Джек Вэнс - Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

• Название: Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]
• Автор: Джек Вэнс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-008006-9

Джек Вэнс (родился в 1916 г.) — один из ярких представителей американской фантастики XX в., лауреат премий «Хьюго», «Небьюла» и Всемирной премии фэнтези за «общий вклад в развитие жанра».

Талант Джека Вэнса удивительно многогранен, ибо перу его в равной степени подвластны фантастика «классическая», фантастика «приключенческая», фэнтези во всех возможных ее проявлениях — и самые невероятные, но всегда удачные гибриды вышеперечисленных жанров.

Перед вами — САМЫЙ ЗНАМЕНИТЫЙ СЕРИАЛ Джека Вэнса.

Своеобразная «квинтэссенция» его творческих «стиля и почерка». Потрясающая воображение, увлекательная сага «Умирающая Земля».

Сага о декадентском закате цивилизации, увиденной взглядом настолько посторонним, что наука, на взгляд этот, кажется — магией. Сага о планете, которой осталось жить всего-то несколько десятилетий. Сага о тех, кто тоскует о грядущей гибели Земли, и о тех, кто гибели этой — ждет.

Перед вами — сериал, повлиявший на творчество самых блестящих писателей мировой фантастики, в том числе — на «Гиперион» Дэна Симмонса.

Хотите знать — ПОЧЕМУ?

Прочитайте — и узнайте сами!

---

Глаза девушки расширились — от ужаса.

Гвилу чуть ли не силой пришлось тащить ее к восседавшему в кресле Воеводе.

— Я выбрал эту, так как нахожу ее самой красивой.

Над площадью повисла мертвая тишина.

Из груди Старшины вырвался хриплый печальный стон.

Он, покачиваясь, шагнул вперед. Голова его поникла, плечи тряслись.

— Гвил из Сфиры, ты отомстил за мою хитрость. Та, которую ты выбрал — моя любимая дочь Шири. И теперь она должна умереть…

Гвил переводил недоуменный взгляд то на Старшину, то на Шири. Девушка была безучастна и глядела куда-то вдаль.

Заикаясь, он выговорил:

— Ничего не понимаю! Я же выбирал первую красавицу…

— Твой выбор безупречен, Гвил из Сфиры, — с горечью сказал Старшина.

— Тогда скажи, что я еще должен сделать, чтобы вы меня отпустили? — спросил Гвил.

— В трех милях к северу лежат развалины, которые мы называем Музеем Человека… — голос Старшины прервался.

— Ну, ну, я слушаю! — торопил Гвил.

— Ты должен проводить туда мою дочь. На воротах увидишь медный гонг, ударишь в него и скажешь: «Мы из Сапониса».

Гвил нахмурился:

— «Мы»?

— Это будет искуплением твоей вины! — закричал Старшина.

Гвил огляделся. Со всех сторон его окружили мрачные горожане.

— Когда я должен отправляться? — сухо спросил юноша.

— Сейчас Шири переоденется в желтое платье. Через час она будет готова, и вы отправитесь в Музей Человека, — прозвучал столь же сухой ответ.

— А дальше?

— Что будет дальше, никому не известно. До вас туда ушли тысячи, и никто не вернулся.

Уже спускаясь с вершины холма по усыпанной листьями тропе, рассерженный Гвил никак не мог унять гневную дрожь во всем теле.

Нарушение дурацких обычаев повлекло за собой жертвоприношение!

Старшина подтолкнул его.

— Вперед!

Жертвоприношение… Гвила колотило, ему хотелось то смеяться, то плакать. Но если он и боялся, то не за себя.

Позади оставались высокие деревья и украшенные резьбой дома.

Наконец перед ними легла равнина.

Внизу возле желтой шелковой палатки ждали восемь женщин в белых хламидах и венках из соломы.

Старший подвел Гвила к верховной жрице. Та откинула полог палатки, и оттуда медленно вышла Шири. В ее темных глазах стыл ужас. Казалось, что платье душит ее, как силок: высокий ворот упирался в подбородок, на спину сползал капюшон, а голые руки казались особенно беззащитными. Девушка походила на маленького пойманного зверька. Она смотрела на отца и Гвила, как на чужих.

Жрица мягко обняла ее за талию и подтолкнула вперед.

Шири робко сделала несколько шагов. Мальчик и девочка подошли к обреченным с чашами. Девушка равнодушно взяла свою; Гвил тоже. Содержимое ему не понравилось.

— Что это за зелье?

— Напиток, — ответил сапонид. — Выпей, дорога покажется короче, страх покинет тебя, и шаг твой будет тверд.

— Нет уж, — заявил Гвил, — я не стану пить, я хочу предстать перед Смотрителем с ясной головой. Не желаю выглядеть пьяницей, качаться и спотыкаться! — И он вернул чашу мальчику.

Шири все еще смотрела на свое зелье.

— Не пей тоже. Не стоит добавлять к числу потерь наше достоинство, — посоветовал Гвил.

Нерешительно она протянула девочке свою чашу.

Старшина помрачнел, но смолчал.

Одетый в черное старец вынес атласную подушку, на которой лежал кнут с резной ручкой.

Взяв кнут, Старшина легонько стегнул им Гвила и Шири.

— А сейчас уходите из Сапониса! У вас больше нет дома. Ищите его в Музее Человека. Не оборачивайтесь! Забудьте прошлое, не думайте о грядущем в Северных Садах. Вы свободны отныне от всего доброго и дурного, что связывало вас с Сапонисом и сапонидами. Заклинаю вас! Прочь! Прочь!

