Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]

• Название: Дневник любовницы мафии [СИ]
• Автор: Александра Гейл
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

То, как нас классифицируют мужчины, очень похоже на кастовое деление с четко обозначенными границами. Это совершенно особенный род иерархии, доступный только мужскому пониманию. Сначала для них существует только мама, если повезет, сестры… но с возрастом все усложняется до невозможности. Есть подруги, есть жены, есть любовницы. Есть любовницы на ночь, а есть любовницы по призванию. Когда он сказал, что я отношусь к самой редкой категории, он имел ввиду последнюю, но тогда я этого понять не могла. Думаю, он тоже. Хотя мама воспитала меня до тошноты правильной, в душе моей, наверное, всегда жила червоточинка, которую ему удалось разглядеть и расковырять. Это не значит что я шлюха. Нет! На список моих мужчин хватит и десяти пальцев. Просто что-то во мне есть. Это что-то мужчин тянет с силой, которая их самих пугает. А страх порождает насилие, грубость. И дело не в лице, не в фигуре, нет! Хотя и жаловаться, вроде, не приходится. Просто… есть красивее, я видела таких. С ним. И с ними он расставался легко, без сожалений. А со мной не мог. Никак. Умом понимая, что такие, как мы, — не пара, попавшиеся в наши сети мужчины расстаются с нами со слезами на глазах. А потом возвращаются. Снова уходят. И снова возвращаются. Потому что есть сила выше. И она… определенно не божественного происхождения! Спросите как это? Спросите что я для этого делаю? Ответа у меня нет. Я не знаю. Кажется, ничего. Но все это определенно не сделало меня счастливее! Потому как что бы он не делал, как бы не обижал… я все равно его жду.

---

— Спасибо, — слабо улыбнулась я Алексу, забирая у него бокал мартини.

— Не за что, — тепло улыбнулся он мне и плюхнулся на диван рядом с Ларисой. И, наконец-таки за меня выпили.

— Вы как хотите, а я насиделась, — объявила Лариса.

— Сейчас, я с тобой, — сказала я.

— Ты же не танцуешь сегодня, — ядовито заметил Артур.

— А я напилась, — утрируя собственную жизнерадостность, объявила я и встала с дивана. Однако, как выяснилось, я не врала. С координацией оказалось неожиданно плохо. Лариса меня поддержала, при этом чуть не упала сама. Мы дружно рассмеялись и ушли.

Собственно, остальных ждать пришлось недолго. Только Артур, в отместку, не иначе, танцевал с Настей и Олей. А последняя, к тому же, сбежала искать себе иную компанию на вечер.

— Отстой, — прокомментировала ситуацию Лариса. — Что будешь делать?

— Пить, — ответила я. — А после все само разрешится.

— Отличный вариант! — одобрила подруга.

Я до последнего надеялась, что когда заиграет более медленная музыка, Артур обнаружит остатки совести и пригласит меня, но этого не случилось. Гордость, и хоть ты убейся!

И вот таким замысловатым образом я оказалась в кольце рук Алекса. Поскольку он все еще не мог вытянуть руку, моя ладонь в захвате его пальцем лежала на его груди. Я чувствовала, как бьется его сердце, его дыхание, движение каждой мышцы под одеждой, и знала, что проиграла. Он был здесь, был всегда рядом, слишком близко. И вот, дожила, два дня без него превратили меня в неврастеничку. Мне бы убираться и подальше… Но как?

— Ты все сломал.

— Я сказал, что он сдастся первым.

— Это твоя вина. И сделал ты это специально.

От его дыхания волосы у меня на виске зашевелились.

— Карина, давай честно. Ты ему врешь. Про процесс, про машину, про то, что ночевала у меня, про лифт… — Ауч, это звучит даже хуже, чем выглядит. — Из-за этого ты чувствуешь себя виноватой. Постоянно, а потому позволяешь ему намного больше, чем стоило бы. Ты взяла на себя вину за то, что ничего не сказала о процессе. Хотя, ты ему не жена, чтобы отчитываться за каждый шаг. Если бы он хотел догадаться, что у тебя юридические трудности, он бы понял. Ни одна авария без разбирательства не проходит, а он, к тому же, знал, что есть как минимум один пострадавший. Его бесит не то, что ты не сказала ему, а то, что ты это сказала другому человеку. Что самое смешное — юристу. Ты взяла всю вину на себя. И не потому что он прав, а потому что на твоей совести куда как более серьезные прегрешения. Но он об этом не знает. Он думает, что ему все можно. Вы — заложники сказки до и после. Ты права, он тебя не знает и такой, какая ты есть, не хочет. Ему достаточно победить и покрасоваться.

— Ты не прав!

— Я прав. Он самый красивый, самый умный, ему хочется лучшего. — Алекс скользнул пальцем по моему лицу от уха к подбородку. — Но его не устраивает, что ты его не боготворишь. Ты этого не умеешь.

— Еще чего! — фыркнула я.

— Вот именно, — улыбнулся Алекс. — А она умеет, — указал он на Настю. — Исторический опыт показывает, что идея о свободе, равенстве и братстве не работает. И в отношениях тоже всегда кто-то лучше. Ты не согласна с тем, что он лучше, а он править девушке не позволит. Тем более, что ты испорченная.

— Алекс! — разозлилась я и попыталась его оттолкнуть.

— Еще раз, — улыбнулся он, не позволяя мне уйти. — Ты испорченная. У тебя на руках семеро трупов. У тебя на хвосте Константин Граданский. У тебя подруга проститутка. Откуда твои деньги? А машина? А почему она за полгода уже третья? Ты не хуже, нет, совсем нет. Но ты не его королева. Не лучшая. Ты испорченная.

