Олег Северюхин - Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 2. Враги

• Название: Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 2. Враги
• Автор: Олег Северюхин
• Жанр: Детективная фантастика
• ISBN: 978-5-4474-1462-7

Приключения русско-советского разведчика полковника Дона Казанова, работавшего порученцем последнего русского царя, особоуполномоченным председателя ВЧК Феликса Дзержинского и доверенным сотрудником начальника Гестапо Генриха Мюллера. Вместе с верным другом знахарем и немножко колдуном дедом Сашкой Дон Казанов раскрывает тайны Третьего Рейха и находит место, где скрывается сбежавший от возмездия Гитлер.

---

Личный поверенный товарища Дзержинского Книга 2. Враги Олег Васильевич Северюхин

© Олег Васильевич Северюхин, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Глава 1

– По заданию какой разведки ты приехал в СССР? – следователь НКВД брызгал слюной на бывшего полковника царской армии Борисова, поверившего Лиону Фейхтвангеру и возвратившегося в Россию – СССР. Его арестовали прямо на трапе судна и доставили на Лубянку. – В молчанку задумал играть, сука, сейчас мы тебе язык развяжем, – следователь ударил полковника кулаком в лицо.

– Извольте называть меня на вы, – сказал следователю полковник.

– Ты меня, белогвардейская сволочь, решил этикетам учить? – взъярился следователь. – Ты у меня сейчас за эти этикеты палкой резиновой по рёбрам получишь.

– Молодой человек, – сказал Борисов, – ваш главный чекист Дзержинский разработал кодекс поведения сотрудников ВЧК…

– Ты Дзержинского не тронь, он – наше знамя, – ухмыльнулся чекист, закурив папиросу и дыхнув дымом в лицо допрашиваемого, – хотя фрукт ещё тот был, если бы не откинулся вовремя, то сидел бы на этой табуретке, мотал сопли на кулак и отвечал бы на мой вопрос – по заданию чьей разведки он проводил работу по разложению органов ВЧК-ОГПУ. Но это наши дела, а ты отвечай, по заданию чьей разведки ты прибыл в СССР?

– Я с вами вообще разговаривать не буду, – сказал полковник Борисов и внимательно посмотрел на следователя. На следователя он не смотрел, он смотрел сквозь него и видел класс, в котором сидели молодые поручики и подпоручики и лекцию поручика Хамада, который был офицером императорской армии и как разведчик был направлен в Читу в качестве прачки. В течение двух лет он вручную стирал мужские и женские подштанники, разнося выстиранное бельё по домам высокопоставленных людей, потому что заслужил репутацию самого модного стиральщика исподнего белья. И там, в Чите, он влюбился в одну женщину, красивее которой он не видел никогда. Вечерами он писал ей сонеты и отправлял их по почте, перевязывая конверт нежно-голубой как небо лентой.

Своей небесной красотой
Затмила солнце и луну,
А что ты сделала со мной?

Тебя я вижу в своих снах,
Ты словно облако в выси,
И недоступна как княжна.

Я душу свою предлагаю тебе
И царство любое, на выбор бери,
Я буду покорен небесной судьбе
И в май превращу январи.

Муж этой женщины посмеялся над ним вместе с объектом его обожания. Стиральщик белья вызвал невежду на дуэль, но кроме смеха супругов он не получил ничего в ответ.

Это было выше его сил. Он пришёл в жандармское управление, сообщил о себе, что он японский дворянин, поручик Хамада и уже на следующий день во фраке под конвоем двух жандармских офицеров он повторил свой вызов и убил обидчика на дуэли.

Прекрасной вдове он выразил своё сожаление, перестал писать ей красивые стихи и постарался поскорее забыть, потому что над высокими чувствами может смеяться только чёрствый человек.

Для своей родины он был уже погибшим человеком, и никто не числил его в числе погибших за императора. Кодекс «бусидо» он считал уделом слабых людей, пытающихся уйти от настоящих трудностей и снять с себя ответственность за неудачу, вместо того, чтобы исправить положение.

Самые известные праведники получаются из великих грешников. Но это в мире, а не в России. Специальным именным секретным указом поручику императорской армии Хамаде было присвоен чин поручика российской императорской армии с причислением в службу военной контрразведки.

Как всегда это бывает, пророков в своём Отечестве нет, так и военное руководство больше прислушивалось к мнениям американских и английских советников, нежели к мнению настоящего японца поручика Хамады, и проиграла русско-японскую войну. Доморощенные патриоты всегда пытаются любое поражение превратить в победу, рассказывая о том, если бы да кабы, да вот только Цусиму с Порт-Артуром в мешок не спрячешь, это шило большое.