Шири закусила губу. Слезы ручьями текли по ее щекам, но она не издала ни звука. С высоко поднятой головой она пошла вперед. Гвил двинулся вдогонку.

Они не оглядывались, лишь прислушивались к звукам за спиной, пока те не поглотило дыхание равнины — безграничной и мрачной, но живой под жухлым покровом трав. Далеко впереди белели руины Музея. К ним вела едва заметная стежка.

Гвил попытался заговорить:

— Почему мы молчим?

— Говори, — отозвалась Шири.

— Почему мы должны были это сделать?

— Так делали всегда, вот и все объяснение.

— Для тебя — может быть, — проворчал Гвил, — но не для меня. Я хочу знать правду. Я всегда хочу знать правду обо всем, что можно увидеть и пережить! Полное познание мира — вот мечта моей жизни!

Шири взглянула на него с изумлением:

— Неужели у вас на юге все так жадны до знаний?

— Нет, не все, — ответил Гвил. — Гораздо больше тех, кто жаден до удовольствий. Многие говорили мне: «Зачем тебе знания? Земля остывает, людям осталось совсем немного! Так стоит ли отказываться от радостей жизни?»

— И вправду… — начала было Шири, — вот в Сапонисе…

— Ну да, разумеется, — оборвал Гвил. — В Сапонисе умеют радоваться жизни! Из меня тут же сделали одержимого и осудили на смерть! Может быть, я и одержим — знаниями!

Шири сочувственно смотрела на него:

— Скажи, может, я смогу облегчить твою тоску.

Гвил залюбовался ее милым личиком, ее чудными густыми волосами и огромными глазами, так похожими на сапфиры.

— Я счастлив, что ты рядом. Жаль только, что это — единственный повод для счастья.

— Говори, говори, — повторила Шири, — Музей Человека уже близок.

— Все-таки почему нас послали на смерть?

— Истинной причиной было то привидение, которое ты встретил на дороге. Когда оно появляется — это знак, что к Музею Человека надо отправить самых красивых юношу и девушку. Откуда взялся этот обычай, я не знаю. Но так будет продолжаться пока светит солнце…

— Но что будет с нами? И что от нас потребуется?

— Я ничего не знаю…

Гвил принялся рассуждать вслух:

— Едва ли нам обрадуются… Ты, конечно, первая красавица Сапониса — но я-то чужак, и с вашими юношами статью поспорить не могу…

Шири горько улыбнулась:

— Не ты первый… Не ты последний.

— Ну да, моя смерть для Сапониса — потеря невеликая, — мрачно подтвердил Гвил.

— Это так, — согласилась девушка.

Гвил посмотрел вперед:

— Давай не пойдем к Музею Человека, не будем испытывать судьбу! Уйдем в горы, а потом на юг, в Асколэс! Все знания мира не стоят погубленной жизни!

Девушка покачала головой:

— Ты считаешь, что можно перехитрить судьбу? Глаза сотен воинов следят за нами, пока мы не войдем в Музей. Если мы попытаемся убежать, с нас сдерут кожу или запрут в ящик со скорпионами. Таково наказание за трусость.

Гвил содрогнулся.

— Ну что ж… В конце-то концов, мне всегда хотелось найти Музей Человека. Ради этого я и покинул Сфиру.

— С тобой отцовское благословение, — сказала Шири. — И твое заветное желание может исполниться.

Гвил не нашелся, что сказать, и дальше они шли молча.

Вдруг он остановился:

— Шири! Как ты думаешь, нас не разлучат?

— Не знаю…

— Шири!

— Да?

— Мы все-таки встретились под счастливой звездой…

Дальше они шли молча. Музей Человека приближался. Внезапно Шири схватила его за руку.

— Гвил, я боюсь.

Он опустил глаза в землю.

— Посмотри, что это в лишайниках? Не дорога ли?..

Шири засомневалась.

— Это, несомненно, дорога! — Гвил едва сдерживал радость. — Стало быть, я и впрямь под защитой! Но ты… Ни на шаг не отходи от меня! Быть может, благословения хватит на двоих.

Но Шири не разделяла его радости:

— Давай не будем обманываться, Гвил.

Они пошли дальше. Тропа становилась все шире по мере того, как приближались руины.

Наконец, Гвил и Шири достигли цели. Под ногами заскрипел белый известняк, зашуршала осока. Если здесь и вправду средоточие знаний, то должен быть знак…

По углам высились полуразрушенные опоры. Когда-то они поддерживали фризы огромной кровли. Она давно провалилась, и теперь в трещинах камней читалась тоска о былом величии.

Юноша и девушка стояли среди развалин входного портика: холодное солнце подкрашивало столбы вековой пыли, взвихренные ледяными ветрами.

Те, кто строил Музей, тоже превратились в пыль и были забыты.

— Подумать только, — проговорил Гвил. — Сколько знаний должно было здесь храниться. Неужели Смотритель не сберег их, и мудрость всех времен смешалась с землей?

Шири понимающе кивнула.

— Я все пытаюсь понять, — продолжал Гвил, — что же будет дальше. Что нас ждет?

— Гвил, — прошептала девушка, — я очень боюсь. Наверное, нас разлучат, будут пытать и убьют. Меня всю трясет, когда я об этом думаю…

Во рту у Гвила стало горячо и сухо.

— Пока я жив и мои руки сильны, нам ничего не угрожает.