда знаете?

– Я давно увлекаюсь устройством фортификационных сооружений. Фортов, крепостей, дотов.

– Странное увлечение для штатского человека.

– Ну… Я же не всегда был штатским!

– С этого момента, пожалуйста, подробнее.

– В Первую мировую мне пришлось служить в госпитале, который располагался в одном из фортов.

– И с тех пор вас потянуло на всестороннее изучение наших оборонительных объектов, да?

– Бывших.

– Что «бывших»?

– Объектов. В современной войне их использование вряд ли целесообразно.

– Почему?

– Механизированные подразделения врага просто обойдут очаги организованного сопротивления, оставив все эти крепости и доты на «съедение» артиллеристам.

– У вас глубокие познания в области военного искусства…

– Не скрою. Интересуюсь.

– Зачем?

– А разве это запрещено?

– Нет.

– Мне кажется, ВКП(б), напротив, всячески поощряет стремление советских людей к изучению военного дела, не так ли?

– Так.

– Скажу больше… У меня есть много единомышленников среди руководящего состава области, в том числе и НКВД… Некоторых товарищей я даже консультирую по интересующим вопросам.

– Фамилии назовёте?

– Это не секрет. Белоцерковский, Яблоков… Их очень волнует состояние фортификационных сооружений на новых границах.

– Положено!

– А я как незаинтересованное лицо могу способствовать формированию объективного мнения о нашем оборонительном потенциале. Я ясно изъясняюсь, молодой человек?

– Так точно! – Ковальчук хотел добавить «ваше благородие», но сдержался и прикусил язык.

18

С тех пор они стали чуть ли не друзьями. Внешне, во всяком случае.

По вечерам долго спорили, неизменно что-то доказывали друг другу, обменивались мнениями…

«Добро» на такие близкие отношения и одному, и другому дал сам товарищ Яблоков, поэтому вскоре Ковальчук стал подозревать, что он тоже «в доле».

Его опасения подтвердились уже через несколько дней.

При очередной встрече ничего не подозревающий Сергей Эдуардович перестал «вилять хвостом» и вполне откровенно рассказал о сути своего необычного задания:

– Ты должен выяснить, что знают люди о пленении русского офицера в Первую мировую. Разузнать, что думают твои земляки о пропаже двух односельчан в 1916 году. А также установить, не разбогател ли кто случайно за годы польской оккупации, и составить списки всех, кто по тем или иным причинам покинул деревню в этот период. Доложить лично мне.

– Есть! – отчеканил Иван Иванович.

19

Итак, Ковальчук понял, что на Волыни действует белогвардейское подполье, имеющее широкие связи в высших эшелонах власти.

По Уставу в таком случае следует немедленно доложить руководству. То есть начальнику управления товарищу Белоцерковскому.

А вдруг и он заодно с преступниками?

Нет, Иван Митрофанович не такой. Всю свою жизнь он боролся с врагами Советской власти. Был заместителем начальника Винницкого управления НКВД, избирался депутатом Верховного Совета УССР…

Нет, не может настоящий чекист ни с того ни с сего вдруг взять и предать идеалы родной рабоче-крестьянской власти!

Да и в шестнадцатом году ему было всего семь лет.

То есть ничего общего с Семёновым или Яблоковым он иметь по определению не может.

Хотя… Кто знает, кто знает… Шальные деньги сводят с ума и не таких преданных бойцов.

Недаром ведь золото называют жёлтым дьяволом…

Сатана, дьявол движет его старшими коллегами.

Но ничего, и на них можно найти управу!

Ковальчук посомневался-посомневался и, когда его вызвал Белоцерковский по какому-то маловажному поводу, неожиданно даже для самого себя пошёл ва-банк:

– Довожу до вашего сведения, что в нашей области зреет контрреволюционный заговор! Один из его инициаторов некто Семёнов – бывший царский офицер, вахмистр казачьих войск. Нынче он прикрывается мандатом детского доктора.

– Знаю, – недоверчиво покосился Иван Митрофанович. – Павел Алексеевич – известный педиатр. Направлен к нам непосредственно Министерством здравоохранения для организации массового обследования детей. О военном прошлом в его документах нет ни слова.

