Анатоль Нат - Бабье царство. Возвращение…

• Название: Бабье царство. Возвращение…
• Автор: Анатоль Нат
• Жанр: Фэнтези

Вся наша жизнь крутится вокруг женщин. так почему бы и нет:-)

---

Так что, если Демьян даст людей на обучение шоферов, а он даст, потому как деваться ему некуда, мы можем много чего с собой взять. Тут, пока тебя не было, и татары местные ко мне подваливали. Просили захватить с собой их кедровый орех. Тоже прошлого года, не проданный. Та же проблема что и у Дормидонта. На носу новый урожай, а не успели распродать. Не могут вывезти. Не на чем. Добывают больше, чем могут реально продать. Им бы тоже пяток трёхтонок не помешал. Так что, думай, Галка, хорошенько думай. Сейчас можно хорошо подняться.

Мы стали вдруг всем нужны, Галка. И такой расклад меня больше устраивает, чем прежний.

Ну, так что, пошли? Выберем парням машины? Из тех, что ещё пока не распределены, — вопросительно глянул он на жену.

— Пошли, — расплылась та в счастливой улыбке. — Чтобы я без тебя делала, милый. А такой расклад меня тоже больше устраивает, чем прежний. Так что я довольна. Пошли!

Насчёт же того чем бы загрузить машины на обратной дороге, даже не думай. Была бы шея, а хомут найдётся. Так что бери парней Дормидонта, Демьяна с Игорьком и всех кого они предоставят, и немедленно отправляйтесь в Трошинские мастерские. И обратно без машин не возвращайся. Заодно и потренируются в пути вождению. Надо каждую минутку использовать из оставшегося ещё времени. Пусть здесь больше тренируются, там зато проблем меньше будет.

Глава 7. Подведение итогов…

Долина.

С удовольствием откинувшись на удобную спинку плетёного кресла из местной болотной лозы, последнего детища недавно сильно увлёкшихся плетёной мебелью Димкиных жён, Лии с Лаей, Белла с облегчением перевела дух. Наконец-то можно было немного отдохнуть после последних суматошных дней.

Прочный полотняный навес на высоких тонких стойках из чёрной клееной фанеры, растянутый у них с Машей над головой, давал здесь у водопада прекрасную защиту от жаркого летнего солнца и обещал приятную прохладу в стремительно приближающуюся полуденную жару. Не хотелось ни о чём думать. Посидеть бы вот так, ничего не делая, здесь у скалы с водопадом хотя бы полдня в тишине и спокойствии, отдохнуть бы от городской суеты, от этих навалившихся на неё дел, как было б хорошо, а нельзя было….

Что ни говори, а ввязавшись в борьбу с кузнечными гильдиями на их поле, попав от кузнецов в прямую зависимость по ремонту поднятых из пограничных болот машин, им крепко досталось. Пользуясь своим чуть ли не монопольным положением и их вынужденной необходимостью соглашаться чуть ли не на все их прихоти, крови кузнецы из Беллы выпили столько, что подумать о том страшно было. А уж как они умело ей руки выкручивали и нервы трепали — не хотелось даже и вспоминать.

А придётся. Сегодня они и собрались здесь на полянке в Райской Долине под водопадом как раз по этому случаю. Ещё раз согласовать всё за последние дни произошедшее и определиться с тем как дальше себя вести.

И как быть с тем, что вчера ещё совершенно случайное, рядовое дело, от которого никто поначалу ничего серьёзного и не ожидал, скорее небольшого развлечения перед дальней дорогой, чем чего-то серьёзного, неожиданно приобрело черты чуть ли не глобального проекта. А если и не глобального, то уж, по крайней мере, весьма и весьма серьёзного и затратного. И как выбираться из той петли, куда они сами же себя загнали, было не совсем понятно.

Были кое-какие намётки у Беллы, и кое-какие серьёзные шаги уже сделаны были, но уж больно далеко они могли их завести. Следовало окончательно решить, двигаться ли им и дальше в том направлении, или резко ударить по тормозам, сдав назад и вернувшись на исходные позиции.

Только вот так выходило, что сдать назад уже не получится. Лавина, которую они необдуманно стронули, если её не оседлать, погребёт их под собой. И тогда уж не вывернешься и не отойдёшь в сторону. И отсидеться в стороне, как это они делали раньше, уже не получится. Слишком громко они о себе заявили.

— Всегда, когда попадаю сюда, вспоминается любимая Сидорова песня: «Среди долины ровныя, на гладкой высоте…». Почему — совершенно непонятно. Долина — не ровная, дуба на высоте нет, как нет ни сосны, ни ясеня…. Одни камни вверху. Да и высота…, — грустно констатировала она, кинув беглый взгляд на обветренные голые скалы на ближайшей вершине, прикрывающие от ветров небольшой уютный водопадик с западной стороны долины. — Высота, совсем не гладкая. Разве что — долина. М-да.