— Это твоя вина, — сдавленно произнесла я.

— Да. И нет. Ты была инфантильной неприметной рыженькой девочкой в дурацком свитере, которая всегда слушает маму и папу. Может быть ты бы поступила в этот университет, на этот факультет… Но твой Артур такими не интересуется. — И никто вообще, повисло в воздухе. Было обидно! Но он продолжил. — Но да, я тебя испортил, и это дало неожиданный результат. Рыжие волосы стали гордостью, мрачность и замкнутость — загадочностью, а пыльные свитера сменились провокационно-яркими нарядами. И ни дня без сюрприза…

— Замолчи, — прошептала я, впервые осознав, как именно эту ситуацию видит он.

— Неужели? Я мог бы продолжать всю ночь, — я немного опешила от такой двусмысленности. — Это правда, — изогнул он бровь, а потом снова склонился ближе к моему уху. — И Константин хочет все это у меня отнять.

Палец Алекса опустился на мою руку и проследил траекторию неровного шрама от стекла. Будто это было клеймом, символом принадлежности.

— Я обидел его сестру. Хуже, я причинил ей вред. Еще хуже, я открыл ему на сестру глаза. И во всем этом я виноват. Я понимаю его желание отомстить, — я остановилась и замерла в нерешительности. — Но с этой обидой ему как-то придется жить, ведь я не могу ему позволить причинить тебе вред, — его губы на мгновение коснулись моего уха. Я не могла бы и мечтать о лучшем подарке. И все же понятия не имела что со всем этим делать. Это был перебор, это было не в тему, не вовремя. Но на короткий момент я позволила себе верить, что все будет иначе, что я могу быть с ним… скажем, пока он не найдет непоправимый изъян и у меня, как у Эли. Скажем то, что меня изнасиловал ублюдок, который решил, что приглашение зайти в мою жизнь и меня равнозначны. Я не могла себе позволить любить Алекса и потерять. Шрам на руке — достойное напоминание, что даже меньшее сводит с ума. Глаза защипало.

— Спасибо, что сказал, — сказала я. Почему-то меня не напугало то, что я услышала. Наверное, потому что Лариса сказала нечто подобное днем. Или потому что именно тогда поверила, что Алекс меня защитит.

Я обеими руками обняла его шею, и движением головы откинула волосы назад. Алекс еще теснее прижал меня к себе, и я не стала возражать. Почему-то неловкости я не чувствовала, одной рукой он обнимал меня за талию, а другую положил где-то между лопаток. О том, что где-то там Артур, я вообще не думала. Настолько логичным мне казался момент, что я не обращала внимания на окружающих.

Настроение музыки сменилось, и все начали двигаться в ритм. Однако я не собиралась менять компанию. Велика роскошь! Алекс был только рад этому обстоятельству.

И вот тогда-то притащился с разборками Артур. А я уж и забыла о нем! Он подошел к Алексу, дернул его за больное плечо (я даже закрыла рот ладошкой).

— Проблемы? — спросил Алекс, невольно встряхивая рукой. Люди вокруг стали расступаться. Настя побелела. Оля и Лариса протиснулись вперед.

— Проблемы? Конечно. Ты полвечера лапаешь мою девушку, — заявил он раздраженно. Полвечера? О да!

— Ты ее оставил одну. Она грустила и скучала. Я всего лишь повел себя по-джентльменски. Тем более что у нее день рождения. — Музыка стихла. Артур смерил меня презрительным взглядом.

— Если ей так скучно, могла бы пойти с нами танцевать, — заявил он, глядя уже на меня.

— С тобой и Анастасией? — издевательски уточнил Алекс.

— Ты на что нарываешься? — спросил резко Артур.

— Я просто сообщаю, что ты неправ. Или, может, тебе хочется, чтобы тебя у окошка ждали?

— Оставь ее в покое. Или у тебя, наконец, закончились варианты с кем спать?

— Может и так. Хотя не уверен, не считаю, — улыбнулся со льдом в глазах Алекс. — Знаю только, что двух за один раз не бывает, — многозначительно посмотрел он на Настю. — Кстати, это как раз разнообразивает варианты. Да и вообще, у меня такой принцип. Девушки, знаешь ли, любят чувствовать себя особенными. — Я поежилась. Это именно то, что он делает со мной. И, видимо, со всеми. Вообще весь этот диалог был отвратителен настолько, насколько вообще возможно. — Ты лучше сам разберись. Я вообще-то не очень близкий друг, но одно о Карине знаю — она ненавидит быть одна. А нет, знаю еще одно: компанию выбирает хреново. А ведь я ее на твой счет предупреждал…

— Достаточно! — рявкнула я, окончательно разозлившись… на этот раз на Алекса.

И как бы не раздражало, но пришлось подойти к Артуру и сказать:

— Хватит скандалить, пойдем отсюда. — Я попыталась взять его за руку, однако он не позволил.

— А разве у тебя не другая компания на сегодня? — огрызнулся он.

— Как угодно, приятного тебе вечера, — пожала я плечами и демонстративно спросила у Алекса. — Ты меня отвезешь?

— Естественно, — снова приподнял он бровь.

— Тогда я буду еще мартини, — улыбнулась я.

Мы с Алексом послали к черту эту тошнотворную кабинку и расположились на диванчике у танцпола, я пила мартини и смеялась над его рассказами. Инцидент с Артуром не испортил мне вечер невосстановимо. Потому что рядом был Алекс. У моего хорошего настроения появилось имя.

В семь утра я с трудом поднялась в универ, рядом со мной лежала записка на подушке: