Д. Ховард - Йоханнес Кабал. Некромант

• Название: Йоханнес Кабал. Некромант
• Автор: Д. Ховард
• Издательство: stjim, linaalina, Eva_tj, Roguemusashi
• Жанр: Готические новеллы
• Год: 2015

Чертовски смешная готическая история в духе Фауста о гениальном учёном, который дважды(!) заключил сделку с Дьяволом.

Однажды учёный по имени Йоханнес Кабал в обмен на познание азов некромантии продал свою душу. Теперь ему вздумалось её вернуть. В Аду царит скука смертная, и Сатана с радостью предлагает учёному сделку: или Кабал убеждает сто человек отказаться от собственных душ или подбирает себе сковородку по вкусу. Другого выхода нет, и некромант соглашается поработать на властителя Ада. На всё про всё у Кабала есть один календарный год, и немного-немало, передвижная ярмарка, где каждый найдёт, за что отдать самое сокровенное. Не теряя времени даром, Кабал набирает персонал: воскрешает разношёрстную компанию ходячих мертвецов и заручается поддержкой своего брата-вампира Хорста; и балаган отправляется в богопротивное турне в надежде собрать в срок столь необычный урожай.

---

Старикашка, человеком, в обычном понимании этого слова, не был. Но без всякого сомнения

был очень и очень стар. Он принял облик эдакого стереотипного старого чудака: кепка, седая борода,

булькающий смех; он крутил свои собственные зловонные папиросы, а когда был в хорошей форме,

даже убедительно пускал слюни. Именно из-за таких как он, совершенно не хочется стареть. Также он

был одним из многочисленных аватаров Сатаны: осколков его личностей и случайных мыслей,

которые приняли форму в мире смертных. Они помогали Сатане поддерживать элементарное зло в

мире на неизменном уровне, пока он в Аду занимался вещами поважнее. Например, игрой в

криббидж. До недавних событий Старикашка был единственным посредником в делах между

Кабалом и Сатаной. Именно этому существу он продал свою душу много лет назад, и именно оно

своим своевольным вмешательством свело на нет больше научных исследований, чем Кабалу

хотелось бы вспоминать.

Старикашка сидел на ящике и наблюдал, как Кабал исследует тёмные углы.

— Мне больно это слышать, Йоханнес, — сказал он весело. — После всего, через что мы

прошли.

Завершив беглый осмотр вагона, Кабал подошёл к нему.

— Всего, через что мы прошли? Надо понимать, всего того, через что ты меня заставил пройти?

Если бы ты не купил мою душу, и не доставлял бы столько неприятностей после, во всём этом, — он

обвёл жестом весь поезд, — не было бы необходимости.

Старикашка пожал плечами.

— Я всего лишь делал свою работу. Не надо ждать альтруизма от одного из маленьких

помощников Сатаны.

Кабал вздохнул.

— Послушай, я бы очень хотел сказать, что рад твоим успехам, и встреча с тобой меня

приободрила, но я бы солгал.

— Я знаю.

— Так может, разделаемся с этим побыстрее, и ты уберёшься наконец с глаз моих? У меня, в

конце концов, довольно плотный график.

— График, — сказал Старикашка, подняв указательный палец. — Как хорошо, что ты

напомнил. Тебе понадобится вот это.

Он сунул руку в своё замызганное старое пальто и вытащил песочные часы чуть более фута в

высоту. Однако вместо песка они оказались наполнены невероятно мелким порошком. Крошечные

частицы пробивались из верхнего сосуда в узкое горлышко и каскадом падали вниз. Несмотря на

постоянный поток, дно нижнего сосуда едва запылилось.

— Они показывают, сколько времени у тебя осталось. Ты ведь понимаешь принцип, верно? —

Кабал красноречиво на него посмотрел — Ещё бы, такой головастый парень, и не поймёт. Короче, как

только все песчинки упадут на дно, время вышло. Всё просто. Ах да, нужно помнить ещё вот о чём.

Настоящие часы — в преисподней, у моего альтер эго. Это лишь повторитель, передатчик. Что бы ты

с ними не делал, это никак не повлияет на оставшееся время. Видишь? — Он перевернул часы.

Песчинки начали падать вверх. Старикашка поворачивал их под разными углами, на порошок внутри

это не влияло. Время шло, и песчинки всё падали непрерывным противоречащим законам гравитации

потоком. — Ловкий трюк, а? На вечеринках показывать — самое то, ты уж мне поверь.

— Да ну? — сказал Кабал, взяв часы. — Надо будет званый вечер устроить — друзей удивить.

— Нет у тебя никаких друзей.

— Званых вечеров я тоже не устраиваю. Ты что, сарказм не понимаешь? Итак, ещё чем-нибудь

увлекательным со мной поделишься, или я уже могу поддаться желанию вышвырнуть твою дряхлую

оболочку из поезда?

Старичок фыркнул.

— Как грубо.

— Твой... — Кабал пытался найти правильное слово, — "создатель" дал мне задание отправить

сто душ на вечные муки. Откровенно говоря, не думаю, что мне удастся прослыть добряком.