– Ваш заместитель – Яблоков, его покровитель.

– Сергей Эдуардович? Да… Он служил когда-то в царской контрразведке. И не скрывает этого. А Семёнов… Нет. Не верю.

– Яблоков работал в центральном аппарате НКВД. Убрать компромат из личного дела сообщника ему было раз плюнуть.

– Оно-то так… Но… Какова их цель?

– Не знаю, – неуклюже соврал Ковальчук. Открывать сразу все карты не входило в его планы. Если заговорщики вдруг узнают о том, что он был свидетелем захоронения полковой казны и убийства двух невинных людей, ему не жить. А так – ещё можно будет выкрутиться.

О том, что в районе его родного села спрятаны немалые деньги, Иван узнал много лет тому назад из архивных материалов, когда только-только начинал свою работу в госбезопасности.

Открываясь Белоцерковскому, капитан знал на что идёт.

Но риск был оправдан.

Если Иван Митрофанович в сговоре с врагами народа, завтра его арестуют. Или предпримут попытку убить.

А если нет, они вместе быстро изобличат и обезвредят эту бандитскую шайку!

20

– Похоже, ты был прав, – сообщил Иван Митрофанович Ковальчуку уже на следующий день, столкнувшись с ним в обед лицом к лицу на территории католического кладбища, – бродить по его ухоженным дорожкам, как по парку, в свободное от работы время обожали многие сотрудники управления. – Семёнов ещё тот гусь! Кстати, настоящая фамилия его – Казанцев.

– Вот видите…

– Не перебивай! Во время войны он попал в плен, околачивался в Германии, затем вернулся в Советскую Россию, был пределён в Холмогорский лагерь, откуда его вызволил царский контрразведчик Израэль Апфельбаум – так звали раньше знакомого тебе Сергея Эдуардовича Яблокова.

– Вот это номер! – удивлённо и в то же время радостно выдохнул Иван Иванович. Радостно от того, что Белоцерковский не оказался предателем. Ему даже на миг стало неловко из-за того, что подозревал своего начальника в сговоре с преступниками.

– Но сюда он прибыл по заданию руководства с какой-то особой миссией. Да-да… Никакой Павел Алексеевич не врач, а наш с тобой коллега. Капитан. Так что добраться до него я пока не могу…

– Жаль!

– А вот зачем они решили вовлечь в свою схему ещё и тебя – ума не приложу! – продолжил размышлять вслух старший майор.

– Я местный. Из Кашовки.

– Знаю.

– Яблоков просил меня съездить на родину и кое-что узнать, – всё же не решился предъявлять сразу все козыри Ковальчук.

– Что именно?

– Не разбогател ли кто случайно…

– Понятно. Значит, и в этом деле следует искать денежный след, финансовую, так сказать, подоплёку?!

– Похоже на то.

– Теперь мне ясно, почему к Казанцеву в своё время проявляли настойчивый интерес руководители печально известного РОВСА. Золото! Где-то в районе Кашовки спрятано золото. Может, в легенде о брусиловской казне, которая распространена в здешних местах, есть частица правды? Как ты думаешь, Уссурийский тигр?

– Всё может быть, – с напускным равнодушием согласился капитан.

Время рассказать всё ещё не наступило.

Впрочем, и не наступит никогда.

Он ведь не дурак, чтобы подписать себе путёвку в далеко не оздоровительный лагерь, а то и смертный приговор.

«Почему скрывал правду все эти годы? Почему не доложил куда следует, как только стал работать в ЧК?»

Ответов на эти неприятные вопросы у него не было и нет…

21

15 января Иван наконец прибыл в родную деревню. В бестарке[36], установленной на подсанках, запряжённых парой породистых лошадей. Одет он был как барин, в полушубок из натурального меха, шапку из молодого северного оленя, тёплые рукавицы. На ногах – авиационные унты, вызвавшие у земляков восхищение и неподдельный интерес. Точнее, наоборот, сначала любопытство, затем – восторг.

– И где это ты такую шикарную обувку раздобыл? – более остальных усердствовал один из дядьёв – Григорий, старший брат его матери, которому недавно стукнуло шестьдесят пять.