— Зато склоны у нас здесь все как один нужной экспозиции, — улыбнулась Машка, ехидно глядя на что-то умствующую Беллу. — Этой, как её там Сидор называет, той самой, самой хорошей — южной. О, амфитеатр! И ягода здесь вызревает — супер, всем на зависть. А какое отсюда ягодное вино получается, — мечтательно закатила она глаза. — Жаль, что землицы всего лишь тридцать гектар у нас здесь есть. А как было б хорошо, если б их было хотя бы десятин сто. А лучше — двести.

Вот рядом с Ягодным есть вроде бы такой же склончик. Есть, да не то.

— Хочешь сказать, что здешняя ягода лучше, чем на тех же южных склонах долины возле Ягодного острова?

— А ты что, не знала? — изумлённо глянула на Беллу Машка. — Ну, ты, мать, даёшь. Конечно! Лучше!

Ты сравнивала виноградную самогонку отсюда и с Ягодного, где мы княжескую ягоду рассадили? Нет?

Много потеряла, — улыбнулась мечтательно Маша. — А вот я — да! И скажу тебе — не сравнить. Ягода отсюда — закачаешься. Сладкая, сочная, ароматная! А уж, какое вино из него получается, какая чача, а бренди, — мечтательно закатив глаза, Маша с умильным видом облизнула язычком сочные губки. — Ни у кого в городе подобного нет. Мы — лучшие.

Вот освободим окончательно склоны от питомника, — Маша, замерев на миг, обвела всю долину перед ней затуманившимся мечтательным взглядом. — Засадим здесь всё нашим кустарником, местным, он лучший. И годика через два, три в лидеры выбьемся. Вот увидишь. Вот тогда мы Лидку твою, заразу эту, на место и поставим. Пусть знает у кого вино и коньяк лучше.

Про коньяк из здешней ягоды, я вообще помолчу, не сравнить ни с чем.

Помню, были мы как-то с подружкой в Испании…. У-у-у-у! Какие там коньяки! А вина!

Эх, — Машка мечтательно закатив глаза, чуть прикрыла веки. — Плюнуть бы на этот чёртов банк, заняться бы любимым делом, виноделием. Я бы вам таких коньяков накрутила, такого бы вина набодяжила — закачаетесь. На весь мир бы гремели.

Ей-ей. Я бы и Дормидонта за пояс заткнула.

— Так в чём дело? — раздался рядом грубый мужской голос. — Дерзай! Плюнь на свои цифирьки и займись настоящим делом.

Не открывая глаз, Маша медленно выпустила из груди воздух, словно возвращаясь на землю.

— Ты Корнеюшка прекращай неслышно подкрадываться. Сколько раз уже было тебе говорено, — сердито проворчала она. — А то я когда-нибудь точно тебя побью, чтоб так не пугал. Какой-нибудь скалкой. Если, конечно найду дома то место, где находится кухня.

А банк я не брошу, сам знаешь. Вас одних с профессором на пять минут оставить нельзя. Прям, дети малые. За день такого успеете наворотить, что нам с Беллой потом и за два года не расхлебать. Мужики, и этим всё сказано. Никакого умения хозяйствовать, только тратить. И ладно бы на дело какое, нужное, а то всё на свои военные игрушки.

Нет, пока всё не устаканится, пока со всеми врагами не разберёмся, пока это проклятое нашествие ящеров не схлынет, которое даже ещё и не начиналось, мне сидеть и сидеть в этой проклятой банке, как паучихе на яйцах. Так что лучше помолчи, а то ей-ей, покусаю.

Весь кайф обломал, ирод, — окончательно расстроилась она, чуть не плача. — Так и не дал помечтать. У-у-у! И за что, спрашивается, я тебя люблю, ирода такого, сама не пойму.

— За то, что я такой весь из себя грозный, могучий и красивый, — с улыбкой принял величественную позу Корней, в добавок сделав ещё и грозное лицо.

Высокое над его головой маскировочное, под цвет местности зелёное в жёлтых разводах тонкое льняное полотно, растянутое на длинных растяжках далеко в стороны, слабо колебалось под лёгким летним ветерков, защищая компанию от жаркого уже полуденного солнца.

В дальнем от неё углу деловито копошились возле уличной плиты Димкины жёны, тихо меж собой переговариваясь и помешивая готовящееся в казане какое-то блюдо.

Ещё дальше, за водопадом, тихо играли в траве дети, её, Машины и Димкины, стараясь своими криками не мешать собравшимся под навесом взрослым. Тихая семейная идиллия.

Белла с грустью смотрела на милую семейную сцену и ей взгрустнулось. Сидор окончательно застрял в своём Приморье, и теперь уже было ясно, что это надолго. К отъезду её на свадьбу он уж точно не успеет вернуться. И хорошо еще, если это случится ближе к зиме. А то, как бы и ещё на больший срок не задержался в том проклятом для неё Богом забытом приморском городе.

— Так, ребята, давайте ближе к делу, — решительно остановила милую семейную перебранку Белла. — Корней, что у нас по кузнецам? Давай, докладывай.