— В этом ты прав. — Старикашка покопался в своём просторном бесформенном пальто и

достал тонкую коробку глубиной в дюйм для листов бумаги стандартного размера. Он развязал

тонкую чёрную ленту вокруг неё, снял крышку и показал содержимое Кабалу. Внутри была пачка

бланков, напечатанных на бледно-жёлтом пергаменте. Кабал наклонился вперёд и прочитал верхнюю

строчку:

— Бланк Добровольного Проклятия. Заполняется проклятым. ЕАГХ/И. — Он выпрямился. —

Вижу, Артур Трабшоу приложил к этому руку.

— Именно так, — ответил Старикашка, завязывая ленту. — Чуть меньше, чем через год ты

должен сдать сто полностью заполненных бланков. Справишься, а, Йоханнес? — Он отдал коробку

Кабалу. Тот подержал её в руке и посмотрел по сторонам.

— Не уверен. Я принял этот вызов на условии, что у меня будет Ярмарка Раздора. Пока что мне

дали только передвижную лавку старьёвщика. Передай Сатане — без ярмарки сделке конец.

— Без ярмарки? Как без ярмарки? Вот же она! Вперёд и с песней! Как в фильме "Величайшее

шоу мира". Где твоё воображение?

— Воображение? Да только страдая галлюцинациями, я поверю, что эта развалюха —

величайшее шоу мира.

Старикашка встал с ящика и подошёл к задней стенке, качая головой и бормоча что-то о

нынешней молодёжи. Прислонённые к стене и наполовину скрытые брезентом, там лежали

деревянные доски.

Кабал, наверное, в жизни не видел такого жалкого театрального движения, каким Старикашка

сорвал брезент, показав, что доски — это неновые и потрескавшиеся вывески.

— Вот они. Вот твои представления. "Узрите! С таинственного востока! Загадочная Клеопатра!

Три тысячи лет в гробнице и всё ещё самая красивая женщина в мире!" Неплохо, да? А это что?

"Подивитесь мальчику с лицом летучей мыши! Прямиком из самых тёмных джунглей!" Жутковато,

не находишь?

— Огромное количество восклицательных знаков пугает само по себе.

— Всего лишь дань традиции. "Вы ахнете! Девочка с невероятно длинными рогами!" Наверно,

здесь какая-то ошибка, — он потрогал отслоившуюся краску. — Уверен, там написано "ногами". А,

нет. Тут в самом деле "рога". На неё будут ходить толпами, — он доверительно кивнул Кабалу.

Кабал устал от болтовни Старикашки. Он стоял у открытой двери, без особого интереса

наблюдая за крайне медлительным продвижением Денниса и Дензила вдоль железнодорожного

полотна.

— О да, — сказал он через плечо, — со всей округи сбегутся. "Подходите, подходите. Узрите

крупнейшую в мире коллекцию допотопных вывесок. У вас перехватит дыхание от их древности.

Изумитесь синтаксическим оборотам. Зрелище, которое по увлекательности сравнится лишь с ватой у

вас в пупке". Палкой придётся отгонять.

Старикашка прищурился, обдумывая услышанное.

— Это сарказм, да?

Кабал снова выглянул наружу. Ему уже стало всё равно. Всё это — ещё одна полоумная шутка

Сатаны. Он не мог понять, почему это его беспокоит.

— Да, — ответил он, — это сарказм. — Он повернулся и подошёл к вывескам. — Это

предприятие бессмысленно без персонала. У меня никого нет.

Они обернулись на шум у двери. Деннис добрался до неё и как раз обдумывал, как лучше

забраться наверх, когда Дензил — который уже более-менее приноровился к ритму ходьбы, но ещё не

осознал, сколько сложностей таит в себе процесс остановки — врезался в товарища. Они оба пропали

из виду. Через мгновение стали слышны звуки медленной сосредоточенной борьбы.

— Эти не в счёт, — уточнил Кабал. — Если мне не дадут людей, чтобы попытаться хоть что-то

сделать из этого бардака, то можешь забрать эти бланки прямо сейчас.

Старикашка снова забулькал от смеха.

— Как ты можешь так говорить, Йоханнес? Разве ты не любишь трудности? Где твоя страсть к

приключениям?

— Её затмило чувство, что меня дурачат.

— У тебя уже есть люди. Вроде того. Посмотри вокруг.

Кабал огляделся. Он по-прежнему находился в одной лишь сомнительной компании

Старикашки посреди жалкой груды мусора.

— Смотрю, но кроме кандидатов на свалку, ничего не вижу. К чему ты клонишь?

Старикашка встал посередине вагона и обвёл руками всё, что лежало вокруг. Такой

драматический жест был бы к месту разве что в мюзикле. Дешёвом мюзикле.

— Твои люди вокруг тебя.

Он сунул руку в ящик и вытащил кость, в которой Кабал сразу же признал бедренную кость

человека.

— Вот тебе монтажники…

Он бросил кость на пол и достал клок волос из мешка.

— …вот тебе зазывалы…

Он положил руку на то, что по виду напоминало рулоны ткани в углу.

— …а вот продавцы в торговые палатки. Вся твоя ярмарка здесь. Просто используй немного,

— он постучал по виску, — воображения.

Кабал подошёл посмотреть на один из рулонов.

— Что ты имеешь в виду? — Он внимательно присмотрелся к нему и только тогда понял, что

это был за материал. — Это, — сухо сказал он, — человеческая кожа.