– Господа офицеры, – говорил Хамада, – иногда возникает такая ситуация, когда нужно вытерпеть очень сильную боль и ничего не сказать, а иногда возникает ситуация, когда остаётся много времени от провозглашения приговора до его приведения в исполнение. Тогда человек может потерять самообладание и проявить слабость перед врагом.

Чтобы быть всегда твёрдым, нужно учиться отключать свои органы чувств и обращаться к небу за поддержкой. И такая поддержка будет. Вся боль физическая и нравственные страдания будут приняты небом, и вам будет даровано спокойствие и безмятежный переход в мир иной. Итак, расслабились, контролируем дыхание, оно как бы замедляется и сердцебиение еле слышно

А сейчас представьте, что вы облако и плывёте к водопаду, который шумит вдали, там вас ждёт прохлада, прозрачная вода и отдых…

Полковник Борисов слышал, как что-то гулко стукало по его телу, и улыбался тому, что он уже приблизился к роднику прозрачной воды, которая журчала прямо около его уха…

Глава 2

– Полковник, ты жив? – спросил мужчина в комсоставовской гимнастёрке, вытирая смоченной тряпочкой разбитое лицо Борисова.

Полковник потихоньку приходил в себя. Откуда-то появлялась боль в теле. Попытка пошевелить пальцами вызывала нестерпимую боль.

– Похоже, пальцы мне дробили молотком, – подумал Борисов, – не НКВД, а какое-то гестапо фашистское.

Попытка пошевелить языком добавляла ещё боли. Лохмотья повреждённых изнутри губ и щёк упрямо лезли на шатающиеся зубы и требовали откусить эти куски мяса.

– Только не кусать, – приказывал себе Борисов, – слюна сама дезинфицирует все раны и будет заживать всё как на собаке, только не добавлять новые раны.

Кто-то пытался влить ему тёплый чай, но полковник Борисов молча сопротивлялся, принимая только холодную воду.

– Почему эти сволочи прекратили меня бить, – думал Борисов, – сейчас бы моя душа летала над всем этим, созерцая то, во что превратили мою родину марксисты-ленинцы. Такой же марксист-ленинец вытирает мне лицо, а ведь если бы мы встретились с ним в открытом бою, то вряд ли бы он меня пожалел, как и я его. А вот раненых не добивают и помогают им только нормальные люди. Как же так получилось, что Россия состоит из нормальных людей, а ненормальные в ней при власти?

На второй день Борисов стал более отчётливо воспринимать окружавшую его действительность. Камера была переполнена. Сначала Борисов их даже не успел разглядеть, как его поставили на конвейер пыток. Сейчас он мог глядеть на них, спавших, кто где, кто на нарах, кто под нарами, интеллигентные люди и крестьяне. Больше все-таки интеллигентных людей. Гражданских и военных поровну. Вот у того, который помогал мне, на петлицах давлёнка от двух ромбов. Командир дивизии. На рукаве гимнастёрки нет следа от звезды, значит строевой офицер, не политработник. За что их? Вероятно, в прапорах был в войну, офицер, буржуй, несмотря на то, что работал рабочим на фабрике.

Судя по солидности других заключённых, они не простой народ, беспартийных на такие должности не назначают. Треть – представители нации, которой была проведена черта оседлости, да только они переступали через эту черту, перекрестившись, как от чёрта, становились крещёными, не забывая свою веру и достигая немалых результатов на том поприще, куда им удавалось устроиться. Большая часть из них шла в революцию в надежде, что их люди получат со всеми равные права.

Военные – каста особая. Это те, кто разваливал армию, чтобы она не выступила на стороне царя. Потом пришлось учиться у оставшихся в живых офицеров, чтобы государство могло существовать как государство. Военная выправка, офицерские манеры, никуда от этого не денешься. Как ты командира не обзови, офицерский дух поселяется в него, кем бы он ни был. И этот дух заразителен.

Каким бы новым ни было офицерство, а офицерский дух возрасту имеет не менее тысячи лет и с ним ещё никто не мог справиться. Всякий, кто посягал на этот дух, становился жертвой его. Приснопамятный Павел Петрович не потрафил офицерству и получил золотой табакеркой по макушке. Матушка Елизавета Петровна была ласкова с офицерами и стала государыней-императрицей.

Новая власть борется с этим духом, да только придёт то время, когда офицеры золото будут носить не в петлицах, а на погонах и на мундирном шитье, и ордена будут с бриллиантами и генералов, выметенных на свалку, вспомнят добрым словом и их победы будет для всех примером. Не вы первые, не вы последние.

Остальные – малороссы и представители закавказской и среднеазиатской буржуазии, которые под шумок хотели расхватать то, что собиралось веками, и стать местными царьками, ханам и беями-беками. Этим-то нужно мозги вправить. Генсек Сталин сам грузин, он-то уж знает, что с ними делать, чтобы держать в покорности и уважении к центральной